24. Два примирения

24. Два примирения

    Ну, наконец-то Его наисиятельнейшее Величие соизволило лишить присутствующих своего общества. Теперь можно было и вздохнуть полной грудью. С облегчением. Вздохнуть и расслабиться. Чувствовать себя таким вот абсолютно беспомощным и полностью зависимым от малейшего каприза противника, да еще и противника над которым уже почти торжествовал без пяти мгновений победу... Это было унизительно и выбешивало до невозможности. Толкало если уж не сделать, то хоть ляпнуть что-нибудь этакое, дерзкое, вызывающее. И до крайности глупое! Сейчас, когда боги, или кто там наверху за людьми присматривает, непонятно с чего решили явить свою милость, это было бы чистейшим самоубийством. Нет, одно дело не бояться смерти, но напрашиваться на нее, если была возможность избежать, стал бы только законченный кретин. К кретинам разбойный атаман себя не причислял никогда, хотелось бы надеяться что небезосновательно. Ну а раз главный зритель ушел, так и тем более в дальнейшем балагане смысла уже не было. Тем более что повезло ему и в правду несказанно. Преступников  из числа тех, кого поймали на разбое, выживших после встречи с королем-палачом, и не просто выживших, а и вовсе отпущенных обратно на свободу без единой потери, доселе не просто можно было пересчитать по пальцам одной руки. Насколько бандитский атаман был в курсе, этот список вообще состоял только из одного имени. Теперь вот будет из двух. Натан кривовато усмехнулся, будет теперь чем хвастаться в старости. Он принимается с нескрываемым удовольствием растирать оставленные снятыми кандалами следы на запястьях. Следы, впрочем, не такие уж и заметные неженкой бандитский атаман не был никогда и все  же ощущение холодных оков на собственной коже, от которого он и стремился поскорее избавиться с помощью этих нехитрых действий, никому не доставило бы удовольствия, разве что каким-нибудь совсем уж отмороженным психам. Натолкнувшись на, без единого намека на интерес, изучающий его взгляд старшего над послами Его Величества Рихарда, Натан без такого же намека на желание решает, что лорда следовало бы и поблагодарить. Хоть и исполнял тот, разумеется, исключительно волю своего ненаглядного короля, но все же свою роль в освобождении плененного разбойника он отыграл с честью, и в теперешней свободе Натана часть его заслуги была тоже. Однако, не успев сделать и пары шагов в сторону господина Ликоса Войка, орать на всю королевскую залу свои благодарности Натан не собирался, мужчина тут же замирает снова. Уловив движение в самых задних рядах послов цепкий, как и всегда взгляд атамана различает тоненькую невысокую фигурку, казалось незаметной тенью пытающуюся слиться с пестрыми гобеленами, яркими тряпками украшавшие стены замка здешнего, лишенного всякого вкуса короля. Алекс! Не может быть. Малыш. Тут! Мигом позабыв и про освободителей и про все положенные и не положенные им благодарности Натан в несколько стремительных шагов приближается к мальчику, бесцеремонно растолкав преграждавших ему путь подчиненных господина канцлера.
- Алекс!  Ты тут!
Поняв, что все его старания прикинуться невидимкой позорно провалились, не смотря на все усилия, Алекс решает, что лучшим выходом будет попросту смыться и как можно быстрее. Пока его чудесный атаман вновь не рассвирепел и снова не высказал, точнее не вырычал ему все, что только думает о не в меру приставучем воришке не желающем понимать, что этому мужчине он больше не нужен.    Испытывать новую порцию унижений, да еще и на глазах всех этих важных господ, вне сомнений и без того считавших юного бандитенка досадным недоразумением, путающимся под ногами всей их важной честной компании, Алекс не хотел совершенно. Вот только куда ж ему было смываться-то в этом чужом и наверняка огромном дворце, где все входы и выходы охранялись грозными стражниками. 
   
   Почувствовав, как сильные пальцы ухватили его за плечо, на корню гася так и не состоявшийся порыв, Алекс, силясь предотвратить неизбежный взрыв недовольства, ловит горячий, наверняка же от злости, светло карий взгляд и принимается частить, пока у него еще есть такая возможность.
- Натан, постой, Натан не сердись ладно? Только не сердись. Я не хотел, я вовсе не хотел опять надоедать тебе, снова. Я помню, что ты сказал, ну что ты сказал тогда в нашем доме. Про то, то, что я тебе больше не нужен и про то, что быть нам вместе больше не нужно, и помню и понял. Правда. Яне собирался снова приставать к тебе. Клянусь. Я  и хотел убраться еще раньше. Хотел смыться еще до того как тебя отпустят, да только мне не дали. - Мальчик быстро мотает головой в сторону господ, с которыми сюда и прибыл, показывая, кто именно не дал ему улизнуть без потерь, пока был шанс. Натан на миг отводит глаза от своего так забавно растерянного чуда и бросает быстрый взгляд на главу посольской своры. Благодарный кивок атамана вызывает на тонких бледных губах канцлера едва заметную понимающую улыбку. Правда Натану уже не до него, почти силком вытаскивая все еще пытавшегося лепетать извиняющийся бред паренька из полутени, в которой тот пытался укрыться на свет божий, точнее на свет факелов атаман опускается перед ним на приседки, с улыбкой глядя в оказавшееся прямо перед ним личико.
- Натан, - меж тем потоку Алексовых оправданий конца края явно не было, похоже, волнение в котором мальчик пребывал вот уже долгое время, прорвалось этими извинениями, и если не прервать их прямо щас же сами они не прекратятся. - Натан, ты не переживай, все в порядке. Я уйду сразу, как только мы отсюда выберемся. Ну, из замка выйдем и я уйду. Отправлюсь в наш город как ты и велел и дождусь... Ну, все как ты сказал. Я и сам доберусь, и деньги мне твои не нужны, я и сам смогу добраться до дома. Наклянчу или наворую, как получится. Я могу заботиться о себе, ты же знаешь. - Атаман едва не  фыркнул насмешливо, во весь голос. "Позаботиться он о себе". Ну да, как же! Влипать в истории и находить неприятности на свой милый зад его мышонок умел неподражаемо, но вот заботиться о себе... Однако уже успевшие затрепетать в уголках русалочей зелени очей слезинки пресекают все мысли о веселом. Глубоко вздохнув, Натан крепко и ласково обхватывает ладонями искаженное отчаянием личико парнишки и прижимается лбом к бледному высокому лбу.
