Лена

  У нас льготы. Ездим в санатории бесплатно. Почти на три недели! Здорово! Все бабушки радуются. И дедушки тоже. Но они реже, так как их меньше и намного, соответственно статистике и демографии. Ну, а молодежь радуется, потому что они молоды. Но их совсем капелька.
В эту замечательную багряно-золотую теплую осень я оказалась в санатории «Строитель» Тульской области. Выбор санатория был удачен, а состоялся он по формальному принципу: «Строитель», значит, строят, значит, богатый санаторий и все там хорошо. А Тульская область – это вообще рай, известна своей раздольной лесисто-холмистой природой и русской историей, уходящей в давние века, породившей великих писателей, великих художников и великих народных умельцев-самоучек. Самовары, оружие, тульские пряники, тульские гармоники - то немногое, что у всех на слуху и не только.
  В наших санаториях для пенсионеров, в основном, действительно очень неплохо: и лечат по правилам медицинской науки, и кормят вкусно-питательно, и развлекают в меру. А Природа там сама нам дарит свои дары: пьянящий чистый воздух, голубое небо над головой, лес, птички и проч.
 
  Но тут надо не упустить одну немаловажную деталь. С кем ты окажешься в двухместной комнате для проживания? Кто будет твоей соседкой? С кем ты будешь делить дни и ночи, с кем ты будешь дышать одним воздухом, вести задушевные беседы и выслушивать многосерийные истории прожитой жизни от и до? А может молчать, надувшись под своим одеялом и в своем углу, напряженно прислушиваясь, уснула ли, наконец, соседка и можно ли, наконец, свободно вздохнуть, перевернуться на другой бок, не боясь ее побеспокоить. Или, что еще хуже, всю ночь вздрагивать от разнокалиберных рулад переливчатого храпа. Увы, таковы советские традиции. И в российских санаториях «для льготников» комнаты для одного не предусмотрены. Излишняя роскошь. И в этом случае правильный выбор соседки – это или редкая удача, или результат сложного психоанализа.
  Я пошла по второму пути. И не ошиблась в этот раз, слава Богу!
 
