Климатерический роман

   Климатерический роман (отрывок из недописанного...)
==========================================================
- Я молода, а жить устала! – Томно пропела Светка, развалившись в кресле с бокалом ликера «Бейлиз» в руке (ликер подарила ей благодарная пациентка). Светка «нескучно» провела сегодняшнюю ночь, и всячески на это намекала, акцентировала внимание. Перед тем как торжественно извлечь из пакета «Бейлиз» она чуть не в одиночку  прикончила вторую бутылку шампанского (первую выпили все вместе) и пьянела не по дням, а по часам, в смысле, не по минутам, а по секундам.
Дамы обсуждали прошедшие выборы: «фарс», «цирк-шапито», «театр абсурда», «мерзейшее представление»…

– Ника, я тебя уважаю! – пьяно восклицала Светка. За то, что ты не купилась на их бандитские бабки, не стала расписывать их свиное корыто под хохлому. У тебя имя! Ты – Журналист, а они козлы! – И ни с того, ни с сего продолжила партию: «Не говорите мне о нем!..» Поскольку в начале вечера Светка лишь загадочно намекала на перемены в своей личной жизни, а потом стремительно захмелела, то с политических и бытовых  на любовные рельсы разговор никак не сворачивался, что Светку бесило. Подруги  же не то чтоб капризничали и чистоплюйствовали, скорее, наоборот, целомудренно оберегали новый Светкин роман от ее же (хрупкий росток святого и чистого) Светкиного языка. Поскольку, когда Остапа несло… Светка обиделась и заснула в кресле.

...«Так говорите мне о нем! Ах, говорите мне о нем!» Возопила с кресла Светка, не открывая глаз. И сладко вздохнула во сне полной (во всех смыслах) грудью.
***

- Василий Иванович ты Бабеля любишь? – Это смотря какая бабель! – Это про тебя, Ника! Если есть женщины вне возраста, то ты одна из них. Откуда у тебя эти комплексы?

- Господи, причем тут комплексы? Если человек трезво видит себя со стороны и не хочет выглядеть смешным, значит он комплексует? Если я перестану комплексовать, то вот эти пигментные пятна на руках исчезнут? Или глаза снова станут блестящими и яркими, а не как у больной собаки, как сейчас? Не знаю, Светка, как тебе удается наплевать на все эти «мелочи», но молодой мужчина рядом с «хорошо сохранившейся женщиной», скажем так, очень средних лет – это не то, что было предусмотрено Богом. Нельзя путать поколения, перестань подсовывать мне молокососов.

- Но он с таким восхищением глазел на тебя весь вечер. Ты вчера выглядела роскошно.
- Все, извращенка, завязали с глупостями. Играет еще в тебе гормон – я за тебя рада, но меня уволь – не всем же так повезло.
- Кстати, ты видела вчера американский фильм? Она писательница, он ее секретарь, влюбленный мальчик…

 -До чего неприятна раздетая пожилая женщина в  контрасте с молодым мужчиной.

- А тысячи старых козлов рядом с юными красавицами – это пристойно, красиво, нормально? Кто на это обращает внимание? Иногда такие пары даже кажутся гармоничными, просто все дело в привычке.

            **********


- А почему бы тебе не написать роман?
- Роман? Для романов нужны романы. О чем может писать климатерическая баба? О любви что ли? Если только о своих климатерических ипохондриях.

- А что? – воодушивилась азартная Светка. Представляешь?  Береника Климакс. Тираж 1000000 экземпляров. Издательство «АСТ». Или лучше «Полиграф». Ладно, там видно будет. Представляешь, сколько у нас в стране, нет, в мире – климатерических баб!
- И что, весь роман про приливы и отливы?
- Вот именно, приливы жизненной энергии, прухи, эмоции, эротику и снова отливы. Все, как у нас. Все, как в жизни.