- Алекс, маленький, да кто ж тебя отпустит? - Тихие наполненные неожиданной мягкостью слова мигом прерывают весь лепет мальчишки. - Глупенький, кто тебе сказал, что я хочу, чтобы ты ушел?
- Я знаю, что я глупый Натан, знаю. - Тут же послушно соглашается мальчик, пытаясь кивнуть, но руки мужчины держат слишком крепко. - Ты прав, я действительно дурак. Надо было сразу понять, что все кончено. Ты ведь всегда говорил, что мы не насовсем вместе. Нужно было понять, а я...
 - Алекс, ты меня вообще слушаешь малыш? Слышишь, что я говорю? Я вовсе не хочу, чтоб ты уходил. Ни сейчас, ни потом, никогда вообще. Понимаешь?
- Но ты же сам сказал, что я тебе не нужен больше. - Натан снова глубоко вдыхает и с силой выдыхает. Объяснений бандитский атаман не любил от слова совсем. Не любил, и за всю его жизнь была лишь пара раз, когда находчивому мужчине не удавалось их избежать. Но и тогда у него помнится, получалось найти удачный выход, попросту исключив любые дальнейшие встречи с теми, кто его к этим объяснениям вынуждал. Вот только избегать встреч с Алексом в планы атамана не входило. Ну никак. "Нашел бы ты своего мальчишку. Нашел и извинился...." Вот уж от кого разбойник никак не ждал доброго совета, а, поди, ж ты. Любит судьба шутить, ох любит. Интересно только, это всем достанется от ее шуточек или только над ним Натаном она любит так изгаляться?
- Алекс, Алекс маленький послушай меня. - Натан легонько встряхивает удерживаемое меж ладоней лицо. - Скажи, я когда-нибудь лгал тебе прежде?
- Нет, конечно, нет. Ты никогда мне не врал. - Алекс аж затряс головой от нелепости предположения, едва не вырываясь из мягкого захвата. - Ты мне никогда не врал Натан.
- А тогда врал. Врал малыш от первого и до последнего слова. Понимаешь? Врал во всем, но только не потому, что я хотел тебя обмануть или тем более обидеть. Все чего я хотел добиться, это чтобы эти королевские убийцы тебя отпустили. Что бы позволили тебе уйти, а тут ты с этим своим упрямством мой маленький храбрый осленок. - Атаман легонько встряхивает крепко сжимаемую черноволосую голову - Уперся с этим своим "Я не уйду".
- Но Натан, ты... Ты сказал, что не хочешь больше меня видеть, что я для тебя только... Только, что я просто... - слова, произносимые тихим голоском, прерывались и подозрительно дрожали, атаману даже показалось, что Алекс сейчас попросту снова расплачется. Мужчина спешит заставить мальчика вновь умолкнуть, нежно прижимаясь губами ко все еще пытающемуся что-то бормотать рту.
- Алекс, забудь. Забудь все, что я тогда тебе наговорил. Выкинь из своей хорошенькой головы и никогда больше не вспоминай. Потому что все это не правда, неправда слышишь? От первого и до последнего слова. Я никогда не презирал тебя хороший мой, и никогда не буду, как ты мог поверить? Впрочем, я ведь и хотел, чтоб ты поверил, но Алекс...
- Ты сказал, что я только замена, - прерывает мальчик атамана, обида накатывает с новой силой.
- Так было - терпеливо объясняет своему мышонку мужчина, - Было в самом начале, когда мы только встретились. Я был просто поражен, как вы похожи.
- И потому взял меня?
- Потому, - Натан не собирается врать мальчику, сейчас это тем более глупо, - Потому, но малыш сейчас все иначе, иначе уже с того дня когда я тебя выкупил. Помнишь? Я точно знал, кому предлагал остаться со мной в крепости. Я знаю кто ты, знаю какой ты, и мне нравится быть с тобой понял? С тобой, а не с кем-то другим. Именно ты стал мне нужен и важен. Именно тебя Алекс я не мог представить в руках солдат этого самоду... - Лорд Ликос Войк неожиданно и громко кашлянул за спиной атамана и Натан, вспомнив в чьем дворце они все еще находятся, запнувшись поправился, хотя и с явной неохотой, - Короля Эдуарда. А ведь они могли передумать отпускать тебя в один миг. Ты даже не представляешь глупенький, что бы с тобой тогда было, и поверь  мне, это хорошо, что не представляешь. Я и врагу бы без особой нужды никогда б не пожелал такой участи. Они тебя отпускали, это было просто невероятной удачей, вот я и нес первую попавшуюся чушь, чтоб подтолкнуть тебя. Чтоб ты, наконец, послушался и бежал без оглядки как можно дальше пока не окажешься в безопасности.
- Но я хотел остаться с тобой. Ты ведь тоже был в опасности, я не хотел бросать тебя, а ты сказал, что тебе на меня плевать.
- Ага, плевать, плевать малыш. Да я чуть не умер там со страху, когда ты отказался уходить дурачок. Одно слово и эти душегубцы бросили бы нас с тобой в одну камеру до самой казни. Это, по-твоему, было бы весело? Я уже и забыл, каково это бояться, а тут по твоей милости пришлось вспомнить. Одно дело сдохнуть самому из-за собственной же глупости. Демоны с ним, не жалко. Заслужил, раз сам такой дурак оказался и совсем другое, утянуть за собой тебя. Я даже представлять не хотел что ты можешь погибнуть по моей вине. Да хотя даже и плевать из-за меня или нет, я вообще не хотел представлять, что ты можешь погибнуть. Я ж тебе уже такую счастливую и долгую жизнь распредставлял, как только мы вернемся. Помнишь, как мы мечтали, как вернемся домой и как заживем тогда?
- Помню, - голос паренька больше не дрожит, похоже пошатнувшаяся вера в своего чудесного атамана возвращалась к понемногу убеждаемому мальчику.
- Вот и отлично, что помнишь, потому что сейчас все именно так и будет. Вернемся и заживем как прежде. И никаких больше Луисов с капитанами и королями маньяками. Я тебе обещаю, и в этот раз так и будет. Больше никакой мести и никаких глупостей. Ну что, веришь своему атаману?
