Глава 13. Неудача Оуэна

- Первый раз об уникальном опыте Роберта Оуэна, - начал разговор Аркадий Львович, обращаясь к своему постоянному собеседнику Льву Авраамовичу, - я прочитал у Добролюбова в однотомнике «Избранные философские произведения» в домашней библиотечке моей сестры. Это было в девятом классе. Меня поразило и удивило, как в капиталистическом обществе фабрикант создал нормальные жилищно-бытовые условия, полноценное питание, сократил продолжительность рабочего дня, а зарплату увеличил, чтобы обеспечить рабочим безбедную жизнь. От этого производительность повысилась, доходы возросли. Оказалось, увеличения богатства можно добиться не только жесткой эксплуатацией, сокращением зарплаты, а прямо противоположными способами.


- Я впервые услышал это имя курсантом, - ответствовал коллега. - К первому семинару преподаватель «Истории КПСС» давал задачу конспектировать статью Ленина «Три источника и три составных части марксизма». Мы все такие дюже дисциплинированные, прилежные. Это задним числом появился скепсис к тому, о чем долдонили усердные знатоки марксизма-ленинизма. А тогда старались изо всех сил, брали задним местом, если что-то предстояло не очень понятное, недоступное вчерашних школярам. Вот и запомнились, если брать на веру Ленину, три знаменитые фамилии: Сен-Симон, которого потехи ради между собой называли Сен-Семён, Фурье и Оуэн.

Подробности их жизни, тем более содержание их утопизма нам были до лампочки. Утописты есть утопленники в истории, чего на них силы тратить. Запомнили, что стало быть были они передшественники, а подлинную коммунизму да ещё и научную сотворили Карла Маркса с другом Энгельсой. Их и нада добросовестно читать. Чтоб не вляпаться на экзамене. Все остальное по нашей жизни, как спевал Высоцкий, нужно как в бане лыжи.


- А я помнится еще в четвертом классе на уроках истории, когда проходили крепостное право, как помещики нещадно заставляли работать на себя, как бедствовали крестьяне, подумал и долго размышлял: почему бы помещику не дать крестьянину нормальную сытую жизнь. Они работать стали бы лучше, от этого прямая выгода, при том смогли бы жить по-человечески. Зачем людям незнатного происхождения, трудяге-работяге бедность, страдания от нищенского существования? Зачем изводить работников нищетой? Вот если бы я оказался помещиком в те стародавние времена, так бы и поступил.


- О, да Вы, я вижу, родились альтруистом, если в таком младенчестве готовы были порешать социальные проблемы, которые, как оказалось, до сих пор не под силу делать взрослые дяди. Так что же интересного увидели в Оуэне?


- Вы сказали, что про Оуэна впервые узнали из статьи Ленина. А я вот недавно стал знакомиться с педагогическими трудами Крупской и был приятно удивлён.


- Вам всерьез представляется, что статейки Крупской, опубликованные в газетах и прочих советских изданиях можно назвать трудами? Ещё циркуляры и разного рода инструкции, составленные выдающейся советской педагогой, назовите выдающимися трудами.


- Не скажите. У нее есть достаточно пространные тексты и даже книги. Её собрание педагогических работ заняло десять томов. А книга «Народное образование и демократия», написанная до революции, но опубликованная уже после в 1917 году, четыре раза переиздавалась. Из этой книги выяснил, что Крупская обстоятельно была знакома с работами авторов педагогических сочинений. У нее глубокие и обширные познания Руссо, Песталоцци, Фелленберга, Роберта Оуэна. Повторяю, не просто поверхностно прочитанные, а основательно продуманные, проанализированы, многие идеи и положения взяты на вооружение. Не все сочинения рассматривает, но многие упоминает, что свидетельствует о глубоких познаниях в истории педагогики. Познакомившись с десятитомником, частью по оглавлению, многое прочитав, пришел к выводу, что доктора педагогических наук получила заслуженно. Не многие современные доктора наук могут продемонстрировать такую эрудицию, глубокое критическое понимание трудов выдающихся педагогов прошлого.


