Сделка - день седьмой. Агония

День седьмой. Агония (финал)

Он видел это со стороны. И ему казалось, чем дольше длится эта оргия, тем ненасытнее он становится, впиваясь пальцами в её бедра и ускоряя свои движения. Он ставит её на четвереньки, потом переворачивает на спину, разводит ноги в стороны – он не может остановиться; целует её губы и чувствует вкус вина, сжимает в руках её волосы, запускает ей в рот свои пальцы, потом снова целует её в губы. Он не понимает, почему эта жажда не прекращается. Иногда ему кажется, что она вот-вот умрет, задыхаясь от его поцелуев, или он разорвет её в порыве своей неуемной животной страсти. Он прижимает её всем свои телом к кровати, когда она пытается высвободиться, хватает её руки, когда она хочет его оттолкнуть. Он знает, что все эти движения с её стороны всего лишь провокация. Он также знает, что она хочет  его так же сильно, как и он.

«А может, это всего лишь сон», - думал он, лёжа рядом с ней в одной постели, и курил. Она смотрела на него, расположившись у него под боком, облокотившись на руку, и рассматривала его лицо.

 - Скажи мне, я умру?
 - И да, и нет.
 - И как это понимать?
 - Сделка состоялась. Только и всего.

«Сделка состоялась» - повторял он про себя снова и снова. Чертова сделка не состоялась.  Если бы все случилось тогда, он бы сейчас не шел в ту же самую гостницу, в тот же дешевый и убогий номер. Что его ждет? Кто его ждет? Лис не вышел на связь. Пропал из поля зрения, как сквозь землю провалился.
Алекс взялся за дверную ручку гостиничного номера и открыл дверь. В комнате с потертыми грязно-серого цвета обоями горел ночник, шторы были задернуты.
На встречу Алексу вышла незнакомка.

- Никакого спектакля не будет. Обойдемся на этот раз без оргий, - сказала девушка и метнула взгляд в кресло, где сидел мертвый Лис. - Ты же не против остаться без секса?

Алексу почувствовал резкую боль в голове. Перед ним стояла Саломея, та самая девушка, которую он видел в баре и чье появление он связывал с пустой бутылкой вина. Саломея была одета в обтягивающий костюм цвета хаки, густые кудрявые волосы сменила короткая стрижка, почти «под ежика». В своем новом образе она была похожа на солдатика.

- Ну, вот мы и встретились, Алекс. Ты же так давно хотел  этой встречи, - улыбнулась она.
- Что с Лисом? Что ты с ним сделала?
- Прости, у меня не было выбора. Так надо.
- У тебя не было выбора? Или у него, кто тобой командует? - резко спросил Алекс.
- Ну, да, ну, да, - начала Саломея. - Ты же такой умный, ты сразу догадался, что мы — банда.
Саломея сверкнула не естественно сиреневыми глазами.
- А знаешь, с тобой так скучно! - зло проговорила она.
- С тобой тоже не очень весело, - заметил Алекс. - Ну, веди меня к нему, к своему хозяину. Раз уж я ему так нужен.
- Зачем далеко ходить? - усмехнулась Саломея. - Он сам придет к тебе, так и быть.

- Алекс, старый знакомый Алекс, - раздался в комнате голос, который показалось Алексу, он уже слышал. Из пустоты, из ниоткуда перед ним материализовался Машинист. Он был точной копией Радия. Никогда тот ни словом не обмолвился, что у него есть брат-близнец.
- Ты удивлен, Алекс? - спросил Машинист. - Посмотри, какая чудная работа.
Машинист показал рукой на Саломею.
- Разве она не чудо?
- Ты убил Лиса.
- Нет, не убил, не говори так. Он находится сейчас в переходе — от жизни к смерти. Я могу его вернуть, если ты хочешь. Но для этого нам нужен ты. По другому никак.
Видишь ли, я не смог простить тебе моего брата, так глупо попавшегося в ваши сети. Он не слушал меня. Можно сказать, работали мы вместе, но я оставался всегда в тени. Он пожинал славу, а я хотел покоя и возможности работать тихо. Мы почти закончили проект «Ruja», если бы не ты и твой Лис. Вы, как гончие псы, шли по нашему следу. Обложили нас флажками как волков. А я должен был довести начатое до конца. Я поклялся Радию, что закончу все, что он задумал. А тебе я просто снесу башку!

