Лифт в прошлое повесть. глава шестая 18 плюс

 Глава шестая. Какой бывает любовь?..

В воде мы,  как помню, резвились,  как малые дети.

-Бетси! -сказал я, вынырнивая перед Беатрисой и отфыркиваясь. – У нас сегодня вечером,  как я  понял, ожидается  интересная программа? Любовь?

-Знаешь, Ларик, мне нравится  одна фраза   нашей художницы из Лодзи, Магды Тышковской, я однажды  её услышала, - ответила Беата.- «Любовь - это то единственное чувство, которое двигает человека в нужном направлении. Что бы он ни делал… но  если он что-то делает  ради  любви, значит, он поступает правильно».

-Значит, будут от меня вам  подарки, -весело сказал,  помню, я ей.

-Подарунки? Что за подарунки? –спрашивают удивлённо обе девушки  чуть ли  не  хором, подплывая ко мне и обнимая  с обеих сторон за талию.

-Вы стихи нашего Александра Сергеевича Пушкина читали?-спрашиваю обеих.

-Ты хочешь подарить нам стихи?- удивились они.

-Нет, ответил  я им. –Хочу подарить вам… нечто аналогичное подарку поэта. –И отдекламировал по памяти:

Христос Воскрес,  моя  Ревека!
Сегодня, следуя душой
          Закону богочеловека, 
С тобой  целуюсь, ангел мой!
А завтра к  вере Моисея,
За поцелуй я,  не робея,
Готов, еврейка, приступить-
И  даже то  тебе  вручить,
Чем можно верного еврея
От православных отличить.

Девчонки   на полсекунды  замерли, в изумлении,  а потом…  принялись  хохотать. Начали меня в шутку топить, окунать головой  в воду,  за то, что смог их так легко «купить». До слёз отсмеявшись, спросили:

-Но мы так и  не поняли,  что за подарунок собрался вручать Пушкин еврейской  девушке? Не подскажешь?

-Это  такой  сувенир,  - дурачась, пояснил я  (отлично помню  те  наши шутки в воде в тот день). –Любовный…

-Ну, если это любовный  сувенир, то я его вже  немного знаю.-  серьёзно  ответила Данута, еле сдерживая  смех. –Я его помню…мне он понравился, стройный такой, сладкий,  почти  пирожное…

-С кремом  то пирожно было,  да?- спросила Беата, тоже в шутку  придуриваясь.- С белым и  сладким ?.. Трубочка с кремом? О, я его тоже видела и даже пробовал на вкус. Укусать, полизать, пососать… бардзо добже! Да-да, пан  может нам … это вручить! Мы принимаем такие подарунки. - И  снова  - смех до слёз обоих девушек.

-Точно!, - ответил я, любуясь обеими.- Вручу непременно. Тем более под  шампанское, с апельсинами… И, кажется один ананас тоже остался...

-О-оо, шампанское… с пирожным?..    которое  с  белом сладким кремом?  То якая добженча идея!- воскликнула Беата.- Я уже вся загорелась!

-Конечно, столько сладостей  нас  сегодня ждут, -сразу  же подхватила  Данута (Артём,  я потом  в жизни не наблюдал таких слаженных  словесных «дуэтов»  двух остроумных подруг, со стороны их наблюдать что-то!).

-У  меня  в моем холодильнике  ещё вино «Кокур»  имеется,  можно  тоже принести, - сказал я, направляя наши планы  в конкретное русло, минуя шутки и намёки.

-О, нет,  пусть остаётся в  твоём холодильнике! Тем вином ты будешь угощать девок,  которых начнёшь  водить к  себе  на ночь, - сказала Данута,  озорно блеснув глазками.

-Какие девки,  вы что такое  говорите, красавицы! – изумился я. – Кроме вас,  я никого знать не хочу!

-Вот нас и будешь водить по одной, - снова засмеялись  подружки.-Когда  некоторая пора  у другой настанет.

-Ш-шуточки у Вас, однако, -  сказал я, покрутив головой  и  смущённо улыбаясь.

-Кстати, ананасов больше нет, - сообщила Беата. –Мы их съели в прошлый раз. Осталось  три апельсина.

-Нужно съездить в сельмаг, подкупить фруктов, - сказал я.  - А  то получится, как в  опере Сергея  Прокофьева «Любовь к  трём  апельсинам».