  Потому что однажды «удача» сыграла со мной дурную шутку. Присмотрела как-то будущую соседку по комнате еще в электричке, а она оказалась «самодурой», а может, даже и вампирихой. Форточку не открой, комары налетят, туда не ходи – сюда ходи, по телеку можно смотреть одни сериалы. Да еще надо выслушивать душещипательные истории из жизни ее, ее соседей, ее знакомых и знакомых знакомых. А по ночам – фу-у-у-у- газовая атака.
  Лена привлекла мое внимание еще в автобусе по дороге в санаторий. Высокая, красивая, неприступно-прямолинейная и замкнуто-молчаливая. Это всё внешний облик сидящей в автобусе женщины. Слегка внутренне мандражируя, спросила ее, можно ли присесть рядом. В ответ услышала кратко-равнодушное «пожалуйста», и ничуть не дрогнувшее, без единой эмоции, красивое лицо, вновь обратилось к окну.
 Вокруг тетушки и старички с кутулями и узлами в платках и кацавейках, понемногу переговаривались, делясь впечатлениями и надеждами, в предвкушении предстоящего хорошего отдыха. Уже складывались пары для совместного проживания в санатории - женщин, которые еще ого-го – потанцевать, покуролесить, «выпить и закусить» и бабушек-старушек с болезнями, коленками, давлением, бессонницей и прочей возрастной атрибутикой.
  Настоящие страсти разыгрались в самом санатории у регистрационного стола. Кто с кем, кто на каком этаже, кто к какому врачу и когда? Скорей-скорей в первую очередь занимать лучшие места в санатории, как и в жизни. Философия бывших граждан советского режима. Когда было все по очереди или по распределению. Не успел – опоздал – пропустил. Короче, остался с носом. А я еще добавила огонька в море ажиотажа, заявив во всеуслышание: «На первом этаже ни в коем случае! Хождение, шум, толкучка, сквозняк…» Все ринулись на вышестоящие удобные этажи. И очередь в регистратуру понемногу рассеивалась.
  Я поглядывала на мою спутницу, не решаясь подойти и предложить ей свою компанию для совместного проживания. Лена, (а это была она), стояла одна, как-то в стороне, отрешенно от всей шумихи и бестолковой суеты. Рассмотрела ее повнимательней. Высокая, действительно красивая настоящей русской, теперь редко встречающейся, красотой; с правильными чертами слегка овального лица, высоким чистым лбом и свежей нежной кожей. Стройная. Русые волосы уложены в замысловатую прическу. Ни грамма косметики. Меня поразили глаза. Большие, светло-серые, с глубокой затаенной грустью. Глаза – всё в себе. Как подойти?   А захочет ли эта дама со мной вместе пребывать в санатории целых шестнадцать дней? Она какая-то необычная. Кажется неприступной и недоступной.
Подошла. Что-то пролепетала. В ответ спокойное: «Давайте. Я не против».   
  Теперь уже мы вдвоём кинулись в атаку к столу - административному барьеру. Скороговоркой: «Нас вместе, и чтоб не на первом этаже, и чтоб комната была хорошая, и чтоб с видом в парк, и к солнышку, чтоб поближе!» Увы-увы-увы. Всё разобрано. Корпус заселен. Есть номер на первом этаже, располагайтесь пока. Порядочно уставшие с дороги и от пустых хлопот, побрели с чемоданами и сумками в предоставленное убежище. Боже!!! Комнатка прямо-таки зачухонская. Темная, тесная с тяжелыми шторами и тяжеленными покрывалами на проваленных кроватях. Пахнет сыростью и, извините, канализацией. В общем, холодновато, душновато, мрачновато. Просто, б-р-р-р-р.
  «А у нас было!» Из своего рюкзака Лена деловито, по-хозяйски достала колбасную нарезку, треугольнички сыра, «вредные» сухарики, еще какую-то приятную снедь, а главное, кофе! Тот самый растворимый кофе, к которому мы так скептически пренебрежительно относимся дома. Душистый кофейный аромат мгновенно наполнил теплом и радостью наши сердца и души, отодвинув бытовые проблемы на потом. Комната даже стала казаться уютной, а не такой хмурой берлогой.
  Расположились. И потекли-побежали деньки нашего отдыха-лечения вначале неспешно и неторопливо, а потом все стремительней и быстрей, с ускоряющейся скоростью к своему завершению. Как и все в нашем мире.
Врач оказалась очень внимательной и на удивление сочувствующей нашим недугам. Может, потому что она сама немного прихрамывала на одну ногу и была уже немолода? Во всяком случае, я быстренько получила все нужные назначения и довольная двинулась по кабинетам за реализацией программы. А Лена, моя молодая соседка, почему-то задержалась у врача, и надолго. И всего-то ей разрешили бассейн, да прогулки, да физкультуру лечебную с осторожностью… Странно как-то. А ванны? А Грязи? А всяческие магниты и лазеры? И еще Бог весть что, что имелось в богатом лечебном арсенале санатория? Увы, все объяснилось просто и немного грустно, но об этом чуть позже.
  А пока самое приятное, что имеется в каждом приличном санатории. Это, конечно, столовая и это, конечно, обед. После дальней-то дороги. Заходим в огромный светлый зал. Я со своими палками, якобы для скандинавской ходьбы, а на деле, удобными заменителями костылей. Немного нагнетаю. А так, вроде, спортсменка. Столик в конце зала у окна, и там уже два «денди» нас поджидают. Оба Виктора. Оба предусмотрительно привстали, подвинув нам стулья. Приятно все-таки. Палки мои отправились в уголок, после шуточной тирады, насчет моих спортивных успехов. Один Виктор постарше и, значительно, но орел! Комплименты и шуточки так и посыпались от него, как из рога изобилия. При этом успевал подать то соль, то ложку. Орел! Тот еще фрукт. Припомнилось, что это он мне, единственный со всего автобуса, помог вытащить и дотащить вещи до регистратуры. Просто джентльмен. А Виктор второй (№2 будет) красавчик с усиками, всего-то под пятьдесят, как-то сразу оборотился в сторону Лены, то есть через меня, и так до конца смены его слегка косило вправо. Глаз положил, что называется, на Лену.
 
