Электрорадиоматериалы

из цикла «Мои университеты»

                Известный американский физик Ричард Фейнман – личность незаурядная и своеобразная, как в мыслях так и в поступках, что свойственно гениям. Альберт Эйнштейн играл на скрипке, Ричард Фейнман – на саксофоне и на ударнике. Роднит их то, что оба они – большие учёные и большие дети, для которых занятие наукой – игра.
                На этом принципе строилось и преподавание физики профессора Калифорнийского Технологического института Р. Фейнмана, о чём свидетельствует его IV томный курс лекций по физике, вышедший в СССР в 12 томах.
                «Если в Третьей Мировой войне будут воевать атомными бомбами - цитировал профессор автора теории относительности, - то в последующих будут воевать дубинками, и будет вращаться наш земной шарик долго-долго, и будет на нём пусто и тихо». И, следуя логике учёного, продолжал: «если волей случая, из космоса или же путём длительной эволюции на Земле опять возродится разумная жизнь, то ключом к разгадке нашей цивилизации может стать одно лишь слово – АТОМ.
                Итак, атом – основа всего сущего. И о том же советовал крепко помнить наш «добрый гений», учитель физики Николай Романович, подкрепляя свой постулат шуткой: "90 про’центов до’центов говорят «атo’м» и лишь 10 процентов говорят «а’том». Младшие классы он обучал математике, в старших преподавал физику. И вдруг нарисовался в техникуме. Сразу вспомнились его присказки: «Вы, ворона бескрылая, как вы попали на четвёртый этаж!», «а вот вам видите: Сотниченко… гусь тоже … не всякие подобные треугольники равны, не всякие равные треугольники подобны». Математическая логика его строилась на великой (китайской) мудрости: «ежели мы подойдём к одной стороне, то увидим одну сторону, ежели подойдём к другой стороне, мы увидим другую сторону. Отсюда следует прямая истина, что к какой бы мы стороне не подошли, мы ту сторону и увидим». Подобные шутки-прибаутки сыпались из него как из рога изобилия.
                Учились же по принципу: мы ему не мешали вести урок, он нам… заниматься своими делами. Ощутил я всю пагубность метода Николая Романовича только с приходом нового учителя Виктора Ананьевича, когда засветила на горизонте пара в четверти. Этот полуслепой  человек, оказался настоящим мудрецом с железным характером, не допускал никакой клоунады на уроках,  каждое слово у него подкреплялось делом. Слабая власть портит, развращает людей, тогда как строгость способствует полной самоотдаче. Эту истину я усвоил тогда, в пятом классе.
               Встреча с Николаем Романовичем в новой ипостаси вызывала смешанное чувство. Наступали опять весёлые времена. Но я не знал радоваться мне или огорчаться - опять потянуло к ничегонеделанию, что могло отразиться не только на оценках, но и на стипендии. 
             «Ворон бескрылых» заменили «господа студенты», а учебники Ларичева, Пёрышкина с Родниной – Тареев с Михайловым.
             - Не читаете Тареева, не читаете, господа студенты, выговаривал бывало нам Николай Романович.
              На уроках физики он ставил в тупик «господ студентов» вопросами вроде: «Что такое Луна? Выслушав массу ответов самых невероятных: «спутник Земли, звезда, планета, небесное тело, болид, космическое тело», заинтриговав таким образом всех, Николай Романович констатировал: «Луна - свидетель всех свиданий на Земле» и  потирая руки улыбался довольный.
Любил Николай Романович до самозабвения подшучивать над нашим братом, ставить в тупик:
- Когда у вас спрашивают «сколько время?» не вздумайте отвечать, что вчера в Харькове был дождь.
- Если мама говорит «нельзя горячую печь лизать языком, то не следует и садиться на неё.
Нередко скатывался до примитива: "вот было весело, когда нашей маме ногу оторвало..."

            Электрорадиоматриалы – это изоляторы и проводники, ещё и полупроводники, которые входили также в курс физики и радиотехники, поэтому не требовали от нас больших умственных затрат и проходили очень весело.
- Были ли вы Метро? – спрашивал учитель.
- Дааа! - кричат все, хоть и мало кто был в Москве.
- Тогда наверное видели, сколько там идёт кабелей?
И я тут же представил себе сверкающие позолотой и мрамором вестибюли Метрополитена и молодых мужчин, шествующих стройными рядами в Московской подземке.
Теперь мы знали, что кабеля бывают наземные, подземные, воздушные, подводные, а ещё бывают кабеля резервные. А бывает, что «кабеля и на стенку вешают»…  Представлялось как несчастного кобеля «приговорили к стенке», видно пули пожалели.
Доставалось же нам бывало на уроках от Николая Романовича.
Особо он держал в поле зрения любителей «издеваться над наукой», давал себе волю – буквально загонял их в угол .
- Девушка, назовите какие вы знаете изоляционные материалы?
«Студентка»* начинает перечислять: кожа, резина, стекло, бумага, текстолит (тогда еще о полипропиленах ни сном ни духом), текстолит…» (уже было), останавливается в задумчивости.
- Ну-ну, - поощряет учитель, - дальше, милая, что же вы остановились?
Та напряжённо морщит лоб, устремляет милый взор к потолку, пытается восстановить в памяти заученное.
Николай Романович кажется искренне хочет помочь девушке наводящими вопросами:
Вот скажите у вас есть парень…  друг, с которым вы встречаетесь?
- Да.
- Ну вот когда вы приходите к нему на свидание, что вы делаете.
- А, вспомнила, эбонит! – неожиданно вскрикивает та.
- Целлулоид, девушка, - улыбается Николай Романович, -  а эбонит это уж потом.... по алфавиту,- добавляет он под весёлый хохот аудитории.

* - учащиеся техникума - это не студенты.