Поколение

                Из серии Хандала


                Некоторые персонажи вымышленные, в виду отсутствия данных.
                Исторические совпадения возможны в силу описываемого времени.


Глава 1

Позади остался трудный переход через горные хребты. Устали люди. Даже выносливым монгольским лошадям требовался отдых. На небе поднималась новая луна. Третий день лунного месяца обещал надежду, что за следующим увалом откроется заветная долина, ставшая целью небольшого передового отряда монгольского хана.
Субэдэй запомнил рассказ  своего предка:
«Когда я был ещё молодым, сопровождал в набегах молодого хана. Преследуя своего врага, бежавшего вниз по Селенге, мы дошли до прекрасной долины в том месте, где Селенга, разливаясь на множество рукавов, впадает во внутреннее море – Байгаал- далай. Мы не стали дальше преследовать врага, ему деться было некуда, кроме как бежать в страну Баргучжинскую, этого мы и добивались.
Хан решил остаться на несколько дней в этой долине. Надо было дать передохнуть людям, лошадям требовалось попастись, подкрепиться перед обратной дорогой. Молодой хан отправил в разные стороны людей, чтоб осмотрели это место. Вернувшись, все доложили, что ни людей, ни следов их пребывания нигде не обнаружено. Все посыльные пришли с вестью, что долина богата травами, её пересекают множество небольших рек, они поддерживали плодородие просторной долины. Эти реки лошади переплывали спокойно, поэтому по долине можно передвигаться беспрепятственно.
Также было обнаружено множество следов диких зверей.
Выслушав всех, молодой хан и его окружение сделали вывод, что долина просторна, с двух сторон закрыта горами, с двух других сторон долину омывают воды Байгаал далай, для лошадей и другой живности здесь раздолье.
Несколько раз день сменялся ночью, отдохнувшие, отъевшиеся лошади и люди, легко добывавшие здесь пищу, отправились в обратный путь. Перед дорогой молились богам, обещали вернуться в зелёную долину.
Но вернуться нам было не суждено. Великий хан пошёл большой войной в другие страны».
Субэдэй услышал крики своих воинов-нукеров, уже поднявшихся на вершину увала. Предсказания сбылись. Перед ними открылась во всей красе необъятная зелёная долина. Горизонт сливался с небом. Там ощущалось присутствие большой воды. Над долиной летали стаи птиц разных размеров. Это свидетельствовало о том, что долина богата разновидной растительностью, зверьём. Вдали виднелась небольшая извилистая речка, берега окаймлялись рощами.
Субэдэй отправил гонца назад сообщить хану, что долина открылась, и указать путь соплеменникам.