  Не могу не остановиться на еде. Это святое. Для меня, во всяком случае. А что ж приехать в санаторий и локти кусать? Хочется чего-то вкусненького. Вкусненького было полно. На огромных лотках изобилие всяческих салатов и всяких фруктов и овощей. Перечисляю: капуста обыкновенная и морская для любителей, морковь и свекла, яблоки и сливы, нарезанные куски груш и дыни (да, даже дыни в сентябре), зелень, оливки и что-то еще забытое. В общем, все для пищеварения. И авитаминоз нам не грозил. Правда и здесь привычки советских времен возобладали. По принципу: «дают–бери», бабульки–пенсионерки и присоединившиеся деды сметали все это фруктово-овощное изобилие за минуту, заполняя тарелки без меры, как будто впервые видели капусту. И ошеломленным тульским работникам столовой приходилось немного урезонивать оголодавших москвичей и притаскивать еще и еще подносы с живой растительной пищей. А нашему дальнему столу дыни все никак не доставались… Пока Виктор, тот который №2 и с усами, не взял дело в свои мужские руки и не обеспечил экзотическим фруктом дам своего стола. Так всегда и было. Ура! Еще были вкусные борщи, рассольники, мясные и рыбные блюда, сколько хочешь. Это само собой и обыкновенно. В общем, меня все устраивало. Питание в «Строителе» было отличное. И посидеть за столом было с кем, и поболтать, и обсудить планы предстоящего вечера. Что тоже немаловажно для отдыхающих
  Первый вечерок. Парк. Легкие сумерки. Приятное умиротворение после ужина. Тепло, почти как летом. Потянулись к скамеечке. От эстрады несутся звуки музыки, веселые голоса, смех. В голове завертелись слова полузабытой песни: « Вот так же, когда-то сюда мы бегали ребята, ребята. Глаза горели, как агаты, агаты и на щеках играла кровь. Как модно, как модно танцуют пары под аккорды, аккорды и можно говорить свободно про жизнь и про любовь». Предсказуемо!!! Встает галантный Виктор (который №2), предлагает руку даме, Лене то есть, и ведет ее на прекрасный медленный танец. Мне кажется, ему больше всего на свете хотелось бы, чтобы этот танец длился бесконечно. Но все кончается когда-то. (А иногда и не начавшись).
  И вот мы уже в своем корпусе, в своей прохладноватой комнатухе, под одеялами и покрывалами, полные приятных впечатлений, не без иронических отступлений, конечно, в адрес наших мужчин-кавалеров. Засыпаем под звучащие в душе волнующие мелодии еще наших времен.
  Но если вы думаете, что мы смирились со своим житьем-бытьем в этом непрезентабельном неуюте первого этажа, то вы глубоко ошибаетесь. Уже утром, зябко передернув плечами, захотели крикнуть и пропеть: «Эй, вы там, наверху, я приглашения не жду. Поднимусь, ух поднимусь! Ну чем, ну чем я хуже вас!?» Какие там холлы с глубокими, мягкими диванами и креслами, высоченными пальмами и кактусами, нежными летящими занавесками на окнах... И жилые комнаты там нормальные. Вваливались как-то к одним девчонкам посмотреть. Захотели переселиться и все тут. А в регистратуре – ни в какую! Нет мест и нет.
  Рациональная Лена предложила: «Может, сунем им нечто?» Конвертик быстро нашелся. Я, как старшая, предприимчивая и приставучая рванула, к барьеру ресепшена. И быстренько скинула туда, прямо на стол тяжелую артиллерию из двух синеньких. И бежать скорей назад в свою комнату. Как ничего и не было. Куда там!!! Сразу же к нам примчалась, ворвалась возмущенная и взъерошенная администраторша... И наши жалкие бумажки вместе с конвертом полетели обратно. Лена раздумчиво посмотрела на них: «Мало что ли дали?» Но повторять эксперимент не стали.
