Тени Нигредо. Тайны холодных стен. Глава 10

Глава 10
Дневник убийцы
Гарри остался в полном одиночестве в темной комнате, подавлявшей в нем все светлые чувства, которые могли осмелиться остаться внутри него. Он потянулся к своей сумке, достал оттуда сигарету. Взял спички и закурил, медленно вдыхая и выдыхая дым. Который плавно, тягуче, стал заполнять комнату, обволакивая мужчину со всех сторон. Наконец, миссия была почти выполнена. Еще никогда мужчина не был так доволен собой. И не смотря на то, что ему хотелось поскорее со всем этим закончить, он решил остановиться и отдохнуть, прежде чем все завершится. Гарри старался гордиться собой, своей работой, своим даром убеждения, логикой. Но мысли, таящиеся внутри него и потихоньку, словно мыши, скребущиеся в его душе - не хотели дать ему этого. Как будто миллионы голосов, раздавались в его мыслях эхом, расшатывая психику.  Они говорили «Ты все равно не вернешь свою дочь, она мертва. И твои заслуги ничем ей не помогут». Но Гарри старался этого не слышать - игнорировать голоса. Хотя, вполне возможно, что это была его совесть, которая хотела до него достучаться. Навязчивые мысли о вине в смерти дочери никак не могли заглушиться работой. Сколько бы он ей времени не посвящал. Все равно одно и то же – эти голоса будут преследовать его до самой смерти.
Часто перед сном в его голове всплывали картины из его жизни, в которой еще Элизабет была с ним. Это была совершенно другая жизнь, она была яркой, красивой, наполненной перспективами. Даже после смерти жены, мужчина был уверен в завтрашнем дне, ведь у него были деньги, а значит, будущее у него и его дочери. Но эти фантазии всегда заканчивались лишь звуком уходящего вдаль поезда. Монотонный и хладнокровный, идущий одной тональностью, словно его ничего не заботит. Ни люди, ни их судьбы. Этот звук стал для Гарри символом. Символом смерти.
Ренделл закрыл глаза, выдыхая дым, и просто раскладывал все по полочкам. Это то, что ему так не хватало. Он расслабился, но ненадолго. Вплоть до тех пор, пока не ощутил чье-то присутствие рядом с собой. Вновь эта тварь к нему вернулась. Мужчина не открывал глаз.
- Думаю, я точно схожу с ума, раз ты снова здесь. Неведомое чудовище, порожденное моим больным сознанием. Советую тебе убраться отсюда, у меня слишком хорошее настроение, чтобы ты мне его портил.
В ответ он услышал лишь звук крыльев, ударяющихся друг о друга и еле слышный дьявольский хохот, звучащий, словно из колодца.
- Говоришь, еще не время? Посмотрим, когда это время настанет.
За окном слышался звук дождя. Тяжелые капли наигрывали грустную мелодию, чем-то похожую на похоронный марш. Очевидно, именно в ней заключалась вся суть. В один момент в комнате воцарилась тишина. Гарри открыл глаза и понял, что он один. «Как закончу с делом, сразу отправлюсь к психотерапевту. Мне это все не нравится» - Посетила мысль его голову.
Ренделл открыл глаза – никого возле него не было. «И, правда, это всего лишь мой бред». Поднявшись со своего места, Гарри отправился вниз, в надежде найти Альфреда, а вернее убедиться в том, что он сейчас не в своем кабинете. Так и оказалось. В момент, когда Гарри незаметно перешел на второй этаж в левое крыло, Кобб на первом этаже встречал гостей. Типаж их в основном представлял собой чертовски богатых людей – это было понятно по их костюмам и весовой категории. Худенькие и молодые барышни приходили вместе со своими толстыми мужьями. Что выглядело весьма комично. Альфред их всех радушно приветствовал, изображая на своем лице искреннюю улыбку, в которую в данный момент, пожалуй, не верил только Гарри. Все эти люди напоминали ему повзрослевших учеников его школы. Во всяком случае, он себе именно так их и представлял через пару-тройку десятков лет. Толстые, грубые, лицемерные, пафосные. Не желая больше наблюдать за этим фарсом, Ренделл направился прямо к кабинету Кобба. Дверь туда была слегка приоткрыта. Очевидно, что увидев приближающихся гостей, Альфред совсем забыл закрыть дверь, мгновенно отправившись встречать толстосумов, которые составляли окружающую его буржуазию. Войдя внутрь, Гарри закрыл дверь изнутри и принялся оглядывать кабинет.
