Анри Батист Лебаск 1865-1937 художник

         

          Моё эссе рассказывает о французском художнике-импрессионисте Анри Батисте Лебаске. Он родился 25 сентября 1865 года в Шампиньи-сюр-Марн, юго-восточный пригород Парижа, расположенный в трёхстах километрах от города Анже, в котором Анри Лебаск учился в Школе изящных искусств.

          В двадцать один год для продолжения обучения будущий художник переехал в Париж и поступил в Академию Коларосси, ориентировавшуюся на новые художественные стили и направления. Параллельно с академическим образованием молодой человек всё-таки решил обратиться к известному портретисту и мастеру исторических и религиозных сюжетов — Леона Бонна, за частными уроками. При этом постоянный поиск себя, желание узнать и увидеть новое и необычное, приводит его к неожиданному знакомству с художниками-импрессионистами — Камилем Писсарро и Огюстом Ренуаром, способствовавшими изменению представлений Лебаска о своём творчестве. Новое направление — импрессионизм, появившееся в мире искусства, захватило художника не только своей смелостью и новаторством, но и свободой. В своей книге французский поэт и прозаик Камилл Моклер писал, что: «Импрессионизм решительно уклоняется от мифологии, академической аллегории, исторической живописи, неогреческих элементов классицизма, точно так же как от немецких или испанских элементов романтизма. Таким образом это движение представляет из себя борьбу во вполне французском духе, и если оно навлекает на себя упреки, то уже, конечно, всего менее заслуженный тот, который был брошен со стороны официальных художников в нарушении духа национальности» \1\. Лебаск счастлив, он, наконец, нашёл себя. Живая реальность, которая происходит здесь и сейчас, отныне всецело занимала его.

          И всё же несмотря на то, что работы Писсарро и Ренуара оказали довольно сильное влияние на творчество Лебаска, в его картинах уже присутствовал свой собственный стиль, который выделял и отличал его среди других импрессионистов. Всё своё внимание молодой художник отдавал цветности и выразительности, используя при этом абсолютно всю имеющуюся в распоряжении палитру — яркие, иной раз даже слегка вызывающие, акценты, тона, насыщенные плотностью и густотой — всё это стало характерными чертами узнаваемости, что картина написана Лебаском, который, к тому же, с удовольствием использовал в работе сочные оттенки изумрудного, лимонного, кобальтового, подчёркивая ими отдельные детали и заставляя обратить внимание именно на них, как бы говоря при этом — это не может не радовать глаз. В этом стремлении к счастью Лебаску, конечно, было ближе творчество Огюста Ренуара, говорившего: «Я считаю, картина должна быть достаточно приятной, радостной и симпатичной, да, симпатичной! В жизни слишком много унылых вещей, зачем же создавать их самим?». Позднее друзья и знакомые стали называть Лебаска «радость и свет», поскольку не только его творчество, но и он сам обладал этими качествами характера, распространяя вокруг себя позитив и положительные эмоции, чтобы не происходило внутри. И даже работая военным художником в возрасте пятидесяти лет во время Первой Мировой войны, он смог сохранить эти свойства характера. Но, а пока шёл только 1892 год и двадцати семилетний Анри Лебаск впервые принял участие в групповой выставке и выставил свои картины в художественной галерее Le Barc de Boutteville в Париже, где молодые художники могли представить и показать работы публике.

          А в следующем, 1893 году, Лебаск впервые экспонировал свои картины на известном Салоне независимых художников, организованном в Париже девять лет назад, 29 июля 1884 года, в ответ на то, Королевская Академия живописи и скульптуры не давала никакой возможности авторам, чьи взгляды на искусство отличались от декларируемого мнения академистов, иметь возможность выставлять свои произведения и завоёвывать внимание публики. Для проведения первой выставки 1884 года для группы независимых художников администрация Парижа обязана была найти место. И таким помещением стал барак, стоящий на месте дворца Тюильри, основной резиденции королей и императоров, который в мае 1871 года подожгли парижские коммунары. Избрав такое знаковое место для выставок независимых, ведь было принято решение не восстанавливать сожжённый дворец, официальные власти показали всё своё негативное и резкое отношение к данному мероприятию. Но несмотря на это, выставка пользовалась успехом, поскольку на ней были представлены работы, совершенно новых стилей и направлений, ранее не выставлявшихся в Париже. Отныне мероприятия нового общества ежегодно стали проходить в Париже каждую весну, и от этого их назвали «Весенними Салонами», где на суд публики представлялись работы, созданные в зимний период. И вот на Весеннем Салоне 1893 года Лебаск показал свои картины. Здесь же он познакомился с Жоржем Сёра, Полем Синьяком и Максимилианом Люсом, с двумя последними на протяжение всей жизни он поддерживал дружеские отношения.

