Сундучок, глава 5, раздел I-ый

СУНДУЧОК ВОСПОМИНАНИЙ,
       или
НЕ УГОДНО ЛЬ ПРОСЛЫТЬ АНТИСЕМИТОМ?
(многоглавый роман
с автобиографическими и географическими деталями,
а также с выстрелами, взрывами и гибелью разных людей,
иногда с картинками, но чаще без матюгов)

                Есть у каждого бродяги
                сундучок воспоминаний…
                Из стихотворения «Бродяга»
                (1934), автор — Д.Б.Кедрин.

Глава 5. ЛЕЙТЕНАНТСКАЯ «КАПУСТА»

                …Говорят, что плывём мы за длинным рублём
                (кстати, длинных рублей просто так не добыть)…
                Из песни без заглавия (1973),
                автор — В.С.Высоцкий.

Раздел 5-I. С НИЗКОГО СТАРТА

                Я раззудил плечо — трибуны замерли…
                Из «Песни метателя молота»
                (1968), автор — В.С.Высоцкий.

Продлился мой обморок (согласно моей же оценке) вряд ли более 5-ти секунд. Уж`е на 4-ой принялся я отлеплять себя от палубы, смог слышать и понимать разговор капитана Л`юдченко, на лет`у поймавшего МТТ, которую я уронил, с Баловик`ом:
— …ситуация нештатная, товарищ 101-ый, а потому и не сразу понятная…
— Он что, в натуре лежит?
— Никак нет, поднимается… сейчас поднимется…
— Пьян?
— Никак нет, не пьяный. И даже не выпивши.
— А от чего ж свалился?
— Похоже, от переутомления в дороге.
— Присылают, б…ди, нам тут слабаков…
— Разберёмся, товарищ 101-ый!
— Разберётесь — дол`ожите.
— Есть доложить, товарищ 101-ый!!
— До св`язи.
— До св`язи, товарищ 101-ый!
Вот так — без нажима, личным примером — Л`юдченко преподавал мне тактику надлежащего устного общения с начальствующими кадрами.
Но силы и возможности мои он преувеличил (или нарочно это сделал — в рамках того же «мастер-класса»?): подняться в полный рост не давали продолжающиеся судороги. На сей раз стянуло обе икроножные мышцы. Я попросил иголку. Шкл`яров резко распахнул дверь, чтобы позвать дневального, — и чуть не пришиб его (подслушивал, «милый» паренёк!):
— Арш`игов!
— Я!
— Будешь наказан!!
— Ну за что-о-о, товарищ капитан-инженер?
— Не бойся, не за излишнюю любознательность… а за то, что покинул без присмотра тумбочку на входе в казарму, — два наряда вне очереди!
— Ой, товарищ капитан-инженер, да я и так из них не вылезаю, вот товарищ лейтенант-инженер увидит и подумает, что меня гвоздями к этой тумбочке прибили…
— А за пререкания — ещё два!
— Есть четыре наряда вне очереди!!
— Теперь быстро сб`егал в бытовку и принёс иголку — мухой!
Арш`игов «мухой» доставил требуемое и поплёлся к тумбочке.
Я оказал себе первую помощь — и помаленьку смог распрямиться.
— Поздравляем с первым выговором, Анатолий Фёдорович… — улыбнулись три капитана.
— Мерси-мерси, но шибко круто, — отозвался я.
— Привыкайте…
                …Север — воля, надежда, страна без границ,
                снег без гр`язи, как долгая жизнь без вранья…
                Вороньё нам не выклюет глаз из ресниц,
                потому что не водится здесь воронь`я…
Шкл`яров и Л`юдченко скалились без злорадства. В гримаске Сег`орина, снаружи весёлой и приветливой, просвечивала, шастала мрачной тенью какая-то задняя мысль. Отнести его, что ль, сразу к «воронь`ю», в одну стаю с Баловик`ом? Или без спешки применить теорию «чистого листа»?
                * — * — * — * — *
Шкл`яров ушёл в ТЗ, а Л`юдченко пригласил меня для ознакомительной беседы наедине.
Тяжело ступая ногами, почти отмороженными в яловых сапогах, несмотря на две п`ары носков и достаточно, казалось бы, бодрое ковыляние от вертолётной площадки к ДОС-у, я проследовал в кабинетик замполита — столь же крошечный, сколь и командирский.
— Ты где ж так притомился, Анатолий Фёдорович?
Я ответил цитатой из песни Высоцкого В.С. (Великого Современника нашего):
— …не то, чтобы не знаю, — рассказывать нельзя…
— Гм, гм… да ведь любой из нас опутан подписками — у кого десять лет, у кого «пятнашка»… У меня, например, пожизненных штуки четыре. Я сюда из спецназа ГРУ переведён. После ранения…
(ГРУ — Главное разведывательное управление Генерального штаба ВС СССР.)
— …Вишь ли, все эти подписки направлены не только против посторонних, возможно, подозрительных людей, но и, главным-то образом, против простых своих — шоб меньше знали и, значит, меньше задумывались. Начальство, как правило, о разных деталях и приключениях на служебном пути офицера прекрасно осведомлено, вне зависимости от грифа, под которым они спрятаны. Или вскоре будет прекрасно осведомлено… Нередко этими подписками прикрываются недоработки того же начальства. Или откровенные глупости…
— Не могу не согласиться, товарищ капитан!
