Цена счастья. Глава 4

О дева-роза, для чего
Мне грудь волнуешь ты
Порывной бурею страстей,
Желанья и мечты.
Спусти на свой блестящий взор
Ресницы длинной тень!
Твои глаза огнем горят,
Томят как летний день.
Нет: взор открой. Отрадней мне
От зноя изнывать,
Чем знать, что в небе солнце есть
И солнца не видать.
А. Хомяков

  Сказавшись больной, Катя два дня провела в своей комнате. Первый день она лелеяла обиду на сестру, хотя и самой себе не могла признаться, в чем же Соня виновата. В том, что Глинский пригласил ее на танец или в том, что приняла приглашение? И злилась на себя, что ни в одном из этих моментов Софья, по сути, виновата не была. Но Катерине нужно было на ком-то излить свою горечь. Сергея обвинить она не могла по одной простой причине, для нее он был идеален.    Оставалась младшая сестра. Возможно, она и дальше бы продолжала хандрить, если б на второй день с утра ее не навестила Анна Петровна. Весть, которую она принесла, заставила забыть Катю все те глупости, что занимали ее день до этого. И на третий день Катерина спустилась вниз. Она нашла Соню в малой гостиной за рукоделием. Тихонько пройдя к окну, Катя присела на край софы и так и замерла, глядя в окно.
  – Катюша, случилось что? – Софья отложила пяльцы и с тревогой посмотрела на сестру. – На тебе лица нет.
  – Соня, ты прости меня глупую. – Катя обняла себя руками за плечи, будто пытаясь согреться. – Приревновала я тебя к Сержу.
Соня тяжело вздохнула. Теперь Глинский между ними встанет.
  – Катя, ты же знаешь, как я к нему отношусь... – Софья хотело было встать, чтоб подойти к сестре, но Катя взглядом остановила ее.
  – Неважно это уже, Софьюшка. – И слезы потекли по бледным щекам. Соня совсем растерялась. Не привыкла она видеть свою всегда жизнерадостную сестру в слезах. – Замуж меня отдают.
  – Значит, решился все-таки. – Ошеломленно прошептала Соня
  – Что значит решился? Так ты знала? – буквально взвизгнула Катя. – Ты знала и молчала!
  Соня даже замерла от того взгляда, которым одарила ее сестра. Столько ненависти и злобы плескалось в нем. Не стоило и пытаться, что-то объяснить Кате, не поверит, да и слушать не станет, а потому лишь устало прикрыла глаза. Только головой отрицательно покачала в ответ.
  – Не выйду! – Прошептала у самого уха сестры Катерина. – Лучше сбегу!
  – Бог с тобой, Катя. – Удивленно распахнула глаза Софья. – Что ты такое говоришь? Папенька не позволит. Запрет тебя до самого венчания в комнате.
А Катя словно и не слышала сестру. Глаза ее лихорадочно блестели, перебегая с предмета на предмет, руки комкали белый кружевной платочек. Весь ее вид говорил о сильном волнении, что владело ею в данный момент.
  – Вот увидишь! – шептала она почти беззвучно.- На следующей неделе прием у Вяземских, вот там и сбегу. – И резко развернувшись, выбежала из комнаты.
  Соня так и осталась сидеть у окна, смотря в то место, где только что стояла сестра. А потом, как мягкая патока, в голову просочились слова « на следующей неделе прием у Вяземских». Ахнув, Сонечка схватилась за вдруг запылавшие щеки. Сердечко в груди на миг остановилось, а потом, совершив кульбит, застучало с бешеной скоростью. В большом волнении Соня вскочила с кресла и заходила по комнате. Неужели совсем скоро она увидит его. Его волшебные глаза, чарующую улыбку. Словно музыка будет литься его голос. Даже мысли о сестре ушли на второй план. Собственные эмоции переполняли душу.

***

  Наталья Вяземская стояла возле зеркала, любуясь своим отражением. Ай да хороша! Точеная фигурка, словно вылепленная рукой умелого скульптора, миниатюрное, кукольное личико. Черные дуги бровей и четко очерченный рот, огромные голубые глаза, опушенные темными ресницами. Натали кокетливо улыбнулась своему отражению. О да, она прекрасно знала себе цену! Бог одарил ее самым большим богатством- красотой, которой она, к слову сказать, очень умело пользовалась. Послав воздушный поцелуй своему отражению, Наташа направилась к выходу. Пора было спускаться. Скоро начнут собираться гости и она, как радушная хозяйка, должна встречать их. Не зря же целую неделю Наташа готовилась к этому приему.
