Исповедь светлокожего вдовца

Вчера я видел ангела. Ангела, поражённого стрелой. Он был чудесен. Наверное, он прилетел из Америки. Америка – великая страна. И ангелы там тоже великие. Но если так, то почему же он был поражён стрелой? Неужели Америка тоже поражена стрелой? Тогда, как же она может быть великой? Может ли страна быть великой, если она поражена стрелой? И как можно поразить стрелой целую страну? Она же слишком большая. Это не один человек. А больше. В триста миллионов раз больше. Или даже в триста пятьдесят миллионов раз больше. Не знаю. У меня нет Интернета. Это – мои догадки. В последнее время, я много до чего догадываюсь. Некоторые считают, что это развивает мозг. Я уже догадался. Я догадался до того, что согласен с теми людьми, которые считают, что это развивает мозг. Какое большое предложение. Я никогда в жизни не писал и не произносил таких больших предложений. Это значит, что я уже развиваюсь. Сколько там слов? Один. Два. Три. Четыре. Пять. Это скучно. Это скучно и долго. Никогда в жизни мне не было так скучно. Видимо, это плата за то, что я развиваюсь. Тогда стоит ли оно того? Я буду умным, но буду скучать. До этого я был глупым и много веселился. Ха-ха. Я только, что всех обманул. Вы уже, верно, подумали, что я какой-то сумасшедший. Но это не так. Я не сумасшедший. Я точно это знаю. Так вот. Я соврал. До этого я был глупым и много веселился. В этом предложении содержится элемент лжи. Кто-нибудь сможет догадаться? Три. Два. Два на верёвочке. Два на ниточке. Два на лесочке. Один. Один с половиной. Один с четвертью. Один с третью. Один на верёвочке. Один на ниточке. Один на лесочке. Один. Один с половиной. Один с четвертью. Один с третью. Один на верёвочке. Один на ниточке. Один на лесочке. Один. Один с половиной. Один с четвертью. Один с третью. Один на верёвочке. Один на ниточке. Один на лесочке. Ноль. Никто не поднял руку. Это значит, что никто не догадался. Это значит, что ответ придётся объявлять конферансье. Это значит, что конферансье – я. Это силлогизм. Так вот. До этого я был глупым и много веселился. В этом предложении содержится элемент лжи. Дело в том, что когда я был глупым, я не много веселился. Наоборот. Я много скучал. Я много скучал, потому что я был глупым. Теперь я много скучаю, потому что я стал умным. Из крайности в крайность. Я, как будто хожу по мосту. Точка А — глупость. Точка Б — умность. А я хочу быть в точке В. Она посередине. Это, когда ты не сильно умный, но и не сильно глупый. Это лучше всего. Ты можешь общаться со всеми. Это — рай. Если рай существует. Откуда я знаю, существует ли рай? Никогда об этом не думал. Странно. Обычно, об этом думают всё. Видимо, я необычный. Мне кажется, это можно считать комплиментом. Или нельзя. Я стал слишком много думать. От этого болит голова. Надо отдохнуть. Сейчас я расскажу историю. Так вот. Вернёмся к теме рая. Когда ко мне подходили и спрашивали: «Есть ли рай?». Я отвечал «Да» или «Нет». По-разному. Я говорил, это наугад. Что первое придёт в голову, то и скажу. Интересно, да? Я, вообще, довольно интересный человек. Знаю много всяких разных историй. Некоторые даже интереснее этой. Например, вот.Однажды я работал коммивояжёром. Но не волнуйтесь, я не умер. Так вот. Если вести откровенный разговор, а именно такой разговор, я сейчас и веду, то работа была довольно скучной. Но однажды я увидел. Чёрт. Кого я обманываю? Вам же неинтересно. Никому это не интересно. Всякий раз, когда я рассказываю это, то стараюсь как можно сильнее нагнать интриги. Что бы вы подумали: «Что же он там увидел?». И всякий раз, когда я подхожу к этому моменту, люди разворачиваются и уходят. Возможно, это из-за того, что я слишком долго нагнетал интригу. Им стало скучно, и они ушли. Ну и что, что им стало скучно. Даже если бы мне было скучно, я бы всё равно остался и дослушал до конца. Ведь невежливо уходить посреди разговора. А нужно стремиться к вежливости. Вежливость порождает вежливость. Невежливость порождает невежливость. Насилие порождает насилие. Утка порождает утку. Поэтому уж лучше будет вежливость. Или утка. Я люблю уток. Я бы хотел быть уткой. Недавно я читал опросник Марселя