— А давайте без официальщины, товарищ лейтенант?
И «боднул» меня с подначкой Виктор Владимирович другой строкой из Высоцкого:
— …так держи — колесо в колесе! — и доедем туда, куда все…
Однако не гот`ов я ещё был раскрываться перед сослуживцами, хотя и отлично сознавал, что с ними бок `о бок «бурлачить» долгонько придётся, необходимо выстраивать и беречь взаимопонимание без кукишей в карманах… Поведал историю последних дней, используя преимущественно глаголы: откомандирован… попал… уцелел-выжил (но, видать, сильно «разволновавшись»)… вернулся…
Л`юдченко спросил:
— Медики говорили чего конкретное про твою «разволнованность»?
— Не было времени их посещать… Хотя когда в «учебку» вернулся, один командир сказал, будто не ждали так рано… Зато второй отпустил сроку на путь до вас… с гулькин нос. И все «кричат, что я опять не в такт, что наступаю н`а ноги партнёрам»… Это дополнительно взвинтило нервы… Вот и грохнулся перед уважаемым коллективом, прошу прощения. Однако больше обеспокоен не взвинченностью своей, а повторением судорог.
— «Все болезни — от нервов, только две — от любви…», слышал такую девичью песенку, Анатолий Фёдорович?
— Нет пока оснований мне считать свои судороги болезнью, Виктор Владимирович… думаю, так проявился авитаминоз…
— Разве он — не болезнь?
— Ну, это ж не цинга… и не рахит… предполагаю: просто уровень магния в кров`и понизился слишком. К примеру, из-за питьевой вод`ы с непривычным набором растворённых в ней солей, которую потреблял 2 м`есяца в «учебке». У нас тут есть магний?
— Кунжута, точно скажу, нет… а железку какую-нибудь со сплавом магния ща выклянчим у Сан-Андреича.
Замполит дал мне поговорить по телефону с зампотехом, из ТЗ принесли шайбу размером в женскую ладошку и плоский личн`ой (с мелкой насечкой) напильник. Я поскрёб им край шайбы над газетой (Виктор Владимирович заинтересованно наблюдал за этим «священнодействием») — получилась щепотка опилок.
— Теперь хл`еба бы «л`устачку»…
— Это сколько?.. А, отставить, понимаю, у нас на Черниговщине тоже так говорят про нетолстый ломоть. Может, с маслом сливочным?
— Нет, мазать ничем не нужно.
Л`юдченко позвонил на камбуз. Любопытный Арш`игов мигом доставил мне хлеб. Я пос`ыпал его магниевыми опилками, медленно сжевал и проглотил.
— Ну, Фёдорыч, удивил: у нас на Черниговщине такого «лечения» от судорог не знают.
— А какое знают?
— Булавкой либо иголкой, как ты давеча в кабинете у Сег`орина…
— Остриё какое-нибудь тонкое — оперативный инструмент, чтобы быстро снять приступ. А чтобы застраховаться от повторения приступов, надо восполнить дефицит магния в организме.
— Откуда такая теория?
— Подтверждена не раз практикой. Батя обучил.
— Он жив?
— Завтра ровно год исполнится, как похоронен… А вот почему Сег`орина местные люди «Серёгиным» числят?
Собеседник усмехнулся:
— Вишь ли, Виктор Иваныч у нас — как бы холостяк, ибо супруга не захотела ехать с ним в нашу «провинцию». Он посещает в клубе танцевальные вечер`а — и там, знакомясь с дамами, называет себя «Серёга Серёгин». Думает, что с этакой маскировкой его пот`ом не найдут. Или, по крайней мере, не «настучат» Ирине… если она приедет всё же… А ты женат?
                * — * — * — * — *
От ответа на вопрос о моём семейном положении зависели размер и качество жилплощади, которую мог мне выделить «Кашалот».
На первых порах поселили меня в «трёшке» 8-квартирного д`ома, стоявшего вне территории ч`асти, чуть в стороне за воротами. В просторечии он фигурировал как «ближний ДОС» (или «верхний»). Ещё три квартиры в нём эксплуатировались семьями сотрудников (кочегара, кабель-м`астера и релейщика) соседствующей станции, будто бы гражданской, которая будто бы помогала нашей снабжать услугами св`язи Сафоновский посёлок и его «градообразующие предприятия». Пятая квартира использовалась как склад вещей, мало нужных в настоящем моменте, но могущих оказаться полезными в будущем. Про шестую, седьмую, восьмую узнал я тогда лишь одно: они пустовали, копя в себе пыль.
В «трёшке» той жили (наверное, правильнее сказать: спали) двое из четырёх сменных инженеров «Кашалота» — такие же, как и я, «пиджаки»-двухгодичники: разведённый Лёва (он же Лёвка, он же Лев На`умович) Фр`айдлин и холостой Миша (он же Мишка, он же Моисей Еф`имович) Черняк`онинд. Ещё один «пиджак» — Яша (он же Яшка, он же Яков Абр`амович) Р`ейслин — с супругой занимал «однушку» в дальнем (нижнем) ДОС-е.
Лариса появилась к Новому 1976-му г`оду, и на двоих нам с ней предоставили «двушку» в том же 8-квартирнике.
После демобилизации Я.А.Р`ейслина, состоявшейся в начале августа, наша маленькая семья подремонтировала его «однушку» и переселилась в неё до окончания ср`ока моей службы.