-Нет,  скорее  «Любовь трёх апельсинов», -заявила  Беата,  и  мы пошли на берег, переодеваться. скоро нужно было идти на обед..

Съездил  потом на велосипеде за фруктами, конфетами, взял ещё четыре шампанского, затоварился по самую шейку, весь в ожидании вечера.

-И  как вышел вечер? - спросил Артём.

-Да  уж вышел, - ответил я.  - Выбритый, пахнущий терпким  ароматом немецкой туалетной воды  Warta, я появился в  комнате  моих красавиц в районе десяти, а может, одиннадцати  вечера. Дамский  «салон» сиял изысканностью, насколько это было возможно в наших полевых условиях. Единственное,  как и  у меня, окошко было плотно завешено какой-то тканью. Девушки (волосы заплетены в  одинаковые  длинные косы, обе- через левое плечо),  в лёгких коротких домашних халатиках, сидели рядышком на одной кровати, на другой играл портативный магнитофон, из которого лилась как-то знакомая  мелодия.  Я сел  к девчонкам  боком за придвинутый к кровати стул. Данута сидела ближе ко мне.  В  свободном  правом углу комнаты горела толстая  свеча. И всё.  Ну, ещё  горел светильник над кроватью.

Данута, блеснув в полумраке глазками, попросила меня разлить шампанское. Я   его открыл,  умудрился  никого не облить, разлил по бокалам. Чокнулись, выпили теперь уже  «за любовь». Вскоре повторили. Дана, неторопливо смакуя холодное шампанское,  покручивая пальчиками ножку бокала, улыбнулась  и спросила меня:

-А Ларчик нам расскажет,  как  он влюбился в нас двоих?  Нам интересно…

Я  на минуту задумался,  а потом ответил:

-Любовь к вам двоим оказалась… заразной. Меня сначала Данута заразила. А потом она заразила тебя, Бетси. А потом и ты…

-Ой, кто кого заразил, ещё вопрос! –воскликнула захмелевшая Дана, весело перебив меня . –Бет,   этот молодой  человек хотел меня сначала  просто согреть. Для тОго сначала всю меня раздел и уложил в постель.  Его «нагреватель» … достал меня до самой-самой. А  поцелуи достали до сердца. И  оно начала таять.  Я вся начала таять. Потекла…-добавила она под  наш с Бетси дружный  смех.

-Что, он тебя  совсем, догола раздел?  -подняв  бровки, притворно удивилась Беата.- Ах, какой  бесстыдник! Наверное, всё разглядел, что у моей Данусеньки не так, да?

-Не только разглядел, он  меня ещё и руками трогал!- в тон Бетси ответила, не моргнув глазом,  Данута. –И груди и животик, всё обшарил. -Мы  с Беатой  уже валились под стол от смеха.

-Но мне нужно было тебя помыть тёплой  водичкой, -сказал я, задыхаясь от смеха. -Не в ночнушке же мыть! Потому и раздел.

-О да, мне Дана рассказала, что в соседней комнате молодой красивый человек девушек моет замечательно. В тазике, тёплой  водичкой,- сказала Беата, еле сдерживая смех.-  Я решила проверить. Прищла и… влюбилась. Дана, поторгай грудь у  Ларика, как  сильно его сердце бьётся? Сильно бьётся - значит любит нас. А  если нет? Что нам тогда делать?.. Умереть от неразделённой  любви?

Дана, которая  сидела ко мне ближе, стала  на мне расстёгивать рубашку, и положила на  обнажившуюся левую пластину моей груди  свою ладошку.

-Нет, хорошо бьётся,  -сказала она Бетси.- Любовно…  Да сними ты сОвсем рубашку, Лари! Жарко вже! Тебе идёт быть сверху голым. А хочешь моё сердце послушать?-С этими словами она   расстегнула халатик, и  сбросила его на кровать,  оставшись голышом.   Взяла  мою руку и приложила к своей левой грудке со словами:  - А моё…чувствуешь? Сильно стучит?

Я, взяв в руку Дануткину грудку, сжал её и сказал:

  -Да,  так бьётся только любящее сердце!  -Нагнулся и поцеловал сосочек.

