Сделка

- Дом, бесспорно, великолепен, - сказал я агенту по недвижимости после того, как мы закончили осмотр объекта. – Но меня смущает вот что: заявленная цена на дом как минимум вдвое меньше его реальной стоимости.
- Это вы верно заметили, - согласился со мной агент.
- Так в чем же тогда подвох? – поинтересовался я.
- А никакого подвоха тут нет, - ответил на это агент. – Все дело в истории дома.
- В истории дома?
- Да. Дело в том, что за последние три года я продаю этот дом уже четвертый раз. Вы – четвертый покупатель. До Вас этот дом покупали еще трое.
- Вот как? Выходит, что те покупатели, купив дом, вскоре его продали?
- Ничего подобного.
- Куда же они тогда делись?
- Они умерли. Они все умерли в этом доме. Каждый из них не прожил в доме и года.
- И отчего же они умерли, если не секрет?
- Бесполезно от Вас это скрывать. Вы все равно узнали бы об этом от местных жителей. Короче говоря, все трое в этом доме повесились.
- Все трое повесились? Быть может, их убили?
- Нет. Экспертиза доказала, что они сами полезли в петлю.
- Но почему?
- Я не знаю. Они не оставили после себя никаких писем, ни записок. А кстати, у Вас никогда не было желания залезть в петлю?
- Да Вы что! У меня никогда в жизни не было суицидальных мыслей!
- Странно. Те трое говорили то же самое, но, тем не менее, все же повесились. Я не знаю, что на них так повлияло в этом доме, что заставило их залезть в петлю. Полиция неоднократно обыскивала этот дом, но ничего подозрительного в нем не нашла. В любом случае, будьте осторожны и старайтесь избегать дурных мыслей!
- Я обязательно последую Вашему совету, не сомневайтесь в этом!
- Я рад за Вас. Вижу, что Вы – человек разумный. Так, значит, Вы готовы заключить сделку? Вы покупаете этот дом?
Я задумался на какой-то момент. Конечно, история дома не вызывала у меня радостных эмоций, но предложение, тем не менее, было очень заманчивым по цене, а сам дом был прочным, просторным и удобным. Где еще я смогу найти такое выгодное предложение? С другой стороны, я совсем не был суеверным и не верил во всякую там чертовщину. А потому, поколебавшись немного, я все-таки принял предложение агента по недвижимости, заключил с ним сделку и приобрел понравившийся мне дом.
В то же время, я принял решение перестраховаться на всякий случай: я решил вести свой дневник и делать в нем записи время от времени, которые смогли бы пролить свет на всю эту таинственную историю дома на тот случай, если со мной все же что-нибудь случится. Я делал записи в своем дневнике не каждый день, а только тогда, когда я это считал необходимым, полагаясь на свою собственную интуицию. Эти записи я решил сохранить для тех, кто, быть может, поселится в этом доме после меня. О самом же дневнике я решил никому не говорить и прятал его в надежном месте, в своей спальной, в те дни, когда я не делал никаких записей. А вот и сами заметки, которые я оставил в своем дневнике:
День первый.
Ничего необычного. Устроился хорошо. Говорят, что на новом месте иногда трудно заснуть с непривычки, но ничего подобного тут со мной не произошло. Сон мой был крепким и спокойным. Ничего не снилось. Да и диван был мягким и удобным. В общем, действительно ничего необычного.
День седьмой.
Я живу в доме уже неделю. По-прежнему ничего необычного. Хотя…как сказать! В этот день меня неожиданно посетил тот самый агент по недвижимости, который продал мне этот дом. Я его не звал. Я не ожидал его прихода. Но он, тем не менее, все же появился!
- Как обустроились? – с ходу поинтересовался он.
- Спасибо, неплохо, - ответил я.
- Ничего в доме не вызывает у Вас беспокойства? – снова спросил агент.
- Ничего, - ответил я. – А что именно меня должно беспокоить?
- Я не знаю. Это Вам должно быть виднее, ведь Вы же тут живете, а не я! А мысли о петле у Вас не появлялись?