***
Скрипнула дверь, Игнат Иванович услышал топоток лёгких ножек, сопровождавших звонкий голосок внучки Аяны:
- Деда, баба зовёт кушать. Давай быстрее, в летнике так вкусно пахнет, а я проголодалась.
Игнат Иванович обернулся, подхватил внучку на руки, с удовольствием понюхал ароматную головку, поцеловал в тугую щёчку.
Так с внучкой на руках зашёл в летник, где жена уже накрывала на стол. Усадил щебечущую внучку на её «трон», сам занял своё хозяйское место.
- Да, жарковато тут у вас после прохлады в доме, - полушутя обронил он в сторону Даримы Доржиевны, имея в виду жару на улице и раскрасневшуюся супругу, хлопотавшую возле плиты. Она как раз доставала пирожки из духовки.
Дарима Доржиевна, ставя на стол тарелку с пирожками, также шутливо взмахнула в его сторону полотенцем.
- Ой, внуча, спасай деда от бабы, - рассмеялся Игнат Иванович в ответ на безобидный жест жены.
Аяна, тоже чувствуя игру за столом, звонко расмеялась, протянула ручку:
- Баба, давай быстрее пирожок.
- Пирожок горячий, а супчик я остудила для тебя. Давай, ешь, от супчика быстрее растут, а от горячего пирожка толстыми становятся, - назидательно ответила бабушка, протягивая внучке её ложку.
- Пошёл процесс? – обратилась Доржиевна к мужу, хотя по его глазам она уже видела, что «лёд тронулся».
- Начал, - коротко ответил Иванович.
Чтоб не сглазить, Дарима перевела разговор, помнила, что в прошлый раз поделилась планами мужа с дальней родственницей, и всё застопорилось.
Сказала, что заходила соседка, принесла новость: в хозяйственный завезли краску.
- Надо купить половой краски, Сэндэба сказала, что привезли светлую, хочу перекрасить пол, тёмный не веселит глаз.
- Может, ламинат постелем, тебе легче будет убираться? – предложил жене Игнат.
- Надо думать не только о себе. Мне убираться легче, а дышать нам всем. Говорят же, что он вреден, может, придумают что-то похожее, только не такое вредное, - добавила жена свои сокровенные думы.
За обсуждением разных сельских новостей, которые принесла соседка, прошёл обед.
После вкусного плотного обеда Игнат Иванович прилег отдохнуть, да и внучка за кампанию быстрее уснёт. За это время Доржиевна уберёт со стола и тоже успеет отдохнуть.
«Много у неё хлопот, хотя в школе начались каникулы, но теперь огород много времени отнимает, - размышляет Иванович, жалея жену. – Старается лишний раз не отвлекать меня, знает, как я ждал отпуска, чтоб засесть за книгу. Материал собран, вот и пришло время».
Задумка зрела давно, да где было времени взять. Один только материал собрать сколько нужно хлопот. С людьми наспех не будешь разговаривать о старине, а сбор архивных данных вообще дело затяжное. Раньше проще было, а теперь, как везде, развели непомерную бюрократию.
Работая директором школы, невозможно сочетать работу и исследования по истории родного села. Да и домашние хозяйственные дела не терпят отлагательств. Правда, Дарима Доржиевна привыкла чаще всего выкручиваться сама.
В позапрошлом году Игнат Иванович мечтал начать собирать материал во время отпуска, да куда там.
Когда прозвенел последний звонок, директор школы был рад этому событию, предвкушая скорый отпуск. В то же время тревожился о результатах ЕГЭ, насколько справятся ученики с этими нововведениями. Показатели важны, они будут влиять на авторитет школы, коллектива, и непосредственно его самого, как директора.
Только отчитались по результатам ЕГЭ, уже приступили к ремонту, а тут надежда и опора директора - Валентина Ивановна, бессменный опытный завхоз, сломала ногу. Накрылся отпуск. Вот и лето для директора выдалось горячее.
В прошлом году, памятуя о неудавшемся отпуске, Игнат Иванович даже с поста директора ушёл ничуть ли со скандалом, отпускать не хотели, хотя был молодой энергичный претендент на его место. Помог случившийся ко времени приступ аппендицита. После операции вернулся в школу простым учителем любимой истории.
Нынче даже хозяйство немного урезали, чтоб приступить, наконец-то, к заветному. Спасибо, Доржиевна понимает, поддерживает, а дети терпеливо ждут.
Доржиевна тихонько зашла, чтоб не разбудить уснувшую внучку.
«Ну, всё, хватит лежать, некогда. Надо, пока жара, писать. Невтерпёж…», - Игнат Иванович сам себя подгоняет, да и писательский зуд не даёт покоя. Мысли сами друг друга обгоняют, только успевай писать. Если вылетит какая-то мелькнувшая мысль, просто беда, покоя нет. Иногда одно слово зацепится, быстро надо его подхватить.
Составил план работы на лето, надо придерживаться: писать днём, а с утра по прохладце и вечером, когда отступает дневная жара, заниматься хозяйственными делами. Правда, план частенько срывается, жизнь есть жизнь, диктует свои условия. В то же время найдет вдохновение, про всё забываешь, строчишь слово за словом. Благо сын хорошо помогает, но у него тоже со временем туго. Нынче молодёжи тяжело приходится. Работу найти тяжело, а найдётся достойная работа, так выжимают все соки. Нам жилось легче.

