Ольга дочь Надежды

ПРЕДИСЛОВИЕ.

Размышляю о судьбе Ольги Сергеевны Павлищевой,  родной сестре Александра Сергеевича Пушкина. Образ Ольги Сергеевны находится несколько в  тени от сияния поэтического гения её брата, поэтому многим  она представляется  неприметным человеком, прожившим  скучную и неинтересную жизнь.

Отчасти это так, только Ольга Сергеевна прожила не серую и скучную жизнь, а трагическую. В трагедии её жизни не было шекспировских страстей, интриг, приключений и выдающихся событий, а такая жизнь обычно не привлекает широкого внимания. 

Трагедия жизни Ольги Сергеевны Павлищевой растянута во времени, и в ней существует единственный яркий поступок –   романтический побег из дома для венчания с любимым человеком. В остальном – она проживала свою жизнь действительно незаметно для окружающих. Эту жизнь можно охарактеризовать строчками из стихотворения Ольги Сергеевны о самой себе:

Отдых от жизни тяжелой
Могила одна лишь дает, -
Пусть же с улыбкой веселой
Страдалица к смерти идет...


Эти строчки написаны Ольгой Сергеевной в конце жизни.  Она всегда относилась к себе весело,  поэтому  даже в  этом трагическом стихотворном выражении  сквозь слёзы и печаль  слышится нарочитая бодрость. Ольга Сергеевна не сокрушалась, не плакала, не жалела себя, а, как стойкий оловянный солдатик, «с улыбкой весёлой» ждала окончания своей нелёгкой жизни.

Я спрашиваю себя, могла ли она построить свою жизнь иначе и встретить старость в душевном покое и в счастье?  И  отвечаю на этот вопрос утвердительно, да, могла бы!  И я утверждаю так не потому, что  «чужую беду руками разведу», а потому, что из своего 21 века я ясно вижу причины тех или иных поступков Ольги Сергеевны, которые раз за разом делали простое сложным, а ясное  запутанным.

Я читаю и перечитываю биографию Ольги Сергеевны,  и в некоторых моментах  её жизненного пути хочу крикнуть ей: «Остановитесь, Ольга Сергеевна, нельзя так поступать, это опасно для счастья!»
К моему горькому  сожалению, эта  замечательная во всех отношениях женщина  не услышит меня – между нами временной разрыв в целых 200 лет!

В работе Вл. Соловьёва «Судьба Пушкина» есть следующее высказывание:  «При всей своей особенности судьба Пушкина показывает нам - лишь с большею яркостью - те основные черты, которые мы отыщем, если захотим и сумеем искать, во всякой человеческой судьбе, как бы она ни была осложнена, или, напротив, упрощена».

Вот и я хотела отыскать в судьбе Ольги Сергеевны Павлищевой «те основные черты», которые  определили её судьбу.  Сострадание к этой женщине, которую я глубоко уважаю (и с которой с радостью подружилась бы), побудило меня написать эту статью. В этой работе, помимо описания  жизненного пути Ольги Сергеевны, я пробую изложить свою точку зрения на то, почему нельзя нарушать законы жизни. 

Свои рассуждения я назвала «Отступление от темы» и выделила знаками «==»


ЗНАТЬ БЫ, ГДЕ УПАСТЬ, СОЛОМКИ БЫ ПОДСТЕЛИЛ.

Ольга Сергеевна  была образованной,   талантливой женщиной, обладала безупречным вкусом, природной сообразительностью, наблюдательностью, организаторскими способностями, силой духа. Она замечательно  рисовала, музицировала, писала книги и стихи, в совершенстве знала французский язык, владела английским, разбиралась в науках. Она была тонко чувствующим человеком,  умела любить и  сострадать. 

Александр Сергеевич Пушкин высоко ценил душевные качества сестры  и питал к ней нежную братскую любовь.  Сын Ольги Сергеевны, Лев Павлищев,  писал о матери  и о своём великом дяде: «… чуткая ко всему возвышенному, мать моя была, в глазах моего дяди, идеалом женщины теплой, отзывчивой, благородной, что видно из его к ней отношений».

Лев Николаевич Павлищев,  давая матери столь замечательную  характеристику, в то же время  с горечью и обидой отмечал:  «… никто из биографов покойного моего дяди, - как это ни покажется странным, - не отвел единственной, родной сестре его, матери моей Ольге Сергеевне, подобающего ей места, между тем как, распространяясь о младшем брате поэта, господа эти толковали усердно и о няньке матери моей и его, Ирине Родионовне (нашедшей себе место и на картине Ге - "Пушкин, читающий свои стихи Пущину"), личности полуграмотной и ровно ничем не замечательной в сущности, кроме сообщаемых ею россказней о богатыре Еруслане Лазаревиче, царе Салтане и прочих, в этом роде, народных басен».

И это верно. Пушкинисты до сих пор разыскивают и публикуют всё новые документы, относящиеся к жизни и творчеству Александра Сергеевича Пушкина, а в публикуемых  биографиях Ольги Сергеевны повторяются лишь основные позиции её жизни: родилась, была сестрой Пушкина, романтически вышла замуж, имела сына и дочь, болела, умерла. 

Талантливая сестра великого поэта, Ольга Сергеевна тоже писала стихи. В 1825 году друг Пушкина Пётр Андреевич Вяземский посвятил Ольге Сергеевне стихотворение, в котором примечательно звучали последние строчки:

Я полюбил в тебе сначала брата;
Брат по сестре ещё мне стал милей.
Удел его — блеск славы вечно льстивой,
Не часто нам сияющий из туч;
И от неё ударит яркий луч
На жребий твой...

Вяземский верил, что у сестры гениального поэта  будет замечательная судьба, ведь у неё от  природы  были, говоря словами Печорина,  «и силы необъятные и предназначение высокое».

Всё указывало на то, что  эта  нежная, утончённая,  умная  и духовно возвышенная  женщина будет счастлива. Ольга Сергеевна не занимала государственных должностей, не занималась общественной деятельностью, круг  её общения составляли редкие подруги и близкие родственники (родители, брат, муж, дети) – но для женщины это и есть главное личное счастье. Но, к сожалению, счастья, как и выдающейся судьбы,  не случилось.

Через много лет,  окидывая печальным взором прошедшую жизнь,  Ольга Сергеевна написала  в одном из стихотворений:

Я смерти жду, как узник ждёт свободы,
Но дни текут и месяцы и годы;
Она найдёт, глуха к моим мольбам,
Безжалостна к томленью и слезам!
Она найдёт, и долгой жизни бремя
Так стало тяжело!


Почему же так горестны её стихи, почему она призывала смерть и сетовала на судьбу?
Исследуя мельчайшие детали биографии Ольги Сергеевны, размышляя и сопоставляя нюансы, я пришла к выводу, что судьба Ольги Сергеевны -  это её мать Надежда Осиповна, умная, образованная женщина, но  неразумная мать.
Именно Надежда Осиповна сделала свою дочь несчастной.   

Сложилось так, что говорить об отрицательных качествах  «матери  гения» было непринято, так как упоминание о них  якобы бросает  тень на самого Пушкина. В связи с этим в различных вариантах биографии Надежды Осиповны деликатно перечисляются  только  её добродетели (преданная жена, хорошая воспитательница, заботливая мать),  и умалчивалась главная черта характера Надежды Осиповны, деспотичность, а ведь именно она была причиной гнетущей атмосферы в семействе Пушкиных.   

К слову:  «Деспотичность – свойство личности, характеризующееся полным и безоговорочным подчинением окружающих своей воле, жестким подавлением чужих прав и свобод».

Великий Александр Сергеевич Пушкин имел с матерью очень напряжённые отношения. Лишённый с детства материнской любви и  тепла,  он,  как только стал самостоятельным,  прекратил с ней общение и стал видеться  только по необходимости. Лишь в конце жизни Надежды Осиповны отношения между матерью и сыном изменились в лучшую сторону. 

Баронесса Е. Н. Вревская вспоминала  о Пушкине: «После похорон (матери) он был чрезвычайно расстроен и жаловался на судьбу, что она и тут его не пощадила, дав ему такое короткое время пользоваться нежностью материнскою, которой до того времени он не знал».


Александр Сергеевич и Надежда Осиповна  смогли духовно сблизиться, но развить новые отношения не успели, мать Пушкина умерла в 1836 году, а в следующем году не стало её великого сына.   

ПОРТРЕТЫ.

Существуют несколько живописных и графических портретов матери и дочери, но я рассматриваю всего лишь два (наверху), потому что  изображённые на них Надежда Осиповна (слева) и Ольга Сергеевна (справа) приблизительно одного возраста.   

Портрет Надежды Осиповны (миниатюра на слоновой кости) создан талантливым художником-любителем Ксавье де Местром. Точное время создания портрета неизвестно – где-то в районе  1800-х годов. В это время Надежде Осиповне  лет 25-30,  она уже замужем за Сергеем Львовичем Пушкиным и мать четверых  детей: Ольги (1797), Александра (1799), Николая (1801) и Льва (1805).

Акварельный портрет Ольги Сергеевны написан после 1832 года русским художником французского происхождения Е.А.Плюшаром.  Ольге Сергеевне  35 лет, и она уже  4 года замужем.   Её сын Лев Павлищев родится только через два года (в 1834), а дочь Надежда ещё позже (в 1837).

К сожалению, заказчики портретов матери и дочери неизвестны,  но мы им очень благодарны за возможность видеть, как выглядели  Надежда Осиповна и Ольга Сергеевна в пору их молодости.    


Художник–любитель де Местр  и художник-профессионал Плюшар,  я уверена,  с удовольствием создавали эти портреты  и наверняка любовались оригиналами.  Да и как не любоваться!   Красивые,  нежные,  обаятельные  создания!   Надежду Осиповну за красоту и смуглый цвет лица называли в обществе «прекрасной креолкой», а про Ольгу Сергеевну жена Дельвига  Софья Михайловна говорила: «Она восхитительна и постоянно заставляет меня смеяться».


Портреты показывают нам не только примечательную внешность этих  женщин.  Мастерство  художников-реалистов  запечатлело  в портретах  индивидуальные характеристики:  Надежда Осиповна спокойная, уверенная,  знающая себе цену. Ольга Сергеевна нежная, мягкая, нервная … Пётр Вяземский говорил, что сестра Пушкина « была недурна собою — в мать и красивее братьев своих».

В исследовании Ф. де Лагранжа (1871 г) читаю: «Так как в Природе не существует ничего изолированного, не обусловленного общей взаимосвязью, то особенности строения лица и черепа отражают не только категории здоровье-болезнь, но и судьбу».

Я соглашаюсь с выводом Лагранжа и внимательно  всматриваюсь в изображение Надежды Осиповны.  Обращаю внимание на прелестный изгиб её шеи чуть повыше воротника платья. Здесь рука наблюдательного  художника зафиксировала еле заметный  бугорок на шее, который, говоря медицинским языком,  означает лёгкую  «протрузию» (латин. – выступ) в районе седьмого позвонка.

==Отступление от темы.=
Шея человека символизирует его способность к гибкости мышления:  умение рассмотреть любой жизненный вопрос со всех сторон и понять  точку зрения любого человека.  У гибко мыслящего человека седьмой позвонок не заметен. А выпячивается он у людей негибких, упорных  и неуступчивых, и эти качества со временем могут обратиться в такую косность мышления, что человек начинает причинять зло себе и другим, руководствуясь исключительно своим упрямством. Негибкий человек, каким была Надежда Осиповна,  всегда и во всём считает себя правым.==


Ольга Сергеевна на портрете Плюшара вызывает во мне сложное чувство, состоящее  из  беспокойства, сострадания  и жалости, но жалости среди них больше.  Считается, что жалость унижает человека, и это верно, так как жалость – разновидность  презрения. Жалея человека, мы относимся к нему свысока, с долей высокомерия, но во фразеологических  словарях  есть и другое значение этого русского слова:  «жалеть»  определяется, как  печалиться, сокрушаться, скорбеть о ком-либо, сочувствовать и сострадать, но никак не унижать.

Вспоминаю, как  в  конце фильма «Жестокий романс» (1984) бесприданница Лариса произносит: «Да ничего я не требую. Пожалей только …»
Вот и я  жалею  Ольгу Сергеевну …  по-человечески и чисто по-женски.


Из своего 21-го века я знаю,  какую жизнь  проживут  мать и дочь, а они, изображённые на портретах начала 19 века,  этого не знают.  Обе выглядят нежными красавицами, морщины  ещё не избороздили их лица,  их  тела ещё послушные, а прекрасные глаза ещё видят …

Гляжу на портреты и думаю, у кого из этих женщин судьба горше? Наверное, всё-таки у Ольги Сергеевны. Надежда Осиповна большую часть жизни провела в весёлом удовольствии и в уверенности, что это и есть жизнь!  Ольга Сергеевна свою жизнь прожила в подчинении матери, в служении другим, подавляя собственные желания и волю. 


 На первый взгляд  непонятны причины, по которым добрая, отзывчивая, благожелательная  Ольга Сергеевна, не борец по натуре, была атакована  трудностями и болезнями, но если связать  её поступки с чертами её характера, то  становится ясно, что эти причины психологического плана.

Они  имеют корни в прошлом её предков по женской линии, а именно, матери и бабушки.  Говоря образно, Ольга Сергеевна - это сумма наследственных ошибок женщин рода Ганнибалов-Пушкиных. 

Мария Алексеевна и Осип Абрамович – бабушка и дед.

Присмотримся сначала к судьбе Марии Алексеевны Ганнибал, бабушки Ольги Сергеевны и матери Надежды Осиповны. 
Мария Алексеевна была женой одного из четырёх сыновей (оставшихся в живых) любимца Петра I Абрама Ганнибала – Осипа Абрамовича.
«В семье не без урода» - это относится к Осипу Абрамовичу. Осип Абрамович, единственный из братьев, оказался любителем «лёгкой жизни», чем принёс много огорчений  отцу и матери. Абраму Петровичу сильно не нравился образ жизни сына и, в конце концов, он наказал его: лишил не только  материальной помощи, но даже «запретил ему себя видеть».