- Знаете что, сдается мне, что Вы чересчур назойливы и навязчивы. Вы сделали свое дело – продали мне этот дом. Что еще Вы от меня хотите?
Агент, увидев мое раздражение и недовольство от его вопросов, не стал меня более ими донимать и поспешил удалиться. При этом он как-то ехидно улыбался. Или мне так показалось, что его улыбка была ехидной. Я не могу этого знать наверняка, ибо я нервничал и не был сконцентрирован на своем собеседнике. В то же время у меня почему-то возникло ощущение, что я где-то видел этого агента раньше. Еще до того, как я с ним познакомился во время поездки к объекту недвижимости. Но я никак не мог вспомнить, где и когда именно я мог видеть этого агента раньше!
День тридцать третий.
В дверь моего дома постучали. Я подумал, что это, быть может, снова явился тот самый агент. Но я ошибся. Это оказался почтальон. Он принес мне посылку. Я был очень удивлен. Я никому не сообщал о своем новом месте жительства. Его знал только агент. Не он ли отправил мне посылку? Я спросил у почтальона, откуда пришла посылка, но тот мне ответил, что не знает, так как обратного адресата нет. Я зашел в дом и вскрыл посылку. А в ней оказалась веревка! Веревка была завязана в петлю! «Чертов агент! – подумал я. – Это, наверняка, он прислал мне посылку! Ведь только он спрашивал меня о петле!» Однако, никаких доказательств того, что посылку мне отправил именно агент, у меня не было. Я попытался забыть об этом недоразумении. Я вышел из дома на улицу и выкинул веревку в мусорный бак.
День сорок девятый.
Когда я проснулся рано утром, я увидел, что на крюке, что торчал из потолка в моей спальной, вместо люстры висит веревка! Веревка, завязанная в петлю! Она как будто приглашала меня всунуть в нее свою голову! Но я не собирался вешаться! Что тут, черт побери, происходит? Я позвонил в полицию. Я сообщил им, что, возможно, кто-то пытается довести меня до самоубийства. Я сказал им, что подозреваю в этом агента по недвижимости. Я назвал его приметы. Они приехали и взяли веревку на экспертизу. Они велели мне ожидать от них звонка. И я стал терпеливо ждать этого звонка.
День пятьдесят шестой.
Мне позвонили из полиции.
- Вы уверены, что это не Вы повесили веревку на крюк вместо люстры? – спросили у меня.
- Конечно, уверен! – ответил я. – Я даже не дотрагивался до этой веревки!
- Однако, факты говорят об обратном!
- Что это значит?
- На веревке только Ваши отпечатки пальцев!
- Но этого не может быть! Я еще раз говорю вам, что до той веревки я даже не дотрагивался!
- Откуда же на ней Ваши отпечатки?
- Я не знаю.
- Быть может, Вы что-то запамятовали? Быть может, Вы все-таки трогали веревку? Постарайтесь вспомнить!
- Эту веревку я не трогал. Но незадолго до этого я получил по почте посылку. И в ней тоже была веревка! Ту веревку я действительно трогал, но я выбросил ее в мусорный бак, и больше я ее не видел!
- Выходит, это та самая веревка, которую Вы выкинули?
- Но как она вернулась в мой дом? Ключи от дома есть только у меня! Хотя…если тот агент сохранил у себя экземпляр ключей от дома…выходит, что это он вернул в дом выброшенную мной веревку? Вы узнали что-нибудь о том агенте?
- Мы звонили в агентство по недвижимости, где, как Вы утверждаете, работает Ваш агент. Мы сообщили им приметы агента. Они нам ответили, что человек с такими приметами у них никогда не работал, а дом, который Вы приобрели, они никогда не выставляли на продажу.
- Но как такое возможно?
- Это у Вас надо спросить. Вы звонили в само агентство, когда заключали договор?
- Нет.
- А надо было. Выходит, вы поверили агенту на слово?
- Выходит, что так. Но я не почувствовал никакого обмана!
- И зря! Мошенники хитры. Они способны иногда затуманить разум.
- Вы полагаете, что мне продали дом, который уже имеет хозяина?