***
Лошади, осторожно перебирая ногами, спустили своих седоков с увала. Почувствовав скорый отдых, понеслись в зелёную долину. Но Субэдэй осадил свою лошадь, тем самым дал команду остановиться своим воинам. Монголы свято чтут древние обычаи. Прибыв на новое место, прежде всего нужно уважить Богов, хозяев местности.
Соблюдая свои обычаи, отдали дань Богам. Субэдэй велел разбить временный лагерь здесь. Отправил наиболее опытных следопытов в разные стороны. До прихода хана с  основными силами надо изучить обстановку. Возможно, за такой длительный период между двумя монгольскими походами, в долину могли прийти враждебно настроенные племена, и занять хозяйствующее положение на этой земле.
Вскоре стали возвращаться следопыты. Кто-то доехал до большой реки, явно Селенги, кто-то, проехал вдоль увала на север. Ускакавшие на запад вернулись с вестью, что они достигли Великого Моря.
Долго ждали ускакавших на юг воинов. И они вернулись с вестью, что не видели людей. Встретили в одном месте старое-старое брошенное стойбище северных людей, но они то ли ушли, то ли вымерли.
«Значит, хан будет доволен, не зря он стремился сюда. До его прибытия, а это займёт 2-3 дня перехода, нужно найти место для ставки хана», - решил Субэдэй.
Забрезжил рассвет, снова были отправлены гонцы во все уголки долины с целью: найти наиболее удобное и безопасное место для ставки хана. По возвращении отрядов Субэдэй со своими советниками выслушали доклады. Подтвердилось, что долина со всех сторон закрыта: с двух сторон горы, с двух сторон море. Прав был предок, его рассказ подтвердился. При сопоставлении докладов выяснилось, что долина вытянута с юга на север, но достаточно широка с востока на запад, каждая пара противоположных сторон почти равны друг другу, только закруглялись неравномерно.
 С западной стороны, то есть со стороны моря и с северной, почти до гор, места низменные, подвержены затоплению, значит для ставки хана не годны.
Вернувшийся с юга отряд доложил, что далее на юг долина полого поднимается, имеется просторное возвышенное место, нет опасения затопления. От этого места во все стороны можно свободно ускакать на коне, препятствий нет. И обзор во все стороны открыт, враг не сможет внезапно напасть, их стрелам не долететь из возможных природных укрытий. В то же время полноводная Селенга протекает недалеко, излучиной огибая это место.
Субэдэй решил самолично изучить южную слегка возвышающуюся сторону. Прихватив с собой почти треть отряда, тронулся в путь с намерением переночевать там, где застанет их ночь. Проскакали до вечерней зари, остановились возле протоки с чистой водой в тени рощицы. Пустили коней попастись, но были на чеку, из леса на востоке могли прибежать на запах лошадей волки. Следопыты доложили, что было обнаружено много следов, и остатки недавнего их пиршества.
 С утренними лучами лагерь зашевелился, ночные дозорные пригнали сытых, отдохнувших лошадей. Подкрепившись, снова двинулись в путь. Когда солнце достигло своей высокой точки, они были у цели. Субэдэю место понравилось. Снова подкрепившись едой, Судбэй с несколькими приближёнными объехал это место со всех сторон. Был немаловажный фактор в пользу этой небольшой возвышенности: по ней причудливо извивалась небольшая полноводная речка с чистейшей водой.  Значит проблема питьевой воды отпадала по сравнению с тем местом где отряд спустился с отрогов гор. Пришла ясность, что именно в этом месте надо устроить главную ставку хана.
Определив место ставки, Субэдэй определил место, где он встанет со своими воинами, родичами.
Несколько раз день сменился ночью. Прибыл хан со своим окружением, был почётно встречен людьми Субэдея. Хан остался доволен выбранным местом для ставки.
Пока шли первые хлопоты по устройству ставки на новом месте, следопыты продолжали изучать долину. Они приносили подробные отчеты о территории, окружающей долину, о многочисленных речушках, питавших Байгаал-далай, изучали их русла. Находили особенности разных уголков. Изучили место останков  древнего стойбища северных народов у подножия горы, покрытого густыми лесами. Сюда не добирались ветра с Байгаал-далай. Изучили дельту Селенги, принесшей свои воды с их родной земли. Объехали весь берег Байгаал-далай, окаймлявшей долину. Все приносили подробные отчёты Субэдэю.