Любовь к жизненным удовольствиям  ввела  29-летнего Осипа Абрамовича в большие долги,  и для поправки материального положения он решил жениться на девушке с хорошим приданым. Обстоятельства службы привели Осипа Абрамовича  в липецкий дом дальнего родственника,  воеводы  тамбовской губернии  Алексея Фёдоровича Пушкина, у которого была дочь на выданьи. Судьбе было угодно,  чтобы столичный ветреный житель Осип Абрамович и  добродетельная красавица Мария Алексеевна встретились.

Осип Абрамович, блестящий офицер морской артиллерии, остроумный, велеречивый, пылкий молодой человек, конечно, понравился провинциальной барышне. С  Марией Алексеевной случилась история, как с Татьяной Лариной в  «Евгении Онегине»:

Ты чуть вошел, я вмиг узнала,
Вся обомлела, запылала
И в мыслях молвила: вот он!

Ещё бы не запылать! Девушка в 28 лет по тем временам считалась перестарком и, вероятно, соседи уже начали перешёптываться о причинах «долгого сиденья в невестах» дочки воеводы. И слухи «непотребные» о ней распространяли:  якобы у неё была любовная связь  с соседским помещиком-цыганом … 

И вот тут, как в сказке,  явился  обворожительный «столичный щеголь и любезник», и девушка решила:

«Вся жизнь моя была залогом
Свиданья верного с тобой;
Я знаю, ты мне послан Богом,
До гроба ты хранитель мой…»

Отец  Марии, Алексей Федорович Пушкин, в молодости был пажом при дворе царевны Прасковьи Ивановны и жил некоторое время в поместье села Рождествено, которое Пётр I подарил своим племянницам.  Разумеется, он был наслышан (или даже знаком) о петровском любимце  Абраме Ганнибале.  И вот его сын появляется в его доме! Престижная партия для дочери, всем соседям на зависть!


Вероятно, Алексей Фёдорович польстился на знатное происхождение жениха, поверил его голословным уверениям о благосостоянии, а, может, влюблённая Мария Алексеевна уговорила отца дать разрешение на брак (есть версия, что дочь была против замужества, а отец настоял), но так или иначе, в  1773 году свадьба состоялась.


В начале совместной жизни у молодожёнов всё было хорошо. Они поселились в Муроме, а позже переехали в Петербург. Есть версия, что первенцем пары был сын Николай, угасший младенцем.  Марии Алексеевне было известно о разрыве между мужем и его отцом, и она приложила максимум дипломатических усилий,  чтобы их помирить. После  примирения молодые переехали в Суйду, в дом Абрама Петровича Ганнибала, где  в 1775 году родилась их дочь Надежда, будущая мать Ольги, Александра и Льва. 


Брак, основанный на расчёте и на разуме (обоих супругов или одного из них), не бывает прочным.  Мария Алексеевна  по своей природе была  добродетельной, верной и любящей  женой своему мужу, но тот уже через пару лет стал тяготиться семейной жизнью и нелюбимой женой и вскоре бросил её, оставив при себе дочку Надежду.

Мария Алексеевна впоследствии вспоминала о муже: " Муж мой, возвратясь в дом к отцу, недолгое время жил в порядке, но, следуя дурным своим склонностям, часто заслуживал гнев свой родительский, и чтобы оного избавиться, бежал из дому, оставя отцу своему письмо, что он навеки от него скрылся».


Ольга Сергеевна Павлищева рассказывала сыну об этой части жизни своего деда: «Осип Абрамович Ганнибал, этот меньший сын негра, крестника и любимца Петра Великого, не отличался ни усердием к службе как флотский офицер, ни правилами строгой нравственности. Через два года после свадьбы он, велев жене просто убираться из дому, оставил их единственную дочь Надежду, мать Александра Сергеевича, у себя и сам тайно женился на Устинье Толстой».


Мария Алексеевна была в ужасе от того, что муж увёз с собой их маленькую дочь, и была готова на всё, чтобы её вернуть. Доведённая до отчаяния, движимая материнским чувством,  она отказалась ради возвращения дочери от всех материальных благ в пользу мужа: "Государь мой Осип Абрамович! <…>  когда же нелюбовь ваша к жене так увеличилась, что вы жить со мною не желаете, то уже я решилась более вам своею особой тягости не делать, а расстаться навек и вас оставить от моих претензий во всем свободна, только с тем, чтоб дочь наша мне отдана была, дабы воспитание сего младенца было под присмотром моим. Что ж касается до содержания, как для вашей дочери, так и для меня, от вас и от наследников ваших ничего никак требовать не буду».

Осипа Абрамовича охотно принял бескорыстные предложения жены и  вернул маленькую Надежду матери.

Александр Сергеевич Пушкин написал об этом так: «…ревность жены и непостоянство мужа были причиной неудовольствий и ссор, которые кончились разводом».


Такие  «партикулярные разводы», то есть «разъезды» по обоюдному согласию,  были широко распространены в екатерининские времена. Они давали супругам возможность жить врозь,  не затрагивали  их имущественные права, но не давали  права вступать в новый брак.


Пушкин писал об Осипе Абрамовиче: “Африканский характер моего деда, пылкие страсти, соединенные с ужасным легкомыслием, вовлекали его в удивительные заблуждения. Он женился на другой жене, представя фальшивое свидетельство о смерти первой. Бабушка принуждена была подать просьбу на имя императрицы...».


Из прошения Марии Алексеевны императрице: «Будучи нагло покинутой с малолетней дочерью и оставшись без всякого пропитания, решила я ехать в деревню к своему отцу, который, увидев меня в таком бедственном состоянии, получил паралич, от которой болезни и скончался».

Императрица Екатерина II восстановила справедливость: она утвердила Марию Алексеевну Ганнибал  законной женой и повелела передать ей имение мужа Кобрино под Петербургом.   А мужа в наказание сослала на службу  "на кораблях в Средиземное море, дабы он там службою с раскаянием своим содеянное им заслужить мог".


История взаимоотношений мелочного и мстительного Осипа Абрамовича с Марией Алексеевной,  брошенной женой и одинокой матерью, полна драматически подробностей, которые стоили бедной женщине немало слёз и  душевных переживаний.  Всё это происходило на глазах подрастающей дочери.

К чести родных  Марии Алексеевны они приняли её сторону;   даже близкие родственники Осипа Ганнибала осуждали его действия.  Родной брат Осипа Абрамовича генерал-поручик Иван Абрамович Ганнибал стал опекуном племянницы Надежды и выделил Марии Алексеевне 10000 рублей из наследства её мужа.


Брак Осипа Ганнибала и Устиньи Толстой был расторгнут, но они  продолжали отстаивать свои права, не гнушаясь выдумками в отношении Марии Алексеевны и оговорами, объясняя свои действия «неправедной фамилии Пушкиных происками». Тяжба Устиньи Толстой с Ганнибалами  тянулась  долгие годы.


Несмотря на многолетние,  изматывающие  тяжбы за наследство, Мария Алексеевна к 1790-м годам поправила своё материальное положение. Стали поступать доходы с имения (по описи 1795 года  в Кобрине и мызе Руново числилось 94 "мужска" и 114 "женска" пола крестьян),  а на средства от Ивана Абрамовича Ганнибала Мария Алексеевна смогла жить без нужды и даже купить собственный дом в Петербурге.


Остаток жизни Осип Ганнибал  провёл в Михайловском (наследство от отца), имея  2 тысячи  десятин земли и 400  крепостных душ. Умер Осип Абрамович в 1807 году в возрасте 63-х лет. Михайловское унаследовала законная жена Мария Алексеевна, а позже – её дочь.


На момент смерти отца дочери Надежде было  32 года, из которых  10 лет она уже была замужем.  Когда  сельцо Михайловское перешло к Надежде Осиповне, оно продолжало существовать под бременем многолетнего судебного процесса.


Десятилетия мытарств и переживаний  наложили отпечаток на душевное состояние Марии Алексеевны, она больше не выходила замуж, и,  «отличаясь здравым, простым образом мыслей»,  всю свою  нерастраченную любовь и склонность к домашней жизни отдала семье дочери. Наверняка бедная женщина не раз вспоминала отношения с мужем,  мысленно спорила с ним, и,  может, шептала слова, которые её гениальный внук в будущем припишет Татьяне Лариной: 

Зачем вы посетили нас?
В глуши забытого селенья
Я никогда не знала б вас,
Не знала б горького мученья.
Души неопытной волненья
Смирив со временем (как знать?),
По сердцу я нашла бы друга,
Была бы верная супруга
И добродетельная мать.


==Отступление от темы.=
Брак  Осипа Абрамовича и Марии Алексеевны – пример того, как нельзя легкомысленно относиться к женитьбе и замужеству. Заключение брака – это очень серьёзный шаг, определяющий счастье или несчастье будущей жизни,  как супругов, так и их детей.  Мария Алексеевна, просидев почти до 30 лет «в девушках», вышла замуж по влюблённости, которую приняла за любовь.


Она повиновалась сильному влечению к столичному гостю, была очарована его  бравым видом, изящными манерами и красивой морской формой.  К тому же Марию Алексеевну подтолкнул к замужеству страх остаться незамужней, а это было позором для женщины. Девушки всегда верят в хорошее и не умеют «зрить в корень».


Возможно, отец Марии Алексеевны прельстился лишь родословной претендента в женихи и не поинтересовался   материальной будущностью молодой семьи, но его мотивы нам
неизвестны, зато он  дал дочери хорошее приданое, которое молодой муж  после свадьбы тут же потратил на уплату своих долгов.


Хорошо воспитанная и по природе деликатная, Мария Алексеевна вряд ли плохо говорила о муже вслух, но их сложные  супружеские взаимоотношения происходили на глазах умной и наблюдательной дочери и исподволь формировали у той предвзятое отношение к отцу и к другим мужчинам.

Осип Абрамович и Мария Алексеевна, сами того не ведая,  показали дочери пример семейных отношений, которые она  с лёгкостью переняла, так как других не знала.
Не должна была перенимать, но переняла.  Как любая дочь,  она должна была извлечь урок из родительских ошибок, но не извлекла.  Не умела.

Вместо этого Надежда Осиповна, унаследовав родительские черты характера, добавила к ним  свои собственные, например, непримиримость к чужим мнениям и поступкам, которые противоречат её собственным. ==

Доказательством того, сколько натерпелись Мария Алексеевна и Надежда Осиповна от Осипа Абрамовича служит тот факт, что по обоюдному согласию они продали Кобрино, чтобы оно не напоминало им о пережитых горестях.  На вырученные деньги купили сельцо Захарово под Москвой.


Надежда Осиповна и Сергей Львович – мать и отец.

Надежда Осиповна была одной из самых престижных невест Петербурга. У неё была возможность выбрать мужа из числа многочисленных поклонников, богатых и именитых. Она выбрала  Сергея Львовича Пушкина, капитана Измайловского полка, представителя старинного, но обедневшего рода. Выбрала по любви, а не по расчёту, и это, считаю, большой плюс в её пользу.
 
Молодые люди познакомились в петербургском доме Марии Алексеевны, матери Надежды Осиповны.  Поженились в сентябре 1796 года.  Сергею Львовичу  было 26 лет, Надежде Осиповне 21.
Здесь опять к месту вспомнить строчки из «Евгения Онегина»:

Они сошлись. Волна и камень,
Стихи и проза, лед и пламень
Не столь различны меж собой.
       
Строчки, посвящённые в романе отношениям Ленского и Онегина, могут послужить характеристиками и для молодожёнов Пушкиных. Сергей Львович был «волна, «стихи» и  «пламень», а Надежда Осиповна – «камень», «проза» и «лёд».

Сергей Львович от природы  был сентиментальным и рефлексивным. Лицейский однокашник Пушкина, Модест Корф,  вспоминал об отце Пушкина: «он  был довольно приятным собеседником, на манер старинной французской школы, с анекдотами и каламбурами, но в существе человеком самым пустым, бестолковым...».   


Надежда Осиповна в отличие от мужа была самолюбива, обидчива и злопамятна,  но  влюблённый Сергей Львович  безропотно сносил причуды её характера.  Они были «не столь различны меж собой», то есть, говоря по-русски, были «два сапога пара».

Главное достоинство их союза  состояло в том, что эти два человека сочетались браком по взаимной и пылкой любви. Со временем их страсть поутихла, но  сменилась крепкой дружбой-привязанностью друг к другу на долгие 40 лет!
Об этом наблюдательно написал их гениальный сын в том же «Евгении Онегине»:

Привычка свыше нам дана:
Замена счастию она.
 
В качестве приданого Надежда Осиповна получила отцовское село Михайловское в Псковской губернии, а  Сергею  Львовичу  уже  принадлежали села Болдино и Кистенево в Арзамасском уезде Нижегородской губернии.

Сергей Львович и Надежда Осиповна больше всего любили находиться в светском обществе, особенно, в литературных кругах.  Павел Васильевич Анненков, автор масштабного труда по биографии А.С. Пушкина, писал о его родителях: «Они совершенно сошлись по своему знанию французской литературы и светскости». 

Дом Пушкиных в Петербурге был полон именитых и знатных гостей, среди которых Сергей Львович чувствовал себя, как рыба в воде, а Надежда Осиповна покоряла всех своим воспитанием, образованием, остроумием  и красотой. Надежда Осиповна прекрасно знала французскую литературу, французский язык, её письма отличались безукоризненным стилем ;l;gance  raffinement.

У Пушкиных родилось восемь детей, но в живых остались трое: Ольга, Александр и  Лев.

УМЕРШИЕ ДЕТИ ПУШКИНЫХ.

А здесь, внимание! Я продолжаю свои собственные рассуждения, не претендующие на научное подтверждение.

=Отступление от темы.
Пятеро детей, умерших практически друг за другом … почему?  Есть о чём поразмышлять и что предположить! Считается, что смерть детей в 19 веке (и ранее) была следствием антисанитарии, отсутствия детской медицины, нужных лекарств, средств для ухода за младенцами. Смерть малышей была обычным, повсеместным  явлением, типа «Бог дал, Бог взял». Родители и родственники относились к этому спокойно.

Рождение детей считалось  делом простого совпадения определённых и непредсказуемых условий для зачатия. Было распространено убеждение (да и в наше время  тоже), что дети зачинаются случайно, без осознанного участия взрослых, то есть сами по себе,  словно грибы после дождя.

