Кроме своих цепей

   - Толян, держи краба!
Плюшкин оторвал глаза от журнала «Советский Экран» и молча протянул «клешню» подошедшему Андрею Новосельцеву.
   - Побежал, побежал, побежал! – Андрей отдернул руку и спрятал ее за спину. – О! Легок на помине! – и Новосельцев кивнул на размещенную в журнале фотографию Гойко Митича.
   - Никак знакомого признал?
   - Чингачгук - Зоркий Сокол. В «Звездном» новый фильм про индейцев идет. Мы вчера с Долматовым ходили. Билеты едва купили.
   - И, чо?
   - Чо, чо! Через плечо! Классный фильм!
   - Женька, пошли после уроков билеты на субботу купим, - обратился Плюшкин к стоящему рядом с Новосельцевым Евгению Грязнову.
   - Пошли.

   Сказано – сделано!
   Всю дорогу до «Звездного» Женька пересказывал очередной том «Великого Моурави», прочитанный на прошлой неделе:
   - И когда им принесли очередной поднос с медовыми лепешками...
Договорить он не успел. Неразлучной парочке друзей преградил дорогу незнакомый парень. Роста он был невысокого, сложения - крепкого.
   - Э! Пацаны! С вас по 10 копеек.
   Друзья замерли и тупо уставились на незнакомца.
   «А может, ему ногой в челюсть пнуть?» – подумал Плюшкин. «Нас двое. Если рукой двинет, то локтем отбить и...» – что будет дальше, Толик сообразить не успел. Его друг Евгений полез в карман, пошарил и молча протянул незнакомцу гривенник. Толик последовал примеру Грязнова. Незнакомец молча кивнул, взял монеты и ушел.
   С вас когда - нибудь трясли деньги? Если вы спросите: «Как это?» – значит, нет! Процедура эта очень простая: к вам подходят – один, двое, трое, и т. д. - взрослые парни и предлагают, чаще всего по - хорошему, выложить энную сумму, а реже, и все деньги. «Денег – нет!» – говорите вы. «Да ну?!» – и вас заставляют попрыгать, или, не говоря ни слова, просто берут за плечи и трясут, как спелую грушу. «Денег у тебя нет? А в карманах что звенит? Ключи? Покажи! Да не боись! Нам твои ключи ни к чему! Опаньки! А говорил, что денег – нет!»
Трясти Плюшкина начали с третьего класса. Происходило это вдали от дома: в магазине, в кинотеатре, на улице, в чужом дворе. Повзрослев, Толик научился отбиваться. Для этого достаточно было сделать грабителям пару задних подножек, и на изумленный вопрос: «Ты, что, самбист?» молча кивнуть головой, а иногда достаточно было назвать пару имен.
   Сегодняшний случай не укладывался ни в какие рамки.
   - А чего это мы ему деньги отдали? – изумленно спросил Грязнов, когда «трясун» скрылся за поворотом.
   - Я – на тебя глядючи.
   - Я думал, он закурить попросит.
   - Я тоже так подумал. Может, догоним?
   - А, по - моему, на той стороне несколько парней стояло?
   - Может быть. Не заметил, - и Плюшкин внимательно огляделся. – Может, показалось? Да, ладно! Не весть, какие деньги! Не жили богато, и начинать не стоит!
   - Все! Хватит! Фиг теперь, кто с меня хоть одну копейку стрясет! – и Женя потряс своими грозным полупудовым кулаком.
   - Согласен.
   Купив билеты, друзья отправились по домам. Всю оставшуюся дорогу Женька пересказывал свой любимый фильм «Лимонадный Джо». Плюшкин слушал его молча, изредка покачивая головой. Грязнов рассказывал этот фильм уже в тридцатый раз, обогащая свой монолог все новыми и новыми подробностями.

   Дома Толика ждал приятный сюрприз: из деревни на два дня приехал его двоюродный брат Гена Теремов. Плюшкин радостно взвизгнул и устремился навстречу гостю.
