Третья эра. Охотник и жертва. Глава 2

Весь абсурд ситуации Крис прочувствовал еще утром на брифинге, когда Папа Орлик объявил об облаве на энергиков в Набережном районе.
 
— Никто нам их не выдаст! — попытался протестовать капитан Ной, — Это осиный рой - бедный и грязный осиный рой отбросов. Им нечего терять, а потому они вдвойне опаснее. Вы хотите устроить очередную межобластную войну?
— Отставить, капитан! Набережные только недавно откупились от североканальцев - им не нужны лишние проблемы, по крайней мере так скоро. Я уверен - они будут сотрудничать с нами.
— Но…
— Отставить "но". Выдвигаетесь через час! Заказчик не любит ждать. Результаты должны быть к вечеру, и желательно - живыми.
 
С этими словами Папа Орлик смачно сплюнул, и покинул пустырь, оставив отряд Ноя обдумывать план рейда.
 
— Да что тут обдумывать? — возмутился один из сержантов, — Приедем, наваляем по щам - нам их выдадут, да и дело с концом!
— Тебе бы только навалять, — ухмыльнулся Ной, — а ты не думал, что нас всего десять человек в отряде, а этих набережных - целый район? Нужно действовать тихо, нельзя привлекать много внимания. Что бы там не говорил Орлик, нас пришьют при первом удобном случае, если мы будем идти в лобовую. Я лично знаю одну атаманшу с тех краев, Нэнни "Слепой Нож". Так вот, мне иногда кажется, что она ест младенцев на завтрак. Но при всем при этом - она самая сговорчивая из всех главарей Набережного района.
— Ну вот, с нее и начнем! — воодушевился сержант.
— Ты видимо пропустил ту часть про младенцев, да? — парировал Ной, — Нет, мы попробуем другой путь. Он не менее опасен, но в нашем случае это лучший вариант из худших.
 
Когда Ной говорил про лучший из худших планов, Крис знал - он будет во главе этого безобразия в роли приманки на крупную рыбу. В этот раз рыбой стали энергики.
 
— Донки Мур, Зик Патрик, Нельсон Калавера, Кирилл Шальски, — зачитал список Ной, — так, начнем с Зика Патрика, его брат Пётр Патрик всё время ошивается в одном баре в Переулке Хета. Я хорошо знаю тот район, и меня там хорошо знают, поэтому мне туда никак нельзя. Будете работать втроём, ребята. Крис, ты как всегда, на приманке. Гус - на прицеле. Дюк - непредвиденный случай. Остальные - на прикрытии непредвиденного случая. Схватим одного - считай схватим остальных. Если всё пойдет по Истме, то выбираться надо будет не быстро, а очень быстро. Да, и результат ждут живым, так что - насилия по минимуму. Гус, не перепутай транквилизаторы с триста восьмыми. Всё, двинули.
 
***
 
Выйдя из бара, Крис чертыхнулся, и поспешил скрыться в закоулке.
 
— Пётр там, — рапортовал он, как только дверь ближайшего старого подвала со скрипом закрылась за его спиной, — судя по всему, трезв как стёклышко, и будь я проклят, если его "собутыльник" не наш клиент.
— Отлично, — отозвалось в ухе у Криса, — жди команды. Как только обезвредим Зика, заберёшь его. Дождь нам только на руку - на улице почти никого. Гус, будь наготове, энергики любят дурачить. Дюк, готовь "туманку" на всякий случай. Отбой.
 
Крис попытался осмотреться, но ничего не вышло - в этом подвале единственным источником света был зазор между дверью и полом. Но даже без света можно было понять, что этот подвал использовался местными жителями, как место для справления нужды. За семь лет службы в ОЗГ, побывав в самых злачных местах Центровертии, Крис научился игнорировать любые внешние раздражители. Поэтому, устроившись поудобнее на бетонном полу, он принялся спокойно ждать отмашки.
 
Ожидание могло длиться часами, по сему Крис всегда брал с собой что-нибудь почитать, но, к сожалению, в этот раз со светом было совсем плохо. Дождь усилился, и ручеёк, протекавший под дверью с улицы в темноту подвала, расширился, и дал несколько рукавов, так что Крису пришлось отодвинуться дальше к стене. И, за неимением лучшего занятия, он начал делать то, что ему удавалось лучше всего в бездействии - думать.
 
А думал он, как правило, о Саре - о том, как вечером обязательно навестит эту чертовку в Квартале блудниц, и она, как и всегда, наградит его очередной ночью бесконечных разговоров и похоти. "Удивительная женщина", — думалось ему, — "быть шлюхой и философом одновременно - это настоящий дар". Впрочем, в те часы философия его мало интересовала. Хотя иногда он и стыдился своей некомпетентности в вопросах мироздания, поделать со своим либидо он ничего не мог. Сара долго не могла понять этого - как можно быть таким сухим и безынициативным, когда вокруг столько непознанного, столько прекрасного и волнующего? Крис какое-то время пытался ей отвечать, но все время выходило что-то бессвязное и лишённое какого-либо смысла. Ещё бы, попробуй тут порассуждать о непознанном, когда на тебя смотрит лучшая, щедро облитая маслом, прекрасная часть всей этой треклятой философии.
 