На самом деле дети рождаются не по воле слепого случая, а вполне целенаправленно. Они заранее намечают  себе родителей, чтобы совершенствовать их и себя в земной жизни.=

Николай Сергеевич Пушкин (1801-1807), а проще, Коля,  Николенька, Николя на французский манер, родился через два года после Александра и прожил шесть лет. Это был первый умерший ребёнок у Сергея Львовича и Надежды Осиповны. 

Разница в два года была для братьев несущественна, они были неразлучными товарищами по играм и шалостям в бабушкином имении Захарово.  Пушкин на всю жизнь запомнил потрясшую его картину: когда домашние собрались перед постелью умирающего Николая, тот вдруг показал брату язык. 

В 1805 году родился любимчик всей семьи, особенно матери, Лев (Леон), второй ребёнок  из детей Пушкиных (после сестры Ольги), доживший  до пожилого возраста.

Через четыре года родилась  Софья (1809-1810), она прожила недолго.
Через 10 месяцев после Софьи родился Павел, проживший всего 5 месяцев. 
На следующий год родился Михаил, дата  его смерти неизвестна, но он тоже умер во младенчестве.
Через 6 лет после Михаила родился Платон (1817-1819), последний ребёнок Пушкиных. 

Надежда Осиповна родила Платона в 42 года. И по нашим меркам этот возраст для родов считается поздним и опасным, а в пушкинские времена и подавно, но Надежда Осиповна не побоялась родить ребёнка в свои «пожилые» годы. Платон не дожил и до двух лет. После него у Пушкиных больше не было детей.

Нет сведений о том, отчего конкретно умерло пятеро детей Пушкиных. Мы в наше время  знаем, что причины  ухода детей из жизни в раннем детстве могут быть разными: инфекционные  болезни,  несчастные случаи, слабое от рождения здоровье, антисанитария, некачественное питание, ненадлежащий уход или -   нежелание жить в данной семье. 

== Отступление от темы.
Пусть последняя причина не покажется странной и дикой. Общеизвестно, что «все болезни от нервов». На нервы действуют стрессы. Дети, умирающие в раннем детстве, имеют тонкую душевную конституцию, которая разрушается под воздействием сильных стрессоров: родительской властности, агрессии,  истерики, равнодушия, а это -  признаки нелюбви.


Смерть детей – всегда вина родителей. Есть дети с небольшим зарядом жизненных сил, именно они чаще всего жертвуют собой во имя семьи. Такие дети часто  умирают внезапно и тихо: вечером уснули, а утром не проснулись; часто ребёнок заболевает неизлечимой болезнью, причин которой не могут определить даже врачи. 
И внезапная смерть, и неизлечимая болезнь детей имеют одну причину - прекращение душевной любви.


Никакие лекарства не могут излечить и заполнить душевную пустоту у ребенка. Потребительское отношение к жизни перекрывает у  матери источник любви, и ребёнок умирает. Родник любви в сердце матери не функционирует, а сердце ребёнка не может жить без любви. 

Матери не понимают этого и объясняют просто: «Бог забрал», а почему забрал, им невдомёк. Эти матери не знают (не догадываются, не чувствуют),  что забота о детях: кормить, поить, одевать, выгуливать, утирать носы   – это не любовь, а простое исполнение материнских обязанностей. Такие же обязанности выполняют и наёмные няньки и гувернёры.    Матери не знают,  что физическое рождение детей не делает их матерями автоматически, детей надо не только родить, но и – любить!

Часто матери развивают бурную деятельность, когда заболевает ребёнок. Помещают в лучшие клиники, ищут лучших врачей, покупают дорогие лекарства, собирают деньги на операцию, но они не понимают, что это всё пустое «хлопанье крыльев» и видимость заботы и любви.

От показной заботы ребёнок не выздоравливает, потому что знает, мать хоть и рядом, но не с ним. Её сердце закрыто для любви. Возможно, своей болезнью ребёнок старается пробиться к сердцу матери, но у него нет сил, а мать ему не помогает, потому что не слышит молчаливого крика своего дитя.

Любая болезнь ребёнка – это сигнал о помощи. Сигнал о том, что ребёнку не хватает жизненной энергии, которая называется просто - любовь.

Ребенок -  не вещь, не приложение к семье, не имущество, которым можно гордиться и хвастаться. Дети рождаются от любви, и они сами – любовь, и именно эта любовь скрепляет семью! К сожалению, есть матери, которым  любовь ребёнка не нужна, потому что им не нужна духовность. Такой матери нужно только материальное и  осязаемое.

Бедные дети не могут сказать матери, что им нужен не супер-материальный достаток в семье,  а  любовь родителей, и, прежде всего,  матери. Не умея об этом сказать, они предпочитают умереть, но не жить без любви.

Николай-Николенька Пушкин продержался дольше всех. Шесть лет он надеялся, что его любовь к матери окажется востребованной. Не дождался.

Другая причина угасания детской жизни в раннем возрасте - неумение матери любить мужа, то есть отца своих детей. Если мать любит в первую очередь мужа, а потом уже ребёнка, и они оба, муж и ребёнок, будут это чувствовать (а они будут чувствовать!), то ни смерть, ни болезнь не одолеет ребёнка,  потому что, повторю,  все болезни возникают из-за отсутствия любви, а любовь (не секс!) - главный закон жизни.   

ПРИМЕР НЕЗНАНИЯ ЗАКОНОВ ЖИЗНИ.

После рождения ребёнка мать всецело отдаёт своё внимание ему, а не мужу, который  остаётся в стороне. Муж чувствует себя ненужным,  он перестаёт ощущать от жены потоки любви (а без любви мужчина не может существовать),  и он уходит туда, где его любят (к другой),   или умирает  (если однолюб). =

Надежда Осиповна вышла замуж 21-летней девушкой, влюбившись в красивого гвардейского офицера.  От искренней любви родилась дочка Оля, девочка с сильным запасом жизненной выносливости. Родительской любви друг к другу хватило на то, чтобы родился сын Саша. Любовь родителей, объединившись  с силой божественного таланта ребёнка, утвердила  в нём жизнестойкость. 

Николай Пушкин родился, когда от сильной любви родителей остались лишь  отголоски, их хватило мальчику всего на шесть лет. Ему бы «подзарядиться» от дальнейшей любви матери, но той было недосуг. Двадцать шесть лет, молодость, блеск общества, сияние красоты, восхищение поклонников, сладкое головокружение - не до детей!

Через девять лет после свадьбы (1805) у Пушкиных родился сын Лев.   Девять лет семейной жизни успокоили страсть супругов, но, возможно, в тот день случилась вспышка любви.  Может быть, после особо чудесного бального вечера, Надежда Осиповна и Сергей Львович почувствовали себя прежними возлюбленными и, вернувшись домой, на пике чувств зачали сына Льва, Лёвушку, Леона.

Ребёнок родился красивый (дети, рождённые от любви, всегда красивы):  розовый бутуз, кудрявый и  светлокожий. Надежда Осиповна полюбила его, как дети любят красивую, новую куклу, тряслась над ним, выполняла все его капризы, боялась потерять, как ранее потеряла Николая. 

Взглянем ещё раз на портрет Надежды Осиповны (выше). Бесстрастный взгляд  художника  зафиксировал выступающий седьмой шейный позвонок. Он становится заметным, когда в человеке прочно поселяются сопряженное с любовью чувство вины и обвинение,  что характерно для поведения Надежды Осиповны в те годы.


Когда «прошёл любовный флёр» первых лет, и семейная жизнь вошла в ровную и будничную колею, Надежда Осиповна присмотрелась к мужу уже без розовых очков влюблённости  и  заметила его житейские погрешности: неприспособленность, нерешительность, пассивность перед трудностями и - разочаровалась.


Ей стали  неприятны недостатки мужа,  но, любя его,  она не осуждала  их,  а тактично держала в себе,  накапливая разочарование, обиду и злость, которые непременно возникают, когда женщина берёт на себя мужские функции.  Всё это называется печалью, а место обитания печали в организме – печень.

== Отступление от темы.== 
Новорождённые дети очень восприимчивы к чувствам своих родителей. Ребёнок, родившийся здоровым, может легко заболеть от несправедливости матери по отношению к отцу. Отец для ребёнка – символ духовности (она же энергия любви), и когда мать злится на умственные и физические способности их отца  – это равносильно тому, что она лишает ребёнка энергии  жизни.

Дети в очень большой степени зависят от матери, нежели от отца, но  если мать далека от материнства, то дети предпочитают два выхода из этой ситуации: либо совсем у такой матери не родиться, либо,  всё-таки родившись, живут надеждой,   что мать изменит себя и наполнит мир ребёнка любовью. Когда ребёнок видит, что мать не меняется, он уходит из жизни, тем самым давая понять, что боится такой матери и не может с ней жить. Печально и грустно то, что родители об этом не знают. =


Разумеется, всё, что я изложила выше, - это не конкретные причины смерти детей Сергея Львовича и Надежды Осиповны Пушкиных, а чисто предположительные. То есть это всего лишь  информация к размышлению, ведь у  всего сущего в этом мире есть причина,  и у болезней и смертей тоже. 

Размышляю, как поступила бы на месте Надежды Осиповны чуткая, любящая мать, зачавшая и родившая детей не случайно, а сознательно?  Она  с радостью  наблюдала бы за жизнью своей семьи: направляла, советовала, ободряла, поддерживала. Она  искренне восхищалась бы мужем и детьми:  их умом, ловкостью, логикой, рассудительностью, инициативой.  Она не стала бы унижать детей наказанием в случае оплошности или умышленного проступка, а поняла бы причину, объяснила и простила. 

Главная ошибка матери  в процессе воспитания - неумение признавать в ребенке личность. Всё, что есть во взрослой жизни, берет начало из детства.

ОЛЬГА СЕРГЕЕВНА -ЖИЗНЬ ДАЛЕЕ.

Вернёмся к Ольге Сергеевне. Она, первый ребёнок Пушкиных, родилась через год после свадьбы родителей, когда те  купались в любви и блаженстве от обладания друг  другом, то есть Ольга  была зачата  в любви и родилась от любви.  Этот  заряд любви, как непотопляемый поплавок, поддерживал Ольгу на поверхности её будущей жизни и помогал стойко переносить лишения и невзгоды.   

== Отступление от темы.=
Один восточный философ сказал, что «счастливые дети рождаются от поцелуя». Здесь имеется в виду, что поцелуй,  самая интимная часть любви, происходит от наличия искренних чувств.  Дети, зачатые от секса без поцелуев (механическое удовлетворения  плоти), рождаются душевно ущербными, потому что при зачатии и при рождении им не сопутствовали чувства родителей друг к другу.
 
Кстати сказать, известно, что проститутки не целуются со своими партнёрами. Организм инстинктивно предостерегает их от этого действия, потому что  поцелуй –  это всегда проявление той душевной любви, которую испытывают и дарят искренне и бескорыстно, а не той физической, которую продают. Поэтому у проституток дети рождаются исключительно редко. ==

Надежда Осиповна приняла дочку с восторгом и первое время охотно ею занималась. По понятиям того времени, матери (дворянки)  не кормили детей грудью, что тоже является серьёзной ошибкой. Вместе с молоком родной матери дети впитывают её любовь, что помогает им плодотворно расти и развиваться.   

Надежда Осиповна приставила к маленькой Ольге няньку-кормилицу  Арину Родионовну.  Няня называла Ольгу Сергеевну «занавесочной барышней», потому что девочка принимала кормление грудью с закрытыми глазами, тем самым показывая, что принимает молоко от чужой женщины только как телесную пищу.  Материнское молоко не просто еда для ребёнка, оно ещё символ материнской любви.  Арина Родионовна была доброй няней, она любила детей Пушкиных, и они отвечали ей тем же, но няня, тем не менее,  не была для них родной матерью.

Надо отдать должное Надежде Осиповне, она дала дочери хорошее,  домашнее воспитание.  Девочек в дворянских семьях,  в-основном, обучали  танцам, вышиванию, пению, игре на клавикордах, рисованию. Но Надежда Осиповна, видя способности дочери, её тягу к знаниям, расширила образование Ольги Сергеевны: девочку стали обучать азами алгебры, естествознания,  истории, географии.   

Надежда Осиповна, в совершенстве зная французский язык, обучила ему и дочку. Ольга Сергеевна легко и непринуждённо общалась на французском языке, читала французские книги, писала по-французски, но она так же хорошо знала и русский язык (заслуга бабушки Марии Алексеевны), читала и писала по-русски (правда, в отличие от французского, с ошибками).

Ольга Сергеевна легко сочиняла стихотворные вещи: литературные шарады, буриме, акростихи. В библиотеке отца она читала  сочинения  Декарта, Спинозы, Гельвеция, Канта, Вольтера, Руссо, Дидро,  Шекспира (знала английский язык). Часть этой библиотеки отец подарил дочери после её  замужества.
 
Молодая супружеская пара Пушкиных первые три года совместной жизни жила воздухом и радостью, то есть свободой и любовью, но постепенно они спустились с небес на землю. Земные наслаждения от праздной жизни: разговоры в литературных салонах, похвалы, комплименты, блистания на балах, времяпровождение  в светском обществе заняли в их жизни главенствующее место, вытеснив высокие чувства, сопутствующие любви.

Современники вспоминали об образе жизни семьи Пушкиных в начале XIX века: «Года за два-три до французов, в 1809—1810 годах, они жили весело и открыто, и всем в доме заведовала старуха Ганнибал — Мария Алексеевна. Она взяла все хозяйственные заботы на себя. Умела дом вести как следует. Детьми занималась больше, чем родители. Она и няню им подыскала — свою крепостную Арину Родионовну. А позднее принимала к ним мамзелей и учителей,  и сама учила их хорошему русскому (?) языку».

Мария Алексеевна, прожив долгую жизнь ( очень нервную в молодости),  умерла в  Михайловском в 1818 году. С её смертью быт Пушкиных пришёл в запустение. Лицейский товарищ А.С.Пушкина, Модест Корф, вспоминал: «Дом их представлял всегда какой-то хаос: в одной комнате богатые старинные мебели, в другой — пустые стены, даже без стульев...»

