Основной вопрос философии

Много лет назад – во время учёбы в университете - я изучал марксистско-ленинскую философию. Этот курс был обязателен для студентов любых высших учебных заведений СССР. Подход к этому курсу у абсолютного большинства студентов  вполне соответствовал лозунгу: «сдать и забыть». Но нет, кое-что осталось – несколько основных положений, которые и формировали наше философское сознание. Но – как было сказано: сдал, забыл.
И вот недавно – совершенно случайно – я наткнулся на небольшую статью, посвящённую столетию выходя в свет книжки Ульянова-Ленина «Материализм и Эмпириокритицизм».  В те годы, когда  учился в университете  – а это почти сорок лет назад – книжку эту я не читал. И не думаю, что другие читали. Максимум – пролистывали хрестоматию по философии, в которой были фрагменты книг, обязательных к изучению. А далее – всё та же  студенческая схема:  сдал – забыл.
И стало мне интересно – а как сейчас я восприму  ленинские мысли? И вот  уже в солидном возрасте, без всякого принуждения, я перечитываю эту книгу.
Со ссылкой на Энгельса  В. Ленин утверждает, что основной вопрос философии – это вопрос об отношении материи и сознания. И именно по тому, как те или иные философские школы отвечают на этот вопрос, их относят к материалистическим или к идеалистическим. Материалисты утверждают, что материя первична, а сознание – вторично. Идеалисты, напротив, сознание, мышление, почитают первичным, а материю – вторичным.
Тогда, почти сорок лет назад, мне казалось это – со слов лектора - логичным, и никаких вопросов не возникало.
Давайте-ка чуть проанализируем этот тезис. Перво-наперво, что такое материя. Автор «Материализма и Эмпириокритицизма» даёт определение материи, которое признано считать «классическим»: «философская категория для обозначения объективной реальности». Что ж, подставим – как в математике – будем вместо слова «материя» писать расшифровку этого понятия (по Ленину ) «философская категория для …». Итак, материалисты (по убеждению Ленина) это те, кто считают:
«Философская категория…» первична, а сознание вторично.
      Зато идеалисты считают, что:
Сознание первично, а «философская категория…» вторична.
Какой неожиданный поворот!. Как это понять, что философская категория первична? Шел по улице, споткнулся, посмотрел: ба! «Философская категория» валяется. Ну и что? Перешагнул, пошёл дальше. То ли дело у идеалистов, у них сначала какое-никакое сознание возникает. И лишь потом оно даёт место «Философским категориям», ибо оным только в сознании людей и место (не валяться же категориям на улице!)
Получается, что если пользоваться материалистическим определением материи, то именно идеалистическое понимание связи  между материей и сознанием является верным.
Из данной ситуации может быть три возможных выхода.
Первый. Признаём, что в разных разделах своей работы В. Ульянов-Ленин пользуется разными понятиями (определениями) материи. В тех главах, в которых он говорит об «основном вопросе философии» материей – по Ленину – является – вся осязаемая (человеком или приборами) часть окружающего нас мира. Но в следующих главах  Ленин всё-таки пишет, что материя – это не окружающий нас мир, а всего лишь философская категория для обозначения этого мира. (И еще при этом ссылается на знаменитое утверждение Маркса, что именно восприятие материи, как философской категории ставит философию Гегеля с головы на ноги.)
Второй. Вопрос о первичности материи и сознания напоминает известный еще с времен древней Греции спор о первичности курицы или яйца. Материя действительно есть философская категория, но она, материя, как и всякая категория,  существует лишь в сознании людей. С другой стороны , человек мыслит категориями. Понятия «первичности» и «вторичности» к материи и сознанию неприемлемы.
Третий. Ленинское определение материи ошибочно. Понимать материю, как философскую категорию ошибочно. Материя – это и есть окружающий нас мир, предстающий перед нами во всевозможных формах. Маркс тоже оказался не безгрешен (конь о четырёх ногах, и то спотыкается) , пытаясь перевернуть философию Гегеля с головы на ноги (или наоборот?)
       Дальше читать основной философский труд Ленина не стал. Нет смысла в изучении парадигмы того учения, которое не выдержало проверки временем.