Обочина на пикнике

Перед вами первый рассказ из трилогии "ОБОЧИНА НА ПИКНИКЕ"...хотел назвать его "Как НЕ стать земным гуманоидом или сравнительная ксенофизиология", но решил, что - рано; ...также уведомляю вас, читатели моей книги ПЛАНЕТА ПЯТИ ПЕРИМЕТРОВ (книга первая), что здесь выложены все три рассказа. Прошу не нарушать очерёдность: второй - Как трудно НЕ быть Богом, третий - Сестра Поглотителя. Знаю я вас - привыкли нарушать и никому об этом не говорить.


                Обочина на Пикнике
                (научно-юмористическая фантастика)

   Здравствуйте, люди!

   Люди?

   Если этот рассказ попал именно к людям – то здравствуйте!

   Мало ли к кому сейчас может попасть информация, пришедшая от моего волнового двойника, да ещё из другой Вселенной. Совершенно параллельной, но в отличии от линий, эти параллельные Вселенные постоянно пересекаются в разных измерениях и точках. Сложные они очень, гораздо сложнее, чем вы думаете.

   Это на бесконечно жёсткой поверхности параллельные линии не пересекутся нигде и никогда. А попробуйте хоть немного смягчить плоскости. Представьте себе, как вы деформируете пространство листа бумаги, заключённое между двумя идеально параллельными прямыми? Пальчиком приминаете место между прямыми и…и они уже и не очень прямые, и уже очень не параллельные.

   А теперь представьте себе хотя бы два трёхмерных отдельных пространства, но они лежат в разных бранах, вытянутые в бесконечные струны?

   Вы и это смогли себе представить?!
 
   Как вы думаете, от вселенского ветерка неведомых нам сил такие параллельные пространства могут как-то изогнуться, распараллелиться, то есть?

   Лично я уверен, что это происходит очень часто, не менее раза в один-два миллиарда земных лет. Захотите меня проверить – добро пожаловать, я к вашим услугам. Один мой знакомый математик-астрофизик даже лекалы такие разработал: прикладываешь шаблон к карте мироздания в определённый момент времени, и он тебе показывает, где и когда будут пересечения параллельных миров. Правда, точностью такой метод не грешит нисколько. С другой стороны, и не уступает точности радиотелескопов, на основании результатов которых определяют во сколько раз квазар, удалённый от нас на расстояние в тринадцать миллиардов световых лет, светит ярче нашего солнца или нашей галактики. За такое время и за такие расстояния любой свет так размажется, что…И, вообще – всё очень и очень размазано в мегаастрономии и гиперастрофизике.

   В момент, когда наши Вселенные где-то пересеклись и сомкнулись, мы и нашли друг друга. Я – и мой волновой двойник. И с тех пор мы поддерживаем силами наших разумов тесный контакт.

   Мы оба были на пикнике. Отдыхали с семьями. Мы здорово приняли хороших, как оказалось потом, одинаковых напитков. Я и он стояли на совершенно одинаковых обочинах. Что мы там делали? Убейте, но не сильно – не помню, точнее – не помним. Много мы тогда приняли. И даже не сговариваясь. Обе семьи нас поддержали.
   Мы так потом и назвали наше знакомство – Обочина на пикнике. Что нас надоумило так назвать первое волновое и очень волнительное знакомство? – До сих пор загадка.
   Хотя, у меня есть ощущение, что это словосочетание в разных его сочетаниях очень глубоко встроилось в порядок вещей, так как импульсы от него несут информацию об очень хороших людях. Про них даже загадку придумали – «А и Б сидели на трубе…». Там, дальше, кто–то из них упал, а другой пропал, но они оба остались в глубокой памяти человечества: волновые следы от хороших дел очень долго будоражат других хороших людей.

   И нам прилетело, точнее, прилетели, волны друг от друга. Мы были на пике их резонансов. Вот они и сложились. И как нам показалось, удачно и безвредно для обоих.

  И мы очень скоро выяснили, что наши миры один в один похожи. Даже образовались наши миры из двух параллельных сингулярностей, и бабахнуло у нас, биг-бенгнуло, так сказать, всё одновременно мгновенно и строго параллельно.

   Что бабахнуло? Мы одинаково не знаем. И очень хорошо, что не знаем. Если бы человечество, точнее, два наших человечества, выяснили, что там бабахнуло, и что же это за сингулярность такая, то обязательно попытались бы повторить опыт и бабахнуть уже по-своему. Вот тогда пришёл бы конец не только нашим цивилизациям, но и всем остальным. Понимая это, Создатели решили не подпускать нас к тайне, что же там было до большого «бада-бума». Уверен в их решительности, и мы никогда не раскроем главную тайну. И это очень хорошо. Пусть остаётся «в начале было Слово». Простенько, а, главное, совершенно ничего не раскрывает. Наоборот, всё полностью запутывает.

    Что там было дальше? - Вы все хорошо знаете: параллельная кварково-глюонная каша, ионизация-реионизация, водородизация, дополнительная корпускулизация и так далее, но всё – строго параллельно, безо всяких долгостроев, допусков и допущений.

   Теперь у меня с моим двойником абсолютно все параллельно и нам всё параллельно, но не абсолютно. И мы почти мгновенно понимаем друг друга. Не всегда соглашаемся с нашими мнениями и позициями, но понимаем всегда.