С первого дня тут мало что изменилось – только вид из приоткрытого окна был уже не таким ярким. Он посерел, стал бледным, блеклым - это все сказывалась приближающаяся зима. Подойдя к окну, мужчина оценил обстановку – по выступу, что располагался чуть ниже, можно спуститься вниз. Хотя и прыжок со второго этажа не должен быть особо болезненным, нынешнее состояние здоровья детектива оставляет желать лучшего. Мысленно поставив галочку, мужчина кивнул и стал осматривать дальше комнату. Граммофон слегка запылился, забытый всеми. Аппарат угрюмо смотрел на Гарри, словно прося его включить. На столе, нагроможденными стопами, лежали кучи разных бумаг, среди которых находилась книга, аккуратно отложенная в сторону. А рядом с ней чернильница и перо. Мужчина немедленно подошел к столу и сел за него, положив перед собой книгу. Это был он. Тот самый дневник. Древняя книга, обтянутая черной кожей, казалось, была единственной не пыльной вещью в этой комнате.
Вот и настал момент истины, когда Гарри открыл первую страницу рукописного текста.
«И отложился Моав от Израиля по смерти Ахава.
Охозия же упал чрез решетку с горницы своей, что в Самарии, и занемог. И послал послов, и сказал им: пойдите, спросите у Веельзевула, божества Аккаронского: выздоровею ли я от сей болезни?
Тогда Ангел Господень сказал Илии Фесвитянину: встань, пойди навстречу посланным от царя Самарийского и скажи им: разве нет Бога в Израиле, что вы идете вопрошать Веельзевула, божество Аккаронское?
За это так говорит Господь: с постели, на которую ты лег, не сойдешь с нее, но умрешь. И пошел Илия.
И возвратились к Охозии посланные. И он сказал им: что это вы возвратились?
И сказали ему: навстречу нам вышел человек и сказал нам: пойдите, возвратитесь к царю, который послал вас, и скажите ему: так говорит Господь: разве нет Бога в Израиле, что ты посылаешь вопрошать Веельзевула, божество Аккаронское? За то с постели, на которую ты лег, не сойдешь с нее, но умрешь.
И сказал им: каков видом тот человек, который вышел навстречу вам и говорил вам слова сии?
Они сказали ему: человек тот весь в волосах и кожаным поясом подпоясан по чреслам своим. И сказал он: это Илия Фесвитянин.
И послал к нему пятидесятника с его пятидесятком. И он взошел к нему, когда Илия сидел на верху горы, и сказал ему: человек Божий! царь говорит: сойди.
И отвечал Илия, и сказал пятидесятнику: если я человек Божий, то пусть сойдет огонь с неба и попалит тебя и твой пятидесяток. И сошел огонь с неба и попалил его и пятидесяток его.
И послал к нему царь другого пятидесятника с его пятидесятком. И он стал говорить ему: человек Божий! так сказал царь: сойди скорее.
И отвечал Илия и сказал ему: если я человек Божий, то пусть сойдет огонь с неба и попалит тебя и твой пятидесяток. И сошел огонь Божий с неба, и попалил его и пятидесяток его.
И еще послал в третий раз пятидесятника с его пятидесятком. И поднялся, и пришел пятидесятник третий, и пал на колена свои пред Илиею, и умолял его, и говорил ему: человек Божий! да не будет презрена душа моя и душа рабов твоих — сих пятидесяти — пред очами твоими;
вот, сошел огонь с неба, и попалил двух пятидесятников прежних с их пятидесятками; но теперь да не будет презрена душа моя пред очами твоими!