После смерти тёщи Сергей Львович, по свидетельству П.В.Анненкова, «отдавал все свое время только удовольствиям общества и наслаждениям городской жизни». Не испытывая склонность  к  какой-либо деятельности, он совершенно не вникал в управление хозяйством и не  желал менять сибаритские  привычки. Надежде Осиповне пришлось самой заниматься хозяйством.  Она была энергичнее и сообразительнее своего мужа, но настоящую цену вещам не знала, поэтому хозяйствовала в убыток.

Сергей Львович и Надежда Осиповна жили по дворянской моде того времени широко, поэтому постоянно нуждались в денежных средствах, «что отзывалось на детях, не всегда получавших от родителей деньги даже на мелкие расходы». Парадные комнаты в доме освещались канделябрами лишь когда приезжали гости,  на освещении других помещений экономили, например,  комната Ольги Сергеевны освещалась единственной свечкой, купленной ею на сэкономленные деньги. Возможно, уже тогда у Ольги Сергеевны начало слабеть зрение.

Добрый и чувствительный Сергей Львович  был подвержен приступам  вспыльчивости и даже  гнева, которые, правда, быстро проходили. Всё, что нарушало его спокойное времяпровождение и вызывало душевное волнение, выводило его из себя настолько, что он мог расплакаться и даже «распустить руки».   

Надежда Осиповна имела много общего с мужем в плане общительности и умения вести себя в светском обществе. Она  пользовалась в обществе авторитетом, ни один петербургский бал не обходился без её участия. Пушкиным  нравилось такое времяпровождение, а на детей родительского времени не оставалось, за ними присматривала бабушка Мария Алексеевна, няня Арина Родионовна, гувернёры и слуги. 

В Надежде Осиповне была черта характера, резко отличающая её от Сергея Львовича. Будучи на людях очаровательной, лёгкой  и весёлой, дома она держала всех в напряжении. Если взрывы характера у её отца и деда приписывали их буйной африканской крови, то в Надежде Осиповне африканские корни и страх, заложенный в ней с детства от отца, превратился в гремучую смесь , которая придавала её характеру иезуитскую изощрённость. 

Надежда Осиповна никогда не выходила  из себя, не повышала голос, не взрывалась вспыльчивостью, подобно мужу, а  просто злопамятно обижалась, то есть «умела, что называется, дуться по дням, месяцам и даже целым годам». Дети боялись этой особенности матери  и предпочитали лучше страшную, но короткую вспыльчивость  отца, чем  невыносимую игру матери в молчанку. Больше всех страдала Ольга, потому что чувствовала себя  виноватой перед матерью.

В отношении детей Пушкиных можно сказать, что им «не повезло!» Не повезло родиться у родителей, которые не любили своих детей. Подчеркну – в детстве не любили! Да и к повзрослевшим детям относились равнодушно, за исключением Льва.

Родители по молодости любили Ольгу, тискали в приступах умиления Льва, изредка хвалили нелюбимого  Александра;   потом им стало не до детей: самовлюблённый, тщеславный  Сергей Львович предпочитал блистать поэтическим остроумием в петербургских гостиных, а Надежда Осиповна -   «очаровывать общество красотою, остроумием и неподдельною веселостью». 

Общепринято считать, что Надежда Осиповна занималась  воспитанием детей, потому что любила их. Занималась воспитанием – да! Но любила ли она детей – вопрос спорный. Моё мнение – две трети своей жизни – не любила. Уже потом, когда её одолели болезни и одиночество, когда замаячил конец жизни, она осознала свои ошибки и раскаялась, но об этом позже.

В молодости  у Надежды Осиповны не было желания посвящать себя и свой досуг материнству.  У неё были  дела поважнее – она и муж принимали  у себя в доме светское общество и всю литературную Москву. Просыпавшийся иногда материнский инстинкт Надежда Осиповна направляла  лишь на младшего Льва, которого баловала безмерно, терпеливо снося его капризы. 
Даже когда Лев вырос и ушёл из семьи,  родители продолжали его опекать, беспокоиться о нём, выплачивать его карточные долги… 

Дети Пушкины были привязаны к няне Арине Родионовне, а маленький Александр даже называл её мамой (при живой родной матери). Литератор К.А.Тимофеев  в 1859 году расспрашивал кучера Пушкина Петра Парфенова из села Михайловского. На вопрос Тимофеева «А няню его помнишь? Правда ли, что он ее очень любил?», Парфёнов отвечал: «Арину-то Родионовну? Как же еще любил-то... И он все с ней, коли дома. Чуть встанет утром, уж и бежит ее глядеть: «здорова ли, мама?» — он ее все мама называл... И уже чуть старуха занеможет там, что ли, он уж все за ней...».

Впоследствии Александр Сергеевич написал о няне в наброске к стихотворению 1835 года «Вновь я посетил …»
….                Бывало,
Ее простые речи и советы
И полные любови укоризны
Усталое мне сердце ободряли
Отрадой тихой...


Что тут скажешь? «Не та мать, что родила, а та, что воспитала». Ребёнку нужна мама, а та, которая любит, и есть мама.  Ольга Сергеевна хорошо это понимала, когда говорила: Арина Родионовна «была  настоящею представительницею русских нянь».  Эти простые люди любили чужих детей, как своих, отдавали им самое хорошее и доброе, на что была способна их привязчивая русская душа.

Если Ольгу, как первого ребёнка и как девочку, мать одаривала своим вниманием, то Александра она откровенно не любила.  Возможно, своим обликом он напоминал ей  нелюбимого отца, которого она в глубине души продолжала бояться.  Маленькому Пушкину часто доставались от матери упрёки, придирки, даже затрещины, и  при этом она заявляла,  что мужчине не подобает хныкать по пустякам.

Однажды она наказала сына молчанием и не разговаривала с ним целый год! Мальчик  страдал, но  мать была глуха к его душевной боли,  она ведь была уверена, что поступает правильно (вспомним про седьмой позвонок!) 

Даже когда Александр вырос, мать не одаривала его лаской, ни разу не назвала его домашним, ласковым именем, только «Сашка», «Александр», «monsieur Alexandre», а позже просто «Пушкин».  После того, как  Александр Сергеевич прославился после «Руслана и Людмилы», она гордо и охотно принимала поздравления, но не изменила своего отношения к сыну.


Сестра Оля, старше брата всего на два года, любила его, утешала, играла с ним  в домашний театр, воспитывала, как умела … 
В 1818/1819 годах Пушкин написал стихотворение (жаль неоконченное), посвящённое любимой сестре:

Позволь душе моей открыться пред тобою
И в дружбе сладостной отраду почерпнуть.
Скучая жизнию, томимый суетою,
Я жажду близ тебя, друг нежный, отдохнуть...

Ты помнишь, милая, — зарею наших лет,
Младенцы, мы любить умели...
Как быстро, быстро улетели...

Брат и сестра поддерживали друг за друга, чтобы не ожесточиться в мире материнского равнодушия. Они нежно любили друг друга всю свою жизнь.  Сын Ольги Сергеевны, Лев Павлищев, писал в воспоминаниях о матери и дяде:
« …характеры их были как нельзя более схожи; чуткая ко всему возвышенному, мать моя была, в глазах моего дяди, идеалом женщины теплой, отзывчивой, благородной…»

Нельзя сказать, что дети росли совсем без любви, у них были добрые ангелы: бабушка Мария  Алексеевна, няня Арина Родионовна, тётушка Анна Львовна, дядя Василий Львович. Кстати, именно  Василий Львович,  а не отец,  отвёз племянника  летом 1811 года в Царскосельский лицей, именно Василий Львович, а не отец,  присутствовал на выпускном лицейском экзамене.  Позже Ольга Сергеевна говорила о нём: «Дядя мой, Василий, был, могу сказать, ангелом-миротворцем между моими родителями, искренним другом моим и моих братьев, готовым для нас всем пожертвовать …»

== Отступление от темы=
Да, были в большой семье сердца, искренне любящие детей, но для детей  главнее   - любовь матери! Мать - это душа ребенка. Когда женщина не выполняет своего природного предназначения быть матерью, то есть растить ребёнка в любви (как растёт цветок в лучах солнца),  она не может стать для детей  источником любви и наставником по жизни. У таких матерей вырастают несчастные дочери, так как  они, матери, не сумели  научить дочерей быть женщинами,  потому что сами не знали, что это такое - «быть женщиной».

Быть женщиной - значит постоянно генерировать в себе любовь и щедро делиться ею с семьёй.  Суть и предназначение женщины – быть генератором Любви!
Дети, рождённые от любви и выросшие в любви, становятся счастливыми взрослыми. 

Такие матери, как Надежда Осиповна, конечно, любят  своих детей, но своеобразно. Такие матери  всё доводят  до крайности. В целях воспитания они многого требуют, но их требования сводятся к одному: «Будь такой, как я сказала. Это приказ!» 

Быть какой?  Дочери не знают, какой надо быть, ведь мать не научила, не объяснила, не показала пример  – из-за отсутствия времени, из-за  нежелания говорить с дочерью по душам, из-за того, что сама не знает. 

Был такой случай. Оля собиралась на детский бал танцмейстера Йогеля и накрутила себе взрослую причёску. Надежда Осиповна, имеющая природное чувство вкуса,  всплеснула руками и приказала перечесаться. Оля не понимала почему, ведь так красиво! Всегда послушная, она не подчинилась матери. У той разговор короткий – раз, два по щекам! Девочка убежала в дальнюю комнату и долго плакала от обиды. Там её нашёл Саша, привёл бабушку Марию Алексеевну, и они вдвоём еле-еле успокоили девочку. 

 Дочь может вырасти отзывчивой и сердечной, но быть настоящей женщиной она так и не сумеет, потому что мать не научила её быть гибкой, что женщине жизненно необходимо!  А кто научил этому саму Надежду Осиповну?   Никто.


Мария Алексеевна  сама полжизни провела в стрессе от деспота-мужа, сначала в реальных переживаниях, затем – в воспоминаниях о пережитом.  Она чуть не лишилась дочери в её детстве,  и этот страх пережитых потрясений передался Надежде Осиповне, закрепился в ней и  сформировал характер -  быть   сильной и настойчивой, потому что только эти качества позволяют быть независимой и не опасаться мужчин. 


Внешне красивая и очаровательная,  внутри себя  Надежда Осиповна была мужеподобной особой,  задвинувшей природную женственность и материнство с глаз подальше.

Её единственная дочь, нежная красавица  Ольга Сергеевна, казалось, была равнодушна к балам, к нарядам, к мелочам, что украшают женскую жизнь.  Разумеется, ей хотелось блистать на балах и наряжаться, подобно матери, но она запретила себе эти мечты. В ней сидел беспричинный страх перед матерью, преодолеть который Ольга Сергеевна не могла и не пыталась.

В детстве дети больше любят того из родителей, кто добрее. Опасаясь непредсказуемости характера матери, Ольга Сергеевна подсознательно брала пример с доброго отца и научилась хорошо чувствовать  мужские души.  Поэтому она так  хорошо понимала своих братьев - Александра и Льва! 

Любовь, от которой родилась Ольга Сергеевна,  сохранилась в ней в виде душевной привязанности к родителям, и в то же время ощущаемое ею, как чувство вины перед ними. После смерти родителей это чувство не исчезло, а даже окрепло. 
Надежда Осиповна  поселила в душах своих детей беспокойство, неуверенность и страх перед жизнью,  которые мучали их всю последующую жизнь.  У  Александра детский страх  преобразился в задиристость и склонность к дуэлям, у Льва - в безрассудное бесстрашие в боях, у Ольги в душевные терзания.


Александр Сергеевич, вырвавшись из родительского дома, стал искать  недополученную им в детстве материнскую любовь  на стороне: в многочисленных связях с женщинами.  Чувствуя, что мать разрушительным образом действует на его психику, Пушкин свёл общение с Надеждой Осиповной до минимума, особенно,  когда женился. 

Надежда Осиповна резко изменила отношение к сыну лишь  в последние годы жизни. Тяжёлая болезнь заставила эту умную женщину пересмотреть свои жизненные установки и понять  всю несправедливость своего отношения к старшему сыну.  Низкий поклон ей за это и благодарность!  И ещё за то,  что Александр Сергеевич успел всё-таки узнать, что такое  искренние материнские чувства. 


Младший брат Лев в детстве купался в материнской любви, но это была любовь-любование, любовь-обладание, любовь-материнское тщеславие. Эта эрзац-любовь была сродни нелюбви. Лев это чувствовал и, как только представилась возможность,  решительно покинул родительский дом. Он стал военным и участвовал в сражениях, удивляя товарищей безоглядной отвагой и бесстрашием. Он играл в карты, делал огромные долги, пил алкоголь, как воду,  и не берёг себя. Потому, что мать не научила его осознавать ценность человеческой жизни.

О душевных мучениях дочери Надежда Осиповна вообще не думала: Ольга была кроткой, послушной, ею было легко управлять и помыкать.

Вряд ли Надежда Осиповна думала о том, что творится в душах её детей. Она не представляла себе,  о чём, например, мечтает перед сном дочка Оленька, вытирая кулачками слёзы со щёк,  о чём думает сын Саша, насупив брови и следя за матерью внимательным взглядом.  Она не задумывалась о причине того, почему младший сын Леон увёртывается от её ласк, дерзит и  капризничает! 

Если сердце молчит, матери трудно догадаться, о чём мечтают её обездоленные дети…


Бесконечно жаль, что у  Надежды Осиповны  не было времени быть хорошей матерью, и  не было желания стать ею.  Всё её время уходило на легкомысленное бытие.

В 1818 году скончалась  обожавшая внуков бабушка Мария Алексеевна.
В 1820 году Александр Пушкин за свободолюбивые стихи был удалён из Петербурга в ссылку.
В 1824 году умерла добрейшая тётушка Анна Львовна.
В 1826 году младший брат Лев тайно от родителей записался в Нижегородский драгунский полк и уехал на Кавказ.

Ольга осталась одна  с вечно  недовольной матерью и истеричным отцом. Она  погрустнела, замолчала, затаила в себе свои печальные думы
До самого замужества дочери   Надежда Осиповна неустанно пилила её и обижала,  и бедняжке  некому было пожаловаться.
 

