Портрет История одного воображения ч 1

 «Воображение дано человеку, чтобы утешить его в том, чего у него нет, а чувство юмора – чтобы утешить тем, что у него есть» О. Уайльд


ПОРТРЕТ

     Портрет висел в одной из гримёрок  областного театра. Написанный маслом, он  был старый, начала 19 вв., но исторической и художественной ценности не имел. С ним было связано несколько местных театральных баек, а актеры -  люди  в основном суеверные, охотно верили и опасались этого портрета.  Все,  занимавшие место в гримерке под этим портретом попадали в разные неприятности,  и  в последствии,  это место практически всегда было свободно. Снять   и перевесить его в другое место тоже побаивались.

ОЛЕГ

     Олег жил и  познавал мир по кратким сведениям, получаемым в школе, Интернете или во дворе. Поэтому чувства уходили в тень инстинктов. Но, сам того не сознавая, тянулся к чему-то, для него таинственному и неведомому.  Мир сцены и за кулисье было именно таким , поэтому увлекался театром, любил шумные представления, танцы, был пластичен от природы и обладал музыкальным слухом. Казалось, что его актерская судьба предрешена.

     Он уехал в Москву, поступил в театральный институт, легко его закончил. Начал служить  в театре, но ролей больших не было, как и опыта сценической работы. Бегал по кастингам, пробовался в разные сериалы  и антрепризы. Иногда получалось неплохо, но удовлетворения  не получал.

     Олег  чувствовал внутренний потенциал, который толкал его и заставлял искать новые проекты. Снимал недорогую квартиру на окраине Москвы, куда  часто приходили друзья по цеху и шумные застолья продолжались до утра. В одну из таких ночей, проснувшись от жажды, он встал и вышел на кухню, с жадностью выпил воды и побрел назад. Проходя мимо зеркала, внезапно увидел в свете уличных фонарей свое зеркальное отражение, которое, как  показалось,  ему подмигнуло.  Он  вздрогнул от неожиданности, но рухнул в постель и забылся сном.

     Утром раздался звонок телефона, резкий и настойчивый. У Олега  пробежал холодок по спине от какого-то дурного предчувствия. Но звонили из театрального агентства. Ему предлагали работу в старинном  театре  одного из областных центров недалеко от Москвы. Он позвонил в театр и договорился, что приедет  к ним в понедельник.

ПОРТРЕТ

     На  портрете было изображение  молодой и красивой женщины с распущенными чуть рыжеватыми волосами, полными губками и пристальным взглядом  янтарных  глаз.

     Говорили, что это  актриса, которая родилась и выросла  в борделе, потом несколько лет играла в театре, а в 24 года её убили: зарезали, убийцу так и не нашли. Хотя портрет и мужского рода, но женское изображение давало ему дух женщины, который витал вокруг него, создавая легкий шлейф женских эмоций, чувств и настроений.

ОЛЕГ

     Олег припарковал машину у служебного входа, решительно открыл дверь и вошел. Вахтёр - благообразный старичок, узнав причину появления молодого человека, указал ему в направлении второго этажа.

     Художественный руководитель, Петр Николаевич Содомский, красивый и статный мужчина лет 60-70, уже ждал его в своем кабинете. Здесь же находился и молодой парень, одетый в джинсы и джемпер. Это был новый режиссер театра Максим Олюнин.  Олег, при желании, мог обаять кого угодно, лишь бы стояла такая задача. Поэтому разговор  получился откровенным и дружелюбным. В труппе не было актера на роли героев-любовников. Олег, с  его внешностью и известностью по некоторым молодежным сериалам, идеально подходил под это амплуа. А классическая пьеса требовала именно такой тип. Худрук объяснил Олегу, что он сделал ставку на молодежь, которая поможет поднять рейтинг театра. У молодого режиссера было много интересных планов.

     Петр Николаевич предложил Олегу изучить контракт, который уже подготовили. Ему также предоставлялась служебная комната в квартире, в которой уже проживали двое работников театра: Максим Олюнин и вахтер,  встретивший  Олега на входе.   Старичок-вахтёр был старейшим работником театра, изначально это была его квартира, затем с помощью руководства он её приватизировал и две комнаты из трех сдавал театру для новых сотрудников. Рассказав, что по его мнению было необходимо, худрук поручил Олега Максиму, договорившись, что завтра с утра тот принесет контракт и если не будет серьезных разногласий, они его подпишут.

     Максим предложил Олегу сразу перейти на ты, ведь они были примерно одного возраста. Олег легко согласился и Максим повел его знакомиться с театром.

     Света было мало, но Максим хорошо ориентировался в коридорах, и быстро вывел Олега  в фойе, где на стенах висели большие фотопортреты актеров труппы. Разглядывая незнакомые лица,  Олег обратил  внимание на  черно-белую  фотографию  яркой и броской блондинки с роскошной копной длинных вьющихся волос. Он не смог скрыть своего восхищения: «Хороша!»

– Змея. Гадюка. Кобра, - шепнул Олегу на ухо   Максим.

