Украли... дорогу

        На снимке: жилой дом 1912 года постройки (принадлежит О.И. Ларионову), доступ к которому благодаря вологодским «землемерам» во власти почти в течение двух лет был перекрыт со всех четырех сторон.

         Земельный вопрос крайне испортил буржуазную российскую власть по всей ее вертикали. Она очень быстро поняла, что это Клондайк в смысле коррупционной (в свою пользу) составляющей, которую можно успешно скрывать, пуская пыль в глаза неосведомленным гражданам. А темной стороне дела способствует крайняя запутанность земельного законодательства. Раньше все было просто – земля государственная, а мы, граждане этого государства, имели право ею пользоваться без особых ограничений. И поверьте, я испытываю ностальгию по этому золотому времени.
         Чтобы не быть голословным, поделюсь своим опытом. У меня есть домик в старой заречной части Вологды, и пользуюсь я им с повзрослевшими детьми лет уж тридцать, а еще такой же период в нем жили до меня свояки. Дому более ста лет,  построил его некий купец Клепиков еще в начале 20 века как гостевой. Улица имела до революции красивейшее название – Златоустинская, а какое имеет сейчас, никому не скажу. Идите в архив. Человек, в честь которого переименовали эту русскую улицу, был страшным русофобом и ненавистником России. Такие вот казусы топонимики. Но это так, к слову.
        Естественно, купец был не дурак, с городской улицы к дому провел дорогу (вертолетов в то время не существовало и воздушный доступ к дому не предусматривался). И вот однажды прихожу я вечером с работы и вижу, что дорога перегорожена двухметровым стальным забором. В заборе оставлена только щель, чтоб я все-таки смог пролезть к себе домой. Я подумал, это ошибка какая-то. Благо еще, моя машина стояла на бывшей Златоустинской и не оказалась замурованной на собственном участке. Быстро нашел нового владельца земли – им оказался местный олигарх кавказского происхождения. Звоню ему – и понимаю, что я, прошедший суровую службу в Советской Армии, оказывается, знаю не все маты и изощренные фиоритуры ненормативной лексики, в которых так силен оказался мой новый сосед. В общем, я понял, что нужно готовиться к затяжному процессу. 
        И вот на одном из первых заседаний требую у представителей администрации документ о согласовании границ земельного участка – там по закону должна стоять моя подпись. И что вижу – моя подпись подделана, а рядом стоят подписи моих престарелых соседей, которые на момент подписания уже отошли в мир иной. В общем, получалось, что покойники согласовали со мной границы участка уже после своей смерти, и мы вместе, включая меня, добровольно отдали дорогу к моему дому новому счастливому владельцу вновь «сформированного» администрацией Вологды участка (в то время мэром был г-н Якуничев). Я говорю: «Ну-ка, отдайте мне этот документ, я его понесу на экспертизу!» Представительница администрации вцепилась в него обеими пухленькими ручонками: «Нет, ни за что!..»
Возмущенный до предела, отчаявшись найти правду в суде, я обратился в несколько известных телепередач. Но, к примеру, А. Малахов, задуманный кем-то, как спецпроект увода общественного мнения от критического отношения к остросоциальным проблемам, давно деградировал до мелкотемья самого низкопробного вкуса, и его представительница сообщила, что такие темы их не интересуют. А из редакции передачи «Человек и закон» ответили, что земельные отношения очень сложные, и потому они избегают их освещения.
Я извел кипы бумаг с жалобами в администрацию города, в жэки и в МЧС по поводу отсутствия пожарного проезда, а в ответ получал лишь иезуитские отписки. Чиновников не интересовало, как я буду проникать к себе домой, смысл отписок состоял лишь в одном – это не их дело и они не за что не отвечают.
        К тому времени в Вологде стихийно создалось целое товарищество владельцев участков, которых вологодские «землемеры» во власти лишили доступа к собственным домам. Мне показали двухэтажный дом на проспекте Победы рядом с Ленинградской, земля под которым была приватизирована жильцами, а весь участок вокруг него, включая отмостку самого дома, крыльцо, палисадники, подъездные пути – состоятельным соседом из близлежащего строения. И тот чинил разные гадости, не пуская жильцов домой, буквально выживая их из собственных квартир. И сервитут не давали. Как такое возможно – никто был объяснить не в состоянии. Юристы тянули с жильцов деньги, а результат оставался нулевым. А они жили там десятки лет еще с далеких советских времен, даже не подозревая о грядущем кошмаре.