- Могет быть, могет быть. Можно Вы и правы, я сочиненное Крупской не читал и не имею к тому страстного удовольствия. Остаюсь при мнении, что кухарку допускать до власти не следует, это и коню понятно. Могу прискорбно ошибаться. Как говорил Беня Крик: «ошибаются все, даже Бог. Разве со стороны Бога не было ошибкой поселить евреев в России, чтобы они мучались, как в аду? Чем было бы плохо, если бы евреи жили в Швейцарии, где их окружали бы первоклассные озёра, гористый воздух и сплошные французы?»


- Кому-кому, а уж евреям грех обижаться на жизнь в России. Тем более, что умеют превосходно приспосабливаться в любой стране. Разве что редко встретишь еврея за полярным кругом. Но вернемся к нашему разговору. В России об Оуэне первый написал Добролюбов. При чем так написал, что до сих объёмная статья о великом реформаторе считается лучшем изложением его жизни и деятельности на русском языке. Добролюбов воспользовался очерком французского писателя Луи Рейбо, но при этом знаком с сочинениями Оуэна. Рассказ о Нью-Ленарке построен на книге Оуэна «Новый взгляд на общество...»


- Что же примечательного нашел школяр в жизненном пути социалиста-утописта? Ведь Вы жили в социалистическом обществе, где эксплуатация человека человеком изничтожена, громогласно провозгласили социальное равенство и справедливость.


- Поразительно было то, что в условиях капиталистического общественного устройства работало крупное промышленное предприятие с большим числом рабочих, для которых были созданы благоприятные условия жизни и работы, значительно превосходящие те, которые процветали по всей стране. Оуэн начал с улучшения материального быта работников фабрики, организовал снабжение жителей продуктами и предметами первой необходимости наилучшего качества по оптовым ценам.  Товары для рабочих продавались с непременным условием: не брать ни копейки барыша с продаваемых вещей. Убытка не было, зато рабочие увидели разницу в расходах.

Каждому рабочему выдавалась книжка с указанием заработка, в счет зарплаты и даже вперед можно было брать все, что нужно. Разогнал лавочников, которые обсчитывали и обкрадывали рабочих, спаивали, торгуя спиртным. Доверие пришло не сразу. Потребовались годы, чтобы пришел успех. Удобные и дешёвые квартиры, честная продажа товаров, аккуратный и справедливый расчет с работниками ослабили и почти уничтожили наклонность к воровству, грабежу, мошенничеству. Труднее далось преодоление пьянства. Продавцы вина противодействовали, соблазняя рабочих. Оуэн сам организовал продажу вина и устроил питейные дома, где виски лучшего качества продавались на тридцать и на сорок процентов дешевле.

Посторонняя виноторговля скоро исчезла. В питейных домах пьянство не поощрялось. Поначалу и тут напивались. Постепенно наклонность к пьянству ослабела. У многих проявилась бережливость. Уже воздерживались истратить весь остаток заработка, чтобы напиться до бесчувствия. Со временем большинство считало пьянство предосудительным.

Компаньоны согласились на пять процентов годовых, остальная прибыль расходовалась в интересах населения, построены дома для рабочих семей, приведены в порядок улицы, каждой семье отведен небольшой сад.

В Манчестере было 500 рабочих, в Нью-Ленарке 2500. По словам Оуэна, из ленивого, грязного, преданного пьянству, безнравственного население превратилось в прилежное, трезвое, деятельное, чистоплотное и нравственное. Рабочие в буквальном смысле слова работали на себя, сами себя прокармливали, воспитывали и управляли собой. Правильное воспитание и здоровая среда, утверждал Оуэн, научат правильно мыслить, искоренят эгоистические привычки. Суды, тюрьмы, наказания исчезнут, станут не нужны.


- Сталин мыслил по-другому. Для воспитания народа в духе преданности идеалам социализма создал ГУЛАГ, где трудовое перевоспитание проходило в нечеловеческих условиях, затмивших содержание каторжников в царское время, описанное Чеховым по впечатлениям от поездки на остров Сахалин.


- Начало было положено при Ленине, когда великий вождь Октябрьской революции посчитал, что врагов революции, членов не большевистской партии надо содержать в тюрьмах и лагерях до полной победы мировой революции.


