Космос. 15

   Никита ухмылялся.
   Он то ухмылялся, то плакал.
   Нас разделяла решётка.
   Рядом сидел Стеффан, в его глазах читалось сожаление, сочувствие. Его губы слегка дрожали, а морщины, тут, когда мы навещали Никиту, становились резче.
   Никита стал инвалидом; он лишился левой руки, ещё тогда, на восстании. Изредка он будто бы выплывал из безумия, из этого моря, в котором утонуло так много людей на корабле. Во время этих проблесков разума он нам кое-что рассказывал.
   Когда люди Каллиуса начали расчётливое уничтожение людей, верных Орнту, чаша сумасшествия в разуме Никиты, при виде убийств и трупов, переполнилась. Никита взял какой-то табурет из Гостиной (его смена тогда закончилась), выбежал в соседний зал (где сейчас проходит вынул заключённых) и начал бить им по иллюминатору. Кто-то попытался остановить его, тогда Никита забил этого человека до смерти. Он продолжил своё занятие. В зале было одно гигантское окно с видом на космос напротив двери, а также два маленьких ииллюминатора по бокам; он бил по левому. Потом в комнату сбежали все повара, спасаясь от восстания и вспышек безумия у большинства жителей «А-735». Увидев его, один из поваров (видимо, тоже слегка не в себе), попытался отрезать Никите руку. Никита вырвал нож из его рук и, радостно вереща, дорцубил её себе сам. Потом он потерял сознание, а очнулся в медкорпусе, откуда его потом перевели в Тюрьму.
   Таков был путь Никиты во время восстания. Вот что он нам рассказал, прерываясь на смех или плач.
   Циллер в этот момент, пока мы с Лебедевым сидели у Никиты, драил 17 камеру, потому что в прошлый раз я драил 20 камеру. Он сказал, что прикроет меня, пока я иду к Никите.
   Несмотря на многие недостатки, он был не так уж и плох.
   Всех людей, кто был вместе с Каллиусом, кто был разумен и убивал подчинённых Орнта, умертвили с помощью вещества, которого у нас в больших количествах (оно было заготовлено для смертных казней на Артоне).
   Гаратов тоже обезумел, он начал бить одного из докторов, по ходу избиения уронил шкаф и разбил многие препараты. Увидев россыпь таблеток на полу из опрокинутого шкафа, он принялся совать их себе в рот горстями. Доктор в этот момент успел выбежать и позвать на помощь.
   Потом ему прочистили желудок и засадили в камеру. На его место назначили некоего Шепелева, придурковатого толстяка.
   Никита плакал, говоря, что почти смог разбить иллюминатор, за которым скрывалась камера, а за ней – лаборатория. Он сказал, что нас исследуют, что мы подопытные кролики.
   Он сказал:
   – Ну ты-то, ты! – Он указал пальцем на меня. –Ты должен понимать – это эксперимент!
   Он кричал и плакал. Он кричал:
   – Артон, ха-ха-ха! Обитаемая планета! Это, конечно, смешная шутка! Разыграли тут, б*я, комедию!
   Свидание окончилось.
   К нам подошёл мужчина, который провёл нас к Никите, и сказал, что свидание окончилось.
   Я работаю в 3-ем секторе, а Никита сидит в 1-ом. Если бы он был в 3-ем, мы со Стеффаном могли бы сидеть с ним дольше.
   Мы ушли; Лебедев – к себе на работу (его перевели на отоп, так как инженер, находившийся там, обезумел), я – в 3-ий сектор.
   Нужно ещё поменять замок.