   Все названия, имена, законы всех физик и лирик, понятия и беспонятия у нас, в наших мирах, абсолютно идентичны, синонимичны и антонимичны. Мы это установили в наших снах очень давно, так что – не надо это всё проверять, а, тем более, перепроверять. Просто поверьте на слово, так как я его вам даю.

   А ещё мы установили, что во всей Вселенной нас презрительно называют гуманоидными задаваками, живущими в примитивном четырёхмерном мире.

   Поверили? Вот и хорошо. Теперь и начинать можно – я вас уже подготовил и открыл для потока правды. Получается, что и ваши волны я немного подстроил под свои.

   Главное, чтобы эта информация не попала в злые хелицеры, педипальпы и псевдоподии вражеских ксеноформусов. И уж совсем будет нехорошо, если она попадёт к человековподобным актуаторам с шестью степенями свободы актуации.
 
   Прочитав этот посыл… Я не оговорился: не рассказ, а именно – посыл, так как мне мой двойник его послал через мегапарсеки расстояний и через четырнадцать измерений. И эта информация, как я понял, очень важна для всех людей.

   Один архангел, что-то типа модератора с пятого по восьмое измерения, пытался придержать эту информацию. Но, мой двойник очень сильно её послал, придав невероятный импульс. У архангела она, информация, просто выскочила из рук его гиперсознания и помчалась прямо ко мне, уже без задержек и препятствий. Но, немного исказилась, так как сознание архангела, словно гравитационная линза преломляет свет, преломила посыл. И он пришёл ко мне уже немного преломлённый. В некотором роде вы будете знакомиться с преломлённой правдой. Прошу это учесть, если дело дойдёт до разборок.

   Так вот, если этот посыл попадёт в чужие, в те самые всяческие ксеноморфные отростки, обладающие разрушительным разумом, то человечеству будет грозить ещё бо;льшая опасность, чем от самого; человечества.

   Вы спросите: «а зачем два параллельных и совершенно одинаковых мира Создателю?».

   Таким простым вопросом вы меня не поставите в тупик, если вы, конечно же, человек, а не ксеноспамер какой-нибудь или не интернет-бот. Да убереги меня Создатель!

   И я отвечу ясно и просто, но не коротко: «во-первых, Создатель всё создавал не один, а, следовательно, надо было создавать с учётом, что Создателей несколько.

 Это – как минимум, несколько, что означает следующее: таких одинаковых миров может быть даже больше, чем два, каждому Создателю – ровно по отдельному миру. И, чтобы среди Создателей не было раздора, который может плохо закончиться буквально для всех, все созданные миры должны быть неотличимо одинаковыми. Я же, за свою короткую жизнь словил пока только одного двойника. И он, мой волновой, – тоже одного меня. По крайней мере, он мне так транслирует. Во-вторых, даже, если и был бы Создатель один, то он, по определению обладатель бесконечно умного ума, сразу бы делал и бэк-ап, точную копию, то есть. Имея в виду, чтобы это просто было, про запас и на всякий случай – вдруг кто-нибудь вирус ненужный запустит в его создание. А там уже, в им созданных мирах, ценная информация, например, в виде душ хороших людей. И как это всё восстановить без запасных копий?».

   И эти копии есть. Прошу мне поверить, так как моего двойника тоже зовут точь-в-точь как меня, и даже уважают также, как меня – хорошо уважают, много любят и сильно доверяют всему, что я рассказываю.

  А рассказываю я только чистую правду, даже гораздо чище, чем её рассказывают журналисты и политики. Вот только жаль, что передаточные устройства, радио, ти-ви, интернет у нас такие же, как у тех бреху…простите, у тех излагателей «фактов» и обещаний. А я не могу с помощью волн, идущих от моего разума и от всего моего тела, передать без искажений всё то, что улавливаю сам. Так и живу с этим, временами даже мучаюсь от того, что не могу точно всё передать. И всё уходит обратно моему двойнику. Иногда он ругается, что к нему вернулось обратно.
 
   Поэтому, заранее простите, что некоторые понятия, выражения, значения и обозначения, могут быть вам немного непонятными. Они в процессе прохода через измерения и расстояния могли претерпеть изменения и стать до неузнаваемости другими. Но, если всё нижеизложенное внимательно прочитать, лучше – два раза и при хорошем освещении, то вам в целом всё будет понятно, так как правды в этом рассказе очень много. А правде, настоящей правде, чтобы она в конце концов пробилась и достигла своего конечного пользователя, не могут помешать никакие расстояния и никакие измерения. Правда боится только одного – своего отражения в виде полуправды.

   Совсем не заинтересован, чтобы конечным пользователем правды, прилетевшей ко мне из другой Вселенной, был только я.

   И то, что мне прилетело от моего двойника, прошу считать чистейшей правдой, очищенной моими мощными нейрофильтрами вышколенного в школе жизни сознания.

   Главное, чтобы этот рассказ больше ни к кому не попал, кроме людей. Ну, разве что, ещё к изоморфам, дружественным нашей расе. Но, я таких не знаю. Для меня они все – враги, которые постоянно хотят меня завоевать, предварительно съев и переварив в своём чреве ядовитыми жидкостями и гелями. Завоевав меня, они с легкостью завоюют и всю планету Земля. Волнуюсь не за себя, а за вас, мои братья и сестры планеты Ялмез. Вот видите, рассказ ещё не начался, а искажения уже наблюдаются.

