Лепестки роз

Галина Горбашова
Рассказ




  Если внезапно, сильно и резко, то не больно. Сигнал  боли, идущий к мозгу,  не успевает дойти.  Как-то так… . Конечно, если боксёр так ударит, то будет больно, но не о том сейчас речь.      

   Она стала вспоминать аналогичное.
  Можно резким движением  выдернуть скатерть и посуда останется на столе, слегка качнувшись,  можно выбить средний кирпич из стопки кирпичей резким, сильным ударом, остальные останутся стоять. Можно выдернуть волосок из брови очень быстро и не почувствуешь боли. Всё правильно, закон действует во всех случаях одинаково. Система остаётся в равновесии. Самое главное- внезапность и резкость, ну, и сила в некоторых случаях.

   Она вздохнула. Непривычная пустота в душе и спокойное сердце сбивали с толку. Не хватало чего-то привычного,  уютного…, иногда беспокойного, но всегда желанного. Вот сейчас этого нет и, похоже, больше не будет. И не больно совсем.

  Это было удивительно. Шоковая терапия – пришла мысль. Ещё: клин – клином.  Главное, чтобы  внезапно  и сильно.  Она как бы  ощутила себя стоящей на перроне, смотрящей вслед уходящему поезду, в котором осталось всё, но совсем ненужное теперь и не вызывающее сожаления. Это было удивительно… . Это была свобода. Свобода как осознанная необходимость.

  Она не знала, радоваться этому или печалиться. Она ещё не привыкла к этому состоянию независимости. Она как будто парила в воздухе и констатировала своё новое  амплуа.  Да, амплуа,,, - это слово пришло первым и заняло  свою нишу в её мыслях. Пусть будет – амплуа.

   Теперь будет новая жизнь, какая – ещё неизвестно, но  иная, чем та, что умчалась  в виртуальном поезде.

-  Разве так бывает? -  произнесла она вслух  и  прислушалась к тишине. Она подождала немного…, - в жизни всё бывает, - подумала она мудрую фразу. 

   Иногда  в жизни  происходят такие невероятные, казалось бы, вещи, что  не будь ты их свидетелем  или не увидев  это, снятое случайной камерой, то и не поверишь. 

  Страданий не было. Они должны были быть по определению, как говорят, а их не было. Было ощущение  внезапного отрезвления или  прекращения наваждения. Как будто вдруг  стало очень светло и от этого света  невозможно скрыться. Всё стало  понятным и видным. Не надо даже присматриваться или сомневаться. Всё  ясно.  Как ясно и то, что она не участвует уже в этом.  Её там нет, хотя действующие лица сохранились.  Вернее, лицо, если не считать её.
Нет, таки – лИца, ведь добавилось новое. Взамен.

    Она  помотала головой,  как  избавляясь от  ненужного. Улыбнулась. Как это он её…, виртуозно… . И безболезненно. Можно сказать, профессионально.

 В этом месте возникла досада на себя, такую слепую  и наивную. Дурочка искренняя, - это о себе. Полтора года жизни.  Ежедневные встречи, полное совпадение взглядов и вкусов. Хотя – нет: в музыке они разошлись. Он любил Пинк Флойд, а она – попсу.  И ещё он историю любит, в отличие от неё. Она же считала историю продажной и необъективной. Одно и то же событие  два историка, стоящие на противоположных платформах, описывают с точностью до наоборот. Такое непостоянство и передергивание было не для неё. Ей нравилась математика. Дважды два – четыре, на какой платформе ты бы ни стоял.

   Она вздохнула, как выбравшаяся из передряги. Всё-таки  радовалась. Она видела свою предыдущую роль  в зависимости от него.

 Ей хотелось ему подчиняться. Он был  настоящим мужчиной и знал, что хотел. От него веяло какой-то первобытностью, когда мужчина был основным добытчиком в семье и решал все мужские проблемы сам. Это не было примитивным, как может показаться,  но она ощущала  за его спиной какую-то защиту. Хотя никто и не нападал. Защиту от жизни, от жизненных неурядиц, он всегда говорил, что в этом долг мужчины – забота о своей семье. У него было две семьи, в одной рос сын, в другой – дочь.  Они жили в другом городе. Он говорил, что очень любит их и помогает.  Она не очень акцентировалась на этом, считая, что  не стоит проявлять повышенного внимания к его прошлому. Ведь заботится же… . Он всегда говорил правильно, что касается жизни. Его уверенность в себе импонировала ей, она считала это его силой. Он был трудолюбив. Имея высшее строительное образование и при отсутствии спроса на рынке труда, организовал свою небольшую фирму, занимающуюся ремонтом квартир.  Когда фирма распалась, он, будучи  очень хорошим специалистом,  продолжал заниматься этим вместе со своим братом, играя при этом, естественно, первую скрипку. Он был движителем. Заказы сыпались  постоянно, работай, не ленись. Он и работал.  Ведь приходилось думать не только о себе, но и о детях тоже.