- А главную героиню будем лепить с тебя или с меня?
- С обеих. А что, ты меня берешь в соавторы? Я ведь писать не умею. Хотя… Я буду приносить тебе фразочки-словечки-разговорчики-мысли-сюжетики, чтоб их в основную сюжетную линию вплетать. Я тебе могу пригодиться.

- Эх, Светка, мне бы твою пруху и уверенность в себе! Я бы, пожалуй, и впрямь что-нибудь наваяла.
- А я буду тебя вдохновлять. Контролировать. Звонить через каждый час – смешить, веселить, и рассказывать какая ты жутко талантливая и как у тебя все гениально получится.

- Да, как весной перед госами. Ребенок, редакция, развод и полторы не сданные сессии. Куча долгов: экзамены, зачеты, курсовые, практики… Мне тогда тоже все звонили и заклинали: «ты умная, ты сильная. У тебя все получится. Я тобой горжусь». И действовало, вдохновляло.
- Вот видишь, видишь! Ты вообще внушаемая на хорошее если... Только смотря кем. А так... Ну что, начинаем? Я тебе свой старый компьютер подарю. Нельзя же писать без компьютера?

- Очень даже можно. Нафиг мне твой компьютер? Я пока три слова напечатаю – весь абзац из головы выветрится. У меня же уже склероз, ты забыла?
- Во-во, и про склероз тоже будем писать, и про старых козлов, что перед зеркалом крутятся, будто там юного Нарцисса хотят увидеть.
- Нельзя превращать наш роман в средство мести, Светка. Это недостойно. Я вообще не собираюсь наши климатерические комплексы на всеобщее обозрение выставлять. Наша героиня должна внушать уважение. Ты хочешь, чтобы тридцатилетние бабы смеялись? Мол, бедные старушки, «я удавилась бы с тоски…, мы такими не будем…»
- Мы тоже так говорили еще вчера.

- Господи, Светка, неужели все идет по кругу, и законы природы так неумолимы. Мы ведь были такие веселые, самоуверенные, ироничные, наглые, самодостаточные и казались себе такими умными – умнее всех.
- А что, сейчас у тебя есть комплексы?
- Не знаю, как это поточнее назвать, но я себя часто одергиваю: охренела ты, матушка, с такой прической или в таких шортах! И так далее… А когда молодые мужики смотрят, еле удерживаюсь, чтобы не кинуться вытирать с щеки помаду или подтягивать колготки. И у девок молодых такой взгляд неприятный – быстрый и сквозь.

- Ты просто привыкла, что на тебя всегда смотрят с восхищением и удивлением.
- Нет, не потому. Я без тех взглядов не скучаю. Наоборот, меня вполне устраивает оставаться в толпе незамеченной, безликой, что ли. Вот здесь как раз у меня комплексов нет.
- А помаду стирать с щеки, не комплекс? Ты что, уже не веришь, что на тебя могут смотреть мужским взглядом?

- Не то, чтобы совсем, но не тридцатилетние молокососы же. По мне, это противоестественно.
- Ты – исключение. Любой бабе нашего возраста это льстит.
- Если только у них мания величия, об руку с нимфоманией, или, если у них нет собственных взрослых сыновей.
- Почему это? Вот у Бабкиной хахаль моложе сына, и что? Они, как молодые щенки, перед камерой забавляются. Она пуще него – только что через голову не прыгает.
- И что, умиляет? Это не ханжество, Светка. Моя мудрая сестра была как всегда права: стареть надо достойно. Не хочу быть смешной теткой. У нас, Светка, нет другого выхода, кроме, как быть или немолодящимися леди или молодящимися смешными тетками.

- А может «немолодые леди» это что-то вроде Мисс Марпл, а мы еще просто леди. Ладно, как говорит Ирина Николаевна: «пусть я буду не леди, но мне нравятся молодые мужики, открытые топики и молодежный стеб меня тоже еще прикалывает».
- Сумасшедшая тетка.
- Сама такая, сумасшедшая леди.
- Почему это?
- Потому что у нас есть еще это десятилетие, и мы должны не опускать руки из- за этой сраной пятерки в паспорте. Захочу и вообще паспорт поменяю – пусть докажут, что я  не родилась, например, в 71-м. У меня эти пять десятков на лице не написаны.