  «Мы пойдем другим путем!» - решительно заявила я и села сочинять кляузу. Вот тут-то и выяснился весь перечень болезней и недугов, которые, ну, никак не позволяли нам оставаться на первом этаже. Ветер понизу идет, ноги заломило, коленки стучат, голова не поворачивается, застряла в позвонках и проч. и проч. И вдруг Лена как-то очень по-серьезному взглянула на меня. И сказала с грустинкой: «А знаешь, мне и вправду никак нельзя простывать. Смертельно опасно». Что такое?? «Заболевание крови». Последовало короткое слово, неуместное в рассказе-воспоминании. Ох, Лена. Цветущая, казалось бы, Елена. И такой подводный камень рядом. Образы не совмещались. Однако в холодильнике оказались ампулы сильно действующего спасительного средства и шприцы. И инъекции через день. Неизбежно и пожизненно. Она же меня успокаивает: «Да ладно. Мне давно врачи давали пять лет жизни. А вот живу-поживаю уже десять лет. Жаль только печень барахлит. И выпить нельзя, как бывало, с мужем. Посидеть с пивком и рыбкой».
  Но мы посидели. И хорошо посидели. После того, как наша аргументированная петиция легла на стол главному врачу санатория, нас сразу же переселили на третий этаж в светлую просторную комнату. И наш приятель Виктор, который с усиками и который красавчик, не замедлил явиться в новую комнату на новоселье. С бутылочкой коньяка, добродушной улыбкой и всяческими положительными эмоциями. Соорудили импровизированный стол, разложили разные вкусности и фрукты. И бутылка опустошилась почти мгновенно, как пропетая песня. Виктор практически не спускал глаз с Лены, в разговоре не участвовал, больше слушал, угощал. Да и какой разговор-то?! Смеялись, шутили, подначивая друг друга. Виктор был за рыцаря без страха и упрека. Успевал приятное что-то сделать каждой из дам.
  Золотая, золотая осень. Лес почти вплотную подступает к санаторию, расположенному как бы в низинке. Вокруг лесистые холмы, как волшебные «гераклы» на страже. А глянешь наверх, бесконечное синее-синее небо с легкими прозрачными облачками. Оранжевые, желтовато-коричневые и еще зеленоватые листочки трепещут на ветерке, сливаясь в единое золотистое марево. Поющее нам песнь… Уж сколько сказано и написано о красоте нашей русской Природы, но каждый опять ее переживает заново, по-своему. И вдохновляется ею.
  Прогулки по лесу входили в нашу обязательную программу здоровья. Длинной цепочкой растянулась по лесным дорожкам и тропинкам разнокалиберная публика - и бабушки, и дедушки, и девушки, - все со скандинавскими палками. Воздух, настоянный на листьях и грибном духе, чистейший, пьем огромными глотками и не можем надышаться. Физ.инструктор, веселая спортсменка-лыжница, торопит нас все вперед и вперед! А «уважительные причины» в виде преклонного возраста и скрипящих коленок не берутся в расчет. А моя Лена поглядывает по сторонам за каждый пенечек и кустик, откуда выглядывают крепенькие такие подберезовики и подосиновики. Давай-давай сюда! - кричу я. А куда сюда-то?! Пакет уж полон. Разве что за пазуху? И с переднего края тоже возбужденно-ликующие возгласы: «Кому грибы?» И белые, и такие-сякие. Для нас, хвостистов оставляют их на дорожке…