   Он мечтал  о ней, готов был жениться. Но она была замужем  и не представляла,  как она скажет об этом мужу, он души в ней не чаял, кофе в постель и так далее. А  её возлюбленный не мог в соответствии со своими жизненными принципами разбивать чужую семью. Это было бы благородно, если бы они прекратили встречаться. Но это был выше их сил. И они продолжали делать это тайно.
 
  В тот день  всё было, как всегда, прекрасно. Муж был  в очередной командировке, они  встретились в его квартире. Он был по обыкновению нежен с ней,  она тоже не сдерживалась в проявлениях нежности к любимому мужчине.  Пора было собираться домой, она делала макияж в ванной, когда он взял с неё обещание не быть ревнивой.  Она  с удовольствием пообещала ему, видя его к ней отношение, и  в ответ попросила и его не ревновать её ко всем. Было приятно, что он  беспокоится. Она выскочила из ванной, чмокнула его  в губы и вернулась. Он ничего не ответил и  перевел разговор на другое. Она продолжала делать макияж.

-  В общем, - начал он вдруг, - мне понравилась одна девушка, ходит каждый день  на работу мимо моего балкона.

  Она замерла на миг, но затем продолжила, думая, что он начинает рассказывать одну из своих многочисленных историй прошлого. Но она ошиблась.

-  Красива? …Молода? – уточнила она беспечно.

-  Красива, утончённа, со вкусом одевается, неглупа, думаю, лет тридцать шесть ей.

   "Девушка в тридцать шесть лет!"-хмыкнула она про себя. Она поняла, что речь идет  о настоящем. Идею его женитьбы она выдвигала и сама неоднократно, ощущая себя как бы виноватой, что не может бросить мужа и уйти к нему. Да и он сам  говорил, не таясь, что ищет женщину, в которую хотел бы влюбиться и  чтобы она родила ему  сына-наследника. Вот такую, как ты, - говорил он.

- То, что тебе надо, дорогой, а она  не замужем?- она спрашивала спокойным и доброжелательным голосом, боясь его вспугнуть, чтоб не закрылся.

-  Ходит всё время одна, зовут Ульяна, - как не слыша, отвечал он,- мать двоих детей, почему-то разведена… .

-  Давно бы узнал, где живет и так далее.., или ты уже говорил с ней?-  она говорила, удивляясь своей реакции. Сердце  стучало спокойно.

-  Я уже сделал однажды подход,  обогнав её на машине. Вышел и пошёл навстречу, - он любил всякие обороты речи, поэтому иногда  речь казалась искусственной, так сейчас не принято или так пишут в рассказах. Но это было его манерой.

-  Ну, и как? Она тебя заметила? Ты привлёк её внимание? – она сыпала вопросами  как заинтересованное лицо.

-  Теперь она здоровается  и посматривает в мою сторону, - он был явно рад одержанной победе, хоть и небольшой.

   Она видела, как  легко удалился он  на недосягаемое расстояние  своим рассказом, но не замечает этого. Для неё же это было откровением, которого она не ожидала услышать  сейчас, когда у них всё так хорошо и ни одной тучки на горизонте.  Не обидеться на него хватило разума, ведь она сама ему сколько раз об этом говорила. Но эта внезапность, как резкий холодный душ, мгновенно отрезвила её, легковерную,  этот мгновенно нанесенный удар  мигом вышиб всё из её сердца и души, что касалось его. Вот сейчас он рассказывает ей о своей победе и  совершенно не думает о том, что это не только неэтично, но и очень больно должно быть для неё. Он думает только о себе, а она – не в счёт. Её НЕТ в его планах. Она лишь промежуточный эпизод, пока он познакомится с другой. И вот  это произошло.

   Она что-то сказала ему, ободряющее сквозь  накрашиваемые губы, а он продолжал, находясь воспоминаниями не с ней.