- Верю, - верю, - Алекс, наконец, и сам решается прижаться в почти невинном поцелуе к губам своего чудесного атамана, обвивая руками склоненную к нему шею. И тут же словно опомнившись, разрывает объятия и отпрядывает, точно испуганный зверек, вспомнив, сколько незнакомого народу на них сейчас пялится. И действительно, важные господа в унисон неодобрительно покачивают головами, с одинаковым нетерпением глядя и на мальчика и на атамана безмолвно напоминая, что те выбрали самое неподходящее время и место, как для объяснений, так и для нежностей. Однако атаману вполне хватает того что он успел увидеть и услышать. Чмокнув напоследок аккуратненький, все еще немного красный носик он с широкой улыбкой выпрямляется, разворачиваясь к тому суровому господину, который тут по видимому и был самым главным и кому Алекс был обязан спасением и своим и своего любимого мужчины.
- Что ж господин Войк, вот теперь я готов. Я полностью к Вашим унылым услугам. Что дальше?
- Замечательно граф, нам действительно с Вами уже пора, вот только позвольте предупредить Вас по поводу Вашего "Как прежде". Как прежде больше уже не будет, никогда, в этом я от имени нашего с Вами короля смело могу Вас заверить.
- Да ну? Не будет? И как же тогда, позвольте спросить, по-Вашему теперь будет? Кандалы повелите вернуть сейчас или подождете, пока окажемся на собственной территории, подальше от чужих глаз? Чтоб не подрывать, так сказать, авторитет  нашего с Вами короля который меня так чудесно выручил и от имени которого, Вы тут так смело вещаете.
- Прекратите паясничать граф. - В холодном надменном голосе нет ни малейшего признака не то что на угрозу, но даже и на простое неудовольствие. Однако разбойный атаман мгновенно стирает с лица улыбку, тут же становясь предельно серьезным и собранно настороженным. Словно перед лицом невидимой, но от того не менее грозной опасности. Алекс испуганно моргает. Чего так насторожило Натан? Ведь это именно этот человек их спас, а ледяные голубые глаза меж тем продолжают упираться в лицо атамана. - Я бы не советовал Ваша светлость продолжать испытывать пределы терпения короля. Они конечно удручающе велики, когда дело касается Вас, но бойтесь однажды их превысить. Стоит мне только получить приказ моего господина, и поверьте, я с легкостью найду рычаги, которыми сумею и на Вас господин Натан воздействовать к удовольствию нашего с Вами короля. И не стоит, поверьте считать себя таким уж непотопляемым. То, что Вас до поры не трогали, вовсе не значит, что не тронут и впредь, если Вы однажды все же заиграетесь.
   
     К еще большему изумлению Алекса его грозный чудесный атаман первым отводит глаза и, отступая на шаг, даже слегка отворачивает лицо.
- Я никогда и не считал себя непобедимым лорд Войк. Никогда, можете поверить и королю своему передать, - буркает он уже напоследок, словно желая оставить за собой последнее слово, но непонятная гроза, внезапно разлившаяся в напряженном воздухе, уже исчезла, словно ее и не было.
- Вот и замечательно граф, - едва заметная улыбка скользит по бледному тонкогубому рту. - Я тоже никогда не сомневался что, не смотря ни на что, Вы все же человек здравомыслящий. Видимо просто  кому-то нужно время от времени Вам об этом напоминать, чтобы и Вы сами не забывали. Что ж берите Вашего друга и следуйте за мной. У меня строгое указание Его Величества доставить Вас к нему как можно скорее. Не будем заставлять нашего короля ждать сверх положенной меры.
     Натан, только молча, согласно кивает, покрепче сжимая руку Алекса. Это был один из тех не частых в его жизни случаев, когда он действительно почти сожалел, что не потрудился сдержать свой язык. Вернейший и преданнейший канцлер Его Величества Рихарда, лорд Ликос Войк хоть и носил титул всего лишь барона, однако доверием короля обладал поистине безграничным, так же как и властью, этим самым доверием даруемой. И переходить ему дорожку, а тем более вызывать его гнев опасались сановники куда как более защищенные законом, чем сомнительной репутации граф с разбойным прошлым. Натан не был уверен, да, наверное, и никто во всем королевстве не мог похвастаться, что знал с точностью, но говорили, что лорд Унылый Канцлер вовсе не был ни знатным, ни потомственным дворянином. Сплетничали, точнее, злословили те, у кого хватало на это смелости, что его Величество возвысил своего верного и незаменимого помощника едва ли не из крестьян, разглядев в юном когда-то пареньке только одному ему видимые таланты. За что теперешний лорд и был и признателен и верен королю так, что даже сторожевые псы краснели от стыда не в силах приблизиться к такой преданности и в половину. В покрытое густым и довольно таки мрачноватым туманом прошлое лорда Ликоса Войка Натан никогда не лез, и лезть не хотел совершенно. Слишком уж много достаточно родовитых и уверенных в собственной безнаказанности и неприкасаемости, даруемой этой самой родовитостью, дворян свернули себе родовитые шеи на таком вот любопытстве. И хотя атаман был порядком уверен, что уж как раз ему-то и ничего особо страшного за излишнее любопытство и не будет, но проверять эту уверенность на собственной шкуре он вовсе не спешил и совершенно не желал. Натану было вполне достаточно знать, что этот вот человек для их замечательного короля заменяет вдалеке от всевидящего трона и глаза и уши, а если нужно, то и руки с розгами и играть с ним опасно даже для него.

      Высокий седовласый мужчина, услышав звук открывшейся двери и шаги вошедших, медленно отвернулся от окна и повернулся к прибывшим. Тяжелая корона темного старинного золота тускло и как-то даже лениво блеснула при этом неспешном действии. Взмахом руки велев убраться из комнаты всем кроме одного, того кто сейчас интересовал короля больше всех остальных, Его величество Рихард шагнул на встречу тому, чьи жизнь и свобода так дорого обошлись ему.
- Допрыгался, наконец? Ты хоть знаешь паршивец, что мне пришлось отдать, чтобы вытащить тебя из той задницы, в которую ты умудрился сам себя засунуть?! - Голос короля гремит неподдельным гневом, но не менее высокий мужчина с намного более молодым и неуловимо и похожим на монаршье лицом даже и не думает выказывать положенный трепет.
- Знаю, не нужно сотрясать воздух, Эдуард со своим капитаном мне сообщили мне это с превеликой радостью. Очень уж хотели узнать, за что мне такая честь.
- Ты рассказал? - озабоченность сменившая гнев в голосе пожилого короля нескрываемо забавляет бандита.
- Не беспокойтесь Ваше величество ваш маленький грязный секрет по-прежнему в безопасности.   
- Секрету конец! так же как и твоей разбойничьей карьере мальчишка! Можешь навсегда распрощаться со своим чересчур вольным образом жизни. Больше ты к нему не вернешься, это я тебе обещаю и как твой король и как твой отец!