  Софья с замиранием сердца поднималась по огромным ступеням особняка Вяземских. Распахнулись тяжелые двери, и свет на секунду ослепил глаза. В этой яркой вспышке, словно видение, стояла женщина, в богатом синем платье. Приветствуя Милорадовых, она улыбалась и что-то говорила красивым грудным голосом. Соня очарованная, даже слов разобрать не могла. А потом взгляд ее скользнул по стоявшему рядом мужчине и щеки залил предательский румянец. Андрей Вяземский мягко улыбался, смотря на нее, и у Сони перехватило дыхание. Темная прядка волос падала на его гладкий лоб и Софье до дрожжи в руках, захотелось прикоснуться к ней. Даже ладошки пришлось сжать в кулачки, борясь с этим искушением. А дальше все завертелось и закружилось. Множество знакомых и незнакомых лиц, смех и улыбки. Перешептывания за спиной, Соня чувствовала особенно сильно. Но, наблюдая, как Вяземские оказывают особое расположение молодой княжне Милорадовой, косые взгляды сменились приветливыми улыбками и Сонечка немного расслабилась. В непринужденной обстановке прошел ужин и княгиня Вяземская предложила устроить танцы. Разгоряченные вином гости с радостью поддержали эту затею.
  – А Андрей Дмитриевич, очень даже не дурен. – Катя окинула взглядом стоящую рядом сестру.
  - Ты это о чем? – Соня взволнованно обмахнулась веером, стараясь справиться с жаром, охватившем лицо.
  – Не стоит лукавить, Софьюшка, - заулыбалась Катерина. – У тебя ж на лице все написано. Смотришь на него, а глаза так и светятся. Только ты, милая, не забывай - женат твой князь! - Соня даже вздрогнула от того злорадства, что промелькнуло в глазах сестры.
  – Катя, что с тобой стало? Ты же никогда не была такою злою. – Младшая Милорадова не узнавала свою старшую сестру. – Почему ты на меня выплескиваешь все свои обиды?
  – А ты как думаешь, Соня, - зло зашептала Катя. – Меня значит замуж за старика какого-нибудь, который перед смертью решил потешить свое самолюбие и дряхлое тело, а тебе князя молодого и красивого. Ни кто не захотел понять моей любви к Глинскому и протянуть руку помощи и ты первая из них. А ведь я всегда верила, что ты меня поддержишь. А оно вон как вышло. Ну, так теперь ты и сама испытаешь мое горе. Узнаешь, какого это любить и не иметь возможности быть со своим любимым! – и, зло рассмеявшись, Катя отвернулась.
  От обиды Соня и вздохнуть не могла. Глаза начинало предательски щипать и чтобы не расплакаться на глазах у всех, Соня тихонечко вышла из бальной залы. Она шла не разбирая дороги. Хотелось исчезнуть, раствориться, забыть те злые слова, что бросила ей Катерина. Музыка постепенно стихала и Соня обнаружила, что оказалась в комнате, напоминавшей большой холл, длинный и широкий. По одной его стороне располагались огромные окна, завешанные тяжелыми портьерами, а на другой стороне висели огромные портреты красиво одетых дам и кавалеров. В другой раз Соня с огромным интересом стала бы рассматривать их, но сейчас ей хотелось тишины и уединения, а поэтому она легко подошла к окну, и тихонько отодвинув штору, посмотрела на залитый лунным светом двор.
  Вяземский разговаривал с князем Оболенским, когда его внимание привлекли две сестры Милорадовы. Со стороны казалось, что девицы делятся своими секретами, наклонившись друг к другу, однако Софья Николаевна вдруг резко побледнела. Со своего расстояния князь заметил, как предательски задрожали ее губы. В душе в этот момент поднялось какое-то странное чувство. Захотелось заглянуть в огромные серые глаза и увидеть, что в них нет и малой капли печали. Он даже инстинктивно сделал шаг в сторону княжны, когда поймал на себе удивленный взгляд Анатоля.
  – Андрей, все в порядке?
  – Да, да. – Потер устало глаза Вяземский. – Просто показалось, что Натали понадобилась моя помощь.
  Оболенский с еще большим удивлением отметил, что княгиня Вяземская в данный момент находилась в противоположной стороне. Андрей явно что-то пытался скрыть от него.
  – Анатоль, ты извинишь меня, я ненадолго покину тебя. – Проговорил Андрей, увидев, как Софья выскользнула за дверь.
  – Конечно, сher ami. – ответил Анатолий уже в спину, удаляющегося друга. И совсем тихо добавил, – Главное, чтобы ты не натворил глупостей.