- Нет, мы этого не утверждаем. Прежние владельцы дома умерли. Они повесились. И нам это известно. Нам также известно, что все прежние владельцы Вашего дома были одинокими, у них не было ни семей, ни родственников. А у Вас они есть?
- Нет.
- А агент спрашивал Вас о наличии родственников?
- Да. Вы хотите сказать, что агент преднамеренно подыскивал одиноких людей, чтобы довести их до самоубийства, чтобы потом снова продать дом?
- Это можно узнать, только найдя Вашего агента. Что Вам еще о нем известно?
- По большому счету ничего.
- Это плохо.
- Я знаю. И что же мне теперь делать?
- Мы объявили Вашего агента в розыск, основываясь на данных Вами приметах. Вам же остается лишь ждать результатов.
И я стал ждать этих результатов.
День восьмидесятый.
Мне снова позвонили из полиции и сообщили, что поиски неизвестного злоумышленника ведутся, но пока безрезультатно. Я, конечно же, был разочарован, но ничего не мог поделать. Я никак не мог повлиять на ситуацию!
День девяносто третий.
Я проснулся ночью в холодном поту. Мне приснилась петля. Нет, я, конечно же, не хотел вешаться, но мне снилось, что я просунул свою голову в петлю и попытался повеситься. Что это? Кто-то пытается повлиять на меня через сон? Но кто этот неведомый враг? Неужели агент? Никого другого я в этом не подозревал. Но у меня снова возникло ощущение, что я где-то видел этого агента раньше. Но где? И когда? Этого я никак не мог вспомнить!
День сто двадцатый.
Что-то начало проясняться. Я снова увидел сон. Во сне я увидел огненный круг, а в нем – перевернутую пятиконечную звезду. Тоже огненную. А внутри той звезды я увидел физиономию красного цвета с козьей бородкой и с рогами на голове. «Да ведь это же лицо агента! – тут же осенило меня. – Вот только рогов у него на голове не было!» Да кто он такой, этот агент? «Нет, однозначно, тут что-то не так, - подумал я. – Надо срочно уезжать из этого дома, иначе со мной тут действительно что-нибудь случится! Что-нибудь очень нехорошее!» Я попытался направиться к выходу из дома, но не смог. У меня вдруг закружилась голова, и я упал, потеряв сознание.
День сто пятьдесят четвертый.
Вот уже много дней я пытаюсь найти выход из дома, но не могу его найти. Кружится голова. Все вокруг кружится. Я не могу нормально передвигаться. Все кружится так, что невозможно понять, где в доме пол, а где – потолок. А на крюке в потолке снова появилась петля! Нет, конечно же, я не буду вешаться! Я лучше умру от голода, если мне не удастся отсюда выбраться! Да, я не могу найти выход, но и продукты, как назло, не заканчиваются. То, что я съел накануне, каким-то непостижимым образом вновь появляется в своем первозданном виде у меня на столе. Еда свежая, как будто только что приготовленная. Но как такое возможно? Кто так играет со мной? Я пытаюсь отказаться от еды, но голод берет свое, и я снова начинаю есть. Я уже не пытаюсь сорвать с крюка петлю. Я просто стараюсь не смотреть на нее. Как будто ее и нет в моей спальной вовсе.
День сто восемьдесят первый.
Все по-прежнему. Я пытаюсь найти выход, но не могу его найти. Я пытаюсь не есть, но не могу перебороть голод. Петля на том же самом месте. Иногда я непроизвольно гляжу на нее, но, в то же время, я пытаюсь о ней не думать.
День сто девяносто девятый.