- А моё сердце проверить не хочешь? –спросила Беата.-Она дала знак Дане, та откинулась на кровать и  уступила место подруге, которая тоже обнажилась, сняв и бросив свой халатик на спинку  кровати. Теперь девушки  поменялись местами за столом, и ближе ко мне сидела  уже  голая Беатрис.
Я, разумеется, положил руку и на её округлую прелесть левой груди, воскликнув:

-Горячее сердечко! Бьётся очень любовно!- Непроизвольно и сильно тут же сжал  «яблочко» грудки. Дана тут же отозвалась, прерывисто задышав:

-А ну, я проверю! – она тут же накрыла ладошкой  левую  грудку подруги и начала её мять, крутить сосок так,  что Беата застонала. Девушки слились губками в  поцелуе, страстно, сочно, начав руками ласкать друг друга. Потом  обе откинулись спинками на кровать,  развернулись горизонтально, и… Я увидел впервые, как ласкают друг дружку, что вообще делают лесбийские подруги в постели. Это, Артём, было зрелище!  Никогда  не видел, как ласкаются две девушки?

-Нет, не довелось, - с  кривой усмешкой  ответил парень.- Когда я бывал в постели с негритянкой  и  татарочкой,  чёрная  мадам  как-то предложила белокожей поласкать её  фиолетово-коричневое  «чудо», но та  отказалась, сказав,  что не умеет любить женщин. Потом, наедине со мной, она   призналась, что  ****ёнка  Мбаны  выглядела уж очень…жутко. Большой розовой  клитор негритянки смотрелся,  как маленький мужской  орган,  он очень напугал мою Гюзель. Ну так  Вы рассказывайте, рассказывайте, Илларион  Платонович, что за «кино»  вам довелось  тогда увидеть, у Вас, я смотрю, остались  в памяти более сочные  впечатления.

-Отрывки, Артём, отрывки, - ответил я. –Помню,  как Дана лежала на спинке, выгибалась дугой, «мостиком», расставив ножки, а Беата  ей ласкала  язычком всё, что находилось ниже  её лобка с тонкими  взмокшими волосами. Бетси мурчала, словно пантера, вылакивающая  вкусное молоко их плошки, а Данута дёргалась, стонала, дёргала попой,  мотала головкой из стороны в  сторону. Протяжные стоны, тихие  девушки  сменялись громкими  вскриками.  Её оргазм был мне очевиден, а после Беата легла сверху и начала делать подруге вполне «мужские движения», видимо,  совокупляя  свой клитор  с  горошиной Даны… Потом они взаимно,  страстно крутили пальчиками в  ****ёнках  друг дружки, со всеми вытекающими из этого последствиями… вытекали они довольно явно, что меня уже заводило сверх меры…Широко открытыми  глазами   я видел  пальчики Дануты, которые  глубоко входили  под  лобок  с пушистыми тёмными  волосками Бетси… видел губки ротика Даны, которые  лижут раковинку  и мочку ушка своей подруги… Беата целует грудки Даны,  потом усаживает её попой на своё личико и  снова начинает  смачно, звучно, сладостно  лакать язычком её внешние «валики», и всё, что есть  между между ножками, вылизывая внутреннюю поверхность упругих бёдер, создавая губками ветерок,  колышущий на лобке светлую прелесть льняных волос девушки. Вижу,  как язычок Беаты касается  похотливой «горошинки» Даны, она вскрикивает  и… светлая прозрачная влага  льётся в ротик  довольной  подруге, которая  откидывается и  падает  назад, тиская тонкими пальчиками свои грудки, крутя  и вытягивая соски. Спустя  минуту уже  Данута  аккуратно теребит коленочкой сочную мякоть ****ёнки Беаты, направляя  потом  туда снова пальцы, и теребя упругую «фасолнинку», поднявшую капюшёнчик внутренних губок из глубины промежной  щёлки, призывно возникшую для новых откровенных ласк и взрывных ощущений. И всё это- без перерыва, сменяя позиции ласк одну за другой,  Наконец, обе падают  на спинки и смотрят счастливыми  влажными глазками на меня. И  уже  Беата шепчет:

-Лари, иди до нас!