Машинист бросился на Алекса, повалив его на пол. В весовых категориях они были совершенно не равны — Алекс был жилист и худощав, Машинист же был высоким, грузным и больше смахивал на медведя, нежели на волка, хоть и таскал на себе постоянно волчью шкуру.
- Это же не твои методы, - отбиваясь, говорил Алекс, - ты же работаешь интеллигентно, тихо, не пачкая рук.
Алекс чувствовал, как Машинист все сильнее сдавливает ему горло.
- Какая нелепая борьба, - подтрунивала Саломея, наблюдавшая за схваткой из кресла.
- А разве по сценарию не ты должна меня убить? - еле слышно произнес Алекс, пытаясь высвободиться из цепких рук Машиниста.
- Да, дядя, ты не переусердствуй. Это же мой мальчик, ты сам мне сказал, - Саломея тут же соскочила со свего места и со всей силы наступила Машинисту на шею.

Алекс потерял сознание, а когда очнулся, увидел перед собой лицо Адель. Она склонилась над ним, будто хотела разглядеть его насквозь, всматривалась в закрытые глаза. И когда они открылись, она вздрогнула от неожиданности.
- Больше так не делай, пожалуйста, - сказала она.
- Не делать что? - переспросил Алекс, не понимая, что происходит. Тело ужасно ныло, в горле будто что-то застряло, он начал кашлять.
- Не принимай ХХ5, - сказала Адель. - Однажды ты просто не вернешься. Я не хочу тебя потерять.
Алекс прокашлялся, вздохнул глубоко, посмотрел на нее и произнес:
- Лис. Они убили Лиса.
Адель не заплакала, а лишь провела ладонью по его лицу.
- Ты бредишь.
Алекс метался по полу, будто все еще сражаясь с невидимым врагом. Адель понимала, что ему нужно проснуться, выйти из этого кошмара. Она схватила его за руки и прижалась к нему всем телом.
- Тсс, тихо-тихо, все будет хорошо. Все будет хорошо, - повторяла она.
Только Алекс едва ли ей верил. От Лиса по-прежнему была тишина.

Когда он с силой сжал ее запястье, казалось она рассыпалась на тысячи маленьких шариков, и тут же они воссоединились, рука стала похожей на живую, человеческую.
- Не нравится, когда тебе делают больно, да? Что ты за хрень такая? И как ты сюда проникла?
Лис сидел на ковре в маленькой комнатке гостиничного номера и пытался разгадать появление своей спутницы. Он допил до конца всю бутылку вина «Ruja» и теперь любовался девушкой, которая то пыталась ускользнуть от него, то наоборот поцеловать.
Она напоминала ему призрака, когда от нее оставался лишь силуэт, едва различимая дымка в воздухе. Или же она становилась слишком настоящей, из плоти и даже крови. Ему показалось, что целуя ее в губы, он ощутил ее вкус.
-  Забавная штука. Вот значит какая ты. Ну-ну, - наблюдал Лис метаморфозы непонятного существа. - Ну, что ты мне еще покажешь? Знаешь, меня в общем-то сложно удивить. Но ты постарайся.
- У тебя есть друг? - внезапно спросила незнакомка.
- Ооо, тебе нравится втроем? - поинтересовался Лис.
- Я бы хотела попробовать.
- Не сегодня, - как отрезал, сказал Лис. - Не тот случай.
Он взял ее за шею, а другой рукой схватил за волосы, запрокинув ее голову назад.
- Какая отличная работа. Надо же. А обратно в бутылку ты можешь спрятаться?
Он гладил ее нежную кожу, чувствовал, как под ней бьется пульс, дыхание становится частым. Тогда он намотал ее волосы на кулак и еще сильнее потянул вниз.
- На колени, - приказал он.
И она встала.
Приоткрытый рот, сиреневые, нереального цвета глаза, пшеничные длинные волосы, пушистые и мягкие, светлая тонкая кожа, почти молочная, хрупкая фигурка с маленькой аккуратной грудью. Ребром ладони он ударил ее в грудную клетку и его рука, прошла ее тело насквозь.
- Хорошая девочка. Что ты еще умеешь. Покажи.

