Волки и овцы...

1.

Чёрные предгорья боли были роковыми трамплинами к прыжку в самое сердце бездны. Магия бездонного зимнего леса окутывала морозным жаром окоченевающее тело и стынущие кости, и стаи жестоких хищников, чуя за километры пары живой и тёплой крови, стягивались в замкнутый круг неминуемой смерти.
 
 Только таинственные леса и мощные горные массивы всегда оставались молчаливыми свидетелями драм и тайн людей, подпольно промышляющих здесь или случайно попадающих в их цепкие объятья.

 Маленький Амир, подобно заблудшей овечке, отбившейся от людского стада,  любил уходить в горы. Сбегающий от суеты и внутренней боли в самое сердце гор, Амирханчик чувствовал свободу и не по-мужски мог выплакать в шумящие потоки бурных рек всю горечь отчуждения от того общества, где ему пришлось родиться. Правнук мужественных и отчаянных горцев, с рождения был необычайно хилым и достаточно вялым ребёнком, всё время погружённый глубоко в себя, с очень тонкой и высоко чувствительной душевной организацией он вызывал недовольство и гнев не только внутри своей семьи, но и недоумение всей родни и соседей из их небольшого горного аула.

 Амир чурался шумных компаний,  более прытких и активных сверстников, стараясь избегать любой конкуренции и конфликтов. 

Хорошо было в млеющей тиши под тенью раскидистых виноградных арок, помогать любимой бабушке и маме лущить золотые початки кукурузы на лепёшки. Из маленьких оконцев их летней кухни он любил наблюдать рассветы и закаты в горах, ловить отражения птиц в тенета колодцев своих огромных чёрных глаз, похожих на бездны горных обрывов, порой совершенно забывая о призывах муэдзина к намазу, по простоте душевной ведя неустанный диалог с Аллахом в своём огромном и добром сердце, вне зависимости от времени молений, за что неустанно получал хороших тумаков от сурового дедушки, когда-то окончившего пару классов медресе и особо строго чтившего традиции Ислама.

 Мага, отец Амира,  был ушлым торговцем-перепродажником, успевая при этом и сезонно шабашить по стройкам Кавказа. Он дерзко мечтал пробиться, как и многие его амбициозные братья из горных аулов, в мегаполис свобод и доступностей - Москву, где братская община горцев с каждым новым годом набирала вес и авторитет, укрепляясь и неустанно прирастая выходцами с Кавказа и детьми-метисами нарождающимися от запретной любви горячих горцев и не менее горячих свободолюбиво-доступных славянок.

 Дерзкий горец оплакивал каждую новую беременность любимой Пати, глупая женщина приносила лишь дочерей, Амир давно был не в счёт. Тайно стыдясь своего родного отпрыска, Мага вскоре возненавидел и чрезмерно мягкую и покорную Патимат, природу которой он, с каждым годом взросления Амирхана, всё более и более винил в этом ужасном недоразумении, подрастающем в его достославном роду.

2
 
 Впахивая, как проклятый, Мага давно был озлоблен и резок со своей смирной женой, денег на всю женскую ораву вечно не хватало, а помощников и не предвиделось. У более удачливых односельчан в роду мужчин было побольше да машины с пристройками к новеньким коттеджам всё прирастали, а он и забор со смерти деда до сих пор не мог обновить, в то время, как у того же соседа Ибры и прочих тяжёлая ковка порой высилась аж до второго этажа шикарных кавказских замков.

 Ещё и Патя последнее время совсем от рук отбилась с этим проклятым, проведённым за последние деньги, совершенно непонятным для Маги интернетом, в сети которого угодила почти вся их семья, за исключением, лишь его, матери и совсем маленьких дочек.

 Патимат, практически неграмотная, на удивление Маги очень быстро освоила компьютер и каждую свободную от хозяйственных хлопот минутку проводила у таинственно-мерцающего в дальнем углу комнаты монитора. С приходом компьютера и Амир тут же вовлёкся в это занятие странное для Маги, выросшего почти с пелёнок в секции по вольной борьбе, и только из-за многочисленных травм головы и позвоночника не ставшего титулованным борцом, хотя и получившего в своё время мастера спорта по КМС.

 Амир всё более замыкался и в ответ на протесты отца против компьютера и вовсе стал убегать куда-то в горы. Всё чаще Амир приходил растрёпанным и битым из школы, молча ухватив что-нибудь со стола, сбегал от неодобрительных взглядов и рыков отца туда, где он был свободен, как ветер - в горы.

 Мага радовался синякам Амира, внутренне надеясь, что огонь испытаний, лишь закалит дух горца и рано или поздно, но Амирчик научится давать отпор, а позже и сам оформится в истинного мужчину, вернувшись на бокс, который он пару месяцев назад совсем забросил, якобы из-за постоянных травм и позорных унижений со стороны тренера и ребят, со слов его вечно ноющей сердобольной мамаши.

3.