   Так меня учит современное информационное поле: волноваться за всех, но никому не доверять. Уж больно много искажений за последние двадцать веков развития моего рода и вида.

   Рассказ мне ретранслировал мой волновой двойник. Волновой, потому, что живьём, в мясе и объёме, я его не видел, а только понимаю, что он есть, а он понимает, что есть я. И делимся мы впечатлениями и информацией только в наших снах. Был один разок, и мы словили друг друга в очереди, которая была организована исключительно цифровой технологией – у кого-то не хотела проводиться банковская карточка, на которую горе-владелец положил все свои деньги. Ему пришлось звонить в банк и выяснять с этим банком отношения прямо у кассы.

   Тогда мне двойник «нашептал» – он ведь тоже, как я, в очереди стоял: «представляешь, двойнилло, если действительно запустят на полную цифровые технологии по всей Земле, твоей и моей. Тогда кирдык всем и наступит, причём, совсем не цифровой, а очень даже реально-материальный. Кто работать будет? И как кормить семью будет? Рыба, мясо – кто это всё выращивать будет. Цифровые технологии это всё выращивать будут?». И ещё он мне успел послать, пока я подходил к кассовому цифровому терминалу: «победит та страна, которая костьми ляжет и не пустит ни за что никакие технологии, кроме реальных, в промышленность, сельское хозяйство, торговлю и науку. Программы нужны только для оптимизации труда. Программы, отдельно без какого-либо труда, приведут к полному разрушению, сначала морали, а затем и физиологии. И в конце концов они завалят в голодный обморок общество. И я вижу уже точку невозврата». Я его понял, так как эта точка замаячила и перед моими глазами, но не успел ответить, так как подошла моя очередь.

   И вот он сейчас поделился со мной этой чудесной и удивительной историей. Он полюбил делиться не только ерундой всякой, но и очень личным, так как, судя по тому, что со мной происходит здесь, ему там особо-то делиться и не с кем. Жена, дети, родня – разве они тебя поймут так, как твой полный двойник?

   А ему эта история, в свою очередь, прилетела чуть ли не с края Вселенной, его или – моей, не важно, так как они совершенно параллельные, но пересечённые в точках наших волновых максимумов.

   Чтобы было проще вам воспринять этот рассказ, думайте, что моему двойнику прилетела эта история с края нашей Вселенной. Но, как он утверждает, действительно, прямо с краюшка. До её границы оставалось на время прилёта истории не более пяти световых минут. И с каждым мгновением расстояние от первоисточника истории до края его Вселенной уменьшается ровно вдвое.

   Мне лично даже жутковато от такого становится. Как это – прямо на краю Вселенной? Причем, это не фигура речи, не поэтический образ, а именно её край, за которым… Тут уж совсем жутко. Очень темно и холодно. Никому не советую пытаться представить, что там, за краем нашей Вселенной. Говорят, что там – начало времён. И там же, на границе края-закрая – их конец.

   Мне кажется, что там – вода, или – Эфир, но по своим свойствам очень похожий на воду. А мы в нашей Вселенной, плывём в этой воде-Эфире, и таких вселенных-пузырей плавает неисчислимое множество. И, как в зеркале, у нас в этой эфирной водичке есть наше отражение, наши двойники.

   Вы спросите, а почему мы не растворяемся в этой водной эфирной консистенции?
   Проще простого отвечать на такие вопросы: «а так задумано Создателями. Не растворяется же барий эс-о-четыре в воде. Так и наш мир – не растворяется и всё тут. Друг в друга входят наш мир и Эфир, а не взаимодействуют, как бы не замечая друг друга». Я вот лично так себе это всё думаю. В этом вопросе у меня с двойником коренное расхождение. Он что-то лопочет про тёмную материю и не менее тёмную энергию.

   Тут, правда, эта правда мне от Теслы прилетела. Откуда поймал он? Спал много, думал много, рисковал много. Вот и поймал.
   Хорошо, что рассказ не об этом. А то бы вы словили своими волновыми приёмниками всю историю Эфира, неорганической, а то и – органической, - да обереги вас, Господи, - химии.

   Жуть!

   Хорошо, что Ялмез по ходу изложения случился. А это означает, что вы уже предупреждены и вооружены, так как будут и другие искажения, за что мои искренние извинения и даже – сожаления.

   Итак, история, которую мне выложил при нашем предпоследнем контакте мой волновой энантиомер.

   Да, и последнее – пропустил ваш вопрос.

   Вы спросили, а почему это именно он словил историю, а не я?

   Ну какие же простые вопросы вы задаёте: «да он ближе находился к тому первоисточнику. Гораздо ближе, чем я. Информация в виде волн, как электрический ток, выбирает наиболее простой, короткий путь, желательно вообще без сопротивления».

   На ваши простые вопросы больше отвечать не буду. Придумайте сложные, тогда и задавайте.

   Читайте лучше историю, и – эту, и – вообще, Историю познания нашего и других миров.

;   Место начала истории:

   Глиматодное скопление архигалактик первичного сверхметатипа, расположенное в катастрофической близости от самого большого во Вселенной протоквазара.

   Расстояние от места описываемых событий, в очень грубом приближении:

   Двадцать шесть миллиардов четыреста семьдесят пять миллионов восемьсот девяносто четыре тысячи пятьсот пятьдесят семь лет четыре месяца и три световых дня.