 Натан едва не расхохотался, лишь в самый последний момент, сумев превратить смех в кашель. Слышать в свой адрес "мальчишка",  ему не доводилось лет уже, пожалуй, десять, если не больше. Ну, точно, да и звучало это слово применительно мужчине, которому, в общем-то, уже за тридцать, мягко говоря, странно. Впрочем, ну его, пусть король развлекается, как ему нравится. В конце концов, он же аж на целых почти восемнадцать лет старше Натана. Ага, демоны раздери как много. В восемнадцать помнится, Натан уже вовсю проворачивал такие дела, на которые решались далеко не все из его тогдашних, и куда более взрослых подельников. А еще через пару лет обзавелся уже собственной бандой, пусть и не самой крупной, и не самой сильной, но своей, а вот папочка в такие же годы еще даже не соизволил выползти из-под уютного крылышка собственного папочки. Натан снова с трудом подавил желание дерзко рассмеяться прямо в лицо Рихарду. Нет, короля он, конечно же, не боялся, видят боги, не смотря на то, что сейчас разбойный атаман был полностью в его руках, однако страха он не испытывал. Но как ни прикинь, а его величество родитель его спас и теперь Натан ему обязан. Так что самое меньшее, что мог сделать бандит, это проявить уважение. Хотя бы и только для вида. Выслушать чего хочет старый пройдоха за свою помощь и за свою жертву, расплатиться с ним, да и убраться как можно дальше и от него, и от его благодеяний. А если получится, то и парней своих забрать с собой. Так что пускай король говорит что пожелает, Натан сейчас будет молчать и слушать, и изо всех сил постарается не доводить дела до скандала, которыми обычно заканчивались все их немногочисленные прежние разговоры. И папуля естественно не замедлил озвучить, во что обойдется это "чудесное" спасение теперь уже самому Натану.
- Можешь смело считать, что вольной части твоей жизни пришел конец! - Вновь, видимо для большей убедительности повторяет король. - Тем более что распоряжаться свободой с умом ты так и не научился, все еще путаешь ее со вседозволенностью. Пришла пора положить этому конец. Я и так слишком долго закрывал глаза на твои художества.
- Что серьезно Ваша непогрешимость?  И что же ты собираешься теперь делать? - Благодарность благодарностью, но и без того никогда не бывший особо терпеливым, скорее уже вспыльчивым если быть честным мужчина не смотря ни на какие здравые рассуждения начинает понемногу выходить из себя.
- Начну, наконец, присматривать за тобой, как, и положено отцу. Уж лучше поздно, чем никогда! А ты поступишь на королевскую службу. На мою службу, если так тебе понятней.
Приехали! Вот это действительно была новость. И сюрприз заодно. Такого Натан не ожидал ну никак. Он в изумлении таращится на, казалось, спятившего короля. Мужчина так потрясен услышанным что несколько долгих очень долгих мгновений просто не находит слов, что дает Его величеству время закончить до конца свое предложение, точнее нет, не предложение. Все-таки ультиматум, но Натан так занят пытаясь  осознать услышанное, что просто в кои-то веки, слушает Рихарда не перебивая. И, похоже, план взять блудного сына под опеку твердой отцовской руки возник в голове короля не только что. Не вдруг и не недавно. Со свойственной ему скрупулезностью монарх успел продумать и предусмотреть, по своему собственному разумению конечно, абсолютно все. И какая должность лучше всего подойдет кипучей энергии, похоже, уже бывшего бандитского атамана. И где именно и как он сумеет применить свои немалые таланты, чтоб принести как можно большую пользу своему королевству, и как должна измениться его жизнь, чтоб его король мог быть уверен, что он перестанет, наконец, приносить этому самому королевству вред.  И чем больше Натан слушал, тем сильнее он убеждался в том, что выпутаться из цепких оков родительской любви на сей раз если и получится, то будет это ой как не просто. От немедленного составления, как всегда многоходовых, планов по спасению себя, своих, попавших в королевские темницы людей, и своего любовника Натана отвлекает властное "...патент на свой чин получишь в морском ведомстве. Я его уже подписал, а Генерал-Адмирал своего нового помощника с моего же дозволения одобрил..."  Все, с него хватит! уважение он проявил, бредни папочки выслушал, ну выслушал сколько мог. Хорошенького понемножку. Иначе он отсюда уйдет не только с этим треклятым патентом в кармане и в мундире по всей форме, но и чеканя шаг и отдавая честь каждой королевской шавке по пути. Его величество что, совсем сбрендил? За кого он его принимает?
- Я смотрю, ты очень здорово все продумал. Когда только успел? - Перебивать короля было, по меньшей мере, не вежливо, но вежливость, если конечно она не была необходима для дела, никогда не относилась к сильным сторонам бандита, особенно когда его вело злостью, вот как сейчас.
- Решил сделать из меня одного из своих дрессированных царедворцев и посадить на красивый короткий поводок?  Да с чего ты вообще интересно решил, что я вообще стану хотя бы обсуждать этот бред? Только потому, что через столько лет тебе вдруг наконец-то вздумалось вспомнить о моем существовании? Нет, спасибо, конечно, что выручил. Я понимаю, прекрасно понимаю, чем обязан тебе, и по счетам платить не отказываюсь. Вот только не думай, что я намерен...
- А ты можешь ничего и не обсуждать, - король не дает договорить, явно еще не совсем понявшему, во что он вляпался в очередной раз мужчине. - Не обсуждай, если тебе так уж не хочется. Вот только надеюсь, ты не успел позабыть, что вся та шайка негодяев, которые именую тебя своим главарем прямо сейчас отдыхает в моих подземельях? Думаешь, мои люди и теперь, как ты видимо уже привык, позволят тебе их выкупить? Даже и не надейся. Казню за милую душу. Всех до единого. Хочешь с судом, хочешь без, как больше нравится. А тебе самое лучшее место в королевской ложе выделю, чтоб на это представление мог всласть полюбоваться и ни единой подробности не пропустить. Такой вариант тебе нравится больше?- Натан тут же затыкается, наконец-то осознавая всю глубину ямы в которую угодил не только он сам но и все его парни. - Что, заставил я тебя призадуматься? Готов теперь обсуждать мои бредни? Смотри не обманись, я вовсе не шучу с тобой на этот раз. Продолжишь перечить и дерзить и я с самой спокойной совестью казню их всех до единого. Велю поотрубать головы и хрен, как бы выразился ты сыночек, с ними. Пускай так и быть почувствуют себя напоследок аристократами, а то виселицу на такую ораву строить чересчур долго, а к плахе постоят в очереди как родненькие, не обидятся. Алекса твоего тоже не помилую.  Повешу прямо там же. У тебя на глазах. А после и тебя самого велю запихать подальше. В самое глубокое, темное и забытое всеми богами и духами подземелье на веки вечные чтоб маленький грязный секрет уж точно был вне малейшей опасности.