- Охо-хо! Ленин на III-ем съезде комсомолии в 1920 году наобещал
поколению, которому теперь 15 лет, через 10-20 лет будет жить в коммунистическом обществе.


- Оуэн не давал обещаний, но был убежден, что правильным воспитанием, которое апробировал на больших коллективах рабочих, люди сумеют перейти в следующую стадию цивилизации. Правильное воспитание произойдет, когда люди без страха и забот станут приобретать всё жизненно необходимое в количестве, потребном для их здоровья, когда они будут получать с самого рождения хорошее физическое, умственное, нравственное и практическое воспитание.


- Но кто осуществит надлежащим образом воспитание? Где набрать такое количество воспитателей, которые дадут правильное воспитание всему человечеству?


- Оуэн не хотел ждать, когда обстоятельства переменятся, появятся новые люди, родятся новые поколения. Школу для обучения и воспитания детей рабочих Оуэн назвал «Новый институт для формирования человеческого характера». В него входили: дошкольное учреждение для детей от 1 до 5 лет, начальная школа для детей до 10 лет, вечерние классы для работавших на фабрике подростков, вечерний очаг культуры, где обучали неграмот­ных рабочих, функционировал лекторий, родители получа­ли консультации по воспитанию детей, проводились музы­кальные вечера, танцы, игры.

Для занятий были построены два вместительных здания. Залы училища вмещали до 400 воспитанников. Самые маленькие учились писать и читать. В старших классах: родной язык, арифметика, география, естествознание, история.
С десяти лет дети начинали работать в мастерских.


- Моженно думать, что Оуэн поступил по-Божески. В Англии те времена детей привлекали к работе с 6-8 лет. Промышленность текстильная. А вот Карла Марла предлагал использовать к общественно-производительному труду аж с девяти лет в социалистическом обществе после победы мировой революции. Оплошал классик. Ныне такой ранний труд даже в развитых насквозь капиталистических странах не узаконен.


- Претензии к Марксу излишни. Исходил из той действительности, в которой жил и теоретизировал. В нынешних условиях и Оуэн отказался бы от детского труда в производстве. А трудовое воспитание, которое никак нам не дается, сохранил.


- При том, при сём ещё и организовал бы его по-умному, не так как в наших школах.

- О каких школах и школьных проблемах речь? - обратилась, услышав последнюю фразу Льва Авраамовича, вошедшая в кабинет истории психолог Людмила Николаевна.

- Обсуждаем педагогические взгляды Оуэна, - пояснил Аркадий Львович.

- Мне Оуэн известен не только как выдающийся педагог, но и философ, - заявила Людмила Николаевна.


Философ? - удивился Аркадий Львович. - Это что-то новенькое. Признаю его как выдающегося педагога, талантливого практика-организатора. Но при чем тут философия?


- Посудите сами, - прозвучал ответ психолога. - Он ведь не просто проделал уникальные эксперименты в Манчестере и Нью-Ленарке. Он разработал и обосновал теорию общественного переустройства. Его можно считать родоначальником теории социализма. Социальное государство, марксизм и анархизм, социалистическое движение обязаны своим происхождением Оуэну. Именно он поставил проблемы социальной практики, начал решать задачи, решение которых и поныне не найдено. Способы, которыми он собирался решить социальные проблемы человечества, во многом оказались утопичны.

Но революционная теория Маркса оказалось ещё более утопичной. В теории Оуэна больше жизненной реалистичности. Он обогнал время, что сам это понимал и об этом писал. Утопичность его взглядов и его теоретизирования только в том,  что полагал возможность убедить власть имущих, политиков пересмотреть свою позицию в отношении трудящихся классов. Он считал, что правильное воспитание можно осуществить не только в отношении рабочих, но и политической элиты. Сегодня не марксистская теория мировой революции, а ненасильственное создание социалистических форм общественной жизни более реалистично.

 
- Я читал у Оуэна, что он противник частной собственности и денег, - соглашался с Людмилой Николаевной Аркадий Львович. - Запомнилось его выражение: «При общем владении  и общем труде не может быть эксплуатации и классов». Мне импонирует его позиция: «распределение производственных благ с целью поддержания жизни и увеличения счастья». Но я как-то не задумывался, что эти высказывания и рассуждения, завершающиеся призывом осуществить правильное воспитание и создать здоровую среду, можно рассматривать как теорию социалистического переустройства общества.