   Время действия:

   Второй коллапс объединённых Вселенных, буквально: через энтозное времяподобное восприятие окулоподиальными органами ку-трикснотического преломления с учётом трансформации информации из шестимерного квантинуума в трёхмерное человеческое пространство в его прямотекущем единовремени.

   Конкретное место начала событий:

   Внешняя орбита Единой, последней в единстве, старозвезды Глё;зиды.
 Уменьшительно-ласкательная форма – Глёзидышко. Пространство за внешней орбитой на расстоянии в тридцать миллионов мегапарсек называется Заглёзидышко. Во вселенских справочниках отмечено как Заглёзд. Уникальное место во Вселенной. Только в нём появляются Высшие Сущности, способные создавать свои миры. Творцы своим особым Менто-Преториалистичным Указом назначили управлять законами и развитием этого места Великую Надежду Вселенских Правителей архиментатора Менто;на.

   Объект событий, он же и субъект:

   Первичный Поглотитель пространственно-временных конфигураций Вселенной.
 
   Профессия, состояние, семейное положение, возможности и способности:

   Глёзидонафт, сокращённо – Глёздонафт. Имя – Глезидо;н, отец и глава семьи. Последнее оспаривается Прематримониальными постановлениями Всевышнего Правительства Глёзидосмоса. Но, в связи с грядущей катастрофой, вопрос отложен до лучших дней.

   Забегая вперёд, отметим, что времена с лучшими днями так и не наступили.

 Квазары, а уж, тем более, протоквазары, не шутят и не дожидаются вообще никаких дней.
 
   Очень способный глёзидоформ. Изначальная, первозданная от Творца, инкарнация – глёзиформус необыкновенный.

Семья субъекта:

Сын – Глиздос. Полное имя, данное Творцами Сущего, Гли;зиздо;бас. Частично подразумевает значение Подарка за достижение уровня Первичных Поглотителей.

   Он приобрёл самостоятельную Судьбу и заложил начало новой линии самоосознающей живородности. Отец утерял с ним все формы контактов, но не потерял Веру, что когда-нибудь они сомкнутся хотя бы в пяти измерениях.

Глёзидарышня - Мрамся-Глё, что переводится на язык землепоидов как Самосознательная Полупокорная Никогда не Откалывающаяся Жизнетворительница Глё. Как-то вот так это переводится.

   При интиматозном соитии имя можно сократить до простого Мся. Но, это допустимо только один раз в двести циклов реинкарнации. Нарушение Закона Сокращения Имени грозит редуцированием мира нарушителя вплоть до двух измерений. По земной аналогии это похоже на расстрел во время повешения отравленного смесью ядов кураре, кобры и цианистого калия тела.

Сестра – Гли;зи-Зида.

   Произнесение этого имени находится под Великим Запретом с момента, как она совершила запрещённую, очень дерзкую по своей сути и форме, реинкарнацию в седьмом цикле. Верховный Совет Вселенских Квазитеосов постановил невозможным её возвращение из любой точки пространственно-временного бесконтинуума, в какой бы оболочке духовно-материального состояния она не находилась. Глезидону вменялось даже забыть, как она выглядела при своём зарождении из чёрной прадыры. Но, он о ней всегда помнил, иногда не осознавая, что помнил он о ней.

Брат.
   По определению Высшего Знака Верховного Совета, брата у Глезидона на этапе изоформуса быть не могло, да и сестра его, которая и должна была трансформироваться в братика, покинула самые верхние, предельные и почти недоступные даже для Создателей, браны, и не могла служить субстратом для формирования высшей формы, к которым с уверенностью можно отнести Первичных Поглотителей пространственно-временных конфигураций Вселенной.

   Уважаемый читатель, а теперь история, которая приключилась с нашим героем.
;
   Он сжал свои квазисжиженные метаподии, наблюдая из кокона времени то, как протоквазар пожирает его мир. Галактику за галактикой. Из тела квазара вылетали ненасытные разрушающие энергетические мечи, разрезавшие в клочья миры, до которых не могли дотянуться прожорливые гравитационные ловушки распухшего до невероятных размеров тела пожирателя.
 
   Словно почувствовав наблюдателя, протоквазар направил свой джет на капсулу времени, которая уже много циклов Вселенных защищала Глезидона от вселенских напастей. Даже от некоторых законов, созданных Творцами Сущего, защищала эта капсула.

   Но, при виде надвигающегося колоссального и доселе невиданного энергетического джета мрамсяпух Глезидона окаюнился, если более точно, скинетился, отколов огромный кусок его сознания.

   «Как же так, только что здесь, в самом плотно населённом районе были мои миры, было столько форм живой и неживой материи и несметное количество их сочетаний?! И сейчас, через несколько мгновений, здесь будет только поле. Скорее всего, и его не будет, а будет червоточина, в которую упадёт даже время! Моя раса перестанет существовать! Как же это получилось? А, главное, почему мы это всё не предвидели?» - Глезидон мрачно смотрел на всё величие разрушения и недоумевал.

   Он подтянул своей волей ящик, - люди забавно называют его ящиком Пандоры, - и достал из него горизо;вейс, средство для заглядывания за горизонт событий. Принял максимально допустимую дозу. Взглянул на то, что творит протоквазар с его миром, и проглотил всё остальное содержимое ящика.

   Его стало кружить во всех доступных ему измерениях.

