Колыбельная для сына
-Мамуля, - услышала она голос сына и в ту же секунду поняла: все – это прощание, голос был тихим, трезвым и просительно-требовательным.
- Спой мне песню о веселом барабанщике, помнишь ведь, сколько раз мы ее в детстве пели. Она присела возле него на подкосившиеся ноги. Приподняла, обняв за плечи и поддерживая собой его, полулежащего, запела звенящим шепотом о том, как однажды на привале барабанщик пел веселую песню. Потом осторожно уложила сына на плащ и продолжила движение. Тащить с каждой минутой становилось тяжелее. Земля, плавно-неравномерными рывками раскачивалась у нее перед глазами. Когда поняла, что сын мертв, что уже на месте и полиция, и скорая помощь, потеряла сознание. Передозировка.
* * *
Кровь больно пульсировала в висках, когда она, открыв входную дверь, разглядывала беременный живот той, что нажав на электрический звонок, уткнувшись лицом в стену, стояла с поднятой рукой, продолжая и продолжая нажимать на кнопку звонка.
- А я – «девушка» вашего сына, - стараясь казаться спокойной, выговорила посетительница.
Разговаривать с «девушкой» отказалась. Закрыла дверь. Выкрутила пробки. Бездумно смотрела долгим взглядом в окно. «Средь них был юный барабанщик», - мелодия песни про того, кто «в атаку шел впереди», засевшая в воспаленной голове, слабо подсказала о том, что надо взять себя в руки. Разглядывая фотографии из семейного альбома, долго держала в руках одну из них. На снимке гора, полого скатившаяся к небольшому пруду, слабо рассеивая лучи вечернего заката, красиво оттеняла фигуру женщины в летнем сарафане. Женщина, зайдя в воду по колено, ловила удочкой рыбу. Она вспомнила тот вечер.
- Го-ол! – вопел десятилетний сынишка, с разгона прыгая на отца, руками обнимая его шею, а ногами – талию. Она тогда сделала резкое движение, чтобы принять молчаливое участие в матче между ее мужем и сыном, удочка дернулась, ее рука сделала жест вверх-вправо…
-А-а-а! – пронеслось над водой, - я поймала рыбку! В этой веселой кутерьме муж успел ее сфотографировать.
Перебирая фотографии, вспомнила похороны мужа, детство и юность сына. Когда поняла, что плачет, даже немного удивилась слезам. Она к тому времени научилась с вежливым вниманием слушать об успехах детей своих друзей и знакомых. Своего не оплакивала: твердо верила в то, что выдержит, выстоит и победит любой недуг.
Утром следующего дня узнала о том, что «девушка» была отправлена в роддом. Гнала отчаянно от себя мысли о ней. Не хотелось слышать о той, которая «познакомила» сына с наркотиками. Родилась тройня. Мальчики. Их мать умерла при родах. Дети оставались пока в роддоме.
-Уйдите, не уговаривайте меня! Я их видеть не могу! – выпроваживала она из дома всех, кто пытался рассказать ей о детях. Поймала себя на том, что, перебирая вещи мужа и сына, пытается их в каком-то определенном порядке разложить. Фланелевые сорочки, ситцевые откладывала от синтетических вещей отдельно. Поднесла выстиранную сорочку сына к лицу. Сквозь аромат моющего средства в сознание проник тонкий незабываемый запах детских лет сына. Его шалости, смех, увлечения, учеба. Вещи перебирала долго, до самого вечера. Уснула легко.
- Мамочка, мамочка! Прости меня, пожалуйста! Прости меня, пожалуйста! – она проснулась так неожиданно и стремительно, потому что приснился только голос сына. Голос родной и любимый. Сердце ухало мощными толчками.
Утром в роддоме ей разрешили, в исключительном порядке, увидеть малышей. Три пары глаз синевато-сероватым младенческим взором с недетской горестной мудростью искали в ней защиты, немо морщились их лица. Сомнений не было: это – дети ее сына. Марк, Кирилл и Глеб. Как-то горячим всполохом начертались в ее сознании имена новорожденных.
- Я расскажу вам о том, каким был в детстве ваш папа, - зашептала она, поглаживая туго спеленатые кулечки.- Я никогда и никому, и ни за что не позволю замутить ваше сознание наркотиками. Вы вырастете сильными, славными, смелыми, здоровыми, счастливыми. Песня полилась из ее уст для нее самой неожиданно.
- Средь них был юный барабанщик. В атаку он шел впереди! – пела она вполголоса, со сладостной нежностью поглядывая на детей.
Мягкие звуки ее голоса выплеснулись из палаты, стали слышны в коридоре, гармонично дополнили звонкий и требовательный крик новорожденного, сплелись с шепотом мамочек из других палат, которые кормили, пеленали, целовали и любовались своими малышами.
Когда пришла пора забирать домой Марка, Кирилла и Глеба, то провожать их вышли, пожалуй, все, кто был в тот момент в роддоме. Подаренная друзьями детская коляска для троих малышей весело постукивала колесами на неровностях поверхности, важно повествуя миру о том, что теперь земля не уходит из-под ног женщины, которая взяла на себя новые материнские заботы.
Свидетельство о публикации №217070201001