-  Это вы о ком, мальчики ? – пропел нежный женский голосок.

      Мужчины резко повернулись. Владелица голоса, только что сошедшая с фотографии, Варвара Андреевна Любарская стояла перед ними во всей  красе. Олег, первым пришел в себя, спросив у неё « Где же Вы видите мальчиков?» 

- Не  пугайте меня! Неужели мы все девочки, неужели даже на роль премьера не нашли мужчину. С кем мне целоваться в третьем акте, я уже молчу про первый и второй?  Театрально проговорила Любарская.

 - Я вижу, что уже все знают кто я такой! Разрешите представиться - Олег Неведомский. Я думаю, что с поцелуями у нас все будет в порядке. Во всех актах…  - ответил ей чуть насмешливо и, склонив голову, поцеловал  руку даме.

     Максим, пытаясь сгладить неловкость, поинтересовался: « А вы, Варвара Андреевна, каким ветром?»

- По пути заехала, забыла вчера кое-что, и любопытство, каков он, наш герой-любовник, -  ответила Любарская и кокетливо посмотрела на нового актера.

- Ну и как, понравился? – Нахально спросил Олег  и  ослепительно улыбнулся.

- Хорош, даже не ожидала,  –  ответила она в тон ему, оглядев с ног до головы.  И, повернувшись на каблучках, красавица, помахав ручкой, пошла по своим делам.

      Максим повел своего спутника  дальше. Они прошли в зрительный зал и Олег увидел сцену, на которой ему предстояло играть. Зал был неожиданно уютным.  Постояв несколько минут на сцене,  они пошли дальше,  поднялись на второй этаж и прошли к гримеркам. Максим достал ключ из кармана, протянул Олегу и показал на дверь: « Открывай. Заходи. Твой стол у окна».

ПОРТРЕТ

     Она насторожилась, утром обычно её не беспокоили, прислушавшись, поняла, что один из них новый режиссер, второй голос  -  приятный баритон с легкой хрипотцой, был ей смутно знаком. Она ощутила какой-то толчок, когда он зашел в комнату.  Неужели это он? Нет, это невозможно.. Голубые джинсы-стрейч, чуть обтягивали его длинные и стройные ноги, темно-синий джемпер и воротничок светлой рубашки делали его облик стильным и щегольским. Чуть взлохмаченные волосы, брюнет с синими глазами. «Нахал,» - почему-то подумала она.

ОЛЕГ

     Максим включил два бра, висевшие над зеркалом, сказав: « второй стол Семена Яковлевича Гроцмана. Добрейший человек, но нервный и немного пьющий. Осваивайся. Я через полчаса вернусь за тобой и покажу тебе наше жилье».

     Олег сел в кресло перед зеркалом,  и  вдруг почувствовал холодок, пробежавший по спине и какой-то странный шорох. Замерев, оглядел комнату. Никого. Встал, прошелся, зачем-то заглянул в шкафы. Один был пуст, во втором висели какие-то вещи. Решительно подошел к креслу, сел,  почувствовал спиной, как кто-то пристально смотрит на него, подняв глаза он увидел в зеркале отражение картины – женский портрет, висевший за его спиной. Рассмеявшись, он шутливо козырнул изображению красивой молодой даме. Ему вдруг показалось, что у дамы затрепетали ресницы от неожиданности. Он снова засмеялся, встал и  обернулся.

 -  Будем знакомы. По этикету, меня  должны представлять вам, но, увы, никого нет. Поэтому представлюсь сам. Меня зовут Олег Павлович Неведомский. Прошу любить
и жаловать. -  Зачем-то по-военному щелкнул каблуками туфель и пристально посмотрел  ей в глаза. Глаза были необыкновенно хороши. Яркие светло-коричневые, даже желтые.

 - Я таких прекрасных глаз, как у вас, в жизни не встречал.  – Неожиданно, но совершенно искренне,  вырвались у него эти слова  Он и сам не понимал зачем  затеял эту словесную игру. Но остановиться уже не мог. Подошел поближе и стал разглядывать портрет. Размер картины  был примерно 60 на 50 см. Молодая женщина с распущенными рыжеватыми волосами, доверчивым и чуть растерянным взглядом, казалось, пристально разглядывает его.

- Извините, если был слишком навязчив. -  Олегу вдруг стало неуютно и он отвел глаза.

     В этот момент открылась дверь и вошел Максим.

- Я за тобой. Готов? Пошли, покажу где будешь жить.

      Выходя, Олег, обернулся и  слегка склонил голову в знак прощания: « До завтра, прекрасная незнакомка».

ПОРТРЕТ:

-  Действительно нахал,  - вслед ему сказала она.

ОЛЕГ:

     Олег с Максом прошли мимо старика, который дремал в своей стеклянной каморке и вышли на улицу. Яркий свет на миг ослепил им глаза.               

     Квартира находилась совсем рядом, в небольшом двухэтажном старинном каменном доме, недавно побеленном.  Он спрятался в зеленой гуще деревьев. Легко поднявшись на второй этаж, Максим открыл одну из двух дверей на лестничной площадке.