-  Вчера соседка попросила  постричь розы на зиму, - слышно было, что он улыбается, - хорошие розы я  поставил в воду, а  с остальных снял лепестки и за ночь высушил  их.

   Она слушала заинтересованно,  вспоминая, что, по его словам, вчера  его не было в городе целый день, возил куда-то родственников. Но всё тайное ведь становится явным. В другое время она  уличила бы его во лжи, но не теперь.

-  Утром дождался её, а когда она проходила мимо балкона, высыпал  лепестки  на неё, хорошо, что  вокруг не было зевак. Думаю, что она догадалась, что это я, ведь она знает , что я здесь живу…, ты где? – он ждал от неё  реакции.

   А она  была сражена. Никто никогда не осыпал её розами, вернее, их лепестками, как это , должно быть, здорово и романтично. Ведь обычно невест осыпают лепестками роз. Значит, он мечтает о ней… . Да ещё как.

-  Я здесь, -  она делала вид, что ещё занята, но , на самом деле, просто не хотелось выходить и слушать это, глядя на него.  Так и ему проще и она себя не выдаст взглядом. Она чувствовала к нему безразличие, это удивляло её самоё, но не расстраивало. Не было времени осознать всё до конца, - какой твой следующий шаг?-  деловито спросила она его. К вопросу примешивалась доля иронии, которую он не заметил.

-  Нет следующего шага, всё спонтанно.. .

-  Спонтанно-то – спонтанно, но план нужен какой-то, варианты.., - она не думала скрывать иронию. Он этого не замечал.

-  Всё на  виду, здесь нужно тонко оперировать… , - стратег разрабатывал стратегию.

-  А внезапностью не ошеломишь? Или не стоит рисковать, - она вышла из ванной комнаты  во всеоружии макияжа и с независимым настроением, хотелось хохмить, но она спохватилась, - нет, не надо, может испугаться. 
 
  Она вспомнила события полуторалетней давности, когда именно  внезапностью его и велеречивостью, которую он естественно предлагал,  была заинтересована и покорена впоследствии.

-  Меня её одиночество настораживает. Она очень недурна собой и с хорошим вкусом, - здесь он повторился… .

-   Если разошлись, что тут удивительного? – не выдержала она.

-   Нет, она проявляет интерес ко мне, я чувствую, и постоянно держит меня в поле зрения, - это я тоже чувствую,  и она привыкла видеть меня… .

-  Да-а-а-а, как всё запущено, - обретая  способность шутить, подумала она, а вслух сказала, - вероятно, ждёт, что ты  проявишь к ней внимание. Наверняка она навела о тебе справки.

-  Всё только зарождается. Меня останавливают некоторые обстоятельства, - произнес он, с интересом посмотрев на неё, очень эффектную и раскрепощенную внутренне сейчас. Вероятно, выражение её лица не ускользнуло от него.  Он её хорошо чувствовал – это  было правдой.

-   Что не так? – просто спросила она.

-   Не знаю, просто я хотел дать ей понять, что она мне нравится, а дальше посмотрим.

    И это после лепестков роз! Она могла представить свою реакцию после такого осыпания. Это было в её понимании чем-то сродни священнодействию и носило сакральный  характер. Кроме всего, - это было очень красиво и значимо. Лепестки роз – что может быть романтичнее и  откровеннее? "Дальше посмотрим!"

-   Ты же не думаешь, что она к тебе первая обратится? – с небольшим подвохом спросила она.

-   Нет, конечно, - спокойно ответил он, - но думаю, что она мне «по зубам». Вопрос в другом… , - он деловито обсуждал с ней свои новые проблемы.

-   В чём же, дорогой? – слукавила  по поводу «дорогой» она.

-   Что я могу ей предложить? – раздумывал он, советуясь с ней.

-   Какие у тебя мысли в отношение  её? Ты не прочь жениться, сожительствовать  или иногда встречаться? Какие мысли у тебя? – повторила она, не желая  шокировать его откровенностью, которая вряд ли была весомее, чем его откровенность.

-  Знаешь, все мои ухаживания – они были успешными, потому что были спонтанными и внезапными вначале, а потом уже были обдуманными, - продолжал он, делая небольшой экскурс в прошлое.

-   Потому у тебя и две семьи в  сухом остатке, - подумала она, удивляясь его легкомыслию.

-  Здесь или жениться или тайно встречаться, - продолжал он тем временем.

-   Хорошо, но цель у тебя какая, тебя не смущают её дети? -  спросила она, получив эту информацию от него  с самого начала.