Пруста. Там был вопрос: «Какой ваш любимый цветок?». А я не любля цветов. Тогда что же мне на это ответить? Можно, конечно, поставить прочерк. Но прочерки я не люблю ещё больше, чем цветы. Слишком трудно. Я хочу заполнить опросник полностью. Но могу ответить не на все вопросы. Я умный. Но не настолько умный, чтобы решить эту задачу. Как я уже говорил, в последнее время я стал много узнавать. Так вот. Я узнал, что этот опросник можно расширить. Так делает некий Познер. У него есть один вопрос, который меня заинтересовал. «Представ перед Богом, что вы ему скажите?». Так много вопросов. А задать можно один. Вы представляете? Можно узнать любые тайны Вселенной, любые тайны человеческой жизни, любые тайны истории. Всё, что угодно. Но что, если эти тайны разочаруют? Что тогда? Мои навыки в логике подсказывают, что тогда будет обидно. У меня очень развиты логические навыки. Они развиты у меня даже аномально сильно. Иногда это меня пугает. Перспектива стать величайшим логком в истории. Брр. У меня похолодело всё тело. Что, если меня признают величайшим логиком в истории, но при этом я не буду им являться? Ведь тогда это будет нечестно. Тогда это будет обман. А я ненавижу обман. Потому что, я честный. Потому что, я умный. А раз я такой честный и умный, то я знаю, какой вопрос я задал бы Богу. Почему я не утка? Он занимает меня на протяжении  всей жизни. А ответа на него, я так и не получил. При этом, сам ответ меня врядли разочарует. Ведь что поделать, уткой я никогда не стану. Или стану? Я не особо слежу за творчеством мсье Познера. И хотел бы узнать, есть ли среди вас люди, следящие за творчеством мсье Познера. Если есть, то скажите, задавал ли он когда-нибудь вопрос: «Что бы вы попросили у Бога. Если бы у вас было одно желание?». Я бы попросил сделать меня уткой. Уткой быть лучше, чем  человеком. Это легче. Утки не думают. А я уже устал думать. Думать над тем, в какой ресторан пойти. Думать над тем, какой телеканал включить. Думать над тем, какой смузи купить. Уткам не нужно думать над этими вопросами. В чём-то я им завидую. The Importance of Being Duck. Как у Оскара Уайльда. Он знаменитый. В некоторых учебниках даже пишут, что он великий. Великий писатель, а не великий логик. Ведь как он может быть великим логиком, если он не логик? Это же логично. К примеру, человек же не может быть великим королём, если он не был королём. Раз это правило распространяется на королей, то оно тем более распространяется на логиков. Хотя иногда логик может быть даже более великим, чем король. Для того, чтобы стать королём нужно просто родиться в нужной семье. Тебе даже не нужно прикладывать усилия, чтобы стать королём. В отличие, например, от президента. Поэтому, я верю в демократию. У меня в звукоизоляционной комнате висит плакат с надписью «ДЕМОКРАТИЯ». Причём, каждая буква написана разным цветом. Хотя когда я покупал плакат, слово было написано серыми буквами. Но я решил его разурасить. Это потому что я креативный. Я считаю себя импрессионистом. В своих картинах они не стремились к реалистичности изображения, а хотели показать через полотно свои чувства. Я сделал то же самое. Я чувствовал букву «Д» красной, букву «О» - синей, букву «И» - белой. Мне понравилась моя работа. И я хотел, чтобы её выставили в каком-нибудь музее. Я отнес её галеристу. Но он отказался взять её. Меня не признали. Ван Гога тоже не признавали. И где он сейчас? В могиле. А где сейчас галеристы, которые отказывались его выставлять? В могиле. Получается, что разницы между ними нет. Но при этом могила Ван Гога известней чем, могилы галеристов, которые отказывались его выставлять. То есть, разница между ними всё-таки есть. Есть. Но не в физическом плане. Физически они все мертвы. Вы представляете себе смерть? Вечно лежать в каком-то непонятном пространстве. И даже не знать, что ты уже умер. Ты думаешь, что ты ещё жив, а ты уже не жив. У меня опять похоледело тело. Видно, у меня какая-то болезнь. Похолодание тела при упоминании тем, страшащих моё воображение. Представляете, если это болезнь есть только у меня? Это же ужасно. Стоп. Это же прекрасно. Если эта болезнь есть только у меня, то получается, что