И сказал Ангел Господень Илии: пойди с ним, не бойся его. И он встал, и пошел с ним к царю.
И сказал ему: так говорит Господь: за то, что ты посылал послов вопрошать Веельзевула, божество Аккаронское, как будто в Израиле нет Бога, чтобы вопрошать о слове Его, — с постели, на которую ты лег, не сойдешь с нее, но умрешь.
И умер он по слову Господню, которое изрек Илия. И воцарился Иорам вместо него, во второй год Иорама, сына Иосафатова, царя Иудейского, так как сына у того не было»
Нахмурившись, Гарри перевернул страницу, и стал читать первые строчки. Они были уже бледными. Где-то было очень сложно разобрать хоть слово, но поломать свои глаза стоило, чтобы добраться до истины, которая крылась в имени Вельзевула.
«Меня зовут Винсент Макгроу. Я начинаю эту историю только потому, что у меня нет иного выбора. За несколько лет, что я живу в этом доме, меня преследуют голоса и навязчивые идеи. Словно сам дьявол поселился в этих стенах, и диктует свои правила. Возможно, я просто сошел с ума, но как только я появился на этих землях, меня стало сюда тянуть словно магнитом. Когда я возвращался домой, в Лондон, мне постоянно снились эти леса, шелест травы, который словно говорил со мной. Потому мной было принято решение о строительстве этого особняка в 1360 году.
Когда строительство началось, состояние моей души ухудшилось. Мой ворон, которого я подобрал еще совсем маленьким и который уже стал членом моей семьи, заговорил со мной. Он просто мог часами смотреть мне прямо в глаза и говорить ангельским голосом мне прямо в голову. Я долго думал, что я просто схожу с ума. Пока не оказалось, что он говорит мне вполне достойные вещи. Ворон Альберт рассказывал мне историю этих мест, и о моем божественном предназначении. О том, что я должен построить здесь дом. Такой шикарный и красивый, чтобы здесь мог жить сам Бог. И я стал слушать его советы. Он говорил о колыбели. О возвращении настоящего Бога, о его дарах для меня и моей семьи. О том, что мы будем жить в раю, как только все закончится. ОН призывал меня быть БЛАГОРАЗУМНЫМ. Но, с каждым днем, его голос менялся в моей голове. С каждым кирпичиком, что возводился на этой земле. И его разговоры менялись также. Он уже не говорил о светлом будущем для всего мира. Его куда сильнее заботил я»
С этого момента его запись прерывалась. На рукопись была пролита вода, или что-то иное, отчего чернила поплыли. А на следующей странице этими же чернилами было написано лишь несколько слов:
«…и я достиг посвящения. Я выполнил свою цель перед НИМ. Теперь мы можем спокойно уйти, зная, что нас ждут райские сады».
Гарри закусил губу. Санфорд был прав по поводу первого владельца особняка. У него действительно были какие-то проблемы с психикой. Нормальный человек не стал бы разговаривать с птицей, как с человеком. И тем более выполнять приказы.
Следующая запись была видна гораздо лучше, чернила были новее, но чтобы разобрать написанное все равно приходилось прилагать усилия.
«Меня зовут Джек Макгроу. На дворе  1525 год, и мы все отныне прокляты. Весь неповинный ни в чем город был проклят гласом Божьим. Как после этого можно верить их словам об искуплении грехов, о рае, об их благих намерениях? Я не знаю. Но знаю то, что верить стоит лишь тому, что ты видишь и слышишь. И потому, я верю в НЕГО. Он способен снять проклятие с нашего города и сделать нас счастливыми. И нам стоит лишь делать то, что он просит. А просит он совсем мало. Ему нужна СПРАВЕДЛИВОСТЬ, что так давно покинула эти земли. А те, кто считают, что поступают справедливо просто глупцы, как и тот, проклявший наш город из-за кучки разбойников. Эти божьи рабы нашли свое предназначение только в бесконечных пирах, поедании вяленого мяса, запивая все это вином, отдавая за это деньги обманутых людей. И я нашел ему уже шесть душ. Еще одна, и я буду с НИМ всегда. Нет, я не убийца. Я лишь хочу будущего для всего мира, будущего для себя. Я мечтаю излечиться от моей страшной болезни, ведь я нужнее, чем эти обжоры. Я хочу исполнять музыку, быть полезным обществу. Так почему бы не помочь Богу? Он говорит, что становится сильнее с каждым днем. Нам нужно еще время, еще силы. И скоро поганых языков не останется, скоро не останется всех тех, кого ОН призирает. Безгрешный должен стать оружием против греха».