Позже Ольга Сергеевна писала в одном их писем: «Деспотизм моих родителей в моей молодости, а потом заботы и злоключения заставили меня изменить моему призванию. Появилась я на свет для жизни созерцательной, но не для борьбы с обстоятельствами загадочного существования земного, между двумя вечностями, - борьбы трудной и невыносимой».

Некоторые пушкинисты  намекают на то, что в жизни Ольги был тайный, неудачный роман, о котором знал только брат Александр, единственный, которому она могла довериться.             Если это так, то судьбе было угодно, чтобы Ольга Сергеевна испытала ещё одну любовь.

Любви все возрасты покорны.
Однажды отец и мать Пушкины, взяв с собой по обыкновению старшую дочь, приехали в гости к  хорошим знакомым -  Сергею Михайловичу Лихардову  и его жене Марии Павловне. В их доме Ольга встретилась со своим будущим мужем Николаем Ивановичем Павлищевым.   

Модест Корф говорил о Павлищеве, что он «человек очень малопривлекательный и совершенно прозаический», но Ольга увидела в будущем муже то, что видят лишь влюблённые глаза.  Он  понравился ей с первого взгляда, и чувство к этому человеку вспыхнуло в её одинокой душе раз и навсегда.

Жена Дельвига  Софья Михайловна  говорила об Ольге Сергеевне: «Ее страсть — распознавать характер всех по чертам лица».  Но в тот час  Ольга Сергеевна, умеющая безошибочно «читать» по лицам, не  смогла увидеть истинную сущность будущего мужа: его прагматизм, рациональность, педантичность,  эгоизм!  Видимо, у неё в то время,  как писал брат Александр, «в крови горел огонь желанья»!

Николаю Павлищеву Ольга  тоже понравилась. Он прямо и без церемоний объяснился ей в своих чувствах и предложил  руку и сердце.  Ольга, как послушная дочь,  ответила, что без благословения родителей замуж не пойдет.  Умный Павлищев понял, что родители Ольги «оба по своему эгоизму держали дочь на привязи и - само собою разумеется - не могли допустить мысли выдать ее за человека бедного, бывшего к тому же пятью годами моложе её».

Тогда Павлищев придумал план, как  понравиться родителям Ольги Сергеевны и  расположить их к себе.   Человек хитрый и проницательный, он подметил в Сергее Львовиче и в Надежде Осиповне их маленькие слабости  и  сыграл на этом. 

Лев Николаевич Павлищев писал в  воспоминаниях, что отец «очаровал Сергея Львовича французскими каламбурами и беседами о дворе Тюльерийском, сочинителях, сочинительницах французских;  затем сделался постоянным партнером Надежды Осиповны в бостоне, нарочно проигрывая ей большею частию партии». 


Павлищев разглядел в Надежде Осиповне «главу» семьи и расстарался понравиться в первую очередь именно ей.   Он  подыгрывал Надежде Осиповне в картах, занимал её искусной беседой, осыпал комплиментами, восхищался её красотой, которую та сумела сохранить в свои 53 года,  и смотрел на неё из-под очков дерзкими, многозначительными глазами.

Родители Ольги Сергеевны были очарованы учтивым и «приятным во всех отношениях»  молодым человеком  и пригласили его в свой дом.


Ольга Сергеевна была счастлива, что Николай Иванович понравился родителям. Сергей Львович был обрадован, что нашёл в Павлищеве интересного собеседника и такого же любителя изящной словесности, как и он сам.  Надежда Осиповна была очарована новым галантным ухажёром. Она вспомнила молодость, саму себя  в блеске бального сообщества, стайки поклонников,  многозначительные взгляды,  танцы с «нечаянными  касаниями», тайны, волнующие воображение и  прогоняющие сон!


Николай Иванович возродил в памяти Надежды Осиповны самые прекрасные переживания,  и  романтическое чувство,  казалось бы,  давно угасшее,  вспыхнуло с новой силой  и овладело сердцем стареющей красавицы.

Никогда не узнать, что намечтала себе Надежда Осиповна, но  Пушкины  принимали Павлищева в своём доме  с особым радушием.  Ольга Сергеевна радовалась: наконец-то в их доме воцарился покой! И вот наступил день, когда Николай Иванович решил, что окончательно расположил к себе родителей Ольги и повторил  предложение руки и сердца. 

ОБИДА НАСМЕРТЬ.

Испрошение благословения на брак с их дочерью вызвало у родителей  странную реакцию.  «Сергей Львович замахал руками, затопал ногами и, Бог весть почему, даже расплакался». Надежда Осиповна побледнела,  застыла в неподвижности,  глядя на Павлищева тяжёлым взглядом, потом указала ему пальцем на дверь: «Вон! И чтоб ноги твоей в этом  доме больше не было!»  А дочери строго-настрого приказала  с Павлищевым  не встречаться. 


Ольга Сергеевна скрылась в своей комнате и залилась слезами. Она была потрясена приговором  матери, но протестовать и отстаивать  право на любовь  ей  просто не пришло в голову, она безропотно повиновалась.  Совсем как Анна Петровна Керн, которая покорилась воле отца и  в 17 лет пошла под венец с ненавистным ей женихом в три раза старше её!

Ольга Сергеевна была мужественным и самоотверженным человеком и никогда не терялась в  критические минуты, например, в одиночку выступила против грабителя с топором и даже  однажды  спасла домашних, предупредив о начавшемся пожаре.  Но вступить в схватку с матерью она не могла. Не мог-ла!

Всё в ней скрутилось в тугой узел: дочерняя почтительность, страх перед матерью, безропотное послушание,  заложенное с детства, нежелание нарушить хрупкий мир с родителями, жалость к ним – она не могла через это переступить. Она принесла свою любовь в жертву семейному благополучию.


Причины отказа Пушкиных Павлищеву приводятся разные, но любую из них надо начинать со слова «якобы». Якобы  Надежда Осиповна и Сергей Львович были очень привязаны к дочери и не хотели её от себя отпускать; они желали дочери только обеспеченного жениха; Николай Павлищев был моложе Ольги на пять лет;  по  слухам  жених был  не здоров («слабогруд»).


Чувства самой дочери в расчёт не принимались. Не бралось во внимание и то обстоятельство, что Ольге шёл  32 год,  и что она по всем меркам давно «засиделась в девках».


Все приведённые выше причины,  по сути,  мелочны и не объясняют внезапно вспыхнувшую ненависть Надежды Осиповны к Николаю Павлищеву, растянувшуюся на долгие годы.
Надежда Осиповна демонстративно игнорировала Николая Ивановича,  чем сильно огорчала дочь. Она  никогда не приезжала к Ольге Сергеевне в гости, когда там находился зять; она ни разу не упомянула имя Павлищева в письмах и не передавала ему приветы; она упорно и упрямо стояла на своём,  и никому не удавалось её переубедить. 

 
Ещё есть факт, подливший маслица в огонь ненависти Надежды Осиповны к Николаю Ивановичу.  По свидетельству современников:  «Надежда Осиповна питала особенную антипатию к усам, а главное к бороде, считая эти украшения признаком самого дурного тона. Бородачи и курильщики вызывали в ней тошноту».   А Павлищев носил бороду: хоть подбородок он брил,  но борода была.

Но если приведённые причины не существенны, то непонятно почему  Надежда Осиповна, буквально на ровном месте, воспылала ненавистью к Николаю Ивановичу Павлищеву.

Моя догадка проста, как правда!
 
Я уверена, что Надежда Осиповна просто-напросто  влюбилась в Николая Ивановича. Решив в целях женитьбы  понравиться будущей тёще, Павлищев  перестарался. Рассыпая перед Надеждой Осиповной комплименты и восхваляя её существующие и придуманные им достоинства, Николай Иванович не просто расположил к себе будущую тёщу,  больше того,  -  он разбудил в ней вулкан угасших чувств и влюбил в себя стареющую красавицу.

Надежда Осиповна, неотразимая душа общества, привыкшая быть в центре внимания поклонников, решила, что она ещё может нравиться, и что Павлищев ей явно это показывает.  Она решила ответить ему взаимностью (несмотря на бороду!) ))))   

Скажете, не может быть? А давайте вспомним Хлестакова, в которого одновременно  влюбились  и солидная Анна Андреевна, жена городничего,  и молоденькая Марья Антоновна, их дочь. Гоголь реалист и образ Хлестакова взят из жизни!


Бедный Николай Иванович  разбудил тигрицу в клетке. Можно представить обиду Надежды Осиповны, когда Павлищев вместо любовного флирта с ней, вдруг испросил  руки её дочери! Он выбрал не её, а дочь!!! Оскорблённая в лучших чувствах, Надежда Осиповна глубоко обиделась. А обижаться она умела – натренировалась на муже и детях!

РОМАНТИЧЕСКИЙ ПОБЕГ.

В 1828 году Надежде Осиповне было уже 53 года, но она продолжала ездить в  общество  и всегда брала с собой дочь. Ольга  не любила бальные сборища, тем более, что мать скупилась на хорошие платья, держа взрослую и красивую дочь «в чёрном теле». Гордая, ранимая девушка чувствовала себя ущербной «на чужом празднике жизни» и тяжело это переживала.

23 января мать и дочь прибыли на бал в один из столичных домов (Лев Павлищев пишет: то ли Лихардовых, то ли Вяземских).
На том балу присутствовал  (знак судьбы!) и Николай Павлищев. Увидев его, Надежда Осиповна изменилась в лице и строго наказала дочери не приближаться к «отказнику». А сама  удалилась в соседнюю комнату играть в карты.   Над  влюблёнными  не властны запреты: Николай и Ольга устремились друг к другу и даже успели два раза станцевать, но тут их увидели гневные очи Надежды Осиповны.  Моментально вспылив, она  с такой силой оттолкнула дочь от Павлищева,  что та упала.


Это было так стыдно и оскорбительно, что  Ольга, получив на следующий день от Николая записку, где он справлялся о её здоровье «после вчерашнего случая», написала, что готова выйти за него замуж хоть сейчас и без благословения родителей.

Сказано – сделано. Павлищев договорился о венчании и дал Ольге знать. В морозную январскую полночь отважная девушка выскользнула из дома и юркнула в сани, где её поджидал жених. Они помчались к церкви св. Троицы Измайловского полка и там обвенчались в присутствии двух друзей Николая.  После венчания  молодой муж отвёз жену домой, а сам отправился на свою квартиру. Утром Ольга пришла к брату Александру. 


Вот так описал ситуацию Василий Андреевич Жуковский: «Пушкина, Ольга Сергеевна, одним утром приходит к брату Александру и говорит ему: милый брат, поди скажи нашим общим родителям, что я вчера вышла замуж… Брат удивился, немного рассердился, но, как умный человек, тотчас увидел, что худой мир лучше доброй ссоры, и понес известие родителям. Сергею Львовичу сделалось дурно… Теперь все помирились».


Александр Сергеевич долго уговаривал родителей простить молодых. Через три часа криков и слёз Надежда Осиповна и Сергей Львович сменили гнев на милость. Послали за Павлищевым, и молодые бухнулись в ноги родителям.

Надежда Осиповна попросила сына обставить церемонию «как полагается», но сама, кипя от обиды,  осталась дома.   Александр Сергеевич в роли посаженного отца и Анна Петровна  Керн  в роли посаженной матери встретили молодых в квартире А. А. Дельвига с иконой Иверской Божьей матери в руках и от имени родителей благословили их.


Надежда Осиповна смирилась с неизбежным, но смириться, не значит простить. Александр Сергеевич и позже   уговаривал  мать простить Николая Ивановича, но та повторяла ему, что не дочь виновата, а именно зять, и только он и никто больше! И даже устроила старшему сыну сцену с криками и топотом ног и потребовала, "чтобы он не смел ей больше и толковать о Николае Ивановиче".


Николай Иванович Павлищев рассказывал позднее, что в  первый год своей женитьбы он  «от материальных, и  нравственных забот сделался едва ли не достойным мученического венца». Вместе с ним страдала Ольга Сергеевна и впоследствии говорила сыну:  «Мой медовый месяц был желчным месяцем, а мой медовый год – желчным годом».


После свадьбы молодые снимали маленькую квартирку в одном из петербургских переулков.  Отношения с родителями были крайне напряжёнными, но Ольга Сергеевна всё равно была рада, что ушла из родительского дома.  Она  рассказывала сыну: «Мы трое  бежали из дома, так как иго было невыносимо». Трое – это она и оба брата.

Родители ничем не помогали молодой семье, жившей на скудное жалованье Николая Ивановича.  Лишь в марте  они выделили им  несколько дворовых людей, в числе которых была 76-летняя Арина Родионовна. По всей видимости, держать в своём доме нахлебницу  Надежде  Осиповне было обременительно, и она «подарила» старую женщину дочери.

Арина Родионовна умерла, прожив у Павлищевых несколько месяцев. Ольга Сергеевна записала в «Воспоминаниях»: «Умерла она у нас в доме, в 1828 году, лет семидесяти с лишком от роду, после кратковременной болезни».

Лев Николаевич Павлищев описывал в дневнике тот период жизни родителей: «Весь 1828 год родители мои провели, не выезжая и на лето, в Петербурге. Уединившись от шумного света, они посвятили себя домашнему очагу и кое-как сводили концы с концами, не имея никакой поддержки от деда и бабки».
Александр Сергеевич сочувствовал им: «Поистине папаша и мамаша принуждают вас, милые друзья, тянуть черта за хвост, но я, увы! ничего против этого сделать не могу…»

Ещё до женитьбы Николай  стал служить чиновником в Государственной Коллегии  иностранных дел, где получал небольшое жалованье. Кроме этого жалованья  других источников дохода в семье не было. Литературные труды Павлищева денег не приносили, командировок по службе не предвиделось, и финансовое будущее молодой семьи не представлялось устойчивым.  Ольга Сергеевна боялась заглядывать в будущее и переживала от неустойчивости их материального положения.

В письме от 1 июня 1828 года Николай Иванович описывал матери Луизе Матвеевне подробности домашней жизни:  "По-прежнему служу я в Иностранной коллегии переводчиком с разных языков и получаю 1000 рублей жалованья. <…>. А вот что теперь скажу вам, любезнейшая матушка: теща, Надежда Осиповна Пушкина, не любит меня, и я даже с ней не вижусь. Шурин, Александр Сергеевич, правда, потащил меня к ней на Пасху, думал мировую устроить, но дело вышло дрянь. Похристосовались и шабаш, а об ином прочем ни гугу. Александру Сергеевичу это не по нутру: оный со мной в отношениях вполне хороших, но ничего с упрямой тещей не поделал. Тесть добрый малый, но у жены под пантуфлей.»