          Новое знакомство Лебаска с художниками Жоржем Сёра и Полем Синьяком, писавшими картины в технике пуантилизма, привело к сильному и страстному увлечению — изучение теории разложения цветов, в основе которой лежало разведение красок на палитре, с последующим систематическим нанесением их на холст в виде точек, когда сам процесс физического смешения красок происходит непосредственно на сетчатке глаза зрителя. Но это увлечение Лебаска никоим образом не сказалось на его стиле, лишь закрепило и упрочило стремление к выделению так любимых им цветовых акцентов. Шарль Бонье, бельгийский художник, после знакомства с творчеством Лебаска писал, что картины этого автора можно распознать по нежному и мягкому видению света, который легко и непринуждённо сочетается с насыщенно-яркой цветовой гаммой, что, безусловно, «Лебаск заслуживает известности, как прекрасный и самобытный художник, который знает своё призвание, использует его наилучшим образом, и никогда не ругает его».

          Годом позже, в 1894 году, Лебаска пригласил к себе в гости сам мастер импрессионизма, также в своё время пробовавший писать картины в технике пуантилизма, Камиль Писсарро, живший в то время на окраине Парижа. Камиль Писсарро был одним из первых, кто похвалил художника и признал его талант. Лебаск с теплом вспоминал не только эту встречу, но и само знакомство с великим художником, который, казалось, обладал неиссякаемым источником энергии: без устали работал, принимал участие в выставках, вёл обширную переписку, общался с друзьями – ему на всё хватало времени. Как писал в своей книге французский историк искусства Анри Перрюшо: «Писсарро уже за пятьдесят, а он еще не добился даже подобия успеха. Как Сезанн, он раньше времени постарел; борода и седые волосы подчеркивают его сходство с патриархом, благообразным и печальным. Но он ничуть не ожесточился. Испытания не замутили чистоты его сердца, не лишили приветливости и внимательности к людям» \2\.

          В начале двадцатого века, возможно, что, находясь под влиянием пейзажей Камиля Писсарро, Лебаск переехал в Ланьи-сюр-Марн, где в период с 1900 по 1905 год плодотворно трудился в регионе Иль-де-Франс, рисуя ландшафты здешних мест, отличающихся размеренной и неспешной жизнью, окружённой такой же сдержанной на эмоции природой. Удивительное совпадение жизни и природы поразило художника, что пленэрная живопись надолго задержала его в этих окрестностях. Спокойное и неторопливое течение рек Сены, Марны и Уаза, зелень листвы тополей, нескончаемые береговые линии, леса Фонтенбло и Шантийи, яркие солнечные лучи, мимолётные атмосферные эффекты облаков, ветра, теней — всё интересовало Лебаска, как художника. На картинах этого периода редко можно увидеть фигуры людей. Но всё же, случайные прохожие, лодочники, собравшиеся и что-то живо обсуждающие на берегу, элегантные дамы в платьях и шляпках пастельных тонов, наслаждающиеся солнцем или отдыхающие в тени зонтиков или тополей, встречаются в сюжетах автора. Здесь, в Иль-де-Франс, художник полон сил и много работал.

          Найдя себя в импрессионизме, Лебаск продолжал с интересом относиться к другим направлениям, которые стали появляться в живописи. Так он познакомился с Анри Матиссом, с которым они в 1903 году вошли в группу художников, принявших решение, что надо к Весеннему Салону организовывать ещё и Осенний с тем, чтобы на нём выставлять картины, написанные уже в летний период времени. И вот осенняя выставка 1905 года запомнилась зрителю надолго, о ней говорили, о ней писали, поскольку представленные полотна вызвали небывалый по силе всплеск эмоций, правда, по большей части негативных, и всё из-за того, что тут впервые была выставлена картина Анри Матисса, написанная им в 1904 году, «Роскошь, покой и сладострастие», но выполненная вся в неожиданно ярких тонах и от этого казалось, что цветовая палитра крайне воинственна и агрессивна. Но на следующем Осеннем Салоне 1906 года картин, написанных в подобном же стиле, было выставлено немало, и это вызвало у публики просто яростный шквал эмоций. Критик Луи Восель после посещения Салона, негодуя и не скрывая своего отрицательного отношения, в сердцах назвал художников дикими зверями, fauves. Эпитет настолько ёмко выразил отношение посетителей к увиденному, что тотчас был подхвачен всеми, а стиль, в результате, получил название фовизм. Другой художественный критик Камилл Моклер, поддерживавший и положительно писавший об импрессионизме, также с пренебрежением отнёсся к фовизму, говоря, что этот стиль — «ведро с краской, брошенное в лицо общественности». Художники, привыкшие к тому, что всё новое не желает ни пониматься, ни восприниматься, довольно равнодушно отнеслись к бурным страстям вокруг их творчества, за исключением приобретённого эпитета — фовизм, который так и не прижился среди них.