   - Ты фильмами по - прежнему интересуешься?
   Толик кивнул.
   - Открытки с артистами собираешь?
   Плюшкин снова кивнул.
   - Тащи.
   Перелистав всю стопку, Гена отобрал три штуки.
   - Эти я беру себе.
   - Ка – ак это?
   - Ты же городской, еще себе купишь. Женщины уж больно красивые!
   - А тебе они зачем?
   - Э – э! – и Теремов сладострастно потянулся. – Между прочим, американцы изобрели такой фотоаппарат: щелкнул им, и на фотографии человек получается без одежды.
   - Как это? Врешь!
   - Врешь. – Гена обиженно сморщил лицо. – У моего знакомого такой есть. Вот, к примеру, женщина не хочет раздетой сниматься, ее – щелк, щелк! И готово! Представляешь, если бы их таким фотоаппаратом заснять! – и Теремов указал рукой на отложенные открытки. Какие женщины! – Гена даже закрыл глаза от удовольствия.
   - Да – а, – грустно вздохнул Плюшкин.
   - Дя –я! – и Теремов передразнил Толика: - Не «дя –я», а «да – а –а!» – Гена закрыл глаза от удовольствия и сладостно застонал. – Ладно, нефиг прохлаждаться! Я тебя уже целый час жду. Сейчас по магазинам пойдем!
   Теремов был старше Толика на 4 года. Парень он был шебутной, со странностями.
Гена любил напустить на себя таинственного тумана: то он, по его словам, был американским шпионом, то агентом КГБ. Сегодня Теремов поведал страшную тайну: на данный момент он входит в банду похитителей автомобилей. Дома его ждет засада, и поэтому он рванул сюда, заметая и путая следы.
   Каждый раз, увидев на улице милиционера, Гена отворачивал лицо и шарахался в ближайший двор. Впрочем, через час, Теремову эта игра надоела. «Эх, пропадать, так пропадать! От судьбы не уйдешь!» – промолвил Гена, и, распрямив плечи, гордо прошел мимо постового.

   В 21-00 Теремову пришла в голову блестящая мысль: прогуляться по вечернему Кургану. «У тебя друг надежный есть?» Толик кивнул. Через пять минут Плюшкин уже названивал Грязнову из телефона – автомата. Женька пришел через 20 минут.
Стояла середина октября. На улице полдня шел дождь. Грязнов пришел в куртке, в карман которой заблаговременно положил цепь от велосипеда «Урал». Толик последовал его примеру.
   Гена одобрил Женькину предусмотрительность: такая цепь в драке вещь удобная, и место в кармане занимает не много. Сам же он взял в руки небольшой сверток. В нем оказался кухонный нож, купленный в хозяйственном магазине за 35 копеек. Нож был тупой, с темным лезвием и пластмассовой ручкой.
   «Не правда ли, выглядит, как завернутая школьная линейка?» – спросил Теремов у притихших семиклассников. Те молча кивнули. «Ну, что, готовы? Тогда – вперед!»
«И пусть теперь кто – нибудь попробует потрясти у нас денег!» – храбро подумал Грязнов.
   - Нам не страшен Серый Волк! – весело замурлыкал себе под нос Толик Плюшкин.
  - Под кроватью целый полк! Вы когда – нибудь видели, как мужики деревня на деревню дерутся? – спросил неразлучных друзей Таборов.
   - У нас раньше дрались на болоте. Двор на двор. Брат рассказывал! – бодро отрапортовал Толик.
   - Это рядом с домом, где я родился, - добавил Евгений.
   - Кхе! Двор на двор! А тут деревня на деревню! Пьяные взрослые мужики! С колами, с дубинами! – и Таборов тотчас же принялся посвящать молодое поколение в особенности сельской жизни.
   Слушая его увлекательнейшую лекцию, путешественники и не заметили, как дошли до Дворца Культуры Машиностроителей.
   - Оп – па! Толик, глянь-ка, старый знакомый!