И добавлял: «Уверен я, что с моей женою буду везде и всегда счастлив".

Надежда Осиповна продолжала выливать на Николая Ивановича желчь своего характера, делая вид, что его нет в жизни их семьи, и это  сильно отражалось на нервном состоянии Ольги Сергеевны. В своём злорадстве Надежда Осиповна ухитрилась, как писал Лев Павлищев, «отметить своего зятя козлищем отпущения в глазах всех знакомых».

Почти в каждом письме к матери Николай Иванович жаловался на отношение к нему Надежды Осиповны:  "Тесть и теща ускакали в отчину (Михайловское),  и не знаю, возвратятся ли на зиму сюда, или ускачут подальше; последнее было бы для меня, милая маменька, приятнее, и в тысячу раз приятнее; теща нрава тяжелого да несносного; не раз представляет меня жене не тем, что я есмь, а тем, что я никогда не есмь; поссорить, впрочем, с Олей меня ей не доведется, а все же ее разговоры обо мне с дочерью моей особе не по нутру".

Весной 1829 года от постоянных  переживаний у Ольги Сергеевны сильно воспалилась печень,  и начались частые головокружения.

==Отступление от темы.=
Давайте посмотрим на печень не с органической, а с эзотерической  точки зрения.  Древние мудрецы называли печень царицей всего организма. С психологической (эзотерической) точки зрения в печени скапливается печаль. Печаль – это невысказанные протест и гнев.  Гнев можно вывести из тела с помощью мимики, жестов, телодвижений, бросанием и битьем предметов, дракой. Если гнев (или  протест) постоянно сдерживать, то, скапливаясь в печени (и в желчном пузыре), он приводит к воспалению  печени.  Подтверждается народная мудрость: «все болезни от нервов».

Ольга Сергеевна в силу своего мягкого характера и воспитания не смела открыто выразить своё недовольство, и в сложившейся ситуации обвиняла только себя. Для сохранения здоровья ей необходимо было выплеснуть негатив  любым активным действием, например, поехать на бал и натанцеваться до упаду, или проделать гимнастические упражнения (чем занимался её брат Александр), или, воображая обидчика, выкрикнуть  ему в лицо всё, что накипело на сердце.   
Ольга не могла себе позволить против матери подобной непочтительности – она только терпела и страдала.==

20 сентября 1830 года  скончался любимый дядюшка Василий Львович. Ольга сожалела о его кончине и говорила, что, поживи он ещё,  то «сумел бы доказать Надежде Осиповне всю несправедливость ее поступков с Николаем Ивановичем и тем самым избавить меня от нравственных страданий, которые я так долго и так безвинно переносила".

ПОПЫТКИ ПРИМИРЕНИЯ.

Однажды к Ольге Сергеевне приехали из Москвы гости: её давняя подруга Настасья Львовна с мужем, поэтом  Евгением Абрамовичем Баратынским.   За душевным разговором Ольга Сергеевна рассказала подруге о странно-недружелюбном отношении  матери к мужу. 

Настасья Львовна решила исправить положение дел.  Взяв с собой для поддержки  Александра Сергеевича Пушкина (а он в этом деле всегда был готов помочь),  она приехала в дом к родителям Пушкиным.

Надежда Осиповна и Сергей Львович встретили гостей  приветливо. Во время чаепития Настасья Львовна стала нахваливать  Николая Ивановича  и посоветовала Надежде Осиповне  исправить натянутые отношения с зятем и тем самым порадовать дочь.
Надежда Осиповна выслушала её, не перебивая, Сергей Львович с волнением ждал конца разговора, по своему обыкновению грызя ногти.

Разговор шёл по-французски, а по-русски он выглядел так:   
- Вы кончили? – спросила Надежда Осиповна.
- Не имею ничего прибавить – отвечала Настасья Львовна.
- И мне тоже нечего отвечать. Переменим разговор.


Разочарованная Настасья Львовна раскланялась и вышла. Уходя вместе с ней, Александр Сергеевич шепнул:  «Ведь я говорил, что с моей драгоценной матушкой толковать о ее зяте не стоит».
Настасья Львовна рассказала Ольге Сергеевне о печальном результате разговора, но обнадёжила: «Если Надежда Осиповна и меня не послушала, то едва ли другого послушает. Остается одно: послать к ней моего мужа».


Баратынский выждал несколько дней и явился к Пушкиным. Начав разговор издалека, Евгений Абрамович вспомнил о христианских заповедях, одна из которых «возлюби ближнего своего», затронул тему всепрощения и закончил  о гармонии семейных отношений.

Надежда Осиповна быстро раскусила цель прихода московского гостя: «Э-эээ, Евгений Абрамович, знаю, знаю, куда метите, но в цель не попадете. Нельзя ли выбрать для разговора тему поинтереснее?»  Миссия Баратынского тоже не принесла утешительного успеха.

Александр Сергеевич Пушкин не раз предпринимал попытки склонить мать к примирению с зятем, но и ему это не удавалось.  Пушкин расстраивался от непонятного упрямства Надежды Осиповны, но однажды  пророчески сказал Николаю Ивановичу: "Вспомните мое слово: рано или поздно матушка сама раскается".


Нежная и ранимая Ольга Сергеевна патологически боялась долгов и делала всё, чтобы их избежать. Она ограничила себя тесным кругом знакомых, не выезжала в свет, донашивала старые платья и  экономила буквально на всём.  Её муж, также измученный безденежьем, требовал у Сергея Львовича приданого и выделения доли Ольги Сергеевны в имуществе семьи.  Он хорошо относился к Сергею Львовичу, но действовал прямо и напористо: «полагается, так дай!»


Сама Ольга Сергеевна в силу дочерней почтительности и душевной деликатности не смела открыто попросить у отца положенных ей средств,  и искренне радовалась, когда Сергей Львович иногда подкидывал ей некоторую сумму денег. Ольга была бесконечно благодарна отцу и за такую мелочь, так как понимала, что и родители  живут в стеснённых обстоятельствах. 

От постоянных тревожных мыслей, от душевного беспокойства организм Ольги Сергеевны начал подавать признаки сбоя:  появились боли в спине, головокружения, общее недомогание … 

Весной 1829 года Ольга Сергеевна «подверглась сильнейшим страданиям печени, которые осложнились частыми головокружениями. Она вздрагивала от малейшего шума, даже  неожиданное падение на пол ножниц, ложек и тому подобных предметов вызывало в ней истерические рыдания и хохот.


==Отступление от темы.=
Эти признаки свидетельствуют о том, что Ольга Сергеевна, помимо печени, страдала и заболеванием почек.  Почки связаны со слухом. Если у человека слух нормальный, то он и на звуки реагирует нормально,  и,   наоборот,  почечный больной не выносит шума и резких звуков.

Отчего заболевают почки? Почки – органы учения.  Человек должен учиться на препятствиях, возникающих на дорогах судьбы, чтобы приобретать опыт. Препятствием является страх. Чем сильнее страх, тем сложнее препятствие. Страх  учит человека быть мудрее животного и развиваться дальше, невзирая на все более крупные препоны на жизненном пути. Развитие есть процесс освобождения от страха. Почки - заболевают от разочарования,  от неумения освобождать себя от стрессов.  =


Летом 1829 года Ольга  уехала  в Ораниенбаум на воды. Надежда Осиповна скучала без неё, писала ей  длинные письма, в которых, однако, не было ни слова о зяте.

Добрейший Сергей Львович,  наоборот, не забывал при случае передать привет  Николаю Ивановичу,  например,  в письме к сыну Льву: "Передай от меня искреннюю признательность добрейшему Николаю Ивановичу за его к тебе родственное расположение. Как же мне его не любить, коль скоро он полюбил тебя, дитя мое милое".

К весне 1830 года экономическое и служебное положение Николая Ивановича стало тревожным, тесть, хоть и обещал выделить материальные средства, но выполнять обещание не торопился.  Ольга Сергеевна набралась храбрости и  сказала отцу напрямую, что, дескать, если он не может облегчить нищенское положение её семьи, то пусть разрешит ей провести лето в Михайловском. На это Сергей Львович охотно согласился, и уже в июне Ольга уехала в деревню.


Павлищев, оставшись один, тут же сдал две комнаты в квартире одному из товарищей по службе. Считается, что этот поступок характеризует Павлищева, как человека жадного и скаредного, но я объясняю это  желанием Николая Ивановича заработать в семью дополнительные деньги.
 
Сергей Львович   не мог  оказать семье Павлищевых  материальной помощи, но понимал, что они находятся в бедственном положении, так как ничтожное жалованье и ненадёжная литературная подработка Николая Ивановича едва покрывала их бытовые расходы. 

РАЗЛУКА С МУЖЕМ.

17 (29) ноября 1830 года вспыхнуло польское восстание, начавшееся избиением русских в Варшаве. В январе 1831 года был объявлен поход против польских мятежников, тогда же было учреждено Временное правление Царства Польского под председательством действительного тайного советника Ф.И. Энгеля. 

Ольга Сергеевна узнала, что туда набирают  чиновников с приличным содержанием, а так как  Энгель и её отец были знакомы, то  Ольга Сергеевна посоветовала мужу попросить Сергея Львовича замолвить перед Энгелем словечко. 
 
Сергей Львович организовал встречу Энгеля и Павлищева, в результате которой Николай Иванович был принят в состав нового Учреждения и командирован в Польшу.  5 марта 1831 года Павлищев уехал на службу в Варшаву. Ольга Сергеевна в это время серьёзно болела и осталась в Петербурге,  ожидая  обустройства мужа на новом месте.

Павлищев долго не сообщал, где находится, и писал жене очень редко. Снедаемая тревогой за него, Ольга Сергеевна писала ему наугад в те города, по которым (по слухам) двигалась русская армия. Ольга Сергеевна воображала себе невесть что: «Никогда мне так не было грустно, как в настоящую минуту, воображаю тебя среди неустранимых опасностей, в крае враждебном, зараженном холерой, представляя тебя то больным, то убитым злодеями-мятежниками».

Почти каждый день она писала мужу длинные письма, передавая их с почтой или с оказией:  «Не поверишь, в каком я отчаянии, что ты уехал в Польшу, а как нарочно – через неделю после твоего отъезда в этот глупейший край – открылась вакансия консула в Смирне. Служил бы ты не в Польше, рискуя жизнью, а жил бы со мной неразлучно в прекрасном климате, при весьма порядочном жалованье, а теперь, Бог весть, какая будущность нас ожидает..."

«Обустройство на новом месте»  затянулось на полтора года, в течение которых Ольгу  мучило чувство одиночества и неопределённость положения. Мысли,  что она  «покинутая жена» и что впереди полная неизвестность, терзали ей сердце и вызывали слёзы. 

Денег, что присылал муж от своего жалованья,  не хватало: надо было платить за квартиру, по счетам, содержать дом, содержать слуг (крепостных Надежда Осиповна дочери не давала). Хотелось хоть раз выехать на бал, в театр, но деньги быстро заканчивались, хотя Ольга экономила на всём, даже не покупала новые платья и ходила в поношенных.

Муж уже служил в Варшаве, но к себе не звал, писал, что всё ещё «обустраивается» …. Ольга Сергеевна в письмах к нему  старалась не показать, как ей трудно и одиноко, лишь иногда в письмах проскакивали отголоски  душевного смятения: «Мне кажется, что я обманута вами и никогда не была вами любима... Докажите, что я ошибаюсь, и я буду счастлива».

Ольга ненавидела Польшу за то, что та стала причиной их разлуки.


Свой досуг Ольга Сергеевна проводила за любимыми занятиями: рисовала акварелью,   писала мемуары на французском языке, в которых с неподражаемым мастерством описывала многих «действовавших лиц из семейства Ганнибалов». Встретившись с братом Александром, она прочла ему несколько глав. Пушкин, который не льстил ни своим, ни чужим, выслушал сестру с большим вниманием и бросился её обнимать со словами:  «Ты ли это писала? Да это образец искусства! Ради Бога, пиши, пиши и пиши!»


Интересен  факт:  в письмах, написанных по-французски, Ольга Сергеевна называла родителей русским словом  «дражайшие», писала его по-русски  и подчёркивала чертой.  Это слово имело дипломатичный подтекст и означало одновременно почтительность к родителям и лёгкое к ним пренебрежение.   

Выдержка из письма  Ольги Сергеевны: «Холеры я хотя нимало не боюсь, но должна выехать отсюда и поселиться на некоторое время в Царском у брата. Меня к этому принуждают и он, и дражайшие.  <…> Александр стал меня бранить, зачем не переезжаю к нему с «дражайшими" …».

Александр Сергеевич по примеру сестры также в письмах к сестре и брату называл родителей «дражайшими»…

Однажды до Надежды Осиповны дошли слухи из Варшавы о трениях между Павлищевым и его начальниками Энгелем и Погодиным.   Надежда Осиповна с готовностью им поверила  и «стала со  злорадством попрекать дочь браком с человеком неугомонным, не изучившим якобы азбуки уживаться с людьми».

Когда Николай Иванович сообщил жене, что хочет приехать в  Петербург,  чтобы увезти её с собой в Варшаву, Надежда Осиповна высказалась, что «отставка Николая Ивановича пришлась бы ей гораздо больше по вкусу, чем разлука с Ольгой Сергеевной».

МУЖНИНА ЖЕНА.

Николай Павлищев служил в Варшаве, приезжая к жене в Петербург лишь изредка и ненадолго. 
Ольга Сергеевна  оставалась наедине со своими вечными спутниками: одиночеством, беспокойством,  изматывающим безденежьем, придирками матери и плаксивой взбалмошностью отца. Всё это  продолжало разрушать её здоровье. Однажды от нескончаемых переживаний у неё отнялись ноги.