- Безгрешный должен стать оружием против греха… - Повторил про себя Гарри. Фраза звучала из его уст как некий призыв, который словно нашептывал ему ОН.
 «Меня зовут Влад Макгроу. Сейчас 1635 год. Мне достался этот дом в наследство от моего дедушки, который был известен своими делами, породившими кучу слухов. Мне в детстве было сложно понять, как такой добрый и лучезарный человек мог убивать людей. Да и с такой жестокостью. Но как оказалось, это действительно был он. Еще в детстве он рассказывал мне о своих мечтах, о своих планах на жизнь. Он старался завуалировать это так сильно, что было сложно понять, что же он имел в виду на самом деле. Но когда я стал взрослеть, я понял, что он тогда мне говорил. И он оказался прав. Мне ужасно не хватало моей матери, которая умерла, когда мне было всего десять лет. Но как оказалось, я могу ее вернуть. Вернее, ОН может. Он пришел однажды ко мне, на следующий день, как я стал полноправным владельцем этого дома и сказал, что еще есть НАДЕЖДА. Это был мужчина. Он был одет в длинное черное пальто, шляпу. У него ярко горели глаза. Голос слегка похрипывал, отчего порой было сложно разобрать то, что он говорил. Но говорил мужчина очень убедительно. Он и правда может. Он и правда может вернуть мне мою мать. Но для этого нужно забрать несколько жизней. Семь, если быть точным.»
Дальше следовали описания его жертв. Ими стали, в основном, местные жители. Влад описывал их состояния души – это были в основном обиженные всем миром люди, тихо тоскующие о своей нелегкой судьбе, пессимистичные. Все это напоминало, не иначе, как наследие, оставленное еще Винсентом. Очень странное наследие – окончание дела. Семь убийц, у каждого по семь жертв.
- Черт возьми, да это какой-то культ. Может, то, что вокруг меня творится и не галлюцинации вовсе. – Тихо шептал себе под нос Гарри. Дальше следовало очень много написанного, суть там была одна и та же – следовать чьим-то указаниям в обмен на желание. Время поджимало, Кобб мог вернуться с минуты на минуту. Мужчине казалось, что он вот-вот зайдет в комнату. Каждые две минуты ему чудилось, что дверь слегка приоткрывается. Прятаться здесь было негде, а Гарри не был вооружен. И у него не было возможности защититься, если Альфред, действительно обезумевший убийца. В таком случае, история бы на этом и завершилась. Чего очень не хотелось Гарри. Немного успокоившись, мужчина вернулся к чтению.
«Меня зовут Руфус Макгроу. На дворе 1936 год. И я самый известный в округе защитник светлых чувств. ЛЮБВИ, если будет угодно. Те девушки, что ее продают за гроши, али просто так – не должны жить на этом свете. Любовь нельзя купить или продать, она должна исходить от самого сердца. Я, отличившись от моих предшественников, пишу уже тогда, когда слишком поздно. Потому боюсь написать совсем мало. Хочу сказать, что я выполнил свою цель, пусть и попался. Но я цель выполнил, добив эту дрянь, когда она выходила от очередного клиента, очень быстро оклемавшись после встречи со мной. ОН пообещал мне, что я, выполнив эту цель, найду свою любовь. Не при жизни, так после нее. И я верю ЕМУ. Но они уже стучатся в мою дверь, потому, пишу так быстро как могу. Я спрячу эту книгу так хорошо, чтобы ее нашел лишь следующий посланец нашего Бога. Он ему и укажет на место, где она будет похоронена. ОН пообещал мне, что вокруг будет любовь, я за нее и боролся, знайте это все»
Гарри буквально трясло от волнения. Эта история оказалась куда более запутанная, чем он ожидал. Некая сущность, которая буквально промывала людям мозги. Демон.