Натан вновь с досадой прикусывает язык, сдерживая в последний момент, так и рвавшийся дерзкий  ответ. А что ему еще сейчас оставалось?  Противопоставить хоть что-то воле короля он сейчас просто не мог. Хотя какое-то внутреннее чутье и шептало ему на редкость настойчиво, что все еще все-таки не так страшно как рисует Его Величество. Что при небольшом везении уж он-то сам, по крайней мере, еще сможет вывернуться и даже с не такими уж и большими потерями, и может даже и Алекса вытащить сумеет, но вот его люди. Сделай он сейчас глупость и все его люди до единого обречены. Этого бандитский атаман допустить, конечно же, не мог. Если был хоть единый шанс спасти ребят, он просто обязан был сделать ради этого все что только можно. И старый хрыч, похоже, прекрасно об этом знает. Недаром же он несколько раз все-таки посылал своего верного занудного лорда Войка к непокорному сыну пообщаться, точнее поотдавать распоряжения конечно и выразить свое очередное недовольство. Наверняка тот сумел за эти несколько встреч изучить и натуру, и характер атамана. Говорят же, что ему не иначе демоны помогают читать в душах людей. И сам изучил и с королем своим разлюбезным поделился. И уж теперь эта лисица в короне своего уж точно ни за что не упустит. И сам атаман, и все кто столько лет не колеблясь, шел за ним, и без оглядки верил своему главарю, были сейчас в полнейшей власти короля и распорядиться этой самой властью наилучшим для себя образом Его Величество, похоже, не постесняется. Как там сказал Войк "С легкостью найду рычаги, которыми сумею воздействовать и на Вас к удовольствию нашего с Вами короля"? И чего его Унылому Канцлерству напрягаться? Старый лис, вон и сам отлично справляется, без помощников. Впрочем, нет, не лис, какой там лис, волк, или даже тигр. Постаревший, но все еще не утративший смертоносной хватки... Правильно просчитал все старый пройдоха. Пока существовал хоть маленький риск для Алекса, пока угроза смерти неотвратимой карой висела над его людьми, отказать его величеству Натан просто не мог. Что ж если уж выбора и в правду нет, так может, стоит попробовать продать свою свободу хотя бы как можно дороже? В конце концов, только сам Натан знает границы, через которые он готов или не готов переступать. Король в прошлом мало интересовался не только  занятиями, но и личностью нежеланного сына, а пускать в глаза пыль своим партнерам-противникам атаман умел не плохо. Ну, по крайней мере, он на это надеялся.
- Ладно. Предположим, я соглашусь на твои, хм... назовем это для вежливости предложениями. - Победную улыбку довольного короля Натан, скрипнув зубами, предпочел не заметить. - Я как послушный сын поступлю к тебе на службу и стану прыгать по малейшему щелчку твоих пальцев, - поняв, что его снова заносит, атаман спешит вернуться обратно к делу. - Предположим, но почему именно море. Почему тебе вздумалось отправить меня именно на море? У меня вроде на суше неплохо получалось. Люблю приграничье, знаешь ли.
-  Да потому что на суше твоя физиономия слишком хорошо известна и далеко не с лучшей стороны, чтобы теперь представлять там меня.- В тон сыну с легкой ноткой издевки объясняет свое решение монарх. -  Ну а кроме того мои морские границы это самые дальние границы от владений Эдуарда и есть шанс что ты больше не забредешь в его земли. Мне совершенно не хочется терять еще половину королевства, выкупая тебя у него опять. Получалось на суше, получится и на море, разница не так уж и велика. Уверен, что особых проблем у тебя не будет. Прижать к ногтю и  своих негодяев и чужих. Заставить иноземных купцов или кого там еще по морям носит платить за проход через наши владения, а собственных не наглеть сверх меры и не скрывать от королевских налогов свою наживу. Усмирить чужих пиратов и не давать нашим корсарам грабить наших же подданных, для этого и соседские есть. - Король хитро усмехается, на миг делаясь еще больше похожим на сына. - Все это не сильно отличается от того что ты устроил на моей границе. Ты наводил порядок в сухопутной глуши от имени тамошнего мэра, теперь будешь наводить порядок в морской от моего.
- Так ты выходит, знал?
- Конечно же, знал. Не думал же ты что мне не известно о том, что происходит в моем собственном королевстве?
- А что теперь будет с мэром? - Не то чтоб Натану было жаль старую крысу, но любопытство требовало хотя бы спросить.
- Да ничего не будет. Пока. - Король пожимает плечами. - Я послал туда своих наблюдателей и мэр об этом знает. Так же как и о том, какими они наделены полномочиями. Если возьмется за ум и начнет исполнять свои обязанности как и положено, если научится воровать так чтоб не выходить за границы разумного то так и останется мэром и в положенный срок передаст этот пост своему преемнику. Ну а если нет, что ж, тогда у города будет новый мэр. Недостатка в желающих занять эту должность не было никогда. Пусть тебя это не волнует. Твои заботы теперь должны, как ты понимаешь, лежать далеко от тех мест. Так что... - давая понять, что тема прошлого закрыта, возвращается король к своей идее, - Ничего нового в том, что я предлагаю, для тебя нет. Масштаб, правда, больше, но думаю, ты справишься. Идея, как я уже сказал, точно такая же - навести порядок, приструнить конкурентов подчинить партнеров.  Единственная разница в том, что ты и сам не сможешь творить уж совсем все что хочешь, но иногда, например если соседи посмеют пересечь нашит границы без спроса, то можешь считать их своей законной добычей. Разберешься со временем. А всем хитростям и премудростям  морского дела подучишься у лорда Неллосана, он уже не один десяток лет возглавляет мое морское ведомство в чине Генерал - Адмирала. Пора уже и на покой.  Он достаточно стар чтоб с почетом и всеми полагающимися привилегиями выйти в давно заслуженною отставку, но на годик на то чтоб натаскать как следует своего преемника, тебя, разумеется, его еще хватит.
- Ладно, может быть, но море? Что, по-твоему, я вообще знаю о море?