Андрей шел по пустым комнатам вслед за еле уловимым ароматом духов, что оставила за собой Соня. Все внутри него кричало, ему не следует этого делать. Нужно было немедленно развернуться назад, пока еще не было поздно. И когда князь уже был готов это сделать, возле огромного окна он увидел маленькую фигурку Софии.
  – Сударыня, я прошу прощения, что потревожил вас. – Андрей подошел к ней так близко, что услышал, как тихо она выдохнула, услышав его голос. – Скажите, с вами все в порядке?
  – Андрей Дмитриевич, - голосок ее вдруг предательски задрожал, - право не стоит волноваться. Мне просто стало душно и я решила пройтись.
  – Мне показалось, что вы выходили из залы расстроенной. – Андрей в замок сцепил руки за спиной, борясь с желанием прикоснуться к девушке. – Вас чем-то обидела сестра?
  Он что следил за ней? Соня резко развернулась и оказалась так близко к князю, что его дыхание вдруг опалило ее лицо. Серые глаза распахнулись от удивления, а дыхание в груди замерло. Казалось, время остановилось. Она смотрела в его глаза и тонула в их бездонной синеве, понимая, что больше для нее пути назад нет. Не будет жизни без него, без его улыбки, без того, как он сейчас хмурил лоб, ведя внутри себя борьбу, без его глаз, смотрящих с такой теплотой и нежностью. И она будто со стороны видела, как медленно поднялась ее рука, коснулась непокорной прядки его волос. Они были такие мягкие и шелковистые, как она и предполагала. Потом ее пальчики легко коснулись его щеки, и их опалило словно огнем. Всего один раз она позволит себе коснуться его, а потом будет всю жизнь лелеять в душе эти воспоминания, словно самую большую драгоценность.
  – Софья… Софья Николаевна, вы…
  – Молчите! – она приложила пальчик к его губам, не дав договорить. – Молчите, молю вас! Дайте мне насладится этой секундой и вы больше никогда обо мне не услышите!
  А потом Софья словно очнулась. Боже, какой стыд! Ведет себя словно самая последняя развратница, что о ней подумает Андрей. И схватившись руками за вмиг запылавшие щеки, Сонечка кинулась бежать. Однако, не успев сделать и двух шагов, она была схвачена крепкими руками князя и в долю секунды прижата его мощным торсом к стене за портьерой. Соня даже задохнулась от неожиданности, а потом заметалась в его руках.
  –Ваша светлость, вы что себе позволяете? – замолотила она кулачками в его грудь. – Немедленно отпустите меня, иначе я закричу!
  – Тсссс….. Тише, Софья Николаевна, сюда кто-то идет, – теперь уже Андрей приложил палец к ее губам.
  Соня замерла. Она слышала, как под ее руками бьется его сердце. Как шумно поднимается и опускается грудь князя. Его руки, что находились на ее плечах, стали плавно опускаться вниз, коснулись ее тонкой талии, нежно провели по спине, оставляя за собой пылающие следы. Он наклонился так близко к Соне, что их дыхания смешались воедино. Сонечке казалось, что ноги отказывают служить ей и она, боясь упасть, хваталась за князя. Кровь шумела в ушах. Все тело Сони вдруг охватило непонятным томлением, требуя разрядки. А потом его губы коснулись ее губ. Сначала робко, несмело, но почувствовав ее трепет и неумелый ответ, Андрей потерял голову. Он целовал ее так страстно, как будто в последний раз. Пытаясь испить ее сладость до самого конца. Она же больше ничего не понимала, только охватившее желание пульсировало в голове, отдаваясь в самом потаенном месте.
  – Серж, мне кажется, здесь кто-то есть,– Соня вздрогнула и замерла от неожиданно раздавшегося рядом голоса Кати. Она дернулась в руках Андрея, желая выйти к сестре, но князь лишь только усилил объятья, отрицательно качая головой. Соня только вздохнула чуть слышно. Андрей прав, выйти сейчас, это значит навлечь на свою семью позор.
  – Катрин, тебе показалось, – так же близко прозвучал ответ Глинского. – У нас мало времени.
Где-то рядом раздался звук поцелуя, нарушаемый томными вздохами и шуршанием материи.
  – Милая, если решилась бежать, то надо делать это быстрее, пока тебя не хватилась матушка. – Сергей весело хохотнул. А потом раздались торопливо удаляющиеся шаги. И Соня поняла, что Катя все же решилась на самый глупый поступок в своей жизни.