- По поводу десятилетия, ты, дорогая, то же самое в прошлый раз говорила, аккурат, 10 лет назад, что, мол, последнее. Последнее, но оно у нас есть.
- Могли мои взгляды измениться в контексте с жизненным опытом, обстановкой в стране и историческими реалиями? Я тогда была молодая и глупая. 40 лет – это была еще средняя молодость.
- А сейчас что, старшая молодость, что ли?
- Вот именно, старшая молодость! Чем не название для твоего романа? А то, просто глупость. Можно подумать, что жизнь кончается в 40, или в крайнем случае, в 45. Во всей мировой литературе разве что «маленькой хозяйке большого дома» было «аж 38 лет».
- Ты преувеличиваешь, сейчас полно книг и фильмов про сорокалетних, и даже старше.

- Вот именно… «и даже старше». После сорока возраст уже стыдливо опускается. В 43 – предел. Если только у Екатерины Вильмонт. За это ее бабы так истово полюбили. Она бабам надежду дала, уверенность в себе. А у нас только создай прецедент, разреши быть женщиной – и бабы тут же воспрянут: мол, чем я хуже!? Впрочем, и Вильмонт дальше 47 не пошла, сама своей смелости испугалась и дальше героини у нее уже помоложе стали. Светка, ну ведь действительно, должен же быть предел «вечной женственности», не до 70 же крутить романы! Природа все правильно предусмотрела: кончается репродуктивный возраст, особь стремительно стареет, ведь уже нет необходимости привлекать самцов. Раньше вообще это был уже жизненный предел. Климакс – и могила. Это сейчас бабы так долго живут.
- Вот именно. Живут бабушками.
- Но ведь это жалкое зрелище, скачущая по тусовкам бабушка. Когда певички-актрисульки  рассуждают в кадре о том, что открыты для новой любви, неловко даже как-то за них…..

- Нет, ты все-таки,Ника, ханжа! А я так понимаю: в юности-молодости все достойны любви, все романы естественны, во второй молодости не на всех клюют, и  это правильно. А если уж в старшей молодости ты привлекаешь самцов, значит, и впрямь этого достойна. Естественный отбор. И ничего в этом противного. Чуть больше целлюлита и морщинок – и вся разница. Если хочешь знать, среди тридцатилетних тоже сколько угодно целлюлитных ног и бедер. А у тебя, кстати, этого целлюлита до сих пор нет. Ни одной целлюлитинки! Так что, кончай базар, подруга! Или в жизни, или на бумаге, но пиши роман! А лучше, и там, и там. А то на тебя просто смотреть скучно! Тогда иди в монастырь, раз ты такая скоромно-постная.
-Светка, роман нужен тебе. Ты ведь ни на грош не выросла, не повзрослела, не- смотря на «богатое содержание».

- Правильно. Что в библии сказано? «Будьте как дети». Я ни капли не боюсь выглядеть смешной или несолидной. Мне по фигу, что обо мне думают всякие болваны. Кому я должна? Вот этой размалеванной одноклеточной соплюхе, или злобной дворовой бабке, или самодовольному мужику, который на пушечный выстрел не имеет права ко мне приближаться? Я терпеливая, умная, я бы даже сказала мудрая, красивая женщина. Состоявшаяся, вырастившая и выучившая детей. Я дала счастье (и они, кстати, это признают) нескольким мужчинам, а  другим тоже было полезно и поучительно общение со мной. Для многих людей, оно не прошло даром. Да, мне 50, даже, не побоюсь этого слова, 51, и что? «Ленинград, Ленинград, я еще не хочу умирать! У меня телефонов твоих голоса!..» – Светка, закружилась в вальсе и длинные ее волосы закружились вместе с ней…Хороша чертовка! Стройная, хотя чуть полноватая в бедрах, с блестящими глазами. Какой дурак даст ей непроизносимый вслух возраст, а если даст, то все равно скажет: «хороша!»