- В том-то и дело, что Оуэна привычно представляют как успешного практика и талантливого педагога, - продолжала Людмила Николаевна. - Потому до настоящего времени Оуэн не получил достойной оценки у теоретиков социализма и коммунизма. Маркс и Энгельс видели слабость его позиции в отсутствии связи с рабочим движением. Ленин повторял то же самое: старые кооператоры, в том числе и Роберт Оуэн, мечтали о мирном преобразовании социализмом современного общества без учета такого основного вопроса, как вопрос о классовой борьбе, о завоевании политической власти рабочим классом, о свержении господства класса эксплуататоров.


- Выходит, - включился в разговор  Лев Авраамович, - реформатор Оуэн менее утопичен, чем Маркс, Энгельс и Ленин вместе взятые. Во всяком случае мне представляется, что окажись Оуэн в СССР в период сталинской коллективизации, его постигла бы большая неудача. Сталину нужны были колхозы, чтобы установить государственную монополию на производство хлеба. Вместо того, чтобы дать трактора и сельхозтехнику колхозам, как и землю, бесплатно, были созданы машино-тракторные станции, чтобы удобнее было изымать хлеб у крестьян. За технику колхозы должны были расплачиваться урожаем, хлебом платить.


- Во время моей работы на Алтае, - поддержал Аркадий Львович, - я общался с немолодыми крестьянами, которые помнят, как до колхозов у них были попытки создать коммуны. Ничего хорошего из этого не вышло. Без государственного финансирования нельзя было создать полноценные успешно функционирующие сельхозпредприятия.


- А вот педагогический опыт Оуэна, - вступила в диалог Людмила Николаевна, - благодаря Крупской был востребован.

- Только в искаженной форме, - последовала реплика Аркадия Львовича.

- Идея трудовой школы заимствована у Оуэна, - не сдавалась психолог.

- Насколько мне известно, - заговорил Лев Авраамович, - изучение реальных наук предложил сочетать с изучением ремесел столетием раньше Уильям Петти.

- Напомню, - продолжал Аркадий Львович, как выглядела система образования у Оуэна. - До двух лет — ясли, до пяти — детский сад. Игры рассматривал как важный педагогический фактор. Музыка, пение, танцы, гимнастика укрепляют здоровье, развивают грацию, ловкость, хорошие манеры, привычку к порядку. С 5 до 10 лет — начальная школа. На фабрике трудились рабочие разных национальностей. Потому, обратите внимание, - родной язык. У Крупской также фигурирует родной язык, Российская федерация многонациональна.

Собственно в документ «О единой трудовой школе» вошли все основные положения, сформулированные Оуэном и другими выдающимися педагогами. Ничего нового Крупская не добавила. Оуэн исходил из понимания решающего влияния среды на характер человека. Во всех недостатках людей виновата среда — капитализм. Он источник всех бедствий. Отсюда непримиримая критика капитализма, необходимость замены капитализма социализмом. При этом рассчитывал, что «все искренне помогут осуществить необходимые перемены, и всеобщий мир и благоденствие будут достигнуты». Он полагал, что нынешнее печальное положение населения можно сделать разумным под господством разумного всемирного правительства. Но должен был убедиться, такого желания сильные мира сего не проявили.


- Оуэн выступил как общественный деятель, - продолжила Людмила Николаевна. - Выступает с лекциями и докладами, пишет сочинения, в которых обращается к законодателям. Через Роберта Пиля был внесен в Палату общин биль об улучшении положения детей и других лиц, работающих на фабриках. По свидетельству Оуэна при прохождении биль подвергся искажениям. Но этот биль положил начало рабочему законодательству. Оуэн приступает к лекционной деятельности, чтобы повлиять на общественное мнение, познакомить со способами, при помощи которых можно обеспечить всем народам мир, благоденствие и счастье.

