Пионер - всем ребятам пример!

         «Я, вступая в ряды, Всесоюзной Пионерской Организации имени Владимира Ильича Ленина, перед лицом своих товарищей торжественно обещаю» , - звонким голосом чеканила старшая пионервожатая. Ей вторили тоненькие чистые детские голоса:«горячо любить свою Родину, жить, учиться и бороться, как завещал великий Ленин».

           Алена слушала, смотрела на своего Витьку и вспоминала себя…
         
           Тридцать с небольшим лет назад вот так же стояла и она на школьном дворе, так же пахло сиренью, так же дрожал ее голосок и подгибались от волнения коленки… Пройдет еще тридцать лет и она, уже старенькая бабушка, будет слушать пионерскую клятву своих внуков. Алена вздохнула.

          Ее Витька стоял первым в шеренге – он был длинненький, худенький, отличник и очкарик, очень похож на своего дедушку, Алениного папу. Вот старшие товарищи повязали им красные галстуки, вот новоиспеченные пионеры впервые салютовали.

          Ах, с каким нетерпением Алена ждала в детстве этого события! Как хотелось поскорее почувствовать себя частью этой огромной команды, где и тимуровцы, и пионеры-герои, и мальчиш-Кибальчиш, и неуловимые мстители, и «комиссары в пыльных шлемах»…

          Какое было время! «Зарницы» - вы помните «Зарницы»? Как бежали через овраг с пыльными лопухами, сжимая в руках деревянные пистолеты, как шли по компасу, как искали в дупле старой ивы «секретный пакет»? А сбор металлолома? Ничего более азартного не было в ее жизни! А как ходили к подшефной древней старушке убирать ее ветхую хатку, почти вросшую по окна в землю. До сих пор помнится особенный запах – что-то земляное, горькое, затхлое – так пахнет старость. Алена и потом улавливала этот запах от старых одиноких людей. А теперь вот сама принюхивалась к себе – не началось ли уже?
 
«Взвейтесь кострами
Синие ночи,
Мы пионеры – дети рабочих»…

           Старшая пионервожатая выстроила детей по двое, и они неровным строем потянулись в торец зала, где между белых колонн стоял бюстик Ленина на высоком постаменте, рядом – красное знамя и пионер-пятиклассник в почетном карауле. По задумке организаторов новоиспеченные пионеры  должны были по очереди возложить цветы к подножию бюста Владимира Ильича.

           Первым шел Аленин Витька. Взмокшая от волнения челка торчала как хохолок, по щеке от виска сбегала капелька пота. Мальчик держал в потной ладошке пять согнувшихся тюльпанов, второй рукой поддерживал за ремень великоватые брюки из толстой черной шерсти. Материнское сердце сжалось от его трогательного вида – Господи, какой же худенький! Волнуется, бедненький, даже спотыкается.

           Вот он дошел до бюста, и вдруг внезапный испуг округлил его и без того огромные глаза за толстыми линзами очков. Гипсовая голова вождя мирового пролетариата, знамя, пионер с поднятой в салюте рукой… Куда же положить цветы?.. Память предательски молчала.

           Сзади уже наступали на пятки. Витька на деревянных ногах нерешительно прошел мимо бюстика, мимо знамени – все! Выбора не оставалось, и он неловко опустился на одно колено и бережно возложил тюльпаны к ботинкам  побагровевшего пионера.

           Туда же положил пышные гладиолусы рыжий Генка, шедший за ним, потом букет сирени возложила худенькая светленькая девочка, и дальше, и дальше шли пионеры и складывали цветы.
 
               Когда старшая пионервожатая оглянулась,  горка цветов перед пунцовым часовым доходила ему уже до колена. После минутного ступора девушка подбежала к обалдевшему  объекту поклонения, подхватила с пола кипу цветов и перенесла ее к подножию бюста. Шеренга юных пионеров послушно потянулась к новому месту возложения, и торжественное мероприятие продолжалось далее по утвержденному плану без сучка и задоринки.
 
               Алена так разволновалась, что не сразу поняла, почему ее тянет за рукав кудрявая Зинаида – мама Вали Шишкаревой.

- Ну дал Ваш! Ну отмочил! – она хихикнула в ладошку, - скажите спасибо, что не при Сталине!
Вот бы уж не отвертелись от лагерей ни Вы, ни малец Ваш, ни все школьное начальство. Ну дал!

         Алена посмотрела на розовое вспотевшее лицо сына, на взмыленную пионервожатую, бледную учительницу русского языка, и представила их всех, бредущими в арестантской колонне на далекую Колыму…
 
        «Спасибо, дорогой Леонид Ильич за наше счастливое детство!» - подумала Алена. Абсолютно искренне.