  С грибами, вообще анекдот. Варить их негде. Я попыталась сушить на подоконнике в комнате и на балконе. Но вскоре через пару дней прекрасные подберезовики расползлись осклизлой массой, а некоторые даже зашевелились. В результате решительная Лена все повыбросила в мусорку, несмотря на мое отчаянное сопротивление. Но уж когда через недельку пошли опята… совсем сухонькие и чистенькие, я собрала их сама! и высушила, целый мешок (чек). А съели их дома.
  Еще маленькая грибная история. Это уже с участием старшего Виктора, соседа по столу. Приволок он в нашу комнату с десяток огромных белого цвета грибов. И обозвал их белыми польскими, якобы абсолютно съедобными. «Вези, Наташа, домой. Жарь, вари, суши. Отличные грибы!». Но если диаметр шляпы одного гриба почти двадцать пять см, какие там могут быть настоящие?! Из приличия взяла. Но как тащить домой такую сомнительность? А потом еще отравиться в завершении отдыха?! Но запах, вроде, приятный и червяки кое-где водятся… Верные признаки настоящности. Проводили экспертизу всем санаторием - старожилами местными и приезжими. Единогласно: «Грибы!». Пришлось увеличить вес своих вещей еще на пару килограммов. Но, правда, это было вкусно.
  Жили мы с Леной дружно и как-то легко, не обременяя друг друга излишними разговорами и приставаниями. Часто смеялись. Надо всем. Просто смешно и просто весело жить в санатории, когда отдыхаешь.
  Сразу же решили съездить в Поленово, музей-усадьбу народного художника пейзажиста. Сказочная поездка. Окунулись в мир девятнадцатого века, размеренный, спокойный, одухотворенный мир. Величественные аллеи, обрамленные кряжистыми многовековыми дубами и стройными, бесконечно высокими елями. Раздольные зеленые поля, луга, взгорки вперемешку с лесом. И где-то в отдалении река Ока. Усадьба, построена по собственному проекту Поленова в скандинавском стиле. «Адмиралтейство» - домик для целой «речной флотилии» Поленовых.
  А еще «пряничный» сказочный домик, где и сейчас процветает народное мастерство: поделки кукол. В прошлые времена куклы, сделанные своими руками, участвовали в домашних спектаклях, как и их создательницы – дочери Поленова. Те куклы сейчас сохранились, забавные и характерные, живут своей волшебной жизнью в шкафах, сундуках, на театральных подмостках. Потомки бережно хранят все, что было при жизни художника: старинную мебель, всю домашнюю утварь, книги, картины и незаконченные этюды. Все остается нетронутым со времен художника, что создает впечатление сопричастности с жизнью его семьи. При усадьбе живут даже домашние животные: приветливые лошадки, прирученные козочки, куры с петухами, как и в те времена. Их любят и за ними любовно ухаживают. Кажется, вот-вот пробежит по своим срочным делам дворовая прислуга, прокричит что-то распорядительная кухарка, взмахнет метлой суровый дворник, разгоняя мальчишек. Но все замерло в сказочной немоте. Как в той сказке, когда принцесса уколола веретеном пальчик, и жизнь царства, застыла в один миг. Пока не прискакал прекрасный принц с нежным поцелуем и любовью к принцессе. Какова мудрость русской сказки! - Живительная сила Любви.