«Меня зовут Георг Макгроу. И я пятый в 1947 году. Не стоило мне бороться с этим, стоило принять то, что мне было велено с тех самых пор, как я только переступил через порог этого дома с женой и двумя дочерями. Мы всегда отличались от большинства подобных семей – у нас не было понятия «мало» или «много», мы жили, питались, наживали строго столько, сколько нам нужно было. Богатства у нас постепенно перестали водиться, мы не занимались практически деньгами, мы жили в УМЕРЕННОСТИ. Единственной моей главной тратой были дочери. Да и к тому же, они совсем немного от меня просили. Я даже не знаю, что мне нужно написать, но он что-то от меня хочет. Требует признаться в моих убийствах? Наверное, так оно и есть. Может быть, если бы я был здоровее и моложе, меня бы также посадили в тюрьму, как в свое время посадили и Руфуса. Но мне осталось жить всего несколько дней. И да, я сознаюсь в убийствах. Я убивал этих транжир, обжор и прочих, кто перебарщивал в своей жизни абсолютно всем, чем только можно. Но я не хотел. Это он просил. Мне это не нужно, мне все равно на жизнь остальных. Если бы только на кону не стояла жизнь моих дочурок. Вернее, теперь одной Маргарет. Она одна осталась, вторую забрала Анджела, моя вторая жена. И мне осталось жить всего немного. Я слаб и безумен. Бедная Маргарет, справится ли она со всем этим одна? Надеюсь, что мой друг Джо Кобб позаботится о ней после того, как я уйду. Я мечтаю уничтожить эту тетрадь, но я не могу. Она не горит, не тонет. Ее невозможно порвать. Или просто я не в силах»
Гарри тяжело вздохнул. Этот весь список обретал форму в его голове – Благоразумие, справедливость, надежда, любовь, умеренность. Точно! Это ведь добродетели…но их должно быть семь. Очевидно, шестой это Альфред. Но зачем нужно уничтожать людей согласно добродетели? Это больше походит на издевательство над религией, над тем, от кого она, якобы, исходит. И позволить себе подобное может только сам Дьявол.
За дверью послышались шаги, которые каждую секунду становились все четче и громче.
«Черт! Как не вовремя!» - пронеслось в голове детектива. Его сейчас распирало от гнева, ведь работа была еще не завершена. Но самое главное, он узнал. Хоть так и не получил подтверждение вины Кобба. Нужно было срочно убираться оттуда. Гарри резво выскочил в окно, взобравшись на выступ. В тот момент открылась дверь.
- Да, монсеньор. В последнее время происшествий никаких не было. Да и духи нас перестали посещать.
- Вы сами-то в это верите, мистер Кобб? – Послышался голос мужчины, с легкой хрипотцой. – Давайте я буду с вами честен. Не думаю, что среди нас найдутся действительно те, кто верит. Говорить можем что угодно, но это ведь не значит, что мы должны верить в то, что говорим.
Глаза Гарри увеличились в размерах от услышанного. «Значит, это действительно Кобб. Осталось всего две добродетели – вера и мужество, и его цель – люди без веры, проповедующие ее. Все же та информация, что давали мне мои родители в детстве мне пригодилась».
Разговор у них никак не прекращался. Гарри стал искать пути к отступлению, медленно спускаясь с выступа, стараясь не издавать лишних подозрительных звуков. Наконец, оказавшись внизу, Гарри отряхнулся и посмотрел в небо – новые тучи, еще чернее предыдущих, неслись ветром в сторону особняка, предвещая дикий ливень и грозу.