По данным «Экспедиции на Байкал»: самые первые из письменных упоминаний Байкала найдены в китайских древних источниках, датированных 110 годом до нашей эры. В них озеро называлось именем «Бэйхай», что в переводе с китайского означает «Северное море».
В X – XII веках на территорию Прибайкалья пришли монголы. Они звали озеро словом «Байгаал», что означало «Богатый огонь».

А ставка хана зашумела, зажила. 
Вскоре хан собрал большой найр-зублоон.
Выслушав отчёт Субэдея по исследованию этой долины, хан обратился к старейшинам - нойонам:
- Нужно дать название этой долине.
Один из них, слушая отчёт Судбэя, чертил на земле. К концу отчёта на земле появилось очертание, напоминавшее по форме лопатку. Все обратили внимание на рисунок.
- Описание всей долины по форме напоминает лопатку, при этом местность обширна, ровна, чуть вздыбливается в том месте, где мы сидим. Долина богата пастбищами для лошадей и скота, земля плодородная, жирная, трава сочная. Боги сверху её видят, как почётную лопатку хана.*  Жизнь здесь будет добротна, - пояснил свой рисунок старейшина, когда к нему обратился хан.

* Лопатка относится к передней почетной части «Сокровенное сказание монголов» параграф 96 стр.32.

На том хан и порешил назвать долину Хан Дала. (Лопатка хана).
Найр-зублоон завершился пиршеством, все желали хану и своему роду благополучия, процветания на новом месте – в долине Хан Дала, умножения табунов, скота, плодородия женщинам.

***
«Сколько десятков лет шумела на моей родной земле ставка монгольского хана, история умолчала, всё кануло в лету, но осталось название, данное долине – Хан Дала, - размышляет Игнат Иванович, - сколько пластов  нанесло с тех пор и покрыло тайной. Только в памяти людской, передаваясь из поколения в поколение, сохранилось, что название Хан Дала было дано долине, которая теперь называется Кударинская степь. Эпохи сменялись друг за другом, а название Хан Дала закрепилось за местностью, где когда-то шумела ставка монгольского хана. По истечению веков оба слова слились, так появилось название моего родного улуса Хандала.

Глава 2

И как в этом мире все взаимосвязано, - продолжает размышлять Игнат Иванович.
В «Сокровенном сказании монголов» пишется, что в 1204 году 16 числа первого месяца войска Чингисхана выступили против Найманов.
 «Сокровенное сказание монголов» параграф 196: «На Алтайском полугорье наши забрали весь Найманский народ, который находился в состоянии полного расстройства»
  Дожила легенда до наших дней, что наши предки вернулись с Алтая на исконную землю при распаде Джунгарского ханства в пору заката эпохи Чингисхана», - Игнат Иванович вновь приступает к своей работе.



