Чтобы слушать оперу Шостаковича, надо иметь богаты

Чтобы слушать оперу Шостаковича, надо иметь богатырское здоровье!
Опера Шостаковича "Леди Макбет Мценского уезда", историческая сцена Мариинского театра, 29 июня.
Сегодня я поняла, что я совершенно неприличный человек, потому что приличные, как пошутили знакомые, наслаждались оперой Шостаковича про Катерину Измайлову, она им нравится, а у меня от нее после первой части почти сердечный приступ развился! Такое со мной редко случается, чтобы на музыку и сюжет реагировала не только душа, но и кровеносные сосуды и прочие органы. От музыки первого действия мне физически стало нехорошо, от нее все внутри корёжилось, и это усугублял кошмарно противный сюжет, его я еще в школе после прочтения романа Лескова, постаралась как можно быстрее забыть. Я даже с нежностью подумала о не понравившейся мне записи «Голодных Индии», где в начале есть большая сцена, где танцуют абсолютно голые артисты. Оказывается, это лучше, чем задирание юбок, грязные приставания и совокупления в бочке, а потом грубые заигрывания работника с барыней и все прочие проявления животных инстинктов.  Причем, сердце болело до момента, когда старший Измайлов умер, поев отравленных Катериной Львовной  грибочков. А потом все стало легче и даже веселей. Поп (Михаил Петренко) лихо спел и сплясал в честь смерти купца. Мрачный натурализм "идиотизма купеческой жизни" и какофония дисгармоничных звуков уступили место гротеску и некоторому суровому веселью, а после первого антракта и вовсе перешли к легкому сарказму и иронии. Музыка обрела выраженную мелодию и даже ужасающее величие, особенно симфонические антракты, дописанные при переделке оперы в 1956 году. В опере появились проблески человечности, перестало казаться, что ее героям ни что человеческое не свойственно. Сердце отпустило, но ненадолго. Развеселила сцена с полицейскими, понравились музыкальные фрагменты с их духовым оркестром. Вообще, вся вторая часть оперы (между антрактами) была пронизана стилистикой другой оперы Шостаковича – "Нос" – блестяще ироничной и гротескной. Последнее действие, хоть и началось с удивительно мелодичной песни кандальников, быстро вернулось в прежнюю мрачность и мерзость бытия: похотливо-влюбленная купчиха, готовая на все ради мимолетной ласки  своего расчетливого развратного работника-мужа, подлая циничность Сергея, этого самого душегуба-любовника, желающего любой ценой получать плотские удовольствия с новой зазнобой-каторжанкой Сонеткой. Ну и, естественно, все закончилось смертоубийством: привыкшая к такому устранению препятствий на любовном пути Катерина Львовна столкнула с обрыва соперницу и прыгнула с него сама. 
Главных героев  оперы исполняли хорошие певцы – приглашенная сопрано Эва-Мария Вестбрук (Катерина Львовна Измайлова), солисты Мариинки Владимир Ванеев (Борис Тимофеевич Измайлов), Сергей Семишкур (Сергей). В маленьких партиях тоже были достойные исполнители. Ведущие персонажи пели впечатляюще, очень громко, порой, казалось, что слишком громко. У главной героини (Эва-Мария Вестбрук) – никаких нюансов в исполнении, почти сплошное форте, временами истеричное, доходящее до воплей. Так же однозначен и Сергей (Сергей Семишкур) – напористый мощный вокал, никаких оттенков громкого, все однозначно. Хотя для оперы и больших театральных залов громкое пение – само по себе достоинство. Жаль, что его недостает в классических русских операх, где густые зычные голоса – залог успеха их исполнения.
Говорят, Шостакович  – музыкальный гений ХХ века! Возможно, век мне не подходит! Одна из зрительниц написала, что после оперы «Леди Макбет Мценского уезда» возникает одно желание – в петлю! Наверное, это доказательство гениальности! А я вышла из театра совершенно больная и подумала, что у меня не так много здоровья, чтобы растрачивать его  попусту, да еще платить за это! Похоже, гениальная музыка мне противопоказана!