Перед картиной

Что приводит в движение ноги и несет нас именно к этой картине, а не к другой?
Что примагничивает взгляд? -
Гармония цвета или формы, дуктус? А, может быть, тема, идея и код? Загадка, интрига? Глубина того мира, что представлен на плоскости, в который уходит взгляд и там теряется?
Стоишь перед картиной, стоишь в пространстве, что она создала вокруг себя...
Пространство — на него отзывается тело.

С картины - не поливают грязью, не выламывают мозги, не вытягивают нервы, - уже хорошо.
Не свербит в груди, не покалывает кожу, глаза не слезятся, не начинает болеть голова, - уже хорошо.
Не надрывают душу, отчего она начинает дрожать, как от  холода, и поплакивать, - уже хорошо.
А ведь иногда и так: выходишь с выставки и хочется помыться. Конечно, с кожи можно многое смыть... Но как остатки убрать из мозгов?

Что притягивает нас к картине? Личность родителя? - о, да.
И миф, связанный с нею, вся эта загадочность и непохожесть, и сказки, и восторги.

Скандалы, выпады и эпатаж — сомнительное добро, - тоже кого-то привлекают, но вряд ли здравомыслящих.
И так бывает: любишь творение, все творчество, но личность создателя далеко не привлекательна.

Личность — эго, ментальные настройки, эмоциональность, маски - социальные роли, прошлое и опыт, осмысление жизни и понимание себя, - оставляют на картине свои явные и неявные следы, придают глубину и неоднозначность, завораживают.

Но есть нечто более глубокое и действенное, чем личность, что оставляет след в картине: луч души художника. Это свет души — энергия возвышенного — осеняет и благословляет картину, и от нее идет свечение, как от голов апостолов и святых.

Стоишь перед ней, в ее пространстве, забываешься: где я?
Нет больше ничего под ногами и никого другого: она и я.
Она — живая. Настоящая. В ней столько жизни, что даже я оживаю. И начинает колыхаться в груди, в том месте, где, говорят, душа...
Вот оно — питание, вот оно — спасение. Вот она — роскошь прекрасного.