   Но всё же, через несколько миллионов земных лет ему удалось остановить вращение, но только в семи плоскостях. Даже опытному глёздонавту это было очень трудно сделать.

   Джет протоквазара был уже совсем близко, и Глезидон ощущал через оболочку капсулы времени жар от его наконечника. Его чуткие температурные транскодеры определили, что температура достигла критического значения в десять триллионов градусов.

   «Более высокие температуры капсула не выдержит», - подумал Глезидон.
   Но, протоквазар не воспринимал отчаяние Глезидона и продолжал нагнетать и без того высокую температуру, которая давно превысила все допустимые Творцами Сущего значения.

   «Если я сейчас не спасу себя, то со мной, возможно, уйдёт навсегда даже память о моей могучей расе. Надо срочно принимать решение» - Глезидон начал ощущать эффект от принятого средства. Горизовейс чётко показывал, что скоро здесь не будет ничего, даже пространства не будет. А время вытянется в гигантскую воронку и затянет всё то, что останется от испепеляющего джета, и температура его достигнет сорока, а то и пятидесяти, триллионов градусов1.
 
1 – отмечу для землян - по Цельсию. На Земле сначала появился некто Цельсий, наречённый Андерсом, затем он стал астрономом, метрологом и даже геологом. И только потом появился его градус Цельсия. В то время, как во всей Вселенной сначала появился градус Цельсия, - откуда он появился, не имеет пока значения, - и только затем; когда все миры приняли этот градус, Творцы Сущего ниспослали душу земному Цельсию, в которую и был заложен алгоритм создания удобной шкалы. Прошу не путать причинно-следственные связи явлений и событий.

   «Капсула должна быть активирована на максимальное удаление от этого кошмара, и как можно скорее» - проанализировав всё увиденное под действием горизовейса, решил Глезидон.

   «Но, тогда я утеряю все свои накопленные измерения! Они были достигнуты упорным трудом и лишениями. Архангелы, помощники Творцов Сущего, так неохотно меня допускали к очередному измерению. И я почти достиг шестнадцатого! Меня в нём даже утвердили! А при ускоренном перемещении на максимально расстояние я утеряю почти все, и даже спущусь на самые низкие ступени. Даже могу до пятого скатиться.

 Это даже хуже полного забвения! Хотя никто не знает, что может быть хуже шестого измерения. Одни легенды и домыслы. А при такой скорости я точно провалюсь…ох, как же страшно подумать, что ниже шестого могу оказаться. И что я там смогу?» - паника от нарастающей температуры и катастрофической близости смертоносного джета охватила все сочленения Глезидона, разбросанные по шестнадцати измерениям.

   И вот наступил момент, и надо было принимать решение.

   Перед прыжком, как ему показалось, в никуда, он принял ещё одно средство - пребарбитора;кс – усилитель восприятия и поглощения пространства. Ему стало немого спокойнее.

   В самом удобном, седьмом, измерении, в котором располагались его наиболее эффективные мегалоподии, он разместил свой триматрокласт – сверхмощное мегагалактическое оружие, и приготовился к прыжку.

   Времени уже не оставалось совсем, и он ощутил крайне редкое даже для глёздонавта энгематическое предвозбуждение – ожидание прыжка сразу через три измерения. Рассказывали, что при удачном стечении причин и обстоятельств можно было прыгнуть сразу через шесть измерений. Но, рассказывали также, что строгие архангелы, охраняющие соблюдение Законов Творцов Сущего, могли и завернуть обратно такой прыжок, когда понимали, что кто-то ощущает ликворальный прокватрогелестаз – состояние при перемещении в измерениях с шестого по четырнадцатое или обратно. Это было очень рискованно. Так как от сущности при таком возвращении не оставалось ничего. Даже информационных волн. Ни в одном измерении! Но протоквазар набрал невероятную мощь, и надо было прыгать. Спастись по другому было уже невозможно.

   Он принял последнее и очень радикальное средство, глиобрэйна;л, - усилитель сознания, - сгруппировал всё тело во всех шестнадцати измерениях и – прыгнул.
   Прыгнул! Вселенная вздрогнула!

   Через невероятно короткое мгновение, джет квазара с температурой сорок пять триллионов градусов Цельсия поглотил на терапарсеки вокруг всю материю и всё пространство. Без остатка!

   Но, Глезидон уже мчался прочь от этого Ада, теряя свои части в разных измерениях и сами измерения, одно за другим.

   Архангелы, стражи измерений, не учинили ни единого препятствия, решив, что это их Творцы всё так и задумали: такой скорости и неистовства движения сразу в шестнадцати измерениях они ещё не познали.

   Вот здесь надо выразить глубочайшее сожаление, что у нас с двойником не хватает слов, и даже волн от слов не хватает, чтобы описать, как тяжело перенёс потерю в шестнадцати измерениях почти всех своих оргапоидов, и практически всех своих возможностей могучий и непостижимый для нас Глезидон, Великий Первичный поглотитель пространственно-временных конфигураций Вселенной.

   А сколько раз его выворачивало наизнанку и вворачивало обратно, сразу в пяти, а иногда, и в семи измерениях?!

   Он многократно терял себя, а находил уже совсем не в том состоянии, в котором терял. Его мутило и кружило, он впадал в безумие и выходил из него уже без того ума, с которым входил.

   Через полтора миллиарда земных лет это наконец-то закончилось. Творцы Сущего решили, что дальше уже некуда и остановили его падение, точнее, выпадение в гораздо более ограниченный мир. Они решили спасти его остатки, точнее, спасти всё, что от него осталось на момент решения о его спасении. Так как он не заслуживал такой глубины дезинтеграции и деградации. Творцы решили, что они где-то что-то не доглядели. Это была их первая ошибка за последние двадцать триллионов земных лет.

   Глезидон оказался в совершенно другом мире. И от глёздонавта не осталось ничего, кроме…

   …Кроме частичек памяти о самых последних событиях его многомерной и бесконечно долгой жизни.

   Самое главное – он выжил…если то, что он увидел после своего выпадения, можно назвать жизнью.

; Место завершения истории:

   Молодая, третьего поколения от времени начала, Галактика Млечный Путь. Внешний рукав, второй виток спирали. Удалённая звёздно-планетарная система с неестественно старой для этих мест звездой, которую Земляне в какой-то период своего развития стали называть Солнцем. Так и говорили – звезда по имени Солнце.
   Надо бы увековечить имя того, кто впервые произнёс эту фразу – «Звезда по имени Солнце»! Хорошая фраза и запоминается неплохо. Но это не тема рассказа, а тема «КИНО».

   Конкретное место завершения истории2:

2 – Уважаемые читатели! Вы должны понимать, что таких мест, как минимум, два: одно из них – это то место, в котором нахожусь я и вы, и всё вокруг нас; второе место – это место, где находится мой волновой двойник, а, следовательно, и ваши двойники. Со стороны своего двойника, это я являюсь его волновым двойником, а мы все – двойники его мира. Таким образом, я не могу вам точно указать точное место завершения истории. Отмечу лишь, что это не имеет никакого значения, так как вы всё равно запутались.

   Третья планета от звезды по имени Солнце. Планета Земля.
 
   Самый большой материк планеты Земля - Евразия.

   Территория самой большой части Евразии, которую земляне называют Россия.

   Один из пригородов самого необычного города России – Санкт-Петербурга.

   Самая большая мусорная свалка, образовавшаяся спонтанно сразу после принятия самого строгого закона о запрещении мусорных свалок вдоль лесных дорог.

   Обочина дороги, на которую постоянно заползает самая большая свалка Ленинградской области. Свалка уходит глубоко в лес, почти достигнув высоты самых высоких деревьев этого леса. Справочно: лес в тех местах не очень высокий, 10-15 метров в высоту.

   Конкретное время истории:

    Сразу после пикника, устроенного несколькими семьями. Недалеко от обочины дороги. Другими словами, причём, совершенно не моими, и не моего двойника, сразу после пикника на обочине.

   Субъект событий, который ещё недавно, всего полтора миллиарда лет назад, был, в понимании землян, и объектом событий:

   Глезидон с резко ограниченными функциями изоморфа.

   Другие субъекты событий:

   Весь остальной земной мир во всех его живых, едва живых и совершенно не живых формах.

;

   Он посмотрел вверх, так как спереди перед ним громоздилась какая-то невероятная стена, пёстрая и незнакомая. От неё исходили миллионы разных волн. Эти волны врезались в тело и сознание Глезидона, создавая хаос в восприятии того, что его окружало.

   «Где я? Что я такое? Кто я? Почему всё так? Почему я это…? Почему я это понимаю?» - кроме вопросов сознание Глезидона ничего не транслировало.

   От сделал короткое движение вперёд: «ага, вперёд есть, а дальше?» - он остановился и попробовал вбок. Чуть не перевернулся, но отметил: «второе измерение тоже есть!».

   Он попытался оторваться от опоры снизу – ничего не получилось. Вдруг, из глубины тела он почувствовал команду – «вытянуться вверх». Тело послушно вытянулось вверх, но всё перед ним зашаталось, и он снова плюхнулся вниз.

   «Хорошо: вперёд, вбок, вверх – это уже три! Три направления! Хорошо…но это же только три» - лёгкая паника начала проникать в сознание Глезидона.

   «А, вот и четвёртое! – Я же это не сразу всё сделал, а последовательно! Время! Здесь есть время! Это уже четыре! Фух, как тут трудно что-то сделать» - обнаружив четвёртое измерение Глезидон стал немного успокаиваться.

   «А дальше? Где и как пятое? Надо ввернуться в самого себя…ут, ух, ничего не получается…да … да, вот так, надо просто свернуться внутрь. Хорошо, вот и пятое…Я где-то уже не там, где был только что» - Глезидон пытался понять, что он и где он.

   «Пятое – понятно. А шестое. Почему я совершенно не понимаю, как это – шестое? Это что – предел. Всего пять – и это предел?! Этого не может быть! Но почему мне всё равно?» - опять волна вопросов мешала сосредоточиться и понять, что делать дальше.

   «Это что, материя мне мешает двигаться? Это же ужас! Ничего не должно мешать движению…А что это сверху так меня стягивает? Давит и не пускает…Хочется всё скинуть и расправиться по всем измерениям. Но у меня их всего…Да сколько же их у меня осталось?» - паника снова охватила сознание Глезидона.

   «Я, действительно, есть или я просто живу? Если я есть, то почему ощущаю, что сильно ограничен? Со всех сторон и очень-очень сильно! Надо что-то придумать» - Глезидон почувствовал, что невероятно устал, но не мог понять, откуда ему снова черпать силы.

   Тут половину неба заволокло огромное движущееся пятно.

   «Опасность?! Это – опасность? Но у меня её никогда не было…Я чувствую, что сейчас - опасность» - Глезидон начал понимать, что он оказался в другом мире, где всё было не реально и непонятно. И везде в его части тела проникали совершенно незнакомые ощущения. Он с ними никак не мог разобраться.

   Откуда-то изнутри сознания он почувствовал позыв к движению и начал набирать скорость.

   Огромное, с пол неба, массивное нечто с громом опустилось на поверхность.
   Тело Глезидона немного подбросило вверх, но он удержался своими мощными мышцами. Точнее, своей одной, но очень мощной и пластичной мышцей.

   Он быстро скрылся в пятом измерении. Все опасности мгновенно куда-то исчезли. И наступила полная мгла.

   «Ты посмотри, как всё загадили и новую кучу подвезли…И мы ещё тут добавить собираемся…Да сколько же можно гадить под себя? Ну разве я не права, Игорёк?» - запыхавшийся при лёгком подъёме на обочину женский голосок пытался убедить Игорька не кидать пакеты с мусором от пикника в эту кучу, огромную, выросшую только за этот последний месяц.

   Они ездили сюда часто. И в первый раз, когда их компашка нашла небольшое озерцо, а это было всего пару лет назад, здесь не было даже кучки мусора. А теперь – целая гора, с несметными полчищами мух, крыс, кошек и собак вокруг этой горы. Казалось, что внутри этой био- и пластмассы может зародиться принципиально новый вид жизни – биопластическая, - так там было много всего и разного.

   «Да ладна, те…Ещё пару пакетов ничего уже не изменят» - весело сказал Игорёк и раскрутив сразу два огроменных чёрных пакета, зашвырнул их чуть ли не на макушку памятника пребыванию в этих краях самого беспощадного к природе её же собственного вида.

   Две чёрные кучки удобно улеглись на горе мусора, но создали лавинообразное движение вокруг себя и под собой.

   «Вот видишь, ничё не изменилось» - весело отметил Игорёк, прикидывая к каким мегатоннам он прибавил всего пару десятков кило отбросов от пикника.

   Но гора словно ожила!

   Из разных мест посыпались врассыпную огромные крысы и крысёныши поменьше.
   Лес содрогнулся от неистового крика женщины, которая так не хотела бередить это вонючее царство.

   «Валька, да не ори ты так, а то они щас все повылезают» - Игорёк стал глазами искать предмет потяжелее, чтобы показать своей женщине, что он воин даже на помойке.

   Найдя раздолбанный старый автомобильный аккумулятор, он его весело поднял над головой и могучим движением Титана метнул в запутавшуюся в полиэтиленовой ленте небольшую крыску.

   Тяжеленная автобатарейка придавила место, где только что дёргалась хозяйка помойки.

   «Вот видишь – и делов-то…И так будет с каждой» - с чувством божественного превосходства объявил свой точнейший выстрел аккумулятором Игорёк.

   Глезидон всё пытался понять, пятое ли это измерение или это что-то другое – и, вообще, измерение ли то, в чём он сейчас находится, и почему оно такое тесное, когда только что первые три были и ярче, и места там было гораздо больше. И двигаться там можно было.

   И тут словно все измерения тряхнуло сразу.

   То, что было перед ним заиграло новыми волнами и всё там задвигалось-зашуршало.
   Его сознание уловило команду выйти из пятого, безопасного и спокойного, во все эти четыре примитивных измерения и активировать все свои сенсоры, чтобы понять – а, собственно, что происходит?

   Вдруг, он понял, что у него появились откуда-то глаза, органы обоняния и очень странные уши. И вообще у него есть тело?! И он может им управлять! Не всеми телами, а только этим одним! И оно – это и есть он!?

   «Тело? А зачем оно мне, Великому…А, чёрт, Великому чему? А где всё остальное? Здесь везде что-то не так» - Глезидон не мог понять, куда ему направить своё внимание, чтобы определить основной источник опасности.

   Он находился в состоянии шока, глубокого, примитивно-четырёхмерного шока.
  Его единственная мышца напряглась неимоверно и начала движение от этого страшного кошмара запахов, непонятных форм и объектов, которые окружили его со всех сторон и даже сверху.

   В сознание пришла информация: опасность везде и от всего, что тебя окружает. Давай – в глубь леса, там её меньше, но не на много.
 
   И ещё сознание добавило, особенно чётко добавило: «в лесу уже нет вот этих огромных Разрушителей Всего. Вали от них в первую очередь».

   Глезидон стремительно помчался вглубь леса. Мышца работала на пределе. Казалось, его мозг только и следит за тем, чтобы она сокращалась как можно чаще и сильнее, забыв про всё остальное тело.

  Ему даже понравилось, что его гибкое тело такое послушное его желанию улепётывать как можно быстрее.

   Он мчался, рассекая это примитивное трёхмерное пространство с ещё более примитивным одномерным временем.

   В это время Игорёк так распалился, что начал воротить чуть ли не всю гору, пытаясь найти боле менее тяжёлый и одновременно компактный предмет, и попасть найденным снарядом в крыс, которые роями бегали, прыгали и скакали в стороны от не очень точных бросков Игорька.

   Всё вокруг Глезидона начало очень неприятно пахнуть и ещё менее приятно дрожать, а также неистово и оглушительно пищать.

   Тело Глезидона набрало, казалось, запредельную скорость. Но, что-то всё вокруг не спешило изменяться, словно стояло на месте.

   «Очень странное ощущение – я рву пространство, а словно стою на месте…Это явное пересечение нескольких измерений…Я это уже чувствовал в…когда же это было? И – где?» - Глезидон уже мог что-то соображать и одновременно мчаться вперёд. Правда, только вперёд и только в одной плоскости.

   В его глазах от такой скорости всё сливалось в одно целое.

   И вдруг перед ним оказалось это совершенство. Оно медленно повернуло свою голову навстречу Глезидону.

   «Что это за красота такая? Бесконечно красивое существо! И какие плавные движения! Грация и совершенство! А какие от неё волны! Запахи…Мне надо к ней.

 Точно – к ней. Она – это моя цель и назначение!» - сознание полностью выбило все страхи из всего тела Глезидона, и он откуда-то нашёл в себе ещё силы, чтобы усилить сокращение своей могучей и послушной мышцы.

   Он уже к ней не мчался, а летел. Так ему казалось: опоры под его телом он не чувствовал.

   Вдруг позади этого совершенного и такого привлекательного существа показалось другое, очень похожее на это, которое его так манило.

   От него исходили грозные запахи и волны соперника, опытного и злого, беспощадного и молниеносного.

   Глезидон почувствовал, как все его живительные жидкости и субстанции мощным импульсом протекли по всему телу, и он тут же принял боевую стойку. И встал, как вкопанный в то, что находилось под ним.

   А субъект позади совершенного тела спокойно забрался на это тело и стал обволакивать своей мышцей ту красоту, к которой так стремительно мчался Глезидон.
   И, о Творцы Всего Сущего! - из его мышцы потекла какая-то странная слизь, и – прямо на это гармоничное во всех отношениях тело.

   Сознание Глезидона, переполненное гневом, начало его покидать...  И…и что же это за странное чувство, когда кажется, что это всё моё, а на самом деле – совсем даже не моё. И той красоте просто нет никакого дела до меня?" - - последнее, что подумал Глезидон и впал в стопор.

   «Игорёк, смотри – две улиточки устроили точно такой же пикничок, как и мы, правда, они зашли дальше в своих планах, - жалко, что Витька и Наташка не оценили предложение немного погулять по лесу, - а вон та, во-он та, ну вон та… да посмотри ты на это!» - Валька очень старалась обратить внимание Игорька на умилительную картинку от природы. А тому быстро надоело промахиваться и стремительно терять свой авторитет в глазах его женщины.

   «Да, вот этот, в кустиках, не добежал…слишком медленно полз…не успел…лох и неудачник. Успел только зафиксировать результат. Прямо как у нас, у гуманоидов. Везде, даже у улиток, сплошные трагедии и любовные треугольники… и конкуренция за самку. Кто первый дополз – того и дамочка» - философски оценил увиденное Игорёк и ещё больше размазал своей грязной рукой раздавленного по щеке комара. Его собственная кровушка придала боевого окрасу победителю крыс.

   «А почему ты решил, что он – это он, а не она? Ты умеешь различать какого пола улитка?» - ехидно спросила женщина.

   «Да он так целеустремлённо полз, что я, почему-то, решил, что он – именно он. Правда, пришибленный какой-то. Но полз очень уверенно, и именно к ней» - ответил ей гуманоид Игорёк.

   
   Вот на этом самом месте мой двойник оторвался от меня, и рассказ тоже прервался. Что там у нас произошло во время контакта? Это почти невозможно выяснить. Скорее всего, он проснулся на доли мгновения раньше меня, а, может быть, архангелы наших измерений и тех, которые находятся чуть выше, зафиксировали эту трансляцию и резко её оборвали.

   Они, как никто, понимали, что информация о Первичных Поглотителях пространственно-временных конфигураций Вселенной не должна выходить в примитивные миры, к которым относятся миры до шестого измерения.

   Я же понял из этой истории только одно: на нашей Земле столько интересных и необычных тварей, и каждая из них может быть – и это очень даже может быть, - какой-нибудь сущностью, попавшей на Землю, спасаясь от катастрофы Вселенского, и даже – межвселенского, масштаба.
 
   Так что, приглядитесь к букашкам-таракашкам повнимательнее: нет ли каких-нибудь странностей в их поведении.

   И перестаньте их давить без разбору: вдруг, однажды, какой-нибудь недодавленный изоморф, попавший случайным образом на Землю, выживет и сможет с божьей помощью его архангелов вернуть своё могущество.

   Вот тогда он вам ответит. Сполна.

   И завернёт в неимоверно сложные рогалики всё наше гуманоидное четырёхмерное пространство в свои изоморфные, гораздо более мерные. И как тогда вы будете оттуда выбираться? А вы ещё и меня туда затянете. А я ведь к букашкам – с большим почтением. Как, впрочем, и к любой другой живности, включая ксеноморфов.

                ;         ;          ;

P.S. Стоило мне закончить рассказ, как волновой двойник отправил мне краткий сигнал о том, что он хочет транслировать продолжение.

Даже не знаю, что ему ответить. Но, на всякий, готовлюсь к приёму.

Что ответить вам, знаю: ждите очередной ретрансляции.


Рецензии