Кампания 1943 года. Глава 13

  Глава 13.



 Воет, беснуется ветер в горах над Чёрным морем. Временами кажется, что он может опрокинуть горные вершины. Греясь у горячей печи в Кабардинке, старый осетин посасывает полусгоревшую трубку и неторопливо рассказывает о былом.

 - В прежние времена случалось, что ураган сметал целые горные селения. Пропадали большие отары овец. Однажды, лет сорок тому назад, буран бушевал целый месяц. И мороз стоял такой, что птицы замерзали на лету. Много народу тогда помёрзло в горах. А нынешняя бора - так себе, её бояться нечего.

 Слушая рассказ старика, полковой комиссар Калашник скептически покачал головой. Он только что побывал в одном из госпиталей.  Простудившихся и обмороженных было больше, чем раненых. Бора - самый капризный ветер на самом капризном из морей. Так писал об этом ветре Куприн. А на передовой не хватало тёплых вещей. Полушубки, меховые рукавицы, валенки, тёплое бельё были не у всех. Погода то и дело менялась: то дождь, то мороз. Люди сидели часами в окопах без движения, замерзая в мокрых шинелях и непросыхающей обуви. Скорее бы наступление. 

 Северная группа армий Закавказского фронта первой перешла в наступление на исходе декабря под Нальчиком. Черноморская группа армий прешла в наступление под Туапсе и Новороссийском в начале января. 46-я армия нанесла удар в направлении Нефтегорска и Апшеронского, взломала оборону противника и вышла на рубеж Гунайка, Шаумян. 18-я армия генерала Гречко наступала на ходыжанско-апшеронском направлении. Успешно вела активные боевые действия 56-я армия. И только 47-я армия генерал-лейтенанта Камкова забуксовала. Армия имела приказ взломать оборону противника и наступать на станицу Крымская. В штурмовую группу вошли две стрелковые бригады. Атаковали храбро, дрались отчаянно, понесли большие потери, но успеха не добились и откатились на исходные позиции. Теперь армия вела бои местного значения на всём семидесятикилометровом фронте от станицы Азовской до Балки Адамовича. В штабе Черноморской группы было принято решение усилить армию Камкова. Полковой комиссар Калашник выехал встречать на марше прибывающие войска.

 Сначала он побывал в 176-й стрелковой дивизии. Это было проверенное в боях соединение. Начав войну на реке Прут 26 июня сорок первого года, дивизия прошла с боями по дорогам войны далеко на восток и была награждена орденом Красного Знамени. С декабря дивизией командовал полковник Бушев, хорошо знакомый Калашнику. Оказалось, что дивизия на марше испытывает большие трудности в подвозе продовольствия и фуража. Калашник обещал помочь, но первопричина трудностей была в ненастной погоде и плохом состоянии дорог, а это уже было вне пределов компетенции полкового комиссара.

 От Бушева Калашник поехал в 8-ю гвардейскую стрелковую бригаду. Бригада была сформирована в Грозном год назад как воздушно-десантная. Однако неблагоприятное развитие событий на фронтах привело к тому, что бригаду экстренно преобразовали в стрелковую и включили в состав 9-й армии. Боевое крещение бригада приняла в августовских боях на подступах к Моздоку. Здесь она в течение нескольких дней выдерживала натиск противника, раз за разом бросавшего в атаку до сотни танков и до двух полков пехоты. За эти бои бригада была удостоена звания гвардейской. С октября по декабрь бригада вела боевые действия в районе Туапсе в составе 18-й армии. Командовал бригадой подполковник Шеин.

 Из штаба Шеина Калашник поехал в 9-ю стрелковую бригаду. Оказалось, что половина личного состава плохо владеет русским языком. Сделав выговор начальнику политотдела, полковой комиссар поехал в 155-ю отдельную стрелковую бригаду полковника Огородова.   Здесь к политработнику обратились с просьбой оказать содействие в получении обуви для личного состава и фуража для лошадей. Обратились, конечно, не совсем по адресу. Но так уж повелось. В войсках знали: армейские политработники всегда помогут. Калашник попробовал нажать на армейских тыловиков, а когда это не помогло, обратился в штаб группы армий и переговорил со своим хорошим знакомым, заместителем начальника политуправления Леонидом Брежневым.

 Обувь и фураж были тотчас доставлены полковнику Огородову.