Лёва «ушёл на дембель» почти одновременно с Яшей.
Миша — почти годом позже… а именно — в начале июня 1977-го.
Мои 24 м`есяца — отдай (государству) и не греши! — формально заканчивались 27.08.1977.
Однако ещё до окончания мая 1976-го взят был на повышение А.А.Шкл`яров. Замену ему не прислали. Информация о будущем его отъезде, свалившись на капитана «Cерёгина», поставила перед ним вопрос: кого из «народников» назначить ВРИД (временно исполняющим должность) зампотеха, то бишь ЗКИ (заместителя командира-инженера)?
Догадаетесь с трёх попыток: кого же назначили?
Яшу-старлея?
Лёву-старлея?
Мишу-«летёху»?
Не знаю: сильно ли суетился Балов`ик, дабы порадеть «землякам»? И суетился ли вообще? Проблема эта не находилась в его компетенции, а была прерогативой командира ЗБС.
ЗБС — Западная База Сети, образованной «точками», подобными нашей, — была крупной (не база — шутили компоненты её контингента, — а «целая базука»): в подчинении держала не менее двух десятков «точек». Командовал ею (следовательно, и всеми нами) полковник Самуил Моисеевич Швейн (он же Семён Михайлович, он же «папаша Швейн», он же «П.Ш.» — не путайте с «пэ-ш`а», о которой скажу ниже), запомнившийся мне как большой волосатый мужчина с усталым взглядом библейского пророка.
«П.Ш.» прислушался к рекомендациям Сег`орина, абсолютно грамотно рассуждая, что ближайшему начальнику на месте лучше, нежели любому иному (хоть бы и выше сто`ящему на «лестнице званий») лицу, известны «кондиции» всех возможных кандидатур. На пост Шкл`ярова был утверждён я.
Наложили на меня дополнительные обязанности. Наложили дополнительную ответственность. Оценили эти «накладки» добавкой 10-ти рублей к ежемесячному должностному окладу жалованья. И вдобавок пришлось мне задержаться «в сапогах с погонами» на 4 недели сверх 24-месячного ср`ока, чтобы обучить нового кандидата в зампотехи всем премудростям, которые были необходимы.
Задержался. Обучил. Последним днём моей действительной службы в СВ (Сухопутных войсках) СА явилась суббота 24-ое сентября 1977-го.
                * — * — * — * — *
Но заскочил я своими воспоминаниями далёко вперёд, простите.
Перед тем, как двинуться 12.11.1975 получать постельные принадлежности и вселяться в выделенное жильё, спросил:
— Виктор Владимирович, мы все здесь — штрафники?
— Нет. И ты — не штрафник. Немедленно и навсегда бросьте этих упадочнических мыслей, Анатолий Фёдорович. Тут у нас не ШИЗО. И не дисбат. Может быть, сначала станция покажется тебе не вполне нормальной… Но коллектив… в основном… хороший. Я по долгу службы знаю каждого. И поручусь почти за каждого… Иди, вычищай дорожную грязь из-под ногтей — и знакомься с людьми.
(ШИЗО — штрафной изолятор.)
Я пошёл.
Свёл знакомство с лейтенантом, готовившимся сдавать дежурство по ч`асти. Люкайнис Владимир Юрьевич, рождением 06.12.1951, — единственный, носивший здесь чёрную ф/о. Так же, как Линзуков, клялся, что никогда не переоденется в хаки («Пусть вещевики Баловик`а где хотят, там и достают мне морскую форму!»). Этим, могу утверждать, и подкупил меня сразу. Он заведовал энергетическим хозяйством «Кашалота» — дизельной плюс котельной плюс аккумуляторной. Жил с женой Натальей Николаевной (07.10.1951) и малышом Денисом (03.09.1972) в дальнем ДОС-е.
Володя отрядил со мной Арш`игова носильщиком (я уж было вознамерился тащить наволочку и простыни с одеялом и подушкой сам, как привык в УТЦ).
По пути выяснилось: солдатик этот — родом из Нагорного Карабаха, азербайджанец, в «учебке» получил специальность киномеханика. А какое здесь кино? (Кинопроектор, конечно, есть — 16-миллиметровая «Украина», но ленты к ней свежие привозят… хорошо, если раз в месяц.)
— Вот и «прибили» меня к тумбочке дневального…
— Если проектор освоил, значит, в технике сложной разбираешься — давай в ТЗ, обучим помаленьку… и «подвяжем» к ССС, например.
(ССС — стойка служебной св`язи.)
— Э, нет, спасибо, поздно уж`е, товарищ лейтенант-инженер: мне весной — домой. Да и пробовали один раз товарищ капитан-инженер Шкл`яров «привязать» к этой с`амой ССС — меня от неё током бьёт.
— Хэ, там всего-то 24 вольта.
— Знаю, что мало, мало, но вот такой уж у меня личный организм чувствительный к электричеству — даже р`уки.
— А в троллейбус или трамвай когда заходишь — бьёт?
— Не заходил никогда. У нас даже в Ханкенд`и нет их.
(Армяне называют этот город Степана`кертом — в честь Степана Шаумяна, одного из 26-ти бакинских комиссаров.)
— Ханкенд`и — это в честь какого героя?
— Это не в честь героя, это по-русски — «ханское поселение». Там лошадок ханских держали раньше.
— Тогда правильнее сказать: «ханская конюшня»?