== Отступление от темы=
Наши ноги выражают движение вперёд. Если впереди нет ничего хорошего, то ноги отказываются идти. Зачем, если впереди тупик.  Жизнь подобна бегу с препятствиями, и у кого-то может не быть ни сил, ни желания их опрокидывать, а ноги идут, когда впереди есть цель.
Можно предположить, что ноги у Ольги Сергеевны не только не двигались, но ещё и отекли, а  отёки - это последствия невысказанных мужу упрёков по поводу житейских проблем. Ольга Сергеевна не жаловалась мужу на трудности и предпочитала терпеть, не желая его волновать, и эта невысказанность (от деликатности и интеллигентности) в конце концов сыграло с Ольгой Сергеевной злую шутку. =

О чём она думала, проводя день-деньской в неподвижности? Наверное, много горьких дум передумала, пока не додумалась до простой мысли, что «не гора идёт к Магомеду, а он к ней».  Она надумала поехать в Варшаву. Решение было принято, появилась цель «двигаться вперёд»,  ноги это поняли и – выздоровели. Как только Ольга Сергеевна начала ходить,  она стала собираться к мужу. Мать, привыкшая к постоянному присутствию дочери рядом с собой, противилась отъезду и уговаривала остаться,  но Ольга была непреклонной: «Мужняя жена должна быть с мужем».

Огорчился отъезду сестры и Александр Сергеевич, теперь рядом с ним не оставалось его верной подруги  с детских лет.   Лев Павлищев вспоминал: «Моя  мать  как-то говорила мне, что ее брат, перед разлукой с нею в 1832 году, так с виду осунулся вследствие постоянных бессонниц, что казался десятью годами старше своих лет по наружности».


В октябре 1832 года Ольга Сергеевна прибыла в Варшаву. Обрадовалась долгожданной встрече с любимым мужем и стала обустраиваться на новом месте.  Николай Иванович занимал пост Управляющего канцелярией генерал-интенданта русской армии, неоднократно получал за службу благодарности и денежные награды, и о возвращении на службу в Россию даже не помышлял. В письме к матери он признавался: «Драка с поляками для меня гораздо любопытнее, чем междоусобная брань с тещей».

Пренебрежение со стороны тёщи, которое она распространила среди  знакомых, приводило Павлищева в ярость.  Не зная причину такого злостного отношения к себе и не зная, как поправить положение, он был рад тому, что живёт вдали от родственников жены. Не видя и не слыша Надежду Осиповну,  он восстанавливал своё уязвленное достоинство.


Воссоединившись с мужем в Варшаве, Ольга Сергеевна вошла в местное Русское общество, которое сгруппировалось вокруг светлейшего князя Ивана Феодоровича Варшавского, с супругой которого Ольга Сергеевна была давно знакома.
В Варшаве в то время находился младший брат Ольги Лев Сергеевич, который жил у Павлищевых.  В письме к полковому другу он написал: «Иду к сестре, которая вздумала приехать к служащему здесь своему мужу, и очень смешна».


Первый раз в жизни разлучившись с дочерью, Надежда Осиповна почувствовала что-то вроде угрызений совести. Старший сын Александр заезжал к родителям только по необходимости, младший не давал о себе вестей … Пушкины почувствовали муки одиночества, и это им не нравилось.  В Варшаву полетели письма, полные нежных слов. Надежда Осиповна даже позволила себе раскаяться в "жестких" поступках с Олинькой.

Прав был поэт Сергей Есенин, сказав:
«Лицом к лицу лица не увидать,
Большое видится на расстояньи!»

В разлуке с дочерью Надежда Осиповна начала испытывать неведомые ей дотоле чувства, она сопротивлялась новым ощущениям и по привычке «ставила» детей на место, выговаривая им в письмах на их невнимание. Она пишет о старшем сыне: “Александр, наконец, слава Богу, откликнулся, а,  вернее сказать, откликнулся не он, но добрые люди, известившие нас, что он в Петербурге. Стыдно, очень стыдно не писать нам! Четыре месяца мы в Михайловском, а от него получили только четыре строчки, значит по строчке в месяц!»


С приездом жены Павлищеву пришлось тратиться больше, чем он привык. 19 апреля 1834 года в письме к матери он жаловался на тяготы варшавской жизни:

"Жалованье мое, правда, увеличилось, но житье здесь несравненно дороже. <…> Три четверти моего жалованья идут на стол, на содержание вольных людей (ибо, кроме лакея и горничной, у меня нет крепостных) и на содержание дома. Остальной четверти едва достаточно для одежды и непредвиденных расходов. Круг знакомства нашего хотя и тесен, но жене необходимо бывать в доме светлейших, а от частых приглашений княгини Елизаветы Алексеевны отказаться просто невозможно.  Словом, жалованья мало, а долгов боюсь хуже огня. Случилось мне раза два быть представленным к награде: вместо чинов и крестов взял деньги; и вперед сделаю то же. Вот я бы и за выслугу лет отказался от чина, но делать нечего - дали, и я должен внести за повышение месячное жалованье, т. е. оставаться целый месяц без гроша. Такие случаи бывают нередки; к тому же всякий неожиданный расход, как, например, плата докторам - что уже несколько раз здесь случалось, - уничтожает вдруг все расчеты и запасные деньги.

Скоро буду отцом, а для ребенка надо и то, и другое, плохо очень, очень плохо!»


Известие о беременности дочери, Пушкины восприняли хорошо. Сергей Львович посылает в Варшаву частые письма, в которых пишет: «Что касается тебя, милая Ольга, - благодарю Бога за твое здоровье, и можешь себе представить, с каким нетерпением ожидаю торжественных твоих слов: «я мать». Если Бог даст тебе сына - назови Леоном. Хочу, чтоб он пошел в моего Леона по своей душе. Если же будет дочь - назови Надеждой, именем той, которая дала тебе жизнь, а мне счастия настолько, насколько оно осуществимо на земле...»


В 1834 году у Павлищевых родился сын Лев, Левинька, Лёля, Леон. Первыми об этом узнали родители.

ПЕРЕРОЖДЕНИЕ.

И случилось чудо! Надежда Осиповна сменила многолетнюю вражду с зятем на внезапную дружбу с ним. Она пишет ему личное письмо: «Как выразить вам радость, которую я испытала, получив письмо ваше, мой дорогой Николай Иванович? Надо быть бабушкой, чтобы представить себе, что я почувствовала, его читая; да благословит небо нашего маленького Леона, которого люблю уже от всего сердца; да составит он ваше счастие, и желаю иметь приятное утешение принимать его ласки; вот искреннее мое желание, которому никогда не изменю”.

Наконец-то до бедной женщины дошло, что её неразумное поведение отравило жизнь и ей, и дочери, и мужу,  и сыновьям. Наконец-то она поняла, как прекрасно жить в ладу со всеми и всех любить.  С  её сердца словно отскочила многолетняя  короста, и из него рванулись самые нежные чувства. 
Давайте порадуемся за эту удивительную женщину!

Жизнь Надежды Осиповны подходила к концу, и балансирование на грани жизни и смерти заставило её задуматься о своем женском предназначении. Господь Бог перестал наказывать эту женщину гордыней, и она поняла главное, что должно быть в женщине: материнское чувство любви.


Представляю, как Николай Иванович  изумился  письму тёщи и возрадовался. Он тут же с лёгким сердцем простил Надежде Осиповне  свои обиды и не держал на неё зла.

«Лёд тронулся», и Надежда Осиповна стала часто писать письма некогда ненавистному зятю: "...Не знаю, почему, добрейший мой Николай Иванович и Олинька, вы себе вообразили, будто бы требую во что бы то ни стало вашего приезда. Правда, я говорила, что разлука мне тяжела, и что завидую участи матерей, которые с дочерьми неразлучны. Но было бы с моей стороны безумием требовать свидания, зная наши обстоятельства...»

«Добрейший мой Николай Иванович» … какие душевные слова! Ах, Надежда Осиповна, где Вы были раньше со своей добротой! Сколько здоровья Вы сохранили бы себе, дочери  и  всей семье!


Родители не помогали семье дочери, они сами жили практически без средств.  Евпраксия Николаевна Вревская, дочь Прасковьи Александровны Осиповой, приехав зимой 1835 года в Петербург и навестив Пушкиных в их съёмной квартире у госпожи Княжниной, пришла в сильное волнение от состояния здоровья Надежды Осиповны и даже подарила ей тёплую шубу.  Другая дочь Осиповой, Анна, написала матери, что  здоровье Надежды Осиповны очень плохое,  а «на докторов нет денег».


В письме к Прасковье Александровне Осиповой от  26 октября 1835 года Александр Сергеевич написал: « …бедная моя Натали стала мишенью для ненависти света. Повсюду говорят: это ужасно, что она так наряжается, в то время как ее свекру и свекрови есть нечего, и ее свекровь умирает у чужих людей…»


Здоровье Надежды Осиповны слабело. Её донимали боли в правом подреберье, в ногах, в голове, они то усиливались, то затихали, но Надежда Осиповна не падала духом.  В письме к дочери она  сообщала: "Теперь я на пути к выздоровлению, а потому могу тебе сообщить, что моя болезнь была далеко не из легких. <…> И Раух и Спасский говорят, что за мое совершенное выздоровление ручаются. Зло будто бы происходило в пораженной печени; причиной же болезни - нравственные долговременные волнения»…


Доктора Раух и Спасский были правы, говоря, что «причина болезни - нравственные долговременные волнения»…


==Отступление от темы=
 «Болезнь – это следствие неправильного поступка, при котором чаша весов между хорошим и плохим склонилась в пользу плохого». Болезнь даётся человеку для того, чтобы он прекратил свою спешку по жизни, остановился и задумался, а правильно ли он живёт?

Болезнь,  уложившая Надежду Осиповну в постель,  дала ей возможность вспомнить прошлое, пересмотреть свои поступки и сделать правильные выводы. Она  поняла, как мало давала любви окружающим и, в первую очередь,  детям.  Она корила себя  за это, раскаивалась и сожалела, что не поняла эту истину раньше.  Она всегда торопилась жить и поэтому не успевала заглянуть  в себя. Болезнь остановила спешку.  =


Осознав, как прекрасно жить в любви и согласии, Надежда Осиповна  делилась чувствами с детьми: «У меня одна радость на свете, дети мои, — это получать ваши письма»;   «…для меня же без вас — все пустыня».


К нелюбимому ранее сыну Александру Надежда Осиповна также  изменила отношение. Она вдруг почувствовала, как он дорог ей! Она раскаивалась в том, что была к нему несправедлива, обижала,  обделяла вниманием в  детстве, в юности, в зрелые годы. Страдая от болезни и предчувствуя  конец жизни,  Надежда Осиповна просила у сына прощения.  Александр Сергеевич искренне сожалел о том, что мать так поздно изменила к нему отношение, и что он мало времени  "пользовался нежностью материнскою".


В августе 1835 года Ольга Сергеевна с маленьким сыном выехала из Варшавы к родителям и пробыла с ними всю осень и зиму. Надежда Осиповна погибала от болезни и непременно хотела увидеть внука.


Ольга Сергеевна  пишет мужу: "Отчаяние отца меня мучает невыразимо; не может воздержаться: рыдает при ней, что ее и пугает, и волнует. Я попыталась ему это высказать, но он закричал на меня, забывая, что и я лишаюсь матери».
Ольга Сергеевна жалела, что нет Александра, «который имеет талант успокаивать мать».


Пушкин вернулся в Петербург в конце сентября и был ошеломлен случившимися в семье событиями: «Бедную мать мою я застал почти при смерти,<…>  Раух и Спасский потеряли всякую надежду».

Здоровье Надежды Осиповны быстро ухудшалось. Она сама говорила о себе,  что «стала такой старой и худой, что внучка и внук даже пугались при виде своей бабушки».

Признание зятя и прощение, вспыхнувшая любовь к детям и внукам, осознание, что жизнь была растрачена на пустяки, смогли бы задержать болезнь или даже вылечить её, но время было упущено. Болезнь формировалась в организме Надежды Осиповне много лет, а выздоровление должно занимать столько же времени, но его уже не оставалось.


То же самое сказал Ольге Сергеевне и доктор Спасский: "Спасский тотчас мне объявил, что за жизнь мамА не ручается, и прибавил: «Болезнь вашей маменьки длится с 1807 года, потому что именно тогда желчь у нее разлилась в первый раз".


Много раз гневалась и печалилась Надежда Осиповна, эти волнения  скапливались в печени. Что случилось в далёком 1807 году и сильно  пошатнуло здоровье Надежды Осиповны?  Может быть, смерть отца или смерть маленького сына Николая?



Болезнь держала Надежду Осиповну в постели, поэтому она имела возможность унестись мыслями в  прошлое и порассуждать.  В одном из писем,  говоря о старшенькой внучке  Маше, Надежда Осиповна вспомнила  о своей умершей дочке Сонечке:  «Маша … напоминает мою маленькую Сонечку, и не думаю, чтобы она долго прожила». 
Надежда Осиповна ошиблась:  Мария Александровна Пушкина (Гартунг)  прожила 86 лет.

По возвращении в Петербург жизнь Ольги Сергеевны не изменилась. Она по-прежнему металась между мужем и родителями, и это состояние неустойчивости изматывало её. Павлищев выделял жене и сыну мало средств, иногда вообще ничего не высылал, Ольга испытывала материальную нужду, надо было платить за жильё, за пропитание, содержать слуг, она выкручивалась,  как могла, страшно боясь залезть в долги.


Сестре чем мог помогал  любимый брат Александр. Зная нужду сестры, он приглашал её жить в его доме, но Ольга не хотела стеснять брата:  его дом  и так был «полной коробочкой» - жена, дети, две свояченицы, он сам крутился, как белка в колесе, в поиске денег.

Ольга была в сильном беспокойстве о матери.  Она посылала  мужу тревожные весточки:  “По мнению доктора Спасского, ее сломила единственно печаль. Отчаяние отца меня мучает невыразимо; не может воздержаться: рыдает при ней, что ее и пугает, и волнует. Право не знаю, что делать. Александр приходит на несколько времени и уходит, как и прочие, я с отцом совершенно одна. Боже мой! если бы, по крайней мере, я имела счастие быть с тобою! Всякую минуту ожидаю страшного удара”.