          Анри Лебаск, напротив, любивший узнавать всё новое, был ошеломлён и потрясён увиденным. Он начал изучать необычный стиль, пробуя кистью плоскостность формы и цвета, делая и расставляя так любимые им акценты, но уже направленные не для яркого цветового выделения, а на чёткость линий, которые добавились к его стилю. Эксперименты с разными стилями — пуантилизм и фовизм, замешенными на основе сиюминутного момента и впечатления, привели к тому, что у Анри Лебаска сложилась абсолютно своя, ярко выраженная линия видения импрессионизма.

          За год до эпатажного Осеннего салона, в 1905 году, группа художников, в которую, по воле судьбы и случая, вошёл, надо сказать, мало любивший куда-либо далеко выезжать, Анри Лебаск, а также — Жорж Руо (французский живописец, график, представитель экспрессионизма), Андре Дерен (французский живописец, скульптор, театральный декоратор), Анри Матисс (представитель фовизма), Эдуар Вюйар (французский художник-символист), к которым позднее присоединился Рауль Дюфи (французский художник, представитель фовизма и кубизма) и Анри Манген (французский художник-постимпрессионист, представитель фовизма) — решили отправиться в летнее путешествие по югу Франции, в котором неожиданно для своего творчества открыли великолепную, вызывающую и вместе с тем неповторимо яркую южную природу, которая хоть на время, но смогла стать местом объединения живописцев, писавших картины в таких абсолютно разных направлениях. Совместное времяпровождение, обеды, длительные прогулки, споры и беседы — всё углубляло и расширяло видение каждого и незамедлительно отражалось на творчестве художников, проводивших лето 1905 года на юге.

          Не остался без изменения и стиль Лебаска. Картины, написанные им в Коллиуре, Сент-Максиме, Ле-Канне, Сен-Тропе, отличает южное спокойствие, уравновешенность и элегантность, которые заставляют зрителя остановиться, чтобы посмотреть на сюжет и незаметно погрузиться в зелень деревьев, в тёплую и одновременно чарующую погоду, царящую здесь в Провансе. «На этой земле, столь похожей на Грецию, повсюду обитают боги Эллады и Рима. Дафнис и Хлоя пасли тут своих коз. И …, казалось, что Венера Амфитрита выходит из лазурных вод. … Коллиур в цвете. И хотя все вокруг словно вырублено из гранита и мрамора, …, для пейзажа этих мест характерны яркие и чистые тона; маяк и колокольня с оранжеватыми верхушками, лодки цвета киновари на бледно-желтом песчаном берегу, белые паруса на синем море, молочно-белые известковые стены домов, расположенные амфитеатром и кое-где подкрашенные в шафрановый, пастельно-розовый или сиреневатый цвет» \3\, писал Раймон Эсколье в своей книге «Матисс».

          Картины Лебаска, написанные им в небольшой деревушке на побережье Средиземного моря, расположенной недалеко от испанской границы с названием Коллиур, выделяются некой неподвижностью, полной концентрированностью на данном мгновении, которое запечатлено кистью художника. Но это не застывшее действо, это мастерская передача ощущения спокойствия. Глядя на картины Лебаска, можно увидеть и почувствовать саму суть неторопливости и умиротворения, когда нет нужды куда-то спешить, совершать решительные действия, а, напротив, можно и нужно взять, да, и отстраниться от всего, чтобы почувствовать всю полноту жизни, предоставленную нам в часы безмятежного отдыха.