- Квартира номер три, - рассмеялся Олег. -  И жить мы здесь будем втроем и соображать на троих. А что ещё можно делать втроем?

     Настроение у него было отличным. Ему все нравилось: театр, Максим, дом, в котором ему предстояло жить, даже полусонный вахтер, которого толком  не рассмотрел.  Когда он зашел в квартиру, вдруг  понял , что ему хочется жить в этой огромной комнате, обставленной старинной мебелью, громоздкой и в тоже время изысканной, высокое длинное зеркало,  ширма, за которой стояла широкая кровать, изящный торшер   и уютные кожаные кресла, потёртый  неуклюжий диван, выцветший  ковер, - все это произвело на Олега впечатление.

      Он был эстет, любовь  к красивым и изящным вещам была у него с юности.  Ему захотелось взять в руки книгу, сесть в это уютное кресло, включить торшер и читать какой-нибудь  длинный роман. На столике лежала старая толстая книга. Олег взял её в руки.  Оскар Уайльд . Собрание сочинений в одном томе. 

     Вечером Олег , чтобы поближе познакомиться с соседями накрыл  стол.  Бутылки, рюмки, закуски и фрукты.  Мужская компания, в которой знакомство плавно перешло в разговоры о театре, потом в разговор о труппе театра, а затем и просто о женской половине театра.

      Дедок, Валериан Никодимович Топорнин, в просторечье Никодимыч, несмотря на свой 90-летний возраст, был достаточно крепок, и в количестве рюмок не уступал молодым, при этом не пьянел, не терял нити разговора, был смешлив и разговорчив. 

 - А что ты хотел мне сказать о Варваре? – С любопытством спросил Олег Максима.

- Держись от неё подальше. Стерва. Мы её зовём за глаза Кобра. Кусает больно и проглотить может, даже косточки не выплюнет.  – Тут же отреагировал Никодивыч.

- Неужели так все грустно, ведь хороша.  – смеясь, сказал Олег.

- Дед прав, держись от неё подальше. Я вообще геем прикинулся, чтобы исчезнуть из её поля зрения, -  Максим опрокинул рюмку и продолжил,  -  особенно будь осторожен, когда разговариваешь, ходит она бесшумно, любит подслушивать.

 - Не заводи романов в театре, так будет спокойнее. Кобра с другой  такой же Гадюкой постоянно воюют, чтобы доказать кто из них лучше, и, не дай бог, стать у них целью в этой борьбе, - посоветовал Никодимыч.

- Ты ещё всех не видел. Присмотрись, - продолжил Максим.

-  А что за картина висит в гримерке? – поинтересовался Олег.

- Портрет актрисы, какой-то неизвестный художник. Хотели отдать в музей, но сказали художественной ценности не имеет. Так и висит. А что? Не нравится? – ответил осторожно Дед.

- Ну почему, нравится. Я люблю такие вещи, люблю интерьер старинной квартиры, вот такую мебель, освещение. Выдержанный коньяк, хорошая книга, Моцарт и … о чем ещё мечтать? – Ответил, не задумываясь Олег.

 - О женщине…  - подсказал Максим, смеясь, затем, меняя тон и сразу становясь режиссером, добавил, - я тебе роли принес, будем репетировать  послезавтра с утра. Фигаро и учитель Мирою. Решаем по Шеридану, что будем ставить.

 - Неужели «Школа злословия? – Заинтересовался Никодимыч. -  Лет 60 назад играл Чарльза, безликий молодой человек, я вам скажу.

- А долго шла постановка? – Спросил его Максим.

 - «Школу» тогда ставили во МХАТе, там такие корифеи играли…, - ответил тот, вспоминая.

- Я хочу сделать её современной. Ведь нынешняя желтая пресса – это и есть «Школа злословия», - продолжал молодой режиссёр воодушевляясь.

 - Я когда-то давно видел эту постановку с Яншиным и Кторовым, - включился в разговор Олег, -  А мне кого Чарльза или Джозефа?

 Дед ответил мгновенно: « Ну какой из тебя Чарльз?» Максим подтвердил: « Чарльза
любой сыграет, а Джозефа – попробуешь?»

- Неожиданно, - ответил Олег, - надо почитать пьесу.

- Правильно, читать вообще полезно, - подытожил Никодимыч.

      Разошлись за полночь. Олег лег в чистую постель и почти сразу заснул. Спалось после долгого дня сладко. И снился сон, что его посетила прекрасная женщина, сошедшая с картины, висящей в гримерке.

ПОРТРЕТ:

     В зеркале трюмо появился длинный коридор, уходящий вглубь, по этому коридору двигался женский силуэт, подойдя совсем близко она переступила через край зеркала и впорхнула в комнату. Приблизившись к спящему мужчине, она склонилась над ним и легко поцеловала в лоб. Проведя изящной ручкой по его волосам, тихонько засмеялась и упорхнула в зеркальный коридор, который тот час исчез, как будто его и не было.