я открыл новую болезнь. Это делает меня великим медиком. Быть великим медиком даже лучше, чем быть великим логиком. Медицина — это более важная наука. Интересно, за моё открытие мне дадут Нобелевскую премию по медицине? А существует ли вообще Нобелевская премия по медицине? Если бы у меня был Интернет, я мог бы это выяснить по одному щелчку пальца. Но у меня нет Интернета. И я не умею щёлкать пальцами. Я мало что умею. Это печально. Зато я умею чувствовать. Только что я чувствовал печаль. Уж лучше уметь чувствовать, чем уметь щёлкать пальцами. Если ты умеешь щёлкать пальцами, это не означает, что ты станешь великим. Зато, если ты умеешь чувствовать, то шансов на это больше. Многие великие люди были тонко чувствующими, меланхоличными персонами. Но у меня совсем нет уверенности, что многие из них умели щёлкать пальцами. Умение щёлкать пальцами не делает из тебя гения. Но при этом, в нашем современном обществе умение щёлкать пальцами ценится больше, чем умение чувствовать. Парадокс. Парадоксальный парадокс. Пародаксальный парадокс, добавленный в парадокс и смешанный с парадоксом. Нужно будет наложить эти строчки на музыку. Например, на Stairway to Heaven. Или на какую-нибудь другую. На то, что подойдёт. А подходящей музыки очень мало. У меня необычные стихи. И немногие композиторы смогут их правильно понять. К примеру, вот моя лучшая работа, по моему мнению:
Я пришёл за тобою со дна
Со дна, где лежал Посейдон,
Посейдон не стоял, Посейдон он лежал,
Со дна, где стоял Посейдон.
Лаконично и по делу. Меня вдохновил на это один случай из моей жизни. Однажды я шёл по улице и увидел, как возле уличной опочивальни богов лежала статуя Посейдона. Но при этом, когда я возвращался из магазина, где купил молоко с сахаром, статуя уже стояла. Возможно, её кто-то поднял. Или же произошло какое-то чудо природы и статуя поднялась сама. Это событие и вдохновило меня на написание поэмы. Это событие вдохновило меня на всю оставшуюся жизнь. Благодаря неопределившейся статуе Посейдона, я стал тем, кто я есть сейчас. Ведь представляете, какой простор для фантазии оставляет это происшествие? Ведь могло произойти, всё, что угодно. И мы врядли когда нибудь узнаем, что именно. Какая-то мистика. Мой отец был мистиком. По вечерам читал Блейка, завтракал гармонбозией, а днём разгадывал тайну перевала Дятлова. Это было, когда я был ребёнком. Удивительное было время. Но, в любом случае, этого времени уже не было. Оно было, но прошло. Было. Но. Прошло. Прошло, но не было. Прошло. Но. Не. Было. Экспериментальность моих суждений не имеет границ. Я — новатор. Король синтаксиса. Мастер сложносочинённого предложения. Патриарх знаков препинания. Равных не имею и не ищу. Нет. Неверно. Равных не имею и не найду. Так я делаю себе ещё больший комплимент. Сам не похвалишь — никто не похвалит. Прописная истина, написанная в учебниках. Что написано пером, то не вырубешь топором. Ещё одна прописная истина, написанная в учебниках. В учебниках стали слишком много писать. В моё время было по-другому. В моё время, я был слепым. Но сейчас не моё время, поэтому я не слепой. Я опять чувствую эмоцию. Эта эмоция — грусть. Отчаяние. Безнадёга. La d;pression. Depression. Депресија. ;;;. Deprese. ;;;;;;;;;. ;;;;;;;;;. Depressjoni. Дэпрэсія. Депрессия. Я могу написать это ещё на 84 языках Яндекс. Переводчика, но я же уже говорил про то, что у меня нет Интернета. Да и это бы ничего не изменило. Осталось бы то же самое поганое чувство. Вот, если бы Яндекс. Переводчик мог лечить депрессию. Бы цены ему было не. Ходили цветы всё рыбу нюхали было замечательно ели благоухающие люди и земле по. Я опять устраиваю опыты с формой и содержанием. Но меня до сих пор никто не позвал в Эрмитаж. А ведь я ни разу там не был. Живу на планете Земля и ни разу не был в Эрмитаже. Ладно. Сжалюсь над вами. И расскажу в полном виде истоию про то, что я увидел, когда работал коммивояжёром. Однажды я работал коммивояжёром. Но не волнуйтесь, я не умер. Так вот. Если вести откровенный разговор, а именно такой разговор, я сейчас и веду, то работа была довольно скучной. Но однажды я увидел. Чёрт. Сирены гудят. Наверное, за мной приехали.