На этом очень волнующем философском моменте размышления Криса прервал скрип подвальной двери. Беззвучно и так быстро, как только мог, он вытащил из кобуры револьвер, и направил в сторону входящего.
 
Вошедший явно не видел Криса, затаившегося в тёмном углу. Он прошёл немного вглубь подвала и через мгновение Крис услышал посторонний влажный шум, который точно не был дождём. Закончив дела, вошедший, уже возвращаясь к выходу, начал мурлыкать под нос какую-то мелодию, явно блатного характера. По всей видимости, он был пьян. Скрипнув дверью, пьянчуга на несколько секунд обернулся, и посмотрел в сторону Криса. Барабан револьвера уже явно был готов потерять одного товарища. Но, громко икнув и возобновив мурлыкание, тело скрылось за дверью. Снова стихло.
 
— Проклятые отбросы, — прошептал Крис.
— И не говори, — отозвалось где-то в противоположном конце подвала.
 
***
 
Забурившись в местную ночлежку, пригубив стакан жутко смердящего козьего молока, Дюк внимательно наблюдал за постояльцами, сидя за одиноким прогнившим гостевым столиком, то и дело, отмечая что-то в своей запиской книжке.
 
— Эй, красавчик, — окликнула, окатив волной похмельного угара, здешняя проститутка, — ты кого-то потерял? Уже битый час здесь торчишь. Может, я могла бы тебе помочь?
— Атстань от гаспадина, Урсула! — возмутился консьерж, — Не вишь, интялигент - постоянно што-то строчит себе, высматривает, небось, книжку пишет, какую. Может и нас опишит, а ты атвлекаешь сваими цацками его. А ну! Пади отсюдава! Не в его вкуся ты!
 
Нарочито громко хмыкнув, Урсула удалилась куда-то наверх, по привычке заигрывая своими достоинствами, тем самым привлекая внимание одиноких постояльцев.
 
Дюк в очередной раз чиркнул что-то в своей запиской книжке.
 
— Скажите, мил чаловек, а чаго это вы там пишите? — пошел в атаку уже консьерж.
 
Дюк закончил писать, и убрал книжку в карман куртки.
 
— Это вы мне лучше объясните, папаша, как могло статься, что проститутки грамотнее и понятливее многих здешних обывателей?
— Та все просто, — не поняв намека, ответил консьерж, — они деньгу волочат собою, вот и вся история. А покуда деньга должна прилететь большая, вот и учат говор верхних, штобы ублажить и словом, и делом. И схватывают все на лету, штобы не огрести оплеуху какую. Одна такая была наглая девка - потом неделю кровью харкалась, работать не могла. Лицо что твоя телега переехала было. С тех пор вот укротили - ныня лучшая местная шлюха, мамой клянусь! У нас вообще их много…
— Угу, — Дюк перестал слушать уже после первого предложения. Но консьерж явно вошел во вкус:
— …Дороти, Белла, Клара, о, и, канешна, Люси - прекрасная Люси! Лучше нее только Шерри. Быть может вы хотите кого-нить из них поробавать, а, госпадин? Скидку дам, лучшую комнату дам! На ней даже замок работает и кровать только смазал! Ну, как?
 
Дюк, проигнорировав консьержа, встал и направился к выходу.
 
— Куды вы, госпадин! Тама непогода такая, можит лучше тута заночевать? Скоро уж вечер.
 
Дюк обернулся. Консьержу показалось, что тот внимательно кого-то слушает, хотя вокруг никто не разговаривал.
 
— Сэра, вы в порядке? — насторожился консьерж.
— Знаешь, — отозвался Дюк, — мне кажется, у тебя что-то горит.
— Што? Где?
— Да вон, смотри, — Дюк указал пальцем на занавески, которые вспыхнули ровно в тот момент, когда консьерж обернулся к ним, — и вон, — палец указал на старый, выцветший, пропахший табаком ковер, висевший на стене при входе - тот тоже разразился пламенем, как только консьерж обратил на него взор.
— Ааа! — взвизгнул консьерж, — да что же это! Пажар! Пажар! Тушити! Все сюда! Бегом, воды, воды!
 
В холле началась паника. Дюк и представить себе не мог, что в такой развалюхе может поместиться столько людей. Кругом бегали полуголые девахи, на бегу натягивали штаны местные забулдыги и случайные моряки, а Дюк готов был поклясться, что мельком увидел Сэра Роберта, того самого, из верхней палаты Геронов. Огонь начал распространяться по холлу, съедая всё на своем пути.
 
Выбежав на улицу, Дюк молниеносно достиг угла соседнего здания, и обернулся понаблюдать за происходящим. Вокруг горящего борделя скапливались зеваки, несмотря на непогоду и опасность обрушения здания. Пожарных видно не было.
 
— "Туманка" обеспечена, — проговорил Дюк в пустоту.