-   Пока не знаю, - коротко ответствовал он.

-   Ясно. Тогда положись на случай, может, ей тоже не с кем  тайно встречаться, - упростила   она ситуацию, не мудрствуя лукаво и желая немного его уколоть, чисто по-женски.

-   Пущу на волю судьбы, - решил он, - знаешь, в чем дело?
   Она не знала.

-   В том, что мне нужен предмет восхищения, чтобы я ухаживал за ней. Таково моё предназначение, - немного высокопарно произнес он.

-  Отлично. Значит, она уже не котируется, - она непроизвольно поджала губы, подумав об этом,  но тотчас взяла себя в руки, - и куда мои глаза глядели?

-   Ухаживать ради ухаживания в данном случае или как?-  она смотрела на него с холодным интересом. Сейчас он это заметит и начнет возвращать позиции, подумала она, уже изучив его достаточно.

-   Но так , как мне не каждая подходит, то это усложняет задачу, - похоже, его несло… .

-   Но тебе же это нравится? – полуспрашивая- полуутверждая  произнесла она.

-   Нет, ухаживание ради ухаживания – это глупо и насилие  над собой.

-   Тогда положись на случай, - не сдавалась она.

-   Просто – это моя стихия – ухаживать за той, кто вызывает моё внутреннее  восхищение  своим явлением, - в своей манере продолжил он.

-   Тогда ты в своей стихии! -  воскликнула она, улыбнувшись ему почти по-дружески, но не совсем. Он это почувствовал.

-   Ты одна из них, но я связан, - сказал он, имея в виду свои принципы не разбивать семьи.

-    Ну, вот и началось, - подумала она, предугадав направление его  мыслей.

-   Не обо мне же речь, - улыбнулась она.

-   О, нет!  Ты и есть настоящая цель, - воскликнул он.

-   Только что ты рассказал мне о своей новой цели, дорогой, - не скрывая иронии ответила она.

-   Я тебе рассказал это  не с целью, чтобы тебя отодвинуть, а ради забавы, показать, на что я способен  и откуда мне такое в голову приходит, словно мне  восемнадцать.. , - он старался говорить убедительно, тщетно пытаясь свести всё если не к шутке, то  к забавному приключению, свойственному не только молодым.

-   И здесь мы с тобой похожи, - многозначительно среагировала она, не открывая карт. Может, блефовала просто… .

-   Ты замужем, а она – нет, в этом её преимущество. Но ты ближе, - это очевидно, - добавил он, намекая ей на не утерянные позиции.

   Но это ему так казалось, что не утерянные.  Внутренняя связь между ними прервалась окончательно и она не жалела об этом. Она благодарила Всевышнего за опыт, посланный ей, которого у неё раньше не было и вряд ли будет потом.

-   И вовсе не очевидно. Раззнакомишься с нею, она не замужем…  и будешь удивляться, как вы похожи и сколько у вас общего, - она явно издевалась над ним, улыбаясь своей неотразимой улыбкой, в которой не было ни капли страдания, столь присущего данной ситуации. Он явно превысил силу удара и вышиб «клин клином». Она была свободна теперь.

-   С тобой я положусь на судьбу.., -  цеплялся он за соломинку.

-   Ты и так со мной полтора года потерял. Не надо, - безжалостно и легко произнесла она.

-   Но ты прагматик и не пойдёшь за меня, я знаю… .

-   Теперь уже нет, - улыбнулась она, - да и не была я никогда прагматиком.

-   Я не  питаю иллюзий насчёт тебя, -  отступал он.

-   Правильно делаешь, - она подняла на руку сумочку со стула и стояла, готовая выходить.

-   Не теряй то, что имеешь – мой совет, -  пытался проявить он заботу о ней.

-   Не волнуйся, всё в порядке, - рассмеялась она.

-   Испугалась, я небогат… .
 
   Лучше бы он молчал. Иногда помолчать – сохранить лицо. Но он сказал это. Вроде как бы был  всё время одет и вдруг разделся… .

-   Я ушла, всё, - она открыла дверь, возле которой стояла, и вышла в новую жизнь.

   Дома  она села за компьютер,  открыла  страницу  социальной сети.  Сразу же увидела  предлагаемый статус: Если жизнь начинает осыпать тебя лепестками роз, взгляни наверх, не летит ли вслед горшок с цветком…
 
  Совпадение было  смешным  и  кстати. Записала его своим статусом. Может, кто-то увидит и задумается.


13 11 14