Я начинаю слышать голоса. Это уже не сон, он у меня напрочь пропал. Я никак не могу заснуть. Но я отчетливо слышу голоса! Они как будто исходят из стен дома. С разных сторон. Со всех сторон. Я прислушиваюсь. Я пытаюсь понять, что хотят мне сказать те голоса. И я слышу нечто вроде: «Спасите нас!», «Спасите наши души!» Я спрашиваю у них, кто они. И они мне отвечают. Они говорят, что они бывшие владельцы этого дома. Я снова спрашиваю у них, почему они повесились. И они отвечают мне, что у них не было другого выхода. Я спрашиваю у них, от чего их следует спасти. И они отвечают мне, что сам дьявол забрал их души за то, что они покончили с собой. Они говорят, что их души теперь не могут найти себе покоя. Они искренне раскаиваются в том, что совершили, но изменить уже ничего не могут. Они утверждают, что не могли поступить иначе, что дьяволу противостоять практически невозможно, что если он решил забрать чью-то душу, то обязательно ее заберет. Я не могу этого больше слышать. Я затыкаю указательными пальцами свои уши. Но их голоса, тем не менее, я продолжаю слышать! Они как будто вклинились в мой мозг!
День двести пятнадцатый.
Пропал мой дневник! Я нигде не могу его найти! Я обыскал все в доме, но дневника своего я так и не нашел. Куда же он подевался? Все мои записи пропали. Но я не сдаюсь. Я нашел какой-то ржавый гвоздь в доме. Я решил оставлять свои заметки на стенах спальни с помощью гвоздя. Я пытаюсь восстановить те записи, что утеряны, и оставляю новые записи. Те, кто, возможно, будут жить в этом доме после меня, обязательно должны увидеть мои записи! Люди должны знать, что тут что-то не ладно, что тут что-то не так. Быть может, они избегнут тогда фатального финала. Хотя я и сам пока не понимаю, какой финал ждет меня. Да, петля все еще висит на крюке в потолке, но вешаться я по-прежнему не собираюсь!
День двести пятидесятый.
Исчезли все те надписи, что я оставил на стенах спальной ржавым гвоздем! Сам гвоздь тоже куда-то пропал. Но как исчезли надписи? У меня теперь больше нет сна, я больше не сплю, я все время хожу по дому, но я не видел, чтобы кто-то из посторонних проникал в дом. Я пытаюсь найти выход, но по-прежнему не могу его найти. Еда по-прежнему не заканчивается. Что же мне делать? Я считаю, что заметки – самое главное. Они даже как-то поддерживали меня в какой-то мере. Когда я их перечитывал, то чувствовал себя спокойнее. Да, заметки надо непременно оставлять на стене! Но как? И чем? И тогда я надкусываю свой палец. У меня пошла кровь. Я решил оставлять на стенах заметки собственной кровью! Я начинаю что-то записывать на стене своей кровью, но у меня снова начинает кружиться голова, и я опять теряю сознание!
День двести шестьдесят девятый.
Я ослаблен и истощен. Желание бороться и сопротивляться меркнет с каждым днем. Я не знаю, как противостоять тому, что мне неведомо. Противостоять тому, чему противостоять невозможно. По крайней мере, мне так кажется, что невозможно. Или я, быть может, ошибаюсь? Или я, быть может. просто не знаю, как всему этому противостоять, как со всем этим бороться? Но сна по-прежнему нет, а нервы на пределе. Петля висит на том же самом месте. Я замечаю, что я стал чаще к ней присматриваться. Я стал чаще о ней думать. Да, агент оказался прав: мысли о петле у меня действительно появились! Жизнь в доме стала просто невыносимой: я не в силах что-то изменить. Я не могу даже выйти из дома! Телефон в доме есть, но он почему-то больше не работает. Я не могу ни с кем связаться. Я отрезан от внешнего мира. Я обречен на вечное бессонное существование. Я обречен на вечное блуждание по дому в поисках выхода. Выхода, которого нет.
День двести девяносто первый.
Я снова вижу огненный круг. Но уже не во сне. Я вижу его наяву, ибо сна у меня уже больше нет. А в огненном круге я вижу такую же огненную перевернутую пятиконечную звезду, а в ней – до боли знакомое лицо. Лицо агента. И это лицо как будто насмехается надо мной.
День трехсотый.
И снова огненный круг. И снова насмехающееся надо мной лицо в нем. И, опять же, петля на крюке. А лицо в круге как будто кивает мне, поворачивается в сторону петли и кидает свой взгляд на нее, как бы призывая меня оставить колебания и принять наконец-таки твердое решение…