          Обеденное время, пребывание на пляже, в парке, на террасе, когда персонажи картин Лебаска просто отдыхают, смотрят на море, наслаждаются пейзажами и ландшафтами — они как бы говорят зрителю, что надо остановиться хотя бы на пять минут и посмотреть вокруг, чтобы окунуться в состояние умиротворённости, которое дарит нам природа. Едва намеченные на картинах Лебаска черты лиц предлагают представить себя на месте персонажей, и уже своими глазами взглянуть на море, почувствовать лёгкий ветерок, ощутить тепло, а может и жар солнца, полежать на открытой террасе в шезлонге, посидеть за обеденным столом, погулять по Средиземноморскому побережью, глядя на маяк, паруса лодок, на неспешную жизнь, царящую далеко за пределами шумных, оживлённых, многолюдных и никогда не бывающих в тишине городов.

          Время, проведённое Лебаском на юге Франции, не только расширило художественную палитру автора, но и способствовало тому, что он начал уделять большое внимание атмосфере света, которая под его кистью становилась мягкой, воздушной, наполненной неповторимым южным теплом и безмятежностью. Его соотечественник, французский поэт, Гийом Аполлинер, отмечая появившиеся изменения в творчестве Лебаска, писал, что «чувственность художника погружена в вдохновляющий его свет». И, конечно, неслучайно, что даже в последующих путешествиях, совершённых Лебаском под фееричным впечатлением от южной поездки, открывшей в нём желание ездить, в Вандею, Нормандию и Бретань, он вновь и вновь обращался к южным темам и мотивам, как обращался к ним и Матисс, о котором Раймон Эсколье в своей книге написал, что «в течение многих лет Матисс не упускает случая провести в Коллиуре хотя бы несколько летних дней, то на обратном пути из Сен-Тропеза, то возвращаясь из Алжира, Испании или Италии» \4\. И вот уже в который раз приехав на Средиземноморское побережье к другу, Анри Матисс в 1908 году написал портрет его дочери Ноно, названный им – мадемуазель Лебаск.

          В 1918 году Анри Лебаск заключил эксклюзивный контракт с галереей Жоржа Пти, которая на тот момент стала ключей организацией для парижского мира искусства и в особенности для художников-импрессионистов, через которую картины автора стали выставляться и продаваться в Америке.

          В 1924 году Лебаск, с юности страдающий от приступов ревматизма, по состоянию здоровья переехал в солнечный и тёплый Ле-Канне, город на Лазурном берегу юго-востока Франции региона Прованс. В эти годы темами для его картин стала экзотическая и одновременно дивная природа Лазурного берега, фруктовые сады, оливковые рощи, интерьеры и местные строения и, конечно, случайные люди, находящиеся в них, призванные служить исключительно атмосфере. Но главными моделями по-прежнему для художника оставались жена и дочери – Марта и Ноно. И несмотря на его же собственные слова, что он старается избегать индивидуальных особенностей своих родных, поскольку, «когда люди входят в пейзаж, то они для меня становятся всего лишь частью атмосферы и окружения, в которое попали, и которое я, прежде всего, стремлюсь передать. Поэтому выражение лиц не имеет никакого значения». Но вот к лицу Ноно, любимой модели отца, эти слова относились довольно редко. Когда Ноно вышла замуж, то отец был одновременно рад этому событию, и одновременно огорчён, потому что Ноно переехала. Правда, она часто приезжала в гости к родителям, и тогда отец откладывал свои начатые пейзажи, и рисовал свою любимую Ноно. Вторая дочь Анри Лебаска Марта, понимая отца, никогда не обижалась на него, поскольку, унаследовав его любовь к рисованию и впоследствии став художницей, она прекрасно понимала, что значит найти свою любимую модель. Выйдя замуж, Марта также переехала от родителей, и также, как и Ноно часто гостила у них. Кроме того, Марта начала коллекционировать картины французских живописцев начала двадцатого века, и ей удалась составить уникальное собрание произведений.

          В Ле-Канне Лебаск прожил тринадцать лет, наполненных каждодневным трудом, продолжая рисовать радость и счастье, свет и нежность, спокойствие и тишину. Он умер в августе 1937 года, в возрасте семидесяти одного года, от сердечного приступа. Анри Лебаску удалось привнести в импрессионизм более современные ноты видения этого стиля, тем самым он расширил его границы, делая живым и развивающимся направлением.

          \1\ «Импрессионизм: История, эстетика, мастера» Камилл Моклер.
          \2\ «Жизнь Сезанна» Анри Перрюшо.
          \3\, \4\ Матисс» Раймон Эсколье.



          Выражаю благодарность всем материалам Всемирной сети Интернет.


          М.А. Тильда, 17.06.28.