 
Лето было не хлебным и к осени Мага окончательно решился податься в столицу, к братьям и к одному своему дальнему родственнику, уже давно увёзшего всю семью в первопрестольную. Патя оставалась на хозяйстве одна, но под присмотром матери и двоюродных братьев Маги.

Втайне от Маги, мечтавшая о большом городе не менее мужа, Патимат отпускала его хоть и с тревогами, но и с надеждой на то, какие возможности открываются в столице для таких хватких и сильных людей, как Мага, живя в предвкушении и их скорого переезда в Москву.

Компьютер пригодился, Патя скучала по жестокосердному Маге неимоверно и ждала каждый день, лишь заветные одиннадцать вечера, когда могла пообщаться с любимым супругом через оконце монитора.

Жизнь в ауле шла довольно размеренно и спокойно, длинные вечера Пати нарушали лишь задушевные разговоры со своей тёткой Назирой да соседкой, которые вечно лезли со своими советами. Дочки особых хлопот не доставляли, Амир всё более замыкался и всё реже появлялся дома, то ли стремясь вырваться на волю, то ли сбегая от неуютного и слишком хищного для него мира.

Круговерть Москвы была столь магична и привлекательна, что завертела Магу в свои водовороты практически с первых недель по его приезду. Вечерами, даже мысленно, ему всё менее хотелось включаться в какие-то, теперь кажущиеся ему нелепыми,  разговоры с супругой. Калымил Мага регулярно, как и отправлял хорошие переводы на свою малую родину, в далёкий горный аул.

Амир перешёл уже в восьмой класс, характер же его всё не закалялся, но парадоксально всё более смягчался, даже с учётом того, что тумаков, травли и  насмешек в его сторону всё добавлялось. Втайне ото всех родных он насобирал немного денег и купил у старших братьев подержанный телефончик с MP3-плеером и настолько погрузился отныне в мир музыки и иллюзий, что даже перестал замечать всё происходящее вокруг него. Казалось наушники заменили ему всё и даже ночью их спасительные проводки, словно обнимали его трепетную душу, помогая забыться во сне, а наяву давая зыбкую опору и мнимую защиту от нападок сверстников.

4.

Время стремительно несостыковок вперёд, Мага окончательно освоился в столице, упоительно познавая неумеренную свободу и наслаждаясь удовольствиями ночной Москвы. Как и Амир, насобирал денег на понтовый сенсор последней модели и сам закружился в виртуальной жизни знакомств и переписок с юными москвичками и приезжими провинциалками, покуда не встретил её... Это был рыжий  ураган, просто вихрь, сумасшедшая медно-огненная саламандра Марина, яркая и харизматичная москвичка во втором поколении, с двумя высшими, но чилийскими перчинами в голове и взгляде. Притягательная бездна свела с ума и сорвала с катушек и без того легковозбудимого кавказца мгновенно и бесповортно.

 Маринку, незамужнюю до сорока, этот молодой атлетично-сложенный варвар привлёк своей необыкновенной напористостью, дерзостью и силой, которых она отродясь не видывала ни в годы института, ни в пору всего трудового стажа на офисных нивах Московии. Совершенно очарованная его безудержностью, рыжая бестия вручила ему ключи от своей квартиры уже на вторую неделю знакомства.

Мага ничем не смущался, лишь сократил видео-звонки домой, ссылаясь на занятость да отписываясь скупыми сообщениями, но неизменно отправляя домой практически всю получку. Часть братьев неодобрительно отнеслась к его новому увлечению и корили за русскую пассию, но и сами не чистые на руку, в плане внебрачных связей, и они со временем умолкли, лишь хмуро, но вожделенно косясь на шикарные формы аппетитно до одури, но ненавистной иноверки-славянки.

В родном ауле слухи поползли быстро, как только братья Маги узнали о переменах в его жизни. Лишь Патя оставалась в неведении дольше всех, продолжая питать надежды на скорый переезд и обустройство в столице. Амир, самоизолировавшийся от враждебных нападок общества, не травмировал свой необычайно тонкий и чуткий слух никакими сплетнями и разговорами, дни напролёт после уроков так же, как и прежде, пропадая в горах.

5.

 Зима в горы пришла суровая и на радость матери и бабушки Амир подзабросил свои походы в ущелья. Финансовая жизнь семьи всё более налаживалась, Патимат словно и не замечала шушуканий вездесущих тётушек, соседок, и прочих односельчан. И только Амир смутно начинал догадываться о чём-то неладном, по доносящимся обрывкам фраз.

 Общение с отцом никак не заладилось у Амира с самого начала его отъезда. Амир просто не хотел мешать материнским полуночным щебетаниям с отцом да и боясь в очередной раз не угодить суровому характеру и принципам отца, он делал вид, что засыпал, уплывая на самом деле под музыкальные волны в неизведанные дали своих мечтаний.

 Оставалось, лишь несколько дней до зимних каникул, как неожиданно для всех, тихий и всегда молчаливый Амир взорвался не на вечные тычки одноклассников, но услышав неуважительный тон и недобрые слова в адрес его, якобы легкомысленного отца, попирающего с какой-то иноверкой в развратной Москве законы шариата.

