М. М. Кириллов Трава Новелла

М.М.КИРИЛЛОВ

СКОШЕННАЯ ТРАВА

Новелла

     Знакомая старушка со своего огорода принесла нам  как-то букет мелиссы, мяты,  петрушки     и ещё какого-то остро пахнущего зелёного разнотравья. Можно было травку сразу в суп положить, можно было в морозильник спрятать, а можно и засушить на будущее.
     Горсть из принесённой травы осталась у меня на столе среди бумаг. Прошёл день-другой, травка стала подсыхать, а огородный запах от неё не уходит и не уходит. Потом уж совсем было скукужилась травка, а пахнет по-прежнему. Не стал я её выкидывать. Нет-нет, да понюхаю. Запах ослабел, конечно, но сохранился.
     Показалось мне, что и лучшие старики в моей жизни вели себя, исчезая, как эта травка. Они уходили, но не сразу, а потихоньку. Память о них уходила так же долго, как запах от трав. И к ней  ещё долго можно было вернуться. Дело было вообще не в них самих даже, а в тех молодых, которым почему-то казалось, что возвращаться в прошлое некогда и не за чем. А зря.
    Я как-то заметил, что свежескошенная трава пахнет. Да ещё как! Это было в парке  госпиталя в посёлке Архангельском под Москвой сразу после покоса. Это обыденное событие оказалось для меня неожиданным открытием, несмотря на мой, казалось бы,  тогда уже зрелый возраст.
      Скошенная трава пахнет сильно, долго не теряя влагу. Кажется, что,  умирая, она как и человек, испускает дух. 
     Наверное, наблюдая это, мы даже не сознаём, что присутствуем, в сущности, при массовой смерти. А так бы и сидел рядом, понимая, что ничего, более значительного, чем прощальный запах скошенной травы,  нас и не ждёт в такие минуты, каких бы планов в то время у нас  не были. Запах это ведь как память о былом. Мы вообще многое начинаем замечать и понимать, только, начиная стареть, не правда ли?
      И вспомнились мне старики из моего далёкого и близкого прошлого. Их оказалось так много, что они иногда, кажется, даже толпятся в моей благодарной памяти. Без этих моих стариков окружающее становилось бы для меня неполным и, может быть, даже ненужным. Очень молодым, особенно недалёким «вечнозелёным» современным недорослям, это трудно понять.
     Я люблю стариков. И я не первый, кто  это сказал. Об этом говорил когда-то ещё Максим Горький. Без стариков было бы скучно.
      О многих из них я уже писал в своих        рассказах и очерках. Прежде всего, о своих родных матери и  отце. О второй матери, которая когда-то приняла нас детей-сирот и вырастила. С моими Учителями – школьными и профессиональными (такими, как математик А.А.Житникова, литератор Л.И.Ерошенко, репетитор М.С.Алексеева (Фельснер), профессора-терапевты М.Я.Ратнер и Е.В. Гембицкий) - читатель может познакомиться в таких моих книгах, как «Мальчики войны», «После войны. Школа», «Моя  академия», «Учитель и его Время»,  «Учителя, ученики и их Время» и во многих других моих произведениях.
      И я не исключение, многие пишут о своих Учителях, чувствуя  и пытаясь передать другим их пользу и смысл, образно говоря как неисчезающий запах когда-то скошенной травы. Это нормально. Это уйдёт с нами. Мы, в своё время, освободим место для памяти других.
     Учеников у меня, как и всякого старательного педагога за мою жизнь накопилось много, но я не уверен, что для каждого из них я стал в какой-нибудь степени действительно Учителем. Это очень большая высота. Её ни купить, ни провозгласить невозможно. Это или есть или нет. Ни какого утверждения, кроме собственного утверждения ученика, это не требует. Но это, прежде всего, и нужно-то самим ученикам.
       Если вам придётся когда-нибудь постоять у луга скошенной травы сразу после сенокоса, вспомните о тех, кто был до вас и учил вас. Да что там трава, ведь даже сено пахнет так душисто.
      Что-то, конечно, в нашей жизни ещё будет, а они - уже громада прошлого. Прошлое учит, формирует и организует будущее в большей степени, чем мы думаем.
      Листики мелиссы, мяты и  подорожника затерялись в ваших бумагах как нечаянный гербарий. Понюхайте, как они замечательно пахнут до сих пор.
                Июль 2017 года, г. Саратов.