   - Тот, что у нас сегодня деньги тряс! Гена, стой здесь, молчи и не вмешивайся! Мы сами разберемся!
   - Здорово, приятель! – и Грязнов подошел к нему с левого бока.
   - Чо?
   - Не узнаешь?
   - Не – а!
   - А может, тебе 10 копеек дать? – и Толик занял позицию справа.
   - Или закурить? «БЫЛОМОРУ КЫНАЛУ»?
   - Вы чо? Вам чо надо? Я сейчас парней позову. Они с вами быстро разберутся!
   - Зови.
   - Незнакомец бросился в ближайший двор. Не прошло и трех минут, как из - за угла вынырнула стайка парней разного возраста.
«Восемь. Их восемь, как в песне у Высоцкого!» – и Толик сжал в кармане конец велосипедной цепи.
   - Ба! Да, это же Женя!
   - Андрюха! Творогов!
   - А я думаю: «Кто это нашего Славика обижает?» Ребята! Спокуха! Это – мой друг – Жека, по кличке «Убивец»! Мы с ним в одном лагере были! На одних нарах чалились!
   - И вместе откинулись, - тихо добавил Плюшкин.
   - Он, что, сидел? – спросил Гена и махнул «линейкой» в сторону Грязнова.
   - Какое – там! Это Андрюха Творогов. Женька вместе с ним в музыкальную школу ходил, а летом они в одном пионерском лагере отдыхали.
   - Понятно! – и Теремов облегченно вздохнул. – А я уж думал, что придется линейку разворачивать. А ты его откуда знаешь?
   - Да Женька мне им все уши прожужжал.
   - А ты как в наших краях оказался? Да еще в такое время? – спросил Творогов после того, как Грязнов рассказал ему под дружный хохот о сегодняшней встрече со Славиком.
   - Гуляем. Время - то  детское!
   - А не боитесь таких, как мы?
Женя молча достал из кармана запчасть от велосипеда.
   - А что еще можете предоставить недоброжелателям в виде аргумента, кроме своих цепей?
   Грязнов продемонстрировал присутствующим свои кулаки.
   - Внушает! Ну, лады! Если кто будет обижать, знаешь, где меня искать! Славка, верни людям 20 копеек.
   - У меня нет. Я на сигареты потратил.
   - Да ладно! – и Женька махнул рукой.
   Следующие два квартала бесстрашная троица шла в гробовой тишине, пока их молчание не прервала песня в исполнении Высоцкого:
                «Вернулся капитан издалека,
                И он узнал, что джентльмен во фраке,
                Однажды накурившись гашиша
                Зарезал девушку из Нагасаки».
   Друзья остановились. Песня доносилась из раскрытого окна на третьем этаже.
   - Ген, а гашиш – это наркотики?
   - Угу.
   - А ты его пробовал?
   - Гашиш – нет.
   - А, вообще, наркотики пробовал? – спросил Грязнов.
   - Один раз. В таблетках. У нас в соседней деревне наркоман живет.
   - И что?
   - Да так. Я несколько штук заглотил, а потом палисадник в соседнем доме кулаками расфигачил. Недолго фигачил, минут пятнадцать. А наркоман, тот вообще, чего только не вытворял! Снял рубаху, и – ну землей растираться! Потом, по траве катался! Умора!
   - А ты, всего лишь полисадник?
   - Ну. Недолго. Минут 15. Может, и больше. Я время не засекал. Всю кожу на костяшках содрал, а боли не чуствовал.
   - А потом, еще не тянуло попробовать?
   - Нет. Лучше водки хряпнуть.
   - У нас сосед – наркоман две бутылки водки зараз выпил – и помер. – И Плюшкин изобразил умершего.
   - Значит, и вправду наркоман был. Для мужика две бутылки – не предел.
   - Две бутылки? – хором спросили семиклассники.
