Амурская сага. Гл. 6. Часть 2. Последний парад

Победа. Трехлетняя дислокация воинской части в Болгарии и долгожданное возвращение в Костюковку, ставшей Ивану вторым родным пристанищем. Что сказать о Костюковке? Типичная история. Основана в 1901 году на реке Голубая в сорока километрах от Свободного. Первые поселенцы – из Белоруссии. Первый председатель сельсовета – Сидор Конталев, бывший из рода основателей села. Он же, конечно, в числе первых репрессированных, а всего их было по Костюковке тридцать два. Покуражились в богатом селе охотники за нажитым крестьянами добром.

После демобилизации боевой офицер, орденоносец Иван Карпенко, должен был регулярно отмечаться в «органах» как сын «врага народа», хотя сам «враг Давыд» умер  в далеком 1938 году. Трижды раненый в боях за Отечество, Иван  все еще числился в его врагах, и над головой защитника Отечества был занесен карающий "меч пролетариата". Той порой по срокам в семье родились мальчики Коля и Юра, а позже – дочурка Людочка.

 В 1953 году, со смертью главного всесоюзного распорядителя, начался распад империи ГУЛАГ, и в течение трех месяцев выпущено на свободу миллион двести тысяч заключенных, из которых более полумиллиона «врагов народа», а в течение последующих пяти лет численность «политических» в лагерях снизилась в сорок раз.  Их доля в составе заключенных сократилась до одного процента! Оказалось, что в народе у народа и врагов-то не было. Может быть, оно и существовало, вредительство, но тогда  насаждалось откуда-то сверху.  Если главных инквизиторов Ежова и Ягоду поставили к стенке, то это уже сценарий из царства кривых зеркал. Где-то в середине пятидесятых годов было реабилитировано 637614 человек, лишь тогда зловещие посещения  спецотделов Ивану были отменены.

Жизненный опыт понудил его брать в свои руки бразды местного правления, не доверяясь карьеристам и проходимцам, от которых только и жди подвоха. Он помнил ленинское наставление: «Если что и погубит Советскую власть, то это наша коммунистическая бюрократия». Ясновидец он был, что ли? Иван Давыдович, знавший бухгалтерское дело, заведовал отделом торговли в Свободном, работал председателем Костюковского поселкового Совета депутатов трудящихся. 

А война напоминала о себе посылками из английской семьи, не устававшей благодарить советского солдата,  который с риском для собственной жизни спас ее сына, обреченного на гибель в потерпевшем крушение самолете. Установили как-то англичане место жительства спасителя. Вся Костюковка из уст в уста передавала животрепещущую весть, когда в местное почтовое отделение приходила очередная посылка из Англии с европейскими дарами и сладостями. И все-таки, где  Королевский Крест, которым был награжден красноармеец Иван Карпенко?
32. Костюковка. Иван Давыдович. 1959 год.

Так жили они на две семьи в благодатной Костюковке, пока старший сын Доры, Владимир, получивший диплом маркшейдера, не был распределен в Талды-Курган Казахской Советской Социалистической республики. За ним туда же устремилась,  уже по распределению материнской любви, легкая на подъем Дора со своим семейством. За Дорой с обжитой Костюковки сорвался Иван Давыдович, не представляющий свое житье-бытье без старшей сестры, доброй духовной наставницы, ставшей ему второй мамой. Любили они друг друга без конца и без края.  Куда сестра, туда и брат, как нитка за иголкой. В военном билете Ивана Карпенко появилась отметка: «Принят на учет. Талды-Курганский РВК. 25.11.61.»
Талды-Курган. Дора (слева), рядом дочь Валя и ее супруг. Справа Иван  Давыдович  с двумя Валиными детишками. На заднем плане муж Доры, Николай Васин.

Прошли годы, и настала пора, когда супружеская чета, Иван и Фая, сами стали нуждаться в уходе. Эту благородную миссию взяла на себя их младшая доченька, Людмила Ивановна, которая к тому времени окончила Иркутский Госуниверситет и трудилась в НИИ географии Сибири и Дальнего Востока инженером-картографом. Она привезла к себе занемогших родителей, окружила заботой и вниманием, облегчила им последние годы. Ныне живет счастливым браком в Австрии. На русских красавиц в Европе спрос.
51. Людмила Ивановна Карпенко. (?)

Юрий Иванович Карпенко, уроженец села Костюковка, по окончанию Иркутского политехнического института стал геологом, начальником партии, исходил Забайкалье вдоль и поперек. Его достойный вклад в изыскание сокровенных запасов сибирской кладовой отмечен званием «Отличник разведки недр». На заслуженном отдыхе, разместившись в деревушке Максимовщина, что под Иркутском, Юрий Иванович ярко проявил себя в резьбе по дереву. Его работы хранятся в частных коллекциях по всему миру. В 2014 году он стал первым Лауреатом крупного международного конкурса мастеров деревянной скульптуры по теме «Пробуждение».
50. Юрий Иванович Карпенко. Иркутск. 2014 год.
52. Пробуждение. Работа Ю. Карпенко. 2014 год.

Наконец-то и государство исправило давнюю оплошность, когда семейство Давыда Карпенко было грубо и незаслуженно лишено  родного крова в Успеновке. Распоряжением мэра города Иркутск Б.А. Говорина Ивану Давыдовичу,  участнику Великой Отечественной войны, была выделена квартира в Иркутске. Этот дар заставил старика прослезиться. Первая в жизни собственная  квартира! Пусть с опозданием, но рассчиталась страна со стахановцем и танкистом-гвардейцем, как смогла.