Меня нужно упрашивать? Упаси Боже! Быстро сдвигаю стол на середину комнатки,  ставлю  на тумбочку, рядом со свечой, давно умолкнувший магнитофон,   в два рывка придвигаю кровать к ждущим меня  девушкам, скидываю с себя всю  одежду и прыгаю к ним. Дана немного отодвигается, освобождая  мне местечко между ними,  и я замираю, чувствуя прикосновение к своей груди тёплых потных девичьих ладошек. Тут же почувствовал во рту сосочек роскошной  грудки Беаты, а мой,  вставший в состояние готовности фалл,  оказался стиснутым в  руке Дануты,  и  сразу же  его крайняя плоть обрела  движение. Улыбающиеся лица  девушек нависли надо мной,  и я как-то быстро сообразил  ввести пальцы в чьё-ни будь влагалище,  в «полосць», как они любили называть  теплый влажный вход в свой  внутренний  мир.  Три пальчика вошли в  перевозбуждённое  широкое  пространство  Беаты, углубились в  него,  большой  палец ощутил   твёрдую «фасолинку»… Голая ножка Даны перебрасывается через мой живот  выше животворящего процесса возбуждения  фаллоса,    другой  рукой  я чувствую мокрый  «лён»  волосков лобка  моей милой блондиночки. Ситуации, позиции  меняются со скоростью детского калейдоскопа. Вот я уже в истовом соитии с Беатой, которая упруго ритмично выгибается подо мной… Данута  падает спинкой на груди подруги и при  моих стараниях внутри Беаты,  я целую Дану в губки,  наши  язычки взаимно ласкают друг друга. Вдруг Данута поворачивает своё личико к искажённому страстью лицу Беаты и хрипло шепчет ей:

-Бета, остановись! Пощади хлопчека, сердце  ему загонишь!

Беата с трудом  останавливает нашу скачку, открывает глазки и шепчет уже мне:

-Мальчик… выходи! Тебе, да…  нужен отдых.- И  выскальзывает из под меня, а  я валюсь на спину между моими девочками, тяжело дышу, и завершаю себе  акт «вручную». Гибкая Данута, не дожидаясь, когда Бетси  сделает то же самое, переходит к ней и они продолжаютсвои  чисто женские лесбийские ласки и возбуждения  своих горячих тел. Немного отдохнув, я вскакиваю и вхожу своим твёрдым органом в дырочку Дануты  сзади, раздвинув щёчки половых губок меж ягодичками, вхожу глубоко, Дана стонет и уже отдаётся мне, просто целуя роскошные груди подруги… Ситуация снова меняется через три минуты, когда Данута кричит, чувствуя взрыв оргазма… и так  у нас продолжается очень долго. Когда  мы все притомляемся, мы просто лежим, прерывисто дышим и молчим какое-то время. Потом девочки начинают меня с обеих сторон,  тихо и нежно ласкать грудь, лицо, целуя в ушки, в шею, милуясь со мной  и  признаваясь мне в любви. Нужно ли говорить, что я, охваченный такой негой, тоже признателен им, и благодарю за  подаренное мне  волшебство изысканного,  невероятного секса?

Засыпаем., спим какое-то время, потом  просыпаемся. Беата, лежащая  с краю, вскакивает, открывает  занавесь окошка и видит, что утро уже началось, время около четырёх утра. Она предлагает выйти  на улицу и ополоснуться под краном, это крайне необходимо после всего, что творили  мы на  сдвинутых кроватях. И пока нас никто голых не видит. Хотя некому,  лагерь пока ещё пуст. Берём тазики, мыло, губки, мочалки и выходим. Солнышко только -только начинает золотить восток… водичка из-под крана вертикально торчащего патрубка,  холодновата… Но девчонки бодрятся, энергично намыливая себя и  меня; окатывая водой, снова намыливая и опрокидывая  на нас тазики хрустально-чистой живительной  влаги, смывая все следы  исторжений  наших тел, принимавших огненные, раздирающие в куски тела и мозги оргазмы…. Набрасываем на мокрые тела банные полотенца, обтираемся и убегаем  обратно  в  домик. Одеваемся, ставим на место вторую кровать, сидим и весело смотрим друг на друга  влюбленными сияющими глазами. Беата говорит:

-Ну, вот ты и стал частью нашего любовного треугольничка, любимый мальчик! Ты рад?

-Конечно, мои милые волшебницы, - отвечаю я.- Я совершенно не мог себе представить, что мне будет  с вами так хорошо!


КОНЕЦ  ШЕСТОЙ  ГЛАВЫ