        Не буду останавливаться на подробностях дальнейших тяжб – ненавижу канцеляризмы, тупые юридические обороты и всю эту тягомотную кухню. Нашел я опытного юриста через знакомых, объяснил ситуацию.
«Понимаешь, наймешь ты эксперта, отдашь ему свою трехмесячную зарплату. Тут два варианта. Первый. Эксперт сделает заключение, что по росчерку невозможно однозначно определить, подделана ли подпись, и останешься ты, как старуха у разбитого корыта. Вариант второй. Эксперт определит, что подпись поддельная. В этом случае твои оппоненты назначат свою экспертизу, их эксперт обнаружит новые нюансы и «докажет», что подпись подлинная, а сам ты не помнил, как подписывался, и рука у тебя дрожала от волнения. Ну а покойники… Опять же будет доказано, что покойники за ветхостью лет датой ошиблись, и подписали бумажки немножко пораньше, еще при своей жизни. Покойники ведь, что с них возьмешь – они это теперь ни подтвердят, ни опровергнут.  Но даже в том случае, если будет доказана фальсификация документа, это автоматически не решит дело в твою пользу».
        Пришлось мне отказаться от этой идеи, и судился я еще года полтора. Как выяснилось, мой новый сосед оказался добросовестным приобретателем, весь мухлеж был осуществлен до него. Проще говоря, сначала земельная мафия с землей надула меня, а потом надула его. Меня надули бесплатно, полагая, что я либо умер, либо выжил из ума, либо пропал без вести, а «богатенького буратино» - за деньги. А дальше все должно было пойти по обычной схеме: дом мог «случайно» загореться, а «ничейная» земля отойти нужным людям за хорошую мзду. Но на их общую беду я оказался живее всех живых, землю (увы, без украденной у меня дороги) срочно перерегистрировал по новым правилам и обезопасил себя несколькими заявлениями в прокуратуру.
        Ну а мой сосед время тоже зря не терял - сдал свой дом в аренду, а арендатор закрыл профлистом щель в заборе. Когда я вызвал полицию – участковый развел руками: «По документам вы не можете ходить к себе домой. Хотя это вообще какой-то бред, я ведь вижу, что дом старый, значит, он был ведь с дорогой.  В общем, могу лишь просить вашего соседа пускать вас к себе домой, а требовать не имею права.  Кстати, не вздумайте ломать его забор, если захотите пробраться к себе – вас привлекут за порчу чужого имущества». Вот такой замкнутый круг устроили мне чиновники и «землемеры».
        Судебные тяжбы продолжались, и как-то мой всесильный друг, видимо, почувствовав, что чаша весов склоняется все-таки не в его сторону, предложил:
         -«Слушай, мне все это надоело, продай мне дом, и точка, заплачу хорошо».
         – «Этот дом  не продается», - ответил я.
        Пока я судился, мы с кавказцем стали почти друзьями. Он даже поделился своей сентиментальной слабостью – большой любовью к экзотическим аквариумным рыбкам. И я догадываюсь, почему он их так любит: рыбки в отличие от людей все время молчат и не подают в суд, когда кто-то берет их за жабры или собирается поджарить… Он уже не матерился, а я ходил на судебные заседания, как в театр абсурда. На последних заседаниях хохотали. «Ваша светлость, - обращается мой оппонент к судье, - вот представьте…»
        - «Ваша честь», - поправляет судья.
        - «Да, да, ваше превосходительство, вот представьте, сижу я у себя на участке с интересной молодой женщиной, - а тут Ларионов идет к себе домой. Ну, куда это годится, какая тут честь, понимаешь!..»
        В общем, дорогу мне дали, даже лучше, чем была, но в другом месте, спасибо могучим адвокатам – конечно, не моим, которые из врагов волей-неволей превратились в содействующих мне лиц (потому что дом без подъезда к нему не бывает в природе вещей, такое случается разве что в Вологде у наших землерубов). На прощание мой оппонент сказал: «Я ведь говорил тебе – через меня ты ездить не будешь. Через кого угодно – но не через меня! Потому что через меня никто никогда не ездил. А сколько времени отнял! У меня только в одной фирме две тысячи человек работает, а я с тобой по судам таскался столько времени!»
        Да, сейчас это все иногда воспринимается с некоторой долей юмора. Но поверьте, нервов я истратил немало, и не только себе. А если б на моем месте оказалась полуграмотная и немощная старушка?.. Догадайтесь с первого раза!  В лучшем случае ее бы выжили в какую-нибудь богадельню – и я знаю такие эпизоды конкретно по той улице, где стоит мой дом. Так что «спасибо» коррупционной составляющей наших бюрократов - временщиков и хапуг. После подобных историй счастливое заблуждение, что она отсутствует, может оставаться разве что у блаженного.


        Опубликовано: газета «Правда», №83 (30289), 4-5 августа 2015 г.
Газета «Наш голос», №8(286), август 2015 г.