Через голландского посланника представил проект, по которому правительство учредило «Колонию бедных голландцев» и «Благотворительное общество». По его плану была введена новая система
народного воспитания в Пруссии. В 1816 и в 1817 годах посетил передовых людей Франции, Швейцарии и Германии. Познакомился с воспитательными заведениями Фелленберга и Песталоцци. Поднимал вопрос о народном воспитании в Ирландии, выступал на нескольких митингах в Дублине.

Активно занимался пропагандой своих идей в Соединенных Штатах Америки. Пишет и издает «Книгу нового нравственного мира». На старости лет, отойдя от практических дел, до конца жизни писал и пропагандировал свои идеи разумного переустройства мира.


- При этом, - вторил Аркадий Львович, - был противником насилия. Признавал революцию сознания, революцию в сознании людей. Никаких вооруженных восстаний. Мирный переход к социалистическому строю.

- Как это мы наблюдаем на Шведской модели социального устройства, - подключился к разговору Лев Авраамович.

- В настоящее время, - поддержал коллегу Аркадий Львович, - многие страны мира при сохранении раскритикованного марксистами-ленинцами капитализма превзошли бывшие социалистические страны в обеспечении социальными благами своего населения.

- СССР никогда и близко не подходил по жизненному уровню развитые капстраны. Только и оставалось призывать: догнать и обогнать. Так и сошли с мировой арены, не догнав и не обогнав, - подытожил Лев Авраамович.

- Любопытно отношение Оуэна к религии, - продолжила развивать тему Людмила Николаевна. - Он не отрицает религию. Выступает при этом против враждебного отношения верующих разных вероисповеданий. Обвиняет церковнослужителей в разжигании вражды и ненависти среди верующих.


- Я прочитал у Оуэна, - вступил в разговор Аркадий Львович, - в его Конституции, что все должны пользоваться одинаковым правом выражать веления своей совести по религиозным и всем другим вопросам. Все исповедующие любую религию должны иметь одинаковое право выражать свои мнения.


- Да ведь это почти дословное выражение статьи нашей Конституции о свободе совести, - не удержался от восклицания Лев Авраамович. - Надо же, я думал только социалист-утопист ХХ-го столетия академик Сахаров сочинил Конституцию о правильном миропорядке и общественном благоустройстве. Оказывается и у него был предшественник.


- Оригинальное обоснование религиозной вере дает Оуэн, - слова Людмилы Николаевны. - Существует Непостижимая Сила, которая движет атомом и управляет Вселенной. Люди всегда были невежественны относительно любого атрибута этой Силы и не обладали ни малейшим знанием ее. Из опыта прошлого можно считать, что неизбежно должна существовать какая-то Сила, заставляющая Природу продолжать своё поступательное движение.


- Вот и я так думаю, - заговорил Лев Авраамович. - Я человек неверующий, не исповедующий никакую религию. Но склоняюсь к мысли, что существующий мир не мог организоваться, достичь такой степени развития без неустановленной нами Силы, обладающей Разумом.


- Но Оуэн идет дальше, - продолжает свои рассуждения Людмила Николаевна. - Оуэн считает, что эта Сила неизменно производит новые формы существования, уничтожая старые и создавая взамен новые. И хотя сам он действует по собственной инициативе, его познание общественной жизни направлено в соответствии с действиями этой Силы к переустройству жизни всего человечества.


- Мне тут же вспомнился современник Маркса Огюст Конт — основоположник социологии как науки. Он тоже критиковал капитализм, выдвигал свои идеи реформирования социальной жизни и к концу пришел к необходимости использования рациональной религии в социальных преобразованиях, - высказался Лев Авраамович.


- А мне Солженицын, - сделал своё заявление Аркадий Львович. - Ещё один социалист-утопист эпохи советского коммунизма, который считал, что знает как правильно обустроить Россию и выступал в качестве глашатая православного Бога, чуть ли не его пророком.


- Опыты Оуэна в условиях социалистического общества, - обратилась к присутствующим Людмила Николаевна, - успешно, блестяще повторил Антон Семенович Макаренко.


А судьба оказалась такой же печальной, - грустно произнес Лев Авраамович. - Сталинскому социализму оказались не нужны Оуэны и Макаренки, как бы успешны не были их деяния по воспитанию и формированию человека.

                http://www.proza.ru/2017/04/21/820