  Отвлеклась здорово.
  Былое в усадьбе Поленова подступает со всех сторон, объемлет каждого.
 Из окна дома усадьбы открывается живописный вид дальних лугов, перелесков и еще дальше сверкающей серебром реки Оки. Трогает и бесконечно волнует, что именно этот вид наблюдал художник. Он прогуливался по тропинке к реке, мечтал наедине с природой. В ночном небе можно и сейчас увидеть «поленовские звезды» и утренний туман над рекой Окой. Нужно лишь раскинуть палатку на берегу и провести ночь у костра.
  Колоссальные возможности создает интернет!!! Неспешной чередой проходят предо мной его удивительные полотна. Сразу окунаюсь в настроение и в мироощущение художника. Я особенно и не задумывалась раньше над картинами В.Д. Поленова. Знала более или мене его полотно «Иисус Христос и грешница. Кто из вас без греха?» А теперь со мною чудо! - таинственный «Заросший пруд», «Бабушкин сад», где так наглядна эгоистичная старческая немощь и ущемленная, униженная юность, «Московский дворик» - жанровая картинка московской дворовой жизни 19 века, « Горелый лес», как опустошенная жизнь, «На лодке в Абрамцево», как природа, дарящая надежды, и другие. Посмотрите и порадуйтесь сами.
  Нельзя сказать, что у нас в отношениях Леной так уж все было безоблачно-спокойно. Случались стычки и даже жаркие споры, которые мы старались быстренько пресекать. Ну, например. Куда подевались МОИ ключи от комнаты? Куда-куда? Да вот же они тут лежали на тумбочке,у телевизора! Так нет же их там!! А надо идти завтракать. - Ладно, Лена. Давай, твоими закроем, потом найдутся! Лена в позу: - Нет, не дам ключи! Ищи свои, а то так и не пойдем в столовую! –Хм… Где ж мои ключи? « И под шкафом нет, и на шкафе нет. На окошке нет, под подушкой нет! - Мышки украли!!!» А в кроссовке есть! Ура-а-а! Как они туда закатились?! Ох, такая растеря! Нашла потерю.
  Более остро складывались политические разговоры. Лена – активная потребительница телевизионной продукции, вернее сказать, жертва телевидения. Я стараюсь в своем мировоззрении основываться на жизненных фактах. В результате «что такое хорошо, что такое плохо» на политическом Олимпе, у нас никак не совпадало. Но здесь мы поставим жирную ТОЧКУ
  А как же наши мужчины-кавалеры? Наши Викторы? Виктор старший старается немного упростить отношения со мной: называет «ты» и Наташа. Ухаживает за столом и приглашает в гости на чаек, перекинуться в картишки. А Виктор, который тот еще, в безнадежном ожидании, пристально и неотрывно поглядывает на Лену, снабжает нас фруктово-овощным дефицитом со шведского стола и, как верный рыцарь, всегда поджидает у выхода из столовой. Чтобы вместе прогуляться по парку или спуститься в кафе, где необходимо принять назначенные врачом сто граммов кефира.
  Но тут бывали и отступления от программы, впрочем, весьма приятные. Лена с этим Витюшей как-то раз живенько договорились между собой по пивку и по рыбке, и вслед за кефиром сия продукция оказалась на столике. Приятно, ничего не скажешь. Хорошо посидели. Но Лена – дама неприступная и недоступная. Побродить, поболтать ни о чем, это, пожалуйста. Ну, и все. Глаза у Виктора грустнеют. Пытался он как-то подкатиться к «молодухе» попроще, повеселей которая, но, увы, без взаимного интереса. Остался верен нам.
  Вообще в санатории встречаются люди удивительные. А иногда уникальные. Концертная программа. Экспромт из числа отдыхающих. Милая супружеская пара. Уже немолоды. Она поет. Он подыгрывает на гитаре, фортепиано и тоже напевает, сам же автор стихов и музыки. Нежность в голосе, во взглядах, в улыбках. Улыбки расцветают и на лицах, и в сердцах слушающей публики. Вспоминаются с теплом. Это искусство.
  Местная, часто издающаяся, поэтесса. Жгучая брюнетка. Роскошные волосы по плечам. И стихи: цветочки, листочки, птички, поцелуйчики, солнышко светит, землю греет. Наши с Леной сердца остались глубоко равнодушны к подобной поэзии. То ли дело Ахматова:
 