***
«Бурхан, Бурхан, - удрученно вздыхает старая бабушка Пусхо, - какие страшные вести принесли юго-восточные ветра. Что же будет дальше? Чёрные тучи надвигаются, хунхузы, как саранча, катят перед собой смерть. Неужто нет на свете земли богаче, чем  Джунгария. Неужто наши табуны упитаннее, чем везде? Неужто наши девушки краше всех на свете?» 
Бабушка Пусхо оглядывает свою юрту, куда вошла она ещё совсем молоденькой. Её тревожный взгляд охватывает нажитое за свою долгую жизнь. Живя полукочевой жизнью, не затяжелеешь ни телом, ни скарбом. Всё богатство в юрте -дети, теперь внуки, за юртой  - скот. Только всё самое необходимое для достойной жизни. Но каждый предмет дорог и памятен.
«Во времена Великого Хана весь мир трепетал, -  вспоминает про себя старая Пусхо, - старики говорили, что наши предки ходили в самые дальние походы вместе Ханом. Могучие воины всегда были нужны Хану. По велению Хана наш народ остался на этих плодородных землях. Наши грозные воины ретиво исполняли наказ Хана, поддерживали порядок. Много времени прошло, люди привыкли к мирной жизни, потеряли араты боевой дух, разучились воевать. Вот на курултае и решили уходить, чтоб сохранить свои рода, чтоб дети и внуки не попали в рабство».
Бабушка услышала далекий, еле слышный шум, помешала половником в тогооне (казан). Ждала сыновей, ускакавших за скотом на дальние пастбища.
«Сборы для нас, кочевников не тяжелы, но тяжела мысль трогаться с насиженного места. Не страшно самой улететь на небеса. Страшно за детей, внуков. Вот младшая невестка на сносях, по всем приметам должен батыр родиться».
Откинув полог, зашёл Цыбук, прищурил со свету старые усталые глаза. Он с внуками проверял конскую сбрую, смазывал телеги.
- Внуки видели далеко на западе тучи пыли. Остатки наших дальних родственников ушли, - с грустью подытожил старик, - тогда ещё шум был на курултае. С тех пор всё так  и уходят, родами уходят. Западные земли опустели, вот и близко жившие от нас ушли. Теперь совсем отделились, ушли. (Хальмажа* ябаа).

* Калмыки - хальмаг в переводе с тюркского – отделившийся.

- Что говорят? Хунхузы совсем близко? – с тревогой спрашивает Пусхо, - Что же наши медлят? Хоть бы успеть до их прихода вырваться. (Ходоржо* ябахабди)

*Ходари буряты. Ходорхо в переводе с бурятского – вырваться. В наше время населяют Кабанский район.

- Правду гласят наши легенды, духи предков ждут нас, зовут обратно на берега Байгаал-далай, - поддержала разговор Пусхо.
- Может и правда. Тяжелый будет переход. Это не кочевки с пастбища на пастбище. До какого места до зимы дойдём, там и остановимся, так решили на курултае, - добавил Цыбук.
Шум становился ближе и ближе.
- Невестки успели проверить телят и ягнят?
- Заканчивали,- коротко ответил Цыбук.

***
«Как мчалась Земля в те времена, так и теперь мчится по своей орбите со скоростью 1674,365 км/час, - прерывает свою работу Игнат Иванович, - Войны, великие переселения, людское горе-беда, всякое перевидала матушка Земля. Рассердится, тряханет где-нибудь, а где-то наводнит, но по-прежнему, как тысячелетия, века назад кружится планета.
Даже легенды не донесли: если жили наши древние предки на берегах Байкала на этой земле, почему все до единого ушли на Алтай? Или убегали от большой беды, а не успевшие уйти, или оставшиеся погибли до единого?
А если монголы завоевали земли наших предков, то почему не оставили здесь свои представительства во главе с нойонами-баскаками собирать дань с покорённого  народа, как собирали со всего света?
Или уходя на запад, истребили непокорных батыров, а оставшийся немногочисленный народ забрали  в рабство?
Возможно, в глубине веков затерялась легенда, что наши Боги не позволили чужеземцам долго топтать свои земли. Пришедшие гости должны уходить, долго не задерживаясь. А гости забрали с собой людей.
Вопросов больше, чем ответов.».