- Успокойся, тебя ж никто не заставляет самому лично на паруса ставить  или штурвал крутить, хотя я уверен, войдешь во вкус и сам попросишься, и заманивать не придется. Еще хрен вытащишь потом с корабля.  А до этого, Генерал - Адмиралы сами в море выходят редко,  они, знаешь ли, обычно больше по кабинетам сидят и команды раздают и адмиралам и капитанам и всем кто у них в подчинении, а таких поверь ой как много, убедишься еще. А чтоб подсластить тебе немного всю эту микстуру я верну тебе твоих красавцев. Забирай их на здоровье, я знаю, как ты печешься о своих людях, хоть они и редкостный сброд на мой взгляд. Можешь сообщить им, что любого кто пожелает расстаться с бандитской жизнью и вновь служить под твоим началом, но уже на королевской службе ждет не просто помилование, но полное и окончательное прощение. С оправданием и возможностью жить как честные люди. -  Уверен, всем кто согласится, ты сумеешь найти применение на своем новом месте. Ты прекрасно знаешь, кто из них на что способен и как применить их таланты.  Остальные, кто не пожелает присягнуть тебе и соответственно мне, могут катиться хоть к демоновой бабушке и делать что хотят, но только на этот раз. Если их еще хоть раз поймают на разбое, да хоть на срезанном кошеле или стянутом с прилавка булочника пирожке, то казнят за милую душу без всякой жалости. Больше такой защиты как атаман, к которому в моем королевстве до сих пор по указу короля относились с совершенно незаслуженным снисхождением, у них не будет. Об этом, надеюсь, ты тоже предупредить никого не забудешь.  Ладно, с этим все ясно. И напоследок самое, надеюсь, приятное. Хотя ты и останешься по титулу графом, но то, что ты мой ребенок я более скрывать не намерен. Мне вообще никогда не следовало этого делать, признаю, так что можешь, если хочешь начинать злорадствовать, а можешь принять мои запоздалые извинения и дать нам обоим шанс стать если и не семьей, так хоть чем-то на нее похожим. О том, что ты являешься единственным хоть и не законным сыном короля, я объявлю при первой же возможности, так что изволь с этого момента соответствовать. Наследником, сам понимаешь, ты не станешь, и репутация твоя не даст, да и я еще из ума не выжил. Даже представить не желаю, каких дел ты можешь наворотить, обретя королевскую власть, так что наследника тебе придется мне подарить. В течение ближайшего года ты женишься и обеспечишь мой трон преемником нашей крови. Я укажу тебе несколько достойных кандидаток, чья кровь и сан соответствуют для этого, и можешь выбрать ту, которая тебе больше понравится. Наследник мне нужен как можно скорее.
   
 В целом Натан был уже готов полностью согласиться на предложение короля. И дело было далеко не только в том, что у загнанного в угол атамана был не такой уж большой выбор. Просто выслушав короля, он был вынужден признать, что и его жизнь и его занятия действительно изменятся не так уж сильно. Ну, будет он теперь не вольной птицей, а подотчетным чиновником.  Подчиняться-то он будет одному только королю, в конце концов, все в королевстве ему, так или иначе, подчиняются. Да и разве это такая уж большая цена за безопасность для себя и для своих людей, за надежность и уверенность в своем завтра? Не об этом ли он неосознавая грезил когда-то, когда размышлял о том, что ждет в дальнейшем его и его банду, о том, как ему надоело бегать от сыскарей и лебезить перед всякими мэрами пэрами сэрами? Тупыми, но обличенными властью. Теперь власть будет у него самого, и лебезить будут уже перед ним. Впрочем, вот это прельщало его меньше всего, а вот идея не зависеть больше ни от кого, ну кроме только самого короля была очень даже привлекательной. Так может действительно пришла пора перемен? Но последние слова Рихарда заставляют его вскинуться и мигом позабыть обо всех своих и прежних мечтаниях и благих намерениях. Одно дело изменить свою жизнь и совершенно другое позволить кому-то другому вертеть ею в угоду неважно, каким там, пусть даже и королевским интересам. Если такова цена за эту самую новую жизнь, то платить ее атаман не намерен! Ни за что! И плевать, кто или что будет стоять на карте. Связать себя браком по чужой указке? Демона с два! У Натана уже есть тот, с кем он намерен связать свою жизнь, пусть и не браком, но все же. Папочке ли об этом не знать после всех его шантажей! И, разумеется, ни малейшего промедления в том, чтобы озвучить свое негодование атаман не допускает.
- Демона с два!
- Что значит, демона с два? - Монарх даже осекся, прекращая описывать великолепное будущее, что ждет Натана, сразу, как только тот согласится на все его планы. В чем дело? Мальчик же был уже не против, какого же беса опять это упрямство? - Как прикажешь это понимать? -  Король вновь недовольно и грозно хмурится, вот только если бы бандитского атамана пугали хмурые взгляды он бы еще в юности, занялся разведением кроликов, а не разбоем.
- Так как тебе захочется, так и понимай. Ты может и король, я может и в твоей власти, равно как и все мои парни, но у всего на свете есть предел, и мой ты только что превысил. Хочешь, чтоб я стал одним из твоих дрессированных царедворцев? Изволь, я согласен. После всего, что ты понарассказал это может быть даже и к лучшему. И не только для тебя, но и для меня тоже. Хочешь держать меня при себе на красивой короткой цепи, чтоб твой сынок снова не позорил твою царскую непогрешимость? Ладно, если это цена моего проигрыша, я ее заплачу, тем более что ты так удачно ввернул что не только мое, но и будущее моих ребят зависит от моего послушания. Расплачиваться  жизнью за мою собственную глупость я их никогда не заставлю. Но никакого брака! Никогда, слышишь меня? У меня уже есть человек, с которым я намерен провести если и не всю жизнь, то ту ее часть, которую могу видеть прямо сейчас, с этого места. И это Алекс. Даже не думай, что ты можешь указывать мне, с кем жить и с кем спать, ПАПОЧКА!
- Да ты хоть понимаешь, с кем разговариваешь, мальчишка? - "Ну, вот я и снова мальчишка", уныло думает Натан. Похоже, пряники у короля закончились, сейчас в ход видимо пойдет хлыст. "А мы с ним оказывается  не такие уж и разные, все же одна кровь". Ирония не помогает, смутная тревога, сжавшая-таки непокорное сердце, отпускать не желает. И, как оказывается, не зря.
