Уроки жизни

 
         Глава из повести "Я никогда не стану взрослым"



В школу мы приходили рано утром, поскольку учились в первую смену. С собой в ранец мама мне клала бутерброды – с сыром, маслом и колбасой. Они лежали между учебниками в полиэтиленовом пакетике и тихо плавились от жары. Бутерброды с сыром были еще ничего, а вот сочетание масла и вареной колбасы казалось тошнотворным. Мне хотелось выбросить масло и съесть колбасу с хлебом, но это было невозможно: весь кусочек уже настолько пропитался жирной субстанцией, что выковырять из него масло не получалось никак, увы.
Наверное, школа в целом производила на меня такое же впечатление, как эти неудобоваримые бутерброды. Я с радостью ждал окончания урока: ожидание начиналось сразу же, как только мы садились за парты, но в начале урока я старался не обращать на него внимания. Все равно до конца была еще целая вечность: почти 45 минут. Когда проходили первые двадцать минут занятия, становилось легче: уже можно было смотреть на часы и не скрывать своего ожидания. На последних десяти просыпалась радость жизни, а еще через пять минут наступало ликование. Так мы и учились. На переменах, как положено, галдели и носились по коридору. Позже это сменилось курением в туалетах и игрой в азартные игры. Учеба в нас азарта не пробуждала, ну, никак. Самый любимый день недели была суббота – еще бы, ведь впереди меня ожидало целое воскресенье свободы!
Дома тоже не было ничего вдохновляющего: вечная бабушка, которая постоянно что-то готовила, но есть мне это совершенно не нравилось. У меня был хороший аппетит, я съедал все, что давали, но без особого удовольствия. То ли дело – бутерброд с котлетой и томатным соком в школьной столовке! Вот это был реальный взрыв вкуса, ничего не скажешь.
Самые приятные моменты жизни – это когда ты сидишь, например, вечером и делаешь домашнее задание. За окном темно, холодно, зима. Задание воспринимается как что-то настолько далекое от тебя и непосредственного ощущения жизни, что ты даже и не пытаешься его понять или проявить к нему какой-то интерес. Ты делаешь его машинально, как мы отбрасываем от лица муху или прилипший мусор. Ты выполняешь задание, чтобы тебя хоть на какое-то время оставили в покое и позволили побыть так, как тебе хочется. Я – старательный мальчик или пытаюсь такого из себя изображать, но и для меня непрерывное выполнение уроков оказывается невозможным. Я потихоньку отодвигаю в сторону учебник, достаю «Трех мушкетеров» и погружаюсь в чтение. Елы-палы! Это одни из самых прекрасных моментов школьной жизни. Какие эти мушкетеры, в сущности, молодцы! Их примеры наглядно демонстрировали, что разные там географии, астрономии и ботаники – вовсе не то, что необходимо в жизни. Они отлично обходились без них. К сожалению, тому, что на самом деле необходимо, нас никто не учил. Приходилось учиться самим, а что делать? Уроки жизни – это тебе не уроки математики. С них не сбежишь.
После школы я иду домой по улице. Идти недолго, минут пятнадцать. Мне 10 лет, в руках портфель, на голове – дурацкая шапочка с помпоном. Меня останавливают три парня. Они гораздо старше меня, им лет по 14-15. Естественно, они требуют денег, я отвечаю, что денег нет. «Тогда прыгай», - говорят они мне. Я прыгаю, ничего не звенит, меня отпускают. На всем протяжении разговора тело мое словно сковано чем-то очень тяжелым и крепким. Как будто неизвестная сила рвется из тела наружу, но ее не пускают, а запирают, засовывают внутрь. Мне очень страшно. Хочется вести себя достойно, но не знаешь, как это сделать. Страшно драться с ними или даже протестовать. Как будто кто-то надел на себя мое тело и исполняет заданную роль – роль послушной жертвы, которая не хочет раздражать повелителя, а хочет побыстрее убраться куда-нибудь подальше.
Еще какое-то время я иду, перемалывая подробности встречи, потом отвлекаю себя от этого. Иногда, если встреча проходит бурно, я могу перелопачивать это несколько дней. Можно подумать, что-то важное не произошло, и я никак не могу успокоиться, и все возвращаюсь, возвращаюсь к тому, что было. Проигрываю это вновь и вновь, словно надеясь получить недополученное. Получить все равно не удается, да это и понятно. Все, что могло произойти, исчезло в прошлом.
Самое смешное, моя неудовлетворенность не связана с получением, скорее, наоборот. Это невысказанные слова и невыраженные действия бродят по моим венам, отравляя тело миазмами распада. Это подавленный протест не дает успокоиться и заставляет играть одну и ту же надоевшую пластинку.
Никакие ухищрения не помогают. Самый хитрый из нас, Сергей, придумал защищаться самым сильным и решительным, Васей. Вася был хулиганом – он плохо учился, дрался и не слушался родителей. Сережа был примерный мальчиком, к тому же, имел отличные оценки по поведению. Наем охраны происходил просто: Сережа делал за Васю уроки, давал списывать все контрольные и даже притащил ему в школу отцовский охотничий нож.
Вася с удовольствием списывал, а ножом незаметно колол Сережу в бедро, когда тот отвечал учительнице. Ему было смешно видеть гримасу боли на лице подопечного. Также он проводил исследования: насколько хватит Сережиного терпения, чтобы не закричать.
Вася был двоечником, он с трудом дотянул до 8-го класса, после чего был переведен в другую школу, попроще. Сережа окончил школу с отличием и поступил в университет.
Вася в университетах не учился, вскоре после окончания школы он получил срок, а еще через несколько лет умер в подъезде – то ли по пьяной лавочке, то ли от тоски.
Сережу выгнали с первого курса и забрали в армию. Сразу после демобилизации он начал пить и пьет до сих пор, если еще не умер.

(c)2008 г.