***
Долго люди шли, покинув теплые края, где жили их отцы и деды, где сами родились, родили детей, дождались внуков. Останавливались по дороге на небольших пастбищах, давая подкормиться скоту, лошадям, отдохнуть людям.
По дороге Пусхо приняла на руки родившегося внука. Как мучилась Бадуха, до сих пор не может окрепнуть, много крови потеряла. Сын сразу зарезал барашка. Свежей кровью и печенью кормила Пусхо роженицу, зелёным чаем отпаивала. Травы, которые Пусхо ещё в Джунгарии собирала, помогли. Только через неделю молодуха встала, смогла ходить, и то с трудом. Внук родился крупненький, здоровый.
« Бурхан помог», - шепчет Пусхо молитву.
До холодов успели дойти до этого места. А холода пришли раньше, чем в Джунгарии.
Остановились здесь. Место обширное, богато пастбищами. До леса расстояние приличное, лесным людям не резон так далеко делать вылазки. Вот и решили старейшины до наступления тепла здесь остановиться.
 «Какая суровая земля здесь», - грустно думает Пусхо, прислушиваясь к надрывному кашлю Цыбука в углу.
Цыбук простыл, загоняя в спешке дойных коров, пасшихся недалеко. Средний внук Сокто, помощник Цыбука, издали услышал набег отряда лесных людей. Вот и старались пригнать побыстрее стадо до стоянки. Хорошо, дозорные успели  заметить отряд лесного племени с высотки, примчались вовремя. Пришлось неприятельскому отряду свернуть, только зазря положили отставших телят. Ох, далеко и метко же летят их стрелы.
Ох и тяжко пришлось. Всему роду было тяжело. Много снега выпало, скот отощал, животные не смогли добыть корм из-под снега. Слабые погибли, не смогли далеко добраться до тех пастбищ, где меньше снега было. Да ещё волки лютовали.
Несколько кормильцев погибло от стрел лесного племени. Топлива не хватило, поздно дошли сюда, не успели насушить достаточно коровьих лепешек. Мужчины с риском в лес ездили, а там не щадящие стрелы лесных людей. Осиротевшим семьям очень плохо пришлось. Поумирали люди.
Чуть потеплело, тронулись в путь. Грустно было Пусхо оставлять здесь навеки Цыбука.
«Остаться бы с ним здесь, в немилом краю, да Бурханы не забирают», - горюет Пусхо.
Оглядела своё кочевье, удручённо покачала головой: из Джунгарии вышли, не видно было ни головы движущегося кочевья, ни хвоста. По обширным местам параллельно обозу двигались табуны, гурты скота.
По мучительной дороге кочевье редело, по несколько семей ближайших родственников оставались почти на каждой стоянке, где встречались ими облюбованные просторные пастбища. Тяжело было отделять принадлежащую им живность. В начале старейшины пытались убеждать всех продолжить вместе путь, дабы целее сохранить рода.
Большой урон принесла последняя зимовка.

***
Бадуха занесла в юрту  последний камень для очага, равномерно установив все три камня, поставила сверху тогоон (казан). Налила воды, положила мясо, разожгла огонь. С почтением поднесла огню дээжэ (первые капли или лучшие куски от не тронутой ещё пищи подаются Богам, огню) от утренней дойки.
 «Вот мы и дома, - Бадуха радостно смотрела, как разгорается огонь, - Старейшины решили, что остаёмся здесь. Недалёкие высокие горы не пустят сюда холодные ветра с севера. Зимы будут мягкие. А простор какой, для всех места хватит, и скоту есть где разгуляться. До зимы далеко, будем с мясом, топливом. Жаль, не дошли наши родители до этих мест. Радовались бы вместе с нами этой приветливой земле».
Со вздохом оглядела юрту. Всё стоит по своим местам в том порядке, какой установила старая хозяйка Пусхо.

(Продолжение следует)