- Похоже, я напрасно понадеялся на твое благоразумие, его у тебя нет, не было и видимо никогда не будет. Что ж если ты понимаешь только язык силы и страха, то будет тебе и сила и страх. Я твой король наглец и сумею обеспечить тебе сполна и то и другое! И тебе и твоему щенку. Особенно ему! Ты мне все же еще нужен, но вот он-то нет. Он скорее даже помеха как выясняется. Знаешь, что бывает с теми, кто становится помехой для короля? Просветить? Ты и в правду готов увидеть свою великую любовь на плахе? Или сосланным туда, где его и демоны никогда не сыщут. Или ты думаешь, подходящие рудники и шахты есть только у твоего друга Эдуарда? Опомнись пока не поздно, пока я готов дать тебе эту возможность и ты подаришь мальчишке будущее, которому позавидует кто угодно. Я озолочу его. Пожалую титул, землю, поместье, замок, наконец, если пожелаешь. И я даже не потребую, чтоб вы не виделись. Встречайся с ним, любись, сколько захочешь, но женишься ты на одной из тех, на кого я укажу непременно, женишься и породишь мне наследника.  В противном случае участь этого мелкого паршивца будет совсем не счастливой, поверь. В самом лучшем случае вечное подземелье с кандалами и солнце в окошке меньшем, чем крысиный лаз. И ты до конца своих дней будешь помнить по чьей вине, из-за чьего упрямства страдает твой любимый мальчишка. И кстати, он до сих пор не в темнице вместе с остальными твоими красавцами только потому, что это именно он умудрился привести Ликоса тебе на помощь. Не зал? Да, только благодаря ему Войк так вовремя узнал, что происходит и успел, пока не поздно, сообщить мне. Войк говорит, что мальчик здорово рисковал, но думал только о твоем спасении. Так неужели же ты допустишь чтоб того кто спас тебе жизнь по твоей милости навечно отправили в темницу? Хотя навечно это я загнул, у меня есть подземелья, узники которых не живут долго, это куда милосерднее, ты так не считаешь?

    Не часто кому-то удавалось действительно вызвать трепет у бесстрашного атамана, у короля получилось. Ведь моргни Натан сейчас не так как понравится Рихарду и поплатится Алекс. И сделать Натан не сможет ничего. И тогда все то, о чем говорит монарх, действительно произойдет. При всем желании тягаться с Рихардом в силе и власти Натан не в состоянии, а страдать за это придется его мышонку. Переступить через себя и просить, а точнее даже умолять о чем-то короля было неимоверно тяжело. Хрена с два атаман пошел бы на это ради своей собственной жизни, но речь-то ведь шла об Алексе! Однажды Натан уже умолял за своего мальчика, умолял королевского капитана, того, кстати,  кого  он,  в тот миг всем сердцем ненавидел, и все же тогда его это не остановило. Сделать это во второй раз оказалось пусть и не на много, но все же легче. Ох, малыш, малыш, на что ты меня только толкаешь, но уж лучше это чем потерять Алекса или расстаться с ним. Когда-нибудь возможно, но не сейчас. Хотя кого он обманывает? Никогда. Никогда он не будет готов отпустить малыша, никогда не будет готов расстаться, вот же влип! А это значило, что придется снова проглотить гордость, что ж... 

- Отец не делай этого. - Непривычное,  точнее даже и не непривычное, а вообще впервые услышанное от кого-либо в этом мире обращение, на полуслове прерывает угрозы разгневанного короля. Он в изумлении уставляется на дерзкого сына. Услышать "отец" от него хоть когда-нибудь Рихард даже и не надеялся, прекрасно осознавая, что подобное обращение он, увы, не заслужил. И вот. На лице упрямца и в легко читается  мольба и еще тревога. Неужели для мальчика это и в правду настолько важно? Видимо да. -  Отец, я прошу, не поступай со мной так же, как твой отец когда-то поступил с тобой самим. Не нужно повторять старые ошибки, тем более чужие. Я – Натан на мгновение запинается о слово, которое сам же когда-то запретил себе произносить еще хоть раз в жизни и тут же с легким изумлением понимает, что оно действительно так. То чем он просто хотел переубедить отца, сейчас действительно было правдой, - Я люблю Алекса. Люблю, так же как и он меня. Я не расстанусь с ним, как когда-то ты расстался с моей матерью по чужой указке. Не пытайся заставить меня делать этого. Я согласен на твои условия на все, но только не на это. А ты хоть знаешь, что она ждала тебя? - Эту часть своей истории Натан прежде не рассказывал ни кому во всем свете, никому, никогда и не собирался делиться ею, пожалуй, даже и с Алексом. Но сейчас словно кто-то шепнул ему на ухо, что есть  в мире человек имеющий право ее узнать, и именно этот человек сейчас ее слушает. - Всю жизнь, до последнего мига она не переставала надеяться. Каждое утро, поев, она надевала самое лучшее платье из всех, что у нее были, красилась, просила сделать ей праздничную прическу, одевала драгоценности и садилась у окна ждать. Она подзывала меня к себе и говорила - "Сядь со мной сынок, посиди. Сегодня наш папа обязательно придет. Он сумеет договориться со своим отцом и наконец, придет за нами. Мы снова будем вместе".  И так каждый день. Не поступай так же со мной с Алексом. Ему ждать призраков я не позволю. Прошу отец. Я так и не набрался сил рассказать ей, что прежний король давно умер, а ты так и не удосужился прийти, даже и только в гости.
- Я не мог, не потому что не хотел, а просто не мог. - Король и сам не ожидал, что ему однажды вновь доведется сглатывать перекрывший горло комок, или почувствовать закипающие где-то в глубине груди слезы, но это вовсе не значило, что он забыл, как справляться с ними так чтоб у окружающих и мысли не возникло, что у королей тоже может быть сердце. - Я не пришел, потому что не мог. К тому времени я уже сумел понять что любовь, чувства, мои желания, все это не главное в моей жизни. Главное долг перед моим королевством, перед моим народом, брак который одобрит и признает знать вот, что было главным, и наследник который предотвратит междоусобную смуту после моей смерти. Вот это и в правду важно для короля, а любовь, любовь это единственная роскошь, что доступна только простолюдинам, которым не приходится отвечать за жизни всех подданных королевства разом. Именно поэтому я выбрал когда-то не то, что мне хочется, а то, что было важно. И от тебя мне сейчас так нужен наследник именно поэтому же.