В большом стеклянном зале в огромном деревянном кресле сидел Машинист, рядом с ним расположилась Дита, в ярком красном платье, с белыми цветами в волосах. Они  волнами спадали ей на плечи. От ее прежнего вульгарного образа ничего не осталось.
- Саломея, я рад представить тебе Эву, у которой сегодня День рождения, - Машинист повернулся в сторону бывшей Диты. Если бы Радий был жив, он бы согласился с тем, что эта женщина и правда была очень похожа на Эву, только повзрослевшую, а не ту юную девочку, которую он любил.
Эва промолчала, одарив его едва заметной улыбкой.
- Вот как? Значит, у меня есть для нее подарок, - весело заметила Саломея. - Выходите! - крикнула она.
В зал вошли двенадцать девушек в таких же красных платьях, как у Эвы. На Саломее было черное, по щиколотку, на широким лямках, прикрываваших грудь и с глубоким вырезом на спине. Зазвучала музыка, девушки выстроились полукругом в центре зала, Саломея начала танцевать. Двигалась она настолько легко, словно была рождена для танца. Тело ее, гибкое и податливое, как глина в руках мастера, отзывалось на звук новым красивым движением. То она парила, то переступала босыми ногами и за простым шагом просматривалась усмешка, или она разбегалась и опускалась на пол со всей дури, что казалось убьется, а на деле, всего лишь соскальзывала с высоты и на секунду замирала, выжидая паузу. О чем она думала, и думала ли вообще, когда танцевала? Почему он наделил или одарил ее этим качеством, умением танцевать? Машинист всегда спрашивал себя, не это ли ее единственная свобода в жизни, когда она могла проявлять себя в танце, как человек, а не проделка его собственного разума.
- А вот и ваш главный гость, - с этими словами стрела полетела сквозь зал и воткнулась в шею Эвы. Та мгновенно застыла и взгляд ее стал стеклянным, как пол, как стены в этом пространстве. Алекс вышел в середину зала, Саломея не решалась подняться с пола, а лежа наблюдала за ним. Девушки бросились врассыпную, их красные платья таяли на ходу, превращаясь в красный кисель, он стекал с тела, а на полу оставались кровяные лужи. Платье в котором, сидела Эва, тоже расстаяло и стекало вниз по ступенькам к центру зала.
Машинист встал со своего трона, скинул волчью шубу и хотел было что-то сделать, но Алекс поднял Саломею с пола и, крепко обняв ее за шею и прикрываясь ей, предупредил:
- Даже не думай.
Саломея почувствовала себя бессильной и обмякла, даже не стала сопротивляться.
- Где Лис? - грозно спросил Алекс. - Я все равно уйду с ней и ты ничего не сможешь сделать. Тебе же нужен был я.  Я вот он весь, перед тобой. Говори, что с Лисом?
- Растворился. И ты тоже пойдешь за ним, туда же. Отпусти девочку. Она тут не при делах, - начал Машинист.
 - Неужели? - Алекс сильнее приобнял Саломею, что ей пришлось схватить его за руку, чтобы он ее ослабил.
- Ты не понимаешь, Алекс. Чем сильнее человек, однажды выбравший вино «Ruja», тем сильнее оказывается его альтер в женском образе. Мы выбираем себе подобных. Саломея сама выбрала тебя. На месте твоего друга должен был оказаться ты, но он как любознательный исследователь захотел сам пройти этот путь. Вспомни себя, ты поступил точно также. Только тебе повезло, а ему не очень.
На столе, стоявшем рядом с троном, на серебряном подносе лежала голова  Лиса. Машинист погладил мертвую голову и повторил:
- На его месте должен был быть ты.
Алекс не смог ничего ответить.
Машинист взял бокал вина и со словами «За вас, дети мои!» опустошил его.
- Этого никогда не будет! - Алекс услышал голос Адель. Она стояла рядом с Алексом.
Машинист едва ли понял, что происходит, как рухнул на пол. Изо рта его пошла кровавая пена.

- Отдай ее мне, Алекс! - протягивая руку, сказала Адель.
- Откуда ты здесь? - успел он ее спросить.
- Объяснять слишком долго.
Адель подошла к Алексу, взяла Саломею за руку и поцеловала ее. Стекла в зале пошли трещинами и начали лопаться. Казалось, что в одно мгновение разбивались тысячи бутылок, и из них вместе с осколками разлеталось брызгами и проливалось красное вино. В центре зала из слившихся воедино фигур Адели и Саломеи бил в потолок винный фонтан. Алекс смотрел на него и не верил своим глазам. Казалось, что все они теперь уже искупались в этом вине и может быть даже в нем утонут.
Алекс лежал в кровавой луже и не мог двинуться с места, он чувствовал себя не то пьяным, не то отходящим от большой дозы ХХ5.


Облака были похожи на ангельские пух и перья, бело-розовые, нежные, которыми так и хотелось набить подушку. Ангел скромно улыбнулся, снял с себя пиджак цвета топленого молока, перекинул его через плечо, и пошел, не спеша, под летним солнцем навстречу новым горизонтам. «Сделка состоялась», сказал он про себя. Возможно, его никто не услышал.