Николай Иванович также забеспокоился. Он выпросил у начальства отпуск и  спешно  отправился в Петербург. Он приехал 30-го марта 1836 года, опоздав на один день. Надежда Осиповна умерла накануне, но последние часы жизни она всё ждала зятя, спрашивала, не едет ли, приехал ли, почему не заходит, «ведь он мне родной... Какая, Боже, тоска... нет его, нет его …».
Надежде  Осиповне непременно надо было увидеться с зятем, чтобы испросить прощения и снять с души тяжесть вины.  Не успела.


Было начало Пасхи. Звонили колокола, возвещая Воскресение Христа, и смерть Надежды Осиповны в этот день была символична, «ибо  путь каждого человека к Богу  начинается с искреннего покаяния».


Николай Иванович сообщал своей матери Луизе Матвеевне: "Я в Петербурге с понедельника Светлой недели <…> Приезд мой ускорен был известием об отчаянной болезни матушки моей жены: она очень желала меня видеть, но я опоздал одними сутками, застав ее уже на столе. <…> Кончина её меня очень огорчила, и печаль, в которой застал батюшку и Ольгу, долго не позволяла мне приняться за дела...»


Смерть матери выбила Ольгу из колеи,  и  её душевные и физические расстройства углубились. Её сильно удручала возросшая беспомощность отца, который совсем упал духом.  Отравляли жизнь   разногласия между  мужем и братом относительно собственности.  Она умоляла  мужа приехать: «Ради бога, приезжай повидаться … , нужно переговорить также с братом тебе. Право, нужно».
Перенесённые страдания отозвались в Ольге Сергеевне резким ухудшением здоровья. 

Николай Иванович приехал летом 1836 года в отпуск. Павлищевы поселились в Михайловском, где Николай Иванович задумал перестроить хозяйство, что вызвало активный протест у Александра Сергеевича.  Возникшая между братом и мужем переписка-перепалка не способствовала улучшению здоровья   Ольги Сергеевны.  Она еле-еле передвигалась по комнатам, держась за стены, начала плохо видеть и сильно переживала из-за несогласия двух родных ей людей, а как их примирить, не знала. Она боялась поссориться и с братом и с мужем. 

Сергей Львович всё-таки выделил  дочери из нижегородских имений 150 душ крепостных крестьян и отказался от седьмой части наследства в Михайловском в её пользу. Ольга Сергеевна со слезами благодарила отца «за проявленное великодушие». Жить ей стало легче, но здоровье не улучшалось.


Сильнейшим потрясением для Ольги Сергеевны стало известие о гибели брата Александра. Она слегла в нервной горячке.  После этого сильно стало ухудшаться зрение.
Через три месяца после страшного февраля  1837 года Ольга Сергеевна родила дочку, которую назвали Наденькой в честь Надежды Осиповны.


Характер Ольги Сергеевны стал меняться в худшую сторону: появилась  резкость, вспыльчивость, недовольство, упрёки к мужу – всё это не способствовало сохранению здоровья и покоя в семье.
В 1846 году Ольга Сергеевна перенесла  воспаление лёгких.


==Отступление от темы==
Воспаление лёгких или пневмония – это страх перед утратой свободы, который в физическом теле выражается ощущением спазма и удушья, то есть обстоятельства жизни не позволяют человеку  свободно дышать.  Любое воспаление – это следствие унижения (а Ольгу Сергеевну унижало чувство постоянной несвободы и зависимости). 
Чем больше человек боится оказаться в плену у обстоятельств, тем меньше у него  потребность в свободе и тем больше недовольства собой и своей жизнью.=


К пневмонии добавилась глазная болезнь. В 1847 году Ольга Сергеевна ездила лечиться в  Силезию, к знаменитому доктору Ивану Шроту. Способ лечения Шрота состоял из 4-х этапов: влажная теплота, бедная белком пища, воздержание от жидкости и периодическое назначение слабого вина. Лечение помогло, но,  думаю,  облегчение было связано не только с методом доктора Шрота, а,  в большей степени,  с тем, что Ольга Сергеевна на некоторое время сменила нервную домашнюю обстановку и внутренне успокоилась.
По возращении из Силезии болезнь возобновилась, так как семейные обстоятельства не располагали к спокойствию.   

В 1848 году умер Сергей Львович. Ольга Сергеевна приехала в Петербург по делам наследства и определения сына Лёвушку в учебное заведение.  Потом опять вернулась в Варшаву, отдав сына в семью невестки Натальи Николаевны Пушкиной, где все его любили.


Отношения с мужем стали сильно прохладными. Болезненность  жены не способствовала укреплению супружеских отношений.  В Варшаве у Павлищева  появилась подруга – молодая полька Софья Викентьевна Демарская. Ольга Сергеевна узнала об этом, и её переживания, которые она и так держала в себе,  связались в тугой,  болезненный узел. 

Осенью 1851 года Ольга Сергеевна окончательно уехала от мужа и стала жить в Петербурге. Николай Иванович Павлищев так и не захотел возвращаться из Варшавы: там у него росли должности и звания: в 1851 году Павлищев был утвержден обер-прокурором, а впоследствии  он стал управляющим канцелярией генерал-интенданта Царства Польского, сенатором и тайным советником.

Болезни Ольги Сергеевны продолжали прогрессировать. Она лечилась, но нервы были расшатаны настолько, что тело продолжало разрушаться.   В 1854 году, находясь под влиянием галлюцинаций (от лекарств и нервного возбуждения),  Ольга Сергеевна совершила непростительный поступок. Ей привиделась тень брата, которая повелела ей сжечь документы семейного архива, что она и сделала. Также она сожгла многие свои стихи и сочинения на французском языке.

Душевная боль стала постоянной спутницей Ольги Сергеевны. От этого болела печень, кружилась голова, происходили обмороки.
В 1862 году случился нервный удар, после которого отказали ноги,  и выявилась глаукома. В 1863 году ей сделали операцию на глазах, но спасти удалось лишь правый глаз, сохранив в нём небольшой процент зрения, левый глаз остался слепым.

==Отступление от темы ==
Болезнь глаз «глаукома» или помутнение хрусталика,  связана с концентрацией печали. Эта болезнь развивается у человека, которому в течение жизни пришлось много страдать. Этого человека долго обижали, но он не жаловался, а терпел, стиснув зубы. И простить обидчиков  он не хотел, лишь мог в сердцах повторять «глаза бы мои на вас не глядели!»  Послушное тело услышало просьбу!


Прощение – это освобождение самого себя. Люди связаны невидимыми нитями со всем, что ими совершено. Эти нити – как нервы, вибрируют и делают душе (и организму) больно. Оборвать эти нити и освободиться от боли можно только прощением, идущим от сердца. Умение прощать – это  мудрость, при которой человек освобождает самого себя от негатива и живёт в мире с собой и другими.  Прощение и просьба о прощении действуют тогда, когда человек осознает свои ошибки.

Так поступила Надежда Осиповна. Жаль, что она не поняла чудесную силу прощения  раньше и не успела  насладиться состоянием душевной свободы, зато она умерла с лёгким сердцем.
И очень жаль, что Надежда Осиповна не успела рассказать об этом дочери, возможно, умея прощать себе, невзгодам и проблемам, та смогла бы избежать много горя. 

Увы, нежная, мягкая, трепетная Ольга Сергеевна не умела помочь себе. Вероятно, она ходила в церковь и молилась о выздоровлении, но в церкви умеют лишь отпускать грехи, но не учат человека прощению самого себя (Бог простит). 

В физическом значении глаукома характеризуется повышением внутриглазного давления и, если его не понизить, то наступает слепота. Частые головокружения, головные боли у Ольги Сергеевны были связаны с нарастающим глазным давлением, которое и привело к глаукоме. Операция помогла лишь на время.


Глаза отражают состояние печени, а в печени, как мы знаем, накапливается печаль.  Освободиться от печали можно через глаза – то есть  с чувством выплакаться. Недаром человека в горе упрашивают «поплакать»!
Ольга Сергеевна, вместо того чтобы выплакаться (или, не стесняясь,  выкричаться),  глотала невыплаканные слёзы и копила их  себе.

«Глаза не видят, если сердце приказывает им ослепнуть» /Сенека/.

ПОЛНОЕ ОДИНОЧЕСТВО.

19 июля 1852 года в Одессе умер любимый младший брат Лев Сергеевич. Из большой семьи Пушкиных Ольга Сергеевна осталась одна.

Дети от Павлищева  Ольгу Сергеевну не забывали, но навещали редко.  Дочь Надежда жила с мужем в Варшаве, лишь изредка приезжала с детьми к матери. Сын Лев Николаевич Павлищев (выпускник юридического факультета Петербур¬гского университета, чиновник, журналист, композитор-любитель, автор романсов и эпиграмм,  состоявший в 1865–1871 гг. в Варшаве при графе Берге), был с матерью неотлучно лишь в последние дни её жизни,  чем, собственно,  скрасил её одиночество. 
К концу жизни Ольга Сергеевна практически не видела, едва могла ходить, лишь  память оставалась ясной. Она диктовала сыну воспоминания об их семье, продолжала писать стихи, но тема стихов была грустной:

Я смерти жду, как узник ждёт свободы,
Но дни текут и месяцы и годы;
Она найдёт, глуха к моим мольбам,
Безжалостна к томленью и слезам!


Земная жизнь Ольги Сергеевны Павлищевой закончилась  в  мае 1868 года на 71 году жизни. Сын  Лев Николаевич похоронил её на кладбище Воскресенского девичьего (впоследствии — Новодевичьего) монастыря в Петербурге.  В свидетельстве о смерти Ольгу Сергеевну указали, как «жену  тайного советника».
7 июля 1936 года прах О.С. Павлищевой был перенесён на Тихвинское кладбище Александро-Невской лавры.

Супруг Ольги Сергеевны, тайный советник Николай Иванович Павлищев после  смерти законной супруги официально женился на Софье Демарской.  У них была общая дочь Наталья.


==Заключительное размышление.==
Ольга Сергеевна пережила свою мать на 10 лет,  но эти годы она провела в печали и в болезнях. О чём она думала, глядя в вечную тьму перед глазами?  Искала ли  причину своих несчастий, винила ли свою мать, отца, мужа, жалела ли, что жизнь сложилась именно так?

Опять вспоминаю слова Печорина из «Героя нашего времени»:
«А, верно, она существовала и, верно, было мне  назначение высокое, потому что я чувствую в душе моей силы необъятные».

Так же чувствовала и Ольга Сергеевна, но судьба распорядилась иначе.

Апостол Павел писал: «Плод же духовный есть любовь, радость, мир, долготерпение, благость, милосердие, вера, кротость, воздержание».  (Гал. 5:22-23).
Все эти качества у Ольги Сергеевны были. Но жизнь сложилась по-другому.

ДА ПОЧЕМУ ЖЕ?? – с обидой, горечью и сожалением спрашивала я себя…

Не потому ли, что  у Ольги Сергеевны был нарушен контакт с гармонией мира, и это  стало причиной её страданий? Не секрет, что постоянные страдания разрушают тело. У Ольги Сергеевны был сильный характер, и она могла противостоять насилию матери и не повиноваться мужу – «во имя спасения себя», но она этого не сделала, почему?


Каждый человек имеет право и возможность выбора. Об этом говорится  в стихотворении Юрия Левитанского:

Каждый выбирает для себя
женщину, религию, дорогу.
Дьяволу служить или пророку -
каждый выбирает для себя.

Ольга Сергеевна сделала свой выбор, она выбрала  смирение.  Истинное смирение – это не слабость, не подобострастие, не заискивание перед другими, а  нравственная гордость, смысл которой в  безропотном перенесении жизненных невзгод и трудностей, потому что «смирение есть любовь, отдающая себя без остатка, целиком и до конца». Ольга Сергеевна с полным правом могла бы сказать о себе строчками из того же стихотворения  Левитанского:

Каждый выбирает для себя...
Выбираю тоже - как умею.
Ни к кому претензий не имею.
Каждый выбирает для себя.

Жалела ли Ольга Сергеевна о своём жизненном выборе? Одинокая, больная, обездвиженная и глядящая во тьму, хотела ли она прожить жизнь по-другому? Не думаю. Ольга Сергеевна была высоконравственным человеком и руководствовалась заповедью «Почитай отца твоего и мать твою, чтобы продлились дни твои на земле, которую Господь, Бог твой, дает тебе».

Ольга Сергеевна была мужественным и сильным человеком, а для смирения нужны немалые душевные силы. Смирение – главная христианская добродетель,  это достояние немногих людей. По словам Н.А.Бердяева, «смирение есть не уничтожение человеческой воли, а просветление человеческой воли».

Об этом же пишет и Владимир Сергеевич Соловьёв («Судьба Пушкина»):

«Судьба вообще не есть простая стихия, она разлагается на два элемента; высшее добро и высший разум, и присущая ей необходимость есть преодолевающая сила разумно-нравственного порядка, независимого от нас по существу, но воплощающегося в нашей жизни только чрез нашу собственную волю. А если так, то я думаю, что темное слово "судьба" лучше нам будет заменить ясным и определенным выражением - Провидение Божие».

По человеческим меркам судьба Ольги Сергеевны была трагедией, по божеским – подвигом!

Прав был Пётр Вяземский, предсказывая Ольге Сергеевне выдающееся будущее, прав был Александр Сергеевич Пушкин, искренне восхищавшийся своей сестрой, и жалок Николай Иванович Павлищев, не разглядевший в своей жене бесценные качества характера.




Библиография:
Павлищев Л.Н., «Воспоминания о А.С. Пушкине»
Дневник сестры Пушкина Ольги Сергеевны Павлищевой в письмах к мужу и отцу. 1831-1837.
Дневник Надежды Осиповны и Сергея Львовича Пушкиных в письмах к дочери Ольге Сергеевне Павлищевой. 1928-1835.
Тынянов Ю.Н. «Пушкин»
Февчук Л.П. «Портреты и судьбы: Из ленинградской Пушкинианы».
Вяземский П.А. «Из записных книжек», 1828 г.
Рожнова Т.М. «Жизнь после Пушкина»
Фредерик де Лагранж «Великая книга судеб, или Собрание тайных наук»
Джон  Темплтон за 90 минут. Всемирные законы жизни.
Брайан Трейси «Измени мышление – и ты изменишь свою жизнь»
Карнеги Д.Б. «Как перестать беспокоиться и начать жить»




 




Иллюстрация - коллаж Автора Мита Пе.