- Нет, Светка, ты, пожалуй, права! У некоторых женщин есть еще одно женское десятилетие. Просто с каждым годом таких становится все меньше: все труднее держать планку. Здоровье, целлюлит, вожделенный диван, изношенная, обгаженная душа, сгоревшие нервы, даже если они когда-то были железными. Только, Светка, мне лично хочется внуков, хочется жить их жизнью, для них, а не для глупых мужиков «держать марку»: выглядеть и быть по возможности бодрой телом и духом. Этому, Светка, стоит посвятить остатки «нестарости», или, как мы там определили – «старшая молодость»?.. Кому нужны папашки лет за 50,  мужики, несколько десятилетий любившие других баб и не твоих детей? Они уже все отдали, у них ничего не осталось. Не верю я в их непонятые души и хроническую недолюбленность.

- А я верю. Верю. Я еще не встретила своего Единственного. Я не хочу умирать и стареть, пока его не встречу.
- Светка, честно, я тебя уважаю. За жизненную стойкость. И душу Феникс. Ты, Светка, молодец, но это не всем дано. Мне, наверное, сильнее душу обгадили, изощренней, перманентно, без перерыва на обед и выходные. Я устала и стала очень трезвой. Ну прикинь сама… Если я, такая, как была: яркая, свежая, непосредственная и неглупая притом, цельная, добрая, умеющая любить, за всю жизнь не встретила того, кто это бы оценил, не плюнув в доверчиво открытую душу, и что, это случится сейчас? Я ведь почти циничная теперь, Светка, и не такая добрая, не такая искренняя. Я уже молчу про то, что я вижу в зеркале и про то, что то-то болит, то это, и сил нет по утрам глаза открыть. Все, Светка, флаг тебе  в руки, а я буду при тебе Нестером и Юнгом.

- Хочешь сказать, что я сумасшедшая? Причем тут твои Юнги-Фрейды?
- Нет, не хочу. Я, если хочешь знать, тебе завидую. Мне ведь это чувство незнакомо, ты ведь знаешь. То ли сил на него не хватает, то ли от природы такая. Для того, чтобы завидовать, нужно хотеть. А я давно только хочу захотеть. Вон соседка Надька, учительница, каждое лето – то в Париж к племяннице, то в Германию к теткам, а то просто «галопом по Европам» –  разные туристические туры, а я смотрю ее альбомы с удовольствием и… Туда не хочу.И сюда не хочу. Это нормально, Светка? Хотя я никогда не мечтала о недоступном или малодоступном. Я всегда жила в реальном мире. Мне, Светка, рано крылья подрубили.
- Странно. Ты ведь всегда была такой яркой, экстравагантной, эмоциональной. Я тебя, наверное, совсем не знала.

- Наверное. А ты, Светка, и правда заведи себе роман, если он тебе будет в радость. Только где его взять, достойного героя того романа? Посмотришь вокруг – и «сердце страданием наполнится».
- А я и не собираюсь сидеть в тереме и ждать, когда он мне кольцо на палец наденет, до окна допрыгнет на своей сивке-бурке. Я, Ника, в люди пойду. Путешествовать буду. Я, Ника, как твоя певичка, открыта новой любви, а когда человек открыт, то его всегда хочется увидеть и узнать. Я недавно до этого додумалась. Я ведь и свободной стала недавно - и формально, и по-настоящему. Но я ни капли не преувеличиваю: вовсе не считаю, что у нас началась жизнь «за чертой». Кто и когда эту черту рисовал? И главное, для кого? Что не для меня, то это точно.

.......