 Хиляк вдруг в момент сжался и ощетинился, как волчонок, бросившись в самую гущу глумливой толпы. Расправа была мгновенная. Амира ломали долго и основательно, меся бездалостными ногами и кулаками хилое тело подростка под жуткий гогот старшеклассников, перед которым особенно жёстко обострялся весь выпендрёж волчат-молокососов.

 Разбитый Амир под общее улюлюканье грозной толпы был снесён, как потоком и выброшен на задний двор школы. Придя в себя, окровавленный, он настороженно озираясь по сторонам ждал вечера, чтобы отлежавшись, незаметно ото всех уползти подальше от людских любопытных глаз в одно укромное ущелье, зализывать свои кроточащие раны.

6.


 Сумерки окутывали предгорья Кавказа, холод пробирал до кости щуплое тельце Амира, но он упорный горским духом, плёлся, истекая кровью по подъёму к ущелью, огибая пропасть, которой сторонились и чабаны в летнюю пору, из-за опасных склонов и шалых стай диких волков-оборотней, которых так называли местные за особую дерзость и жёсткость в налётах на местные селения.
 
 Амир знал все эти рассказы, но не желая огорчать мать и бабушку, сам дико напуганный и затравленный, он карабкался, цепляясь за жизнь, всё выше. Окоченевшие и перебитые ноги отказывались слушаться и заплетались. Он падал, не в силах удержаться, только сейчас осознавая, насколько непосильную задачу он выбрал... Но поздно, понимание этого пришло слишком поздно. Он застыл окончательно в дичайшем, насквозь пробирающем холоде и чувствовании, что это тупик, у него нет больше сил.
 
 Промёрзшие до онемения пальцы пытались нащупать кнопочки старенького телефона, но сигнал не ловил в горах и только плейлист, его неустанный попутчик, верно и мерно разливал и здесь музыку души Амирхана.

 Приоткрыв глаза в последний раз, Амир заметил те самые жуткие огоньки, приближающихся горящих глаз горных разбойников - волчьих стай, вожделенно притянутых запахом тёплой крови из самых скрытых горных обителей. Тихая мелодия из затухающего, от иссякающей зарядки телефона Амира иллюзорно заглушала хруст ломаемых костей в цепких капканах хищных челюстей горных безжалостных акул.

7.

Поиски пропавшего Амира продолжались очень долгое время. Свидетелей и очевидцев школьного недоразумения и конфликта не оказалось ни среди школьников, ни среди, боящихся огласки и прочих проблем учителей. Жизнь и учёба чуть более смущённо, но продолжались далее... Время всё лечит и стирает многие неудобные улики.

Патя высохла от горя и угасала на глазах всего аула от потери любимого сына, неизменно продолжая надеяться, что Амирчик найдётся рано или поздно... Долго не решаясь оповестить Магу, она всё ждала, организовывая добровольческие отряды из местных смельчаков, казалось к таким же поседевшим, как и она, горным грядам и вершинам.

Слухи о пропаже Амира и школьной драке накануне, доползли со временеми и до ушей Маги. Убитый горем отец, опомнился быстрее и даже внутренне нашёл оправдание этой безвременной потери... Не выжил бы, не выжил бы в волчьем клане этот слабак, овце и в волчья шкура не поможет избежать участи жертвы и позора на весь их достойный род, затравили бы его всё равно, слабака, загрызли заживо рано или поздно...

Местные долго ещё причитали о судьбе мальчишки, но вскоре и о нём совсем забыли за кучей всех хозяйственно-бытовых забот жизни и её неустанного течения...

P.S. Лишь на Небесах, впервые приблизившись ко Всевышнему какая-то лёгкая и воздушная, как облачко душа, очень сильно молила, сначала силясь вспомнить хоть какие-то молитвы, но потом просто в тихо-мелодичном молчании просила о возвращении её на Землю для оправдания надежд и чаяний отца в прославлении их досточтимого рода. Заявка была принята, рассмотрена с нюансами корректуры, одобрена и осуществлена...

 P.P.S. Приведена в действие через два года в одном из московских роддомов, где презираемая соплеменниками и родичами, русская жена-иноверка Маги принесла ему долгожданного наследника, видно оттого, что в Небесной канцелярии ни религиозных, ни национальных разделений просто не существовало, но об этом пока знал и помнил, лишь только малыш-младенец и то до поры, до времени, как правило...

 Мальчишка-метис с самого рождения отличался особенной  статью, магнетичной харизмой и колорит ной красотой и, видно, унаследованной от обоих родителей дерзостью, силой и отвагой, со временем превратившийся в настоящую грозу молодёжного российского бокса и гордость отца.  Истинный волк, этот горский дух, подающий большие надежды покорял всё новые и новые вершины спорта.

Семья с малой родины была обеспечена до конца дней своих, два раза в год Мага наезжал и в свои родные пенаты, не забывая и законную супругу, со временем одарившую его ещё двумя дочурками-близнецами и до последнего вздоха, обожавшую своего беглого волка.

01.07.17 - 11.03.2020