«Ах, дверь не запирала я,
Не зажигала свеч,
Не знаешь, как усталая,
Я не решалась лечь.
 
Смотреть, как гаснут полосы,
В закатном свете хвой,
Пьянея звуком голоса,
Похожего на твой.
 
И далее:
 
И знать, что все потеряно.
Что жизнь – проклятый ад.
О, я была уверена,
Что ты придешь назад!»
 
  Были там и культурные массовики – молодые ребята Катя, Максим и их десятилетняя дочка, все - сыроеды. Бегали они вприпрыжку по территории, довольные собой. Кое-что организовывали, например, чаепитие по науке. Да они и сами были примером здоровой жизни. Но мы уже «тормозили», увы.
  Наша радость лес, прогулки, животворящий воздух, ну, бассейн еще. И общение.
 
  Хороших людей много. Всюду и везде. Были там две бабушки. Улыбчивые такие. Одной - 78 лет, а другой - 87 лет. Обе с фотоаппаратами. Крутые! А как снимать, не знают. Немного пообщались, поснимала я их друг для друга на память, показала, на что нажимать. Их приветливость и жизнелюбие остались со мной.
 
  Задумалась... Написано почти десять страниц печатного текста. А о чем? И для чего? Санаторная жизнь? В сущности, обыкновенная. И отдых бывает насыщен куда более яркими впечатлениями и встречами. Слава Богу, мир наш так многообразен!!! К чему же я растекаюсь тут «слезною лужею», по образному выражению Маяковского?
  Как-то среди отдыхающих, еще на экскурсии, мы приметили одну живенькую старушку, выделяющуюся среди скучно бродящей собесовской публики. Бабушкой-то ее никак не назовешь, хотя и видно, что очень-очень пожилая женщина. Взгляд ясный, приветливый, живой. Контактная. О поэзии, природе, о странах, городах и о чем угодно с интересом говорит. Фотографирует все, не отстает от экскурсовода с вопросами. При этом изящная, одета просто. Но как-то заинтересованно, с изюминкой что ли. И осанка горделивая, и спина грациозная, как у воспитанниц Смольного института. «Лен, красивая бабулька, правда?» Лена замялась, слегка, в ответ. И не удивительно. Не может одна Красота назвать Красотой другую! Ответила холодно: «Обыкновенная. Так себе!» «Нет и нет, Лена!»
  Светлана Андреевна чудесная. И перед ней в ее восемьдесят три года мир так же открыт, таинственен и интересен, как и в двадцать пять. В чем я убедилась при дальнейшем знакомстве. Ее кредо: - жить в движении превозмогая себя, сопротивляясь до последнего. А счастье – это когда ты кому-то нужен! Понятно, знакомые вещи, но повторяясь, они помогают жить.
  И вот вечером мы уже вместе гуляем по аллеям санаторного парка.
В эти осенние сумерки Светлана почему-то вспоминает волнующие строки «Сероглазого короля» - «Вечер осенний был душен и ал. Муж мой, вернувшись, спокойно сказал: - Знаешь, с охоты его принесли, тело у старого дуба нашли». Ну и так далее. Всем известно, что было далее. «Дочку свою я сейчас разбужу, в серые глазки ее погляжу. А за окном шелестят тополя. Нет на земле твоего короля».
  Вот тут-то у Лены и Светы нашлось много общего.
 Обе безумно любят театры, музыку, поэзию, живопись. Понимают толк в этом. И обе ходоки! Жизнь расцветает для них яркими красками.
  Поэтому и я «растекаюсь слезной лужею». Пусть хорошие люди знают, что они хорошие! Космический закон! Добро дарит добро. Улыбкой отвечают на улыбку. А восхитительная энергия прекрасных людей оборачивается вдохновением и дарит минуты творчества.
  Спасибо за это, хорошие люди!
  Лена уезжала дня на три раньше. Провожали ее утром на такси всей большой компанией и близкие, и сочувствующие. Виктор с большим достоинством нес Ленины сумки, уложил их аккуратно в машину и даже удостоился дружеского поцелуя. А все-таки печальный он какой-то стоял. Тронула все же Лена его душу чем-то. Кто ж, знает, чем может один человек взволновать другого. И осталась я одна за столом, как некая весточка или связующая нить одного человека с его неизъяснимой симпатией к другому. Виктор старший тоже уже укатил неожиданно, не сказав «до свидания». Но мы без обиды.
  А все же молодец тот Виктор, который вздыхал по моей соседке. Очень даже молодец!!! Здорово помог при отъезде. Чемодан тяжеленный у меня оказался, да еще сумка с грибами и тульским пряниками, и тульским медом, да еще палки спортивные, да и еще я сама. Все эти заботы взял на себя наш друг Витя. Мы замечательно с ним доехали на маршрутке до Москвы, потом на метро, причем совсем не по пути Виктору.
  А потом уж меня встретил мой милый муж Гоша. Одна претензия к Витюше, но очень серьезная. Не оставил он своего телефона. Посмотрел на меня так, с заминкой, и мотнул головой в другую сторону. Строга, видно, у него подруга жизни.
  Однако всем спасибо. Всем не хворать.
 

Апрель 2016 г Москва