- И я согласен тебе его дать, согласен. Но только на моих условиях. Я не предам ни Алекса, ни себя, в остальном я сделаю, как ты хочешь. Отец, - неосознанно атаман вновь выбирает то единственное обращение, которое даже Рихарда было способно убедить переменить свое решение. - Ты и сам знаешь, никогда в жизни я ни о чем не просил тебя, никогда. Ни как короля, ни тем более как отца, что бы со мной не случалось. Я бы скорее сдох, чем попросил тебя хоть о чем-то. Я бы не стал и сейчас не будь это куда важнее моей жизни. Я люблю мальчика и это не просто слова. Позволь нам жить так как нам хочется, в остальном я исполню все что ты велишь беспрекословно. Это не торг, поверь, просто без него моя жизнь мне не важна. Оставь нас с ним в покое.
- Ты не понимаешь. - Расставаться с удачной идеей король все еще не желает, хотя спокойная убежденность в словах Натана и заставляет колебаться его решимость. - Ты просто не понимаешь, какое значение имеет этот наследник для меня. Для всего королевства.  Правитель без законного преемника это беда для государства. Я уже стар, и детей у меня уже не будет, тут ничего поделать не могут даже маги. Знаешь, что начнется в стране после моей смерти?   Война. Грызня за престолонаследие, каждый в ком есть хотя бы капля королевской крови попытается натянуть на себя венец правителя, и заодно уничтожить остальных претендентов. Любой ценой, не считаясь ни с чем. Ты хоть представляешь, сколько людей погибнет при этом? Все мало-мальски знатные рода пострадают так или иначе, а уж простолюдинов сгинет и вовсе немерено. Я уже видел, на что похожа страна охваченная пожаром междоусобицы. К счастью не моя, но это все равно ужасно. Возможно, что и ты со своим мальчишкой тоже не спасетесь, как-никак, а ты ведь тоже претендент, а он тебя не бросит. Так что как видишь этот наследник вовсе не моя прихоть, он нужен для благополучия всего королевства.

- Да будет тебе наследник, я что против?  Будет.  И мы оба знаем, что брак вовсе не обязателен для этого. Я заделаю ребенка любой достаточно высокородной гусыне, на какую ты мне укажешь. Не вижу в этом ни малейшей проблемы. Только прежде я сам  поговорю с твоей кандидаткой, чтобы убедиться, что она понимает, на что идет и ее и в правду это устраивает, а после будет у тебя внук, который тебе так нужен. Ни я, ни тем более, я уверен, ты ни мать, ни ребенка не оставим. Даже если она не станет официально моей супругой. У них будет все, что только мы сможем дать, а у мальчика будет отец. Я ни за что не оставлю его даже не мечтай, но жениться ни на ком не стану. Я люблю Луиса и никогда его так не обижу, прося быть содержанцем при женатом любовнике. А расстаться с ним я не могу, да и не собираюсь. Ты прекрасно знаешь, что я не боюсь смерти, сделай мальчику хоть что-то и тебе потребуется некромант, чтоб от меня хоть кто-то забеременел. Выбранная тобой женщина получит так необходимого тебе ребенка, а вместе с ним и статус и все привилегии положенные матери наследника короны, но мужа она не получит никогда. Ни меня, ни, насколько я понимаю, никого другого. - Король вопросительно взглянул на бывшего атамана. - Ну, ты ведь не позволишь матери своего внука выйти за постороннего.
- Вовсе не обязательно, - король пожимает широкими, как и у Натана плечами. - Совершенно необязательно. Она вольна в своей жизни. Просто если она однажды решит выйти замуж, она, как и положено любой другой женщине, примет все статусы своего мужа а не муж поднимется до ее уровня вот и все. А ребенок в этом случае, конечно же, полностью перейдет под мою опеку. Тут ты прав, воспитывать моего наследника человеку постороннему я не позволю.
- Под нашу опеку, ты хотел сказать. - Твердо поправляет короля Натан. - Я не оставлю своего сына, не отойду просто в сторону наблюдая как о нем заботятся и воспитывают другие. Даже не думай
- Хорошо под нашу, - легко соглашается король. Это было даже хорошо, что мальчика уже сейчас так сильно интересует его будущий ребенок. Может со временем именно это прибавит ему немного мудрости. Может однажды он тоже поймет то, что сам король, к сожалению,  понял только, когда едва не стало слишком поздно. Насколько же на самом деле важны узы родства. А может и, кто знает, именно это поможет  когда-нибудь даже и сделать что-то с этой его маниакальной привязанностью - любовью к его мальчишке.

- Но ребенок в этом случае будет незаконнорожденным! Как я смогу признать его внуком и передать корону? - Король и сам уже не верит в силу своих последних аргументов, так что не удивительно, что и на Натана впечатления они не производят.
- Ой, только не смеши меня. Хочешь сказать, что законного внука от незаконного сына ты признать можешь, а такого же незаконного, как и сам сын уже нет? Уверен, твои крючкотворы, что-нибудь да придумают. Тот же лорд Мрачный Канцлер, в его безграничные способности верю даже я. Он не то, что луну, он солнце с неба достанет, если оно тебе однажды, за чем-нибудь понадобится. А оба отцовства и твое и мое без труда подтвердят твои маги. Перед любой посмевшей усомниться гнидой подтвердят, да так что от той гниды только мокрое место останется, и больше никто сомневаться не посмеет. - Король нехотя сдается. Давить на своенравного сына он больше не решается, тот действительно и так во многом уступил. Не стоит перегибать. К тому же хоть и только для себя, но Рихард был должен признать. Где-то глубине сердца он до сих пор жалеет, что не был смелее и настойчивее когда-то. Кто знает, каким бы вырос этот вот мужчина, воспитывай его отец. Сейчас рядом с королем вполне мог бы быть сын которым король отец мог бы гордиться и на которого король отец мог бы положиться. И не только сын, но и любимая, и любящая женщина. Нет, Рихард  глубоко уважал свою бездетную жену. Он всегда был верен своей гордой герцогине и ни единый раз за всю их совместную жизнь, не обидел супругу ни единой изменой. Насколько он знал, а знал король, точнее его шпион, очень много, его супружница тоже никогда не оскверняла их союз неверностью. Пусть и не любимая, но до самой смерти верная жена заслуживала уважения и почтения. Однако любил Рихард за всю жизнь только одну женщину и  только в ранней молодости. В тот день, когда он подчинился приказу отца тирана,  любовь навсегда умерла в сердце юного принца, уступив место долгу перед своим королевством и верности своей стране. Пожав в знак договоренности руку сыну и мысленно пожелав ему счастья он решает оставить все как есть, хотя бы пока