9 Мая 1995 года. Иван Давыдович при орденах, медалях и на  костылях с трудом передвигался по переполненной площади им. С.М. Кирова города Иркутска, чтобы увидеть Парад в честь 50-летия Победы над фашистской Германией в Великой Отечественной войне. Не мог не прийти он на Парад той армии, на воинском билете которой когда-то крупными буквами сделал надпись: «МОЯ  СВЯТАЯ СВЯТЫХ». Люди расступались, пропуская ветерана-инвалида. Заботливая служительница Спасской церкви, расположенной неподалеку, принесла ему стул.  Иван Давыдович расположился на нем поблизости от дороги, по которой воинские колонны выходили на площадь. Припрятал под стулом костыли.

Но что же он увидел? Приближающаяся к ветерану колонна с походного шага без всяких на то команд вдруг перешла на парадный! Равнение направо! Чеканя шаг, бойцы вскинули руки под козырек! А кто там, справа? А справа всего лишь одинокий старик при орденах и медалях, среди которых главная солдатская медаль "За отвагу", да с припрятанным костылем и батожком возле стула, с которого он не мог  встать.

Не мог встать старый воин, но тоже приветствовал бойцов, отдавая им  честь под синий берет десантника.  Так шли колонна за колонной. Так Родина отдавала воинские почести Ивану Карпенко, своему доблестному труженику и отважному защитнику. А люди не могли удержаться от слез от щемящей боли за старика-десантника, припрятавшего костыли под стулом, чтобы с подобающим достоинством принять военный парад. Здесь, за углом центральной площади Иркутска, развернулось  тогда незабываемое зрелище проявления глубинных народных чувств. Вот она воочию, зримая преемственность поколений!
53. 9 Мая 1995 года. Иркутск.

Два главных Парада в жизни лейтенанта Карпенко, один в Белграде 20-го мая далекого 1945 года, другой – в Иркутске 9-го мая 1995-го. А дальше - портретная жизнь в колоннах Бессмертного полка и в Австрии, куда судьба забросила Людмилу Ивановну, и в Максимовщине, скромной деревеньке под Иркутском, где обосновался Юрий Иванович:

В победном шествии катил
Твой танк по улицам Белграда,
В суровых битвах заслужил
Свое участие в Параде.

В боях – огонь, и дым, и  пыль,
Держал ты крепко автомат,
А нынче держишь свой костыль,
Тебе он стал как сродный брат.

Полвека минуло с тех пор,
И вот ты снова на Параде,
Идут бойцы, как на подбор,
И ты на стуле,  где-то рядом.

Не прячь стыдливо свой костыль!
Тебе он не в укор, в отраду,
Из жизни вырастает Быль,
И твой костыль пригож  наряду.

Колонны молодых солдат
Идут к тебе парадным шагом!
Равненье держат на тебя!
Честь отдают твоим наградам!

Достойно принял ты Парад,
Наградами обвешан китель,
Был почестям солдатским рад,
В тот день ты снова Победитель!

Ты в жизни знал и смысл, и толк,
Вкусил и беды, и услады,
Зачислен ты в Бессмертный полк,
Ждут новые  тебя Парады!


А что же с Успеновкой, навсегда оставшейся Ивану Давыдовичу святыней детства и отрочества? Выстояла деревенька. Расставшись с поколением расстрелянных и разогнанных первооснователей, укрепилась она новыми всходами от погубленных родословий, пустивших в благодатную приамурскую почву прочную корневую систему. Выстояла и стояла Успеновка в приветливом окружении рощиц белоствольных березок, сбереженных жителями от вырубок даже в трудные военные годы. Выстояла и расцветает, как прежде, вешними денечками в душистом черемуховом белоцвете.

В годы Великой Отечественной сыновья Афанасия Царевского, Дмитрий, Петр и Егор, выступили на защиту государства, подвергшего казни их отца. Дмитрий погиб. Петр и Егор при боевых наградах вернулись в родное село, стали передовыми механизаторами. В Книгу Памяти о репрессированных внесены успеновские жители Т.П. Зима, И.Г. Литвин, Е.А. Маслак, П.Г. Овчарик, П.С. Рыбак, а их близкие и отдаленные родственники героически защищали Родину в боях с ненавистными захватчиками и самоотверженно трудились на мирном фронте. В 1954 году колхоз имени Чкалова возглавил Дмитрий Ковтюх, опытный партийный работник и умелый руководитель, многое сделавший для укрепления экономики колхоза и благосостояния людей. Он скончался на председательском посту и оставил о себе самую  добрую память на селе. Война прошлась огненным чистилищем по душам и сердцам людей, явила миру и каждому советскому человеку великую силу народную, возвысившуюся духом над смрадом человеконенавистничества. Присмирели истязатели невинных душ.

Иван Давыдович Карпенко не ожесточился, не хранил зла за причиненные гонения. Когда над страной нависла грозная опасность порабощения и истребления народа, он геройски встал на защиту Родины, воевал яростно и отважно, всегда на передовой, как это делали далекие предки в Албазее и под Полтавой, как это делали отцы, отстоявшие в годы японской интервенции родную амурскую землю. Он был достойным сыном своего Отечества, горького и сладкого одновременно, и останется им на страницах этой честной летописи о сибирских первопроходцах и славных переселенцах, прирастивших Россию Сибирью, главной кладовой планеты.

Перед нами, как на киноленте, прошла яркая жизнь Ивана Давыдовича Карпенко, главного героя романа, и его славных родичей и сподвижников. В записной книжке Ивана Давыдовича есть фраза, короткая и емкая, отражающая черную сторону жизни: «Я пожилой человек, всякое повидал на своем веку – голод тридцатых годов, смертельный страх репрессий, тяготы войны и другие бедствия, которые перенесло наше поколение…». 
 30. запись из блокнота.