   - Конечно. Вы знаете, как у нас в деревне мужики пьют, особенно в праздник?! Вон, Петрович, пьяный был вдупель, пошел дрова рубить, и палец на ноге оттяпал. С горя решил помереть: кровью истечь.
   - Истек?
   - Нет. Протрезвел, и в районную больницу поехал.
   - Весело у вас деревне!
   - Еще бы! Не то, что в городе! Приезжайте к нам летом. У нас такое озеро! А воздух! А лес! Меня, правда, уже не будет.
   - Почему?
   - В армию забирают.
   - Когда?
   - Через месяц. Меня заберут, и Серега вернется. (Сергей – старший брат Толика заканчивал службу в десантных войсках). Так что наши вооруженные силы без пушечного мяса не останутся.
   - А ты в каких бы частях хотел служить? – спросил Грязнов, бредивший десантом и морской пехотой.
   - Во флоте. Там, правда, служить три года, зато мир повидаю.
   - Сейчас служить не страшно: войны нет. – Заявил убежденный пацифист Плюшкин.
   - Это точно! С чехами мы в шестьдесят восьмом разобрались, с китайцами – на Даманском - в шестьдесят девятом.
   - Однако, Китай каждый год на майские праздники грозится нам кровь пустить.
   - Кишка тонка! В нашей доблестной армии такая техника, что вам и во сне не снилось! Ладно, не будем о грустном! Бог не выдаст, свинья не съест!
   - О! Римма! – радостно воскликнул Плюшкин.
И, в самом деле, на перекрестке стояла Римма Шварц. Друзья дождались, когда она перейдет дорогу, подошли и поздоровались.
   - А я из гостей иду. Проводите? – весело сказала Шварц.
   - Конечно! – хором ответили путешественники.
   - Римма, познакомься, это мой двоюродный брат Гена.
   - Римма.
   - Крокодил.
   - А, вы, шутник! В деревне живете?
   - Да. Откуда знаете? Толик сказал?
   - Нет. По характерному загару лица. Вас, деревенских, сразу видно! Надолго в Курган?
   - Погощу пару деньков. Приехал сестру повидать. Она в училище учится, да родню навестить. Меня же загребут скоро.
   - Куда?
   - В армию. Через месяц осенний призыв будет.
   - В каких родах войск хотите служить?
   - Во флоте. В тихоокеанском. Мир хочется повидать.
   - Я тоже хочу мир повидать! В Африку съездить, в Австралию, в Бразилию! А пока, увы, только Украина, Прибалтика, Москва, Ленинград.
   - Однако! А я, вот, кроме Кургана, нигде не был, не считая местных деревень, да районных центров. Ничего, скоро тельняшку надену, брюки клеш, и бескозырку! Скорее бы! Да, что я всё о себе, да о себе! Поведайте нам, как там Москва?
   - Москва – большой город, - начала рассказывать Шварц.

   - А мы уже пришли! Спасибо, что проводили! Вон моя мама с Джеком гуляют. Ладно, я побежала! Джек! Джек! – громко закричала Римма. Маленький спаниель с радостным лаем бросился к своей хозяйке.
   - Хорошая девчонка! – тихо сказал Теремов.
   - Угу, - грустно произнес Плюшкин.
   - Хорошо, что мы её встретили, до дому проводили! – радостно произнес Грязнов.
   - Если бы её кто – то тронул, то я б его…! – и Толик яростно сжал руками, лежащую в кармане велосипедную цепь.
   - Да если бы на вас кто косой взгляд бросил, я бы его вот этими руками придушил! Верите?
   - Верим! – хором ответили Толик с Женькой.
   - Ничего. Скоро в армию уйду и буду защищать вас по – настоящему! А у советской армии есть оружие посерьезней ваших цепей, что вы по своим карманам рассовали! Ладно, поздно уже. Погуляли, и будя!

   Друзья развернулись, подошли к перекрестку, остановились у светофора, пропустили проезжающий мимо милицейский «бобик» и, перейдя дорогу, отправились в обратный путь.