— Э, нет, «конюшня» по-нашему — «товлэ»… Ну, вот и пришли… Только не буду я в квартиру заходить, товарищ лейтенант-инженер…
— Кого стесняешься?
— З`апах там плохой…
— От чего?
— А вы поглядите на подушку товарища Чернок`онева — и поймёте…
Арш`игов убежал на территорию, а я с мягким свёртком в одной руке постучал в дверь чемоданом. Услышал:
— Открыто, заходи, кто там есть!
На кухне крутился кудрявый светловолосый парень, рост чуточку выше среднего. В раковине, около неё, на подоконнике — немытая посуда. З`апах и вправду не радовал.
— Привет, я — Анатолий.
— Привет, я — Лёва.
— Лёва-с-Могилёва?
— Нет, мы с Яшкой — из Москвы! Мишка — из П`идтерска.
— Что за местечко такое — П`идтерск?
— Да Ленинград, Ленинград. Если хочешь — Санкт-Питинбрюх.
— Угу… Мой «плацдарм» где?
— Там, свободную комнату найдёшь — ну и падай в неё. По пути Мишку разбуди — ему пор`а в наряд собираться, Вовку из дежпочасти освобождать…
В одной комнате кровать имела на себе, помимо матраса, всклокоченные одеяла и простыни с измятой подушкой. Должно быть, Лёвкина.
В другой комнате спал брюнет. Наволочка под его нестриженым черепом имела цвет, очень близкий к цв`ету Володиного одеяния. Когда ж он её менял последний раз? Я не стал приближаться (тем паче — трогать за плечо), прямо из дверного проёма окликнул:
— Вставай, проклятьем заклеймённый!..
Брюнет повернул свою голову ко мне, на длинном худом лице среди красных шишечек вроде юношеских Acne vulgaris приоткрылся один глаз:
— Чего?
— Привет, я — Анатолий.
— Привет… Чего надо?
— Вставай, говорю. Время пришло!
И направился в третью комнату.
Её окно выходило на техническую зону. За ТЗ виднелись две исполинские красно-белые осенесимметричные параболические антенны, устремлённые, в общем, на вест. Ближе ко мне — здание дизельной под одной крышей с котельной и аккумуляторной. Правее — гараж с 4-мя парами высоких вор`от, в которых, естественно, прорезаны калитки. Контуры вор`от и калиток, естественно, утеплены… Итак, вот и весь он, «Кашалот». Но где ещё 2 антенны? (Я ожидал, что их должно быть 4, как у нормальной промежуточной станции.)
Натягивая казённую наволочку на казённую подушку, застилая казённый матрас казёнными простынями и одеялом, слышал обмен репликами, доносившийся из кухни:
— Лёвка, это кто? В командировку к нам <неразборчиво> приехал? Надолго? Или «след`ак» из военной прокуратуры? «Ш`икса» добилась расследования?
— Будет нашим четвёртым сменным инженером вместо твоей <неразборчиво>. Вчера его ожидали — проснись, в конце-то концов, и вспомни.
— А-а-а, ну да… А откуда он?
— Пока не знаю. Иди, спроси.
— Мне это надо?
— Тогда иди умываться.
— Мне это надо?
— Да надо, надо, Мишка! Ты посмотри в зеркало, как ты угрями зарос…
— Я молодой ещё… мне только 22 с небольшим г`ода…
— И все эти годы элементарную гигиену игнорируешь? Не стыдно перед х`азерами?
— Сколько раз тебе говорил: не «х`Азер», а «х`Озер»… мАсквич ты ни рАзу не грАмАтный…
Что за словечко — «х`Азер» или «х`Озер»? Это на идише? На иврите? Или на каком-нибудь жаргоне? К догадке был я близок, хотя тогда ещё не знал, что «жаргоном» в XIX веке (а то и раньше) евреи, проживавшие в царской России, называли свой разговорный язык — идиш. А иврит у них считался языком священным.
Значения двух других слов были мне известны: «след`ак» — следователь (или дознаватель), «ш`икса» (на идише) — шлюха.
                * — * — * — * — *
Высоту потолка в моём «кубрике» я оценил (на глаз) в 270 сантиметров, площадь п`ола — не меньше 17-ти квадратных метров. Общая кубатура по сравнению со съёмными закутками в минских «хрущёвках», служившими жильём нам с Ларисой в тот год с небольшим, который миновал после свадьбы, побуждала вспоминать выражения наподобие «барские хоромы». Размеры окн`а казались непропорционально малыми — но ведь сориентировано оно было на норд. Двойные рамы. В ожидании зим`ы обе заклеены (за исключением форточек). Расстекловка мелкая. Незатейливые светлые занавески на шнурке, натянутом меж двумя гв`оздиками. Карниза и толстых штор нет…
Под окном красовалась увесистая отопительная батарея, почти впритык к ней — столь же увесистый двухтумбовый письменный стол. Ящики пусты, ходят по своим полозьям легко и плавно. На столешнице — простенькая лампа-грибок (вилка шнура воткнута в настенную розетку, нажми кнопку да погаси верхний светильник — вот и уют!) и телефонный аппарат в чёрном пластмассовом корпусе типа БАГТА-МБ от Рижского завода ВЭФ на стальном основании, с крутильным индуктором, то есть без диска-номеронабирателя.
Прочая мебель: односпальная кровать с пружинной сеткой, «двухспальный», то бишь двустворчатый платяной шкаф (в нём справа на горизонтальной штанге несколько плечиков, слева — опять же пустые ящики), пара крепких стульев…
                …Он сказал: «Живя в комфорте,
                экономь, но не дур`и…»…
                * — * — * — * — *
В шкаф`у я нашёл ни разу не надёванные солдатские тапочки из тёмно-серой кирзы — и переобулся в них, с удовольствием и пыхтением стянув отвердевшие сапоги. Ещё бы — для полного счастья — н`оги помыть тёплой водой и полежать, пока они окончательно согреются…
Сапоги придвинул к чугунному радиатору отопления (19 рёбер — ни много, ни мало, а «в плепорцию», как любил говаривать мой покойный отец, подразумевая «в самый раз»).
Но простояли они там не очень долго.
Едва я успел сменить подворотничок на кителе своей полевой формы (её чаще называли «пэ-ш`а» согласно обозначению в интендантских ведомостях: «п/ш», то есть полушерстяная) и протереть шею одеколоном «Лаванда экстра» (сокращённо «L», ибо производил его Рижский парфюмерно-косметический завод «Dzintars») — зазвонил телефон. В параллель с ним зазвонили ещё два в комнатах моих ближайших «коммунальных» соседей. Я услышал, как Лёва-москвитянин метнулся из кухни к своему аппарату и спросил:
— Алло? — а затем окликнул меня:
— Толя, тебя Виктор Владимирович Л`юдченко отобедать приглашает!
На «МРВ» в Архангельске я предусмотрительно отоварился тремя бутылками местной водки (две отдал вертолётчикам). Что, уж`е надо идти и «проставляться» за прибытие господам-капитанам? А господам-лейтенантам — отдельно, что ли? И ещё, наверное, господ-прапорщиков новичок не должен чаркой обнести?
Я «впрыгнул» в сапоги, показал Льву бутылку и атаковал вопросами:
— Ты тоже пойдёшь? Она одна у меня — маловато, наверное? Или вас угощать буду пот`ом? Тут магазин с таким «зельем» ведь есть поблизости? Или далеко?
Лёвка осклабился:
— Типичный русский подход… ты приглашение неправильно понял. Замполит распорядился, чтоб в столовке нашли тебе горяченького пожрать с дор`оги. А как пожрёшь — двигай в ТЗ, там зампотех с ознакомительной лекцией ждёт. Пьянству — бой, оставь до выходных…
Мишка кряхтел и покашливал в гальюне.
Я убрал водку обратно в чемодан и налегке пошагал к казарме.
                * — * — * — * — *
Границы прямоугольного двора перед центральным входом в неё создавала длинная «гирлянда» КУНГ-ов, глядевших друг на друга торцами. Межторцовые пространства тоже были хорошенько утеплены.
Если не ошибаюсь — аббревиатура «КУНГ» расшифровывается как «Кузов Унифицированный Нормального Габарита». Что такое «нормальный габарит» и другую более подробную информацию пытливый читатель может сыскать в Интернете (например, в адресе http://www.gruzovikpress.ru/article/3219 или http://avtotravel.com/forum/aft/31648). Здесь, полагаю, достаточно будет сказать: КУНГ-ами по всему СССР тогда было принято называть прямоугольные металлодеревянные кор`обки с полукруглыми (или псевдополукруглыми) крышами, герметизированные со всех шести сторон, устанавливаемые на автомобильные шасси (с колёсами) либо на неподвижные фундаменты, которые имели высоту, соответствующую природным условиям и реальному рельефу в месте эксплуатации.
Наши КУНГ-и использовались для жилья (точнее, для отдыха часовых и дневальных между заступлениями на посты в суточном наряде по ч`асти), для приготовления и приёма пищи, для хранения продуктов и инвентарного имущества (в основном имевшего не техническое назначение — например, овчинные тулупы, жилетки, солдатские, то есть широкие, а не беговые, деревянные лыжи с тяжёлыми деревянными палками… — но полёживали там и 7-кратные полевые бинокли). В двух размещалась библиотека. Ещё в двух — амбулатория и лазарет (изолятор). Некоторым требовались крылечки, в иные можно было попасть без ступенек.
                * — * — * — * — *
«Лекция» от капитан-инженера Шкл`ярова сразу обернулась проверкой качества моих знаний об аппаратуре и навыков её практической эксплуатации. Он водил меня по всем залам, на которые делилась внутренность технического здания (два из них пустовали), и спрашивал: насколько знакома мне такая-то «махар`айка»? Для чего служит? Сумею ли с ней управиться в чрезвычайной ситуации? «Обвалил» нарочно-незаметно один из передатчиков — и внимательно пронаблюдал мои поспешно-суетливые, но в целом верные действия, когда громыхнул главный контактор, зазвенели и заполыхали сигналы об аварии…
Маршрут «экскурсии-экзамена» закончился в сравнительно просторном кабинете зампотеха. При мне Шкл`яров связался по телефону с Сег`ориным:
— Виктор Иваныч, ставим З`еникова, как и планировали, на прострелку, можно отдавать приказ.
Затем осведомился:
— Есть что непон`ятное, Анатолий Фёдорович?
— Так точно, есть — но разрешите уточнить: ПОКА не п`онятое.
— Разрешаю. Уточняйте. Не стесняйтесь показаться излишне любопытным… или невежественным… или торопливым…
И я щедро, как давеча Лёвке, сыпанул свои вопросы: was ist das «прострелка»? Не ослышался ли я — может быть, «пристрелка»? Стреляю вроде бы неплохо, но при чём тут она? Почему пустуют два зала? Если наш левый (по карте) «напарник» — в Архангельске, то где правый — в Нарьян-Маре? Или в Сосногорске? Как мы связаны с ЗБС? Почему у «Кашалота» не 4, а лишь 2 антенны? Почему он вообще «Кашалот», а не «Косатка», к примеру, или «Кирпичик»? Куда делся мой предшественник? Перевели или демобилизовался?
Имел ли право тогда Александр Андреевич хотя бы разок заимствовать ответ у классика русской поэзии Николая Алексеевича Некрасова: «…вырастешь, Саша, — узн`аешь…»? Наверное, имел. Но такой ответ не прозвучал. Прозвучала натуральная лекция. Без экивоков, то есть без уклончивостей. А в обмен на их отсутствие был я обязан, не сходя с м`еста, дать очередную подписку о неразглашении. Срок её актуальности — 40 лет — недавно истёк. Поэтому, думается, позволительно кое о чём тут рассказать.
                * — * — * — * — *
Строительство нашей и ещё одной столь же тяжёлой РРС затеяла Москва ещё в 1966-ом. Планировалось: они будут обслуживать участок обороны Русского С`евера, простирающийся между реками Мез`енью (в Архангельской области) и Корот`аихой (в Н`енецком национальном `округе, сокращённо — ННО). Обе рек`и вы отыщете без труда на карте, охватывающей названную область вкупе с названным округом. Округ в 1977-ом переименовали в Н`енецкий автономный (НАО), но до сих пор он причисляется к её составу, хотя и провозглашён столь же полноправным субъектом Российской Федерации.
Приблизительно в середине указанного участка находится столица тогдашнего ННО, про которую пели:
                …Нарьян-Мар, мой Нарьян-Мар!
                Городок, не вел`ик и не мал,
                у Печоры — у рек`и,
                где живут оленеводы
                и рыбачат рыбаки…
Вторую станцию «привязали» к местности километрах в 40-ка восточнее этого населённого пункта.
Вскоре возникли веские сомнения в целесообразности строительства, которые обусловили его сильное замедление.
А откуда ж они пришли? Что случилось? Кто-то чего-то не додумал? Или не согласовал?
Случилось следующее: в 1967-ом год`у были приняты в строй действующих первые 20 станций системы «Орбита», использующей искусственные спутники Земл`и (ИСЗ) с общим названием «Молния». 02.11.1967 (почти ровно 8 лет назад, считая от момента моего прибытия на «Кашалот») система начал`а регулярную трансляцию I-ой программы из Останкинского ТВ-ц`ентра в цвете. Такой вот подарок к 50-летию Великого Октября получили удалённые от Белокаменной районы Крайнего С`евера, Дальнего Востока, Сибири и Средней Азии.
Первый успешный запуск аппарата из серии «Молния-1» произошёл ещё 23-го апреля 1965-го. Аппарат распростёр в ближнем космосе свои «крылья» — 6 панелей с солнечными батареями и 2 штанги с круглыми антеннами, «облетался» (освоился) там и уж`е 1-го мая помог произвести экспериментальную ретрансляцию телепередач из Москвы, как ценный подарок дальневосточникам к 20-летию Победы над гитлеровцами.
Про получение этого подарка, конечно же, д`али знать не только дальневосточникам, но и всему советскому народу. Он ликовал: в очередной раз СССР «утёр нос» кичливым Соединённым Штатам Америки (ведь мощность бортового ретранслятора ИСЗ «Молния-1» превышала, согласно сообщениям СМИ, соответствующий параметр у злобствующих заокеанских конкурентов аж в 8 раз!);
в 1967-ом народ услышал про «Молнию-1+»;
в 1971-ом — про «Молнию-2»;
в 1974-ом — про «Молнию-3»…
Спутники эти «ходили» по сильно вытянутому эллипсу. Высшая его точка (говоря по-русски: апогей) поднималась над Северным полушарием планеты на 40 тысяч километров, благодаря чему сеансы св`язи для пунктов, расположенных на территории Советского Союза (да и других стран в том же полушарии — например, братской Монголии), могли длиться часов 10.
(Вспомнилось из студенческих лет, с каким интересом разглядывал я отечественную почтовую марку, изображавшую спутник «Молния-1» в полностью развёрнутом для работы состоянии. Случайно или нет, он походил там на осьминога, только был не коричневым, не белым и не красным, а — если не ошибаюсь теперь — синим.)
«Обзавёлся» своей «Орбитой», то есть наземной станцией системы «Орбита», и славный городок Нарьян-Мар.
Антенна-тарелка (диаметр — 12 метров) для наземной станции весила без малого 30 тонн. Надо было тщательно изготовить, аккуратно оттранспортировать, ювелирно смонтировать такую громаду, а в процессе эксплуатации постоянно подстраивать её под движение спутника.
Естественно, государство пошл`о на многотысячные расходы отнюдь не только ради того, чтобы демонстрировать оленеводам и рыбакам единственную программу Центрального телевидения. Нарьян-марская «Орбита» (в селе Т`ельвиска — каких-то 5 км от г`орода вверх по реке Печоре) прекрасно осуществляла многоканальную двустороннюю телеграфно-телефонную связь, удовлетворяя н`ужды как сухопутных войск, располагавшихся между полуостровами Каниным и Югорским, так и авиации, и скромных сил ВМФ, базировавшихся на этот участок. Запроектированный остовый сосед «Кашалота» уж`е не являлся для Стран`ы Советов жизненно необходимым — и умер, не родившись: его возведение пре-кра-ти-ли! Несчастливец даже имени собственного не успел получить. (Или оно осталось за пределами круга любознательности моего «лектора»?) Затраченные деньги списаны, аппаратура частично передана другим станциям ЗБС, частично утилизирована (то есть превращена в металлолом — его из глухомани вывезти проще), железобетонные конструкции взорваны.
Резко сократилось финансирование достройки нашей станции, над её дальнейшей судьбой нависли-сгустились зловещие тучи. Однако люди из МС (Министерства св`язи) СССР сумели замотивировать-уговорить большое начальство, и «Кашалот» не был уничтожен, а получил особый «вид на жительство».
Во-первых, станцию завершили не как промежуточную (которой требовался двойной комплект оборудования), а как оконечную в линии, обслуживаемой нашим Управлением.
Во-вторых, нагрузили «Кашалот» функциями выделения-введения каналов в другой линии, которую обслуживали «совсем иные кадры с паучками в петл`ицах» (именно так витиевато выразился рассказчик Шкл`яров). Та линия эксплуатировалась Минсредмашем (Министерством среднего машиностроения) СССР. Оснащена была аппаратурой ГТТ-8000/300. «Кадры с паучками» принадлежали к когорте «Железного Феликса», обеспечившей мне запомнившееся на всю оставшуюся жизнь знакомство с «Н`айдусом» и его московским «дружком»-майором, коего мой «дружок»-Бумшп`ок облапошил в аэропорт`у Домодедово 9-го ноября. (По-видимому, этой-то принадлежностью и определялось их образцовое немногословие?)
В-третьих, перед «Кашалотом» водрузили ещё одну важную задачу: излучением обоих имеющихся передатчиков на максимально возможной мощности греть (по специальному графику) путь для радиоволн в атмосфере Земл`и, связывающий нашу архангельскую станцию с её соседкой на остовой оконечности Кольского полу`острова. Другими словами: мы должны были время от времени исполнять роль «сковородки», с которой электромагнитная энергия возносилась в эфир и будоражила его. В документах употреблять термин «сковородка», конечно же, запрещалось, следовало заменять его термином «прострелка»…
— Александр Андреич, а кто автор названия «Кашалот»? Наверное, экс-моряк какой-нибудь? Или китобой?
—Дотошный ты мужчина, Анатолий Фёдорович…
Мой собеседник подошёл к книжному шк`афу, порылся в его недрах, извлёк и расстелил «синьку» формата А3:
— Посмотри-ка вот…
Она изображала план территории нашей станции. (Из углового штампа чертежа явствовало: изначально разработан в 1966-ом, перевыпущен с исправлениями и дополнениями в 1971-ом.) Представьте себе, пожалуйста, асимметричную 3-лучевую морскую звезду:
— в в`естовом направлении устремлялся широкий левый луч, над которым возвышалась пара действующих антенн;
— вправо отходила узкая просека. По замыслу проектантов обозначала она площадку для второй п`ары, реально так и не превращённую в нормальное антенное п`оле;
— местом стыка этих двух лучей выступал большой прямоугольник ТЗ. От него на зюйд-ост простирался третий луч средней ширины. Внутри искривлённых границ его узнавались очертания дизельной, гаража, казармы с двором, очерченным КУНГ-ами, и ближнего ДОС-а, на второй этаж которого я заселился час`а 4 назад.
Шкл`яров тихонько подсказал:
— Ну, включай фантазию…
И я… Да, я увидел профиль-силуэт самца-кашалота!!
Левый луч — массивная голова животного…
Правый — предельно откинутая тонкая нижняя челюсть…
Третий — тело с плавниками, переходящее в хвост…
Из оконечности хвоста на зюйд струилась дор`ога, ведущая к дальнему ДОС-у.
— Замечательно! Это проектировщики нарочно придумали — или так оно получилось само собой?
— Не знаю. Придумавший человек, точно, имел, имел и фантазию, и художественное восприятие действительности… И начальство утвердило, ты ж понимаешь…
— Может, мой предшественник? Или вы лично, товарищ капитан-инженер?
— Нет, точно не я. Я здесь только два с половиной г`ода, появился, когда имя «Кашалот» было уж узаконено. А о каком предшественнике ты всё интересуешься, Анатолий Фёдорыч?
— Который до меня был четвёртым сменным инженером.
В ответе Александра Андреевича мне послышались паузы (длившиеся всего лишь долю секунды):
— За эти два с половиной г`ода… вроде бы… не было у нас тут ни разу… полной укомплектованности… штатными сменными инженерами… Привыкли мы к трём. Одно время — перед августом 1975-го, пока лейтенант Черняк`онинд не появился, — вообще лишь двое оставались…
— Хм, полковник Кадлубовский говорил: мол, сейчас как раз освободилась должность сменного инженера… А кто ж возглавлял дежурные расчёты?
— Сержанты и старшие сержанты у нас толковые есть. Я в твой расчёт включил одного, на первых порах поможет не растеряться, если что…
— Благодарю! И когда мой первый «выход на арену»?
— Завтра в 08:45 собираешь-строишь своих людей, проверяешь внешний вид, состояние здоровья и к девяти ноль-ноль разводишь по местам.
— Кто да кто мои люди?
— Сейчас пойдём к командиру, Анатолий Фёдорович, познакомитесь с приказом.
                * — * — * — * — *
Рядовой Гриб`анов Олег (из Новосибирска) — слесарь-трубопроводчик.
Сержант Сил`инский Вениамин (из Вологды) — техник-энергетик.
Младший сержант С`идоров Анатолий (из Кемерово) — техник (механик) дальней св`язи.
Старший сержант К`окин Эдуард (из Москвы) — техник (механик) радиорелейной св`язи.
Таков список «воинов», назначенных в мой расчёт приказом капитана Сег`орина от 12.11.1975. (Вне бумажного приказа и прочих документов всё было попроще: кочегар, дизелист-моторист, дежурный на проводн`ой ССС, дежурный на радиоаппаратуре.) Прошу уважаемых читателей заострить своё внимание: воспроизвожу сейчас в этом списке фамилии, имена и город`а без преднамеренных искажений (только расставив знаки ударения — да и они, наверное, не везде вам нужны?). Возможно, кому-либо из перечисленных попадётся на глаз`а мой роман? Какая будет оценка?
Люди мои по-хорошему запомнились мне — и даже их безобразные проступки выглядят теперь, сквозь даль прошедшего времени, извинительным мальчишеством. Да это, собственно, и были мальчишки «старшего школьного возраста» (полковник Кадлубовский говаривал: «Солдаты — наши дети, но с во-о-о-от такими х…ями!»), вырванные из привычной сред`ы обитания и вынужденные приспосабливаться к войсковому быту, к серьёзным обязанностям, к новому обществу, к неласковому климату. Вынужденные выживать? — Нет, это, пожалуй, слишком уж пафосно…
Кое-кто из «детей» присылал мне поздравительные открытки после «д`ембеля», с Эдиком я созванивался в феврале 1980-го, будучи в командировке под Москвой… но встретиться очно ни с одним не посчастливилось.
                * — * — * — * — *
Рекомендация, полученная от трёх капитанов в последнюю минуту перед их отъездом к семьям в нижний ДОС: на остальных «бойцов» посмотреть в ходе вечерней поверки.
Посмотрел. Запомнились с первого взгляда ещё такие «мальчишки»: К`отов Сергей, Ушак`ов Сергей, Скрип`аль Сергей, В`олков Сергей, Гринч`ук (почти Гринц`ук, со святыми того упокой) Николай, Пушк`арь Николай, Вилк`ов Николай, Ярош`енко Николай, Каз`айнис Л`аурис, `Емец Григорий, Бухто`яров Геннадий (не Роман), К`икоть Александр, Цир`улик Александр, Ерх`ов Александр…
Была у меня фотография чёрно-белая, крупного размера (и ума не приложу: куда ж изволила запропаст`иться?): лишь в кальсонах, босые, остриженные под ноль, с оголёнными торсами висят человек восемь, зацепившись кто одной, кто обеими руками за спортивную перекладину, а она (хоть и стальная) прогнулась сантиметров на 20, а л`ица, счастливые, словно у сытых питекантропов, скалятся в объектив…
Эх, молодость…
                * — * — * — * — *
Кроме той рекомендации, незадолго до отъезда к семье мой непосредственный начальник — угадаете, кто это? — приказал мне составить собственноручно «План стажировки» на ближайшие 2 недели. В табличной форме, строк (мероприятий) не меньше 10-ти. Сверху изобразить больш`ими буквами в кавычках визу «УТВЕРЖДАЮ», под нею предусмотреть свободное место для личной подписи утверждающего и указать его должность, воинское звание, фамилию, инициалы.
— А кто должен утверждать?
— Не ниже, чем командир ч`асти.
— Ясно, к утру сделаю, Александр Андреич, только…
— Что, какие могут быть оговорки или отговорки, Анатолий Фёдорович, «Есть!» — и бег`ом выполнять!
— Почерк имею неразборчивый, мне бы пишущую машинку…
— Проблема решаемая: сейчас звоню Зуз`уле, берём у него таковую, несём в мой кабинет под мою ответственность. По окончании прячем в сейф, замыкаем сейф, замыкаем кабинет. Держи ключи.
Доверие смягчало, разъедало корку, которой моё подсознание отгораживалось от окружения… Расслабляясь, натолкал я в «План стажировки» аж 11 мероприятий:
1. Вводный инструктаж — 12.11.75
2. Изучение распорядка дня и территории ч`асти — 12.11.75
3. Изучение основных документов по технике безопасности (ТБ) — 13.11.75
4. Изучение блок-схемы (Э2) прохождения сигналов в станции — 13.11.75
5. Изучение наставления по технической эксплуатации (ТЭ) — 14.11.75
6. Изучение основного комплекса регламентных работ (РР) на передающем оборудовании — 17.11.75
7. Изучение основного комплекса РР на приёмном оборудовании — 18.11.75
8. Изучение должностных обязанностей начальника расчёта (наизусть) — 21.11.75
9. Изучение основных руководящих документов вышестоящего штаба — 22.11.75
10. Изучение обязанностей старшего машины — 25.11.75
11. Сдача экзамена по стажировке — 26.11.75
В первых двух строчках нