Вход - рубль. 3

 Странник ценил Захара не за то только, что тот смог достать ему карабин и горсть патронов, что он помогал спичками, йодом, лезвиями для станков - судя по всему, для Захара это стоило мало. Но любил он его за тепло, за то, как Захар ёжится на осеннем ветру или в морозную погоду, несмотря на свой маскировочный костюм, который был лучше любого меха, добываемого здесь. Что взять с них, с местных?.. Тот же Философ, вытаяв по весне из своего льда и насмотревшись за зиму на солнце, отражающееся во льду озера, побежал, сломя голову, по делам, возникшим за это долгое здесь время года.

- Да, я знаю, но никак не могу привыкнуть, что у вас тут совсем не так, как надо. Если вы чувствуете боль, то такую, что её можно легко перетерпеть, если вы и нуждаетесь в воде или пище, то раз в год капли росы вам достаточно, чтобы утолить жажду. Я сам был когда-то здесь, но недолго – всего четыре дня.
- Четыре дня… Захар, никто из нас не знает, сколько мы здесь - дни, месяцы, годы или века. Ежедневно солнце встает, бредёт свой извечный путь в небе, и уходит на покой, оставляя звёзды сторожить его. Но здесь из часов не складываются сутки, а из суток не выходят годы. Сколько мы здесь, ты можешь сказать?

- Два месяца. Там, откуда вы сюда попали, прошло всего два месяца.
- У нас уже много раз наступала зима. Потом было лето. Я исходил всю землю вдоль и поперёк, а Звездочёт узнаёт в лицо любую самую завалящую звезду. Где мы, Захар?
- В тумане. В розовом тумане…
- Ты можешь нас отсюда вытащить?
- Нет. Каждый ищет свой путь сам…
- Тогда зачем ты ищешь Кузьму, если ничем не можешь ему помочь?

Захар вздрогнул. Эта мысль почему-то не приходила ему в голову. Как им можно помочь? Им, тумакам, унесённым розовым туманом неизвестно куда. Уходя, туман оставил на земле только маленькую «дверцу», через которую можно было войти, а потом обратно выйти к людям на землю. Через неё же, и, наверное, это было главным назначением этого входа, возвращались те, кто, наконец, снова каким-то чудом стал человеком. Как вывести отца, если он не перестал быть тумаком?..

- Я хочу убедиться, что он тут. Он мог просто погибнуть, когда шла война. Во всяком случае, гроб во время похорон был пустой… Если он здесь, тогда имеет смысл ждать…
- Ждать имеет смысл всегда. Даже если ты его здесь и не найдёшь, это не значит, что его здесь нет… - Странник уже пожалел, что сказал это. Захар снабжал его теми вещами, которых здесь просто не было. А главное - тепло, тепло человека, которое Странник всегда чувствовал, находясь рядом с Захаром, было ему приятно. И это тепло не шло ни в какое сравнение с жарким, жёстким теплом костра или очага, норовившего  больше обжечь, чем согреть.
- Давай не будем стоять здесь, пойдём ко мне. Ты всё равно знаешь, где мой дом.

- Нет, не знаю, – коротко ответил Захар.
- То есть, ты не нашёл его? – Странник радостно удивился.
- Я не искал… - Захар пожал плечами.
Ах, да! Странник же всё время забывает, что Захару это не нужно. Он - человек, живёт в другом мире, где вещи не стоят дороже жизни…
- Пойдём! – Странник и так уже досадовал, что они провели так много времени без защиты. Мало того, он, Странник, отвлекался на разговор и не всегда был внимателен. Зато теперь, на пути к дому, он превратился в само внимание и даже не слышал того, что говорил ему Захар, бредущий сзади.

Путь, ведущий к дому был выбран не случайно. Сначала пришлось идти небольшим, но частым кустарником, ветви которого скрывали примятую ногами траву, потом упирались в огромную валёжину, обойти которую можно было только в одном месте. И именно здесь, уходя, Странник всегда ставил сторожок – неприметный сучок или веточку – так, чтобы проходивший здесь его стронул.
Пока ещё шли вдоль древней поваленной ели, устлавшей своими ветвями «полмира», как колючей проволокой, Странник уже приметил, что сучок всё также стоит, как и был оставлен несколько дней назад. Значит, Захар не соврал, хотя Странник в этом и не сомневался.
Обогнув ель, и пройдя ещё немного, Странник остановился:
- Пришли, Захар...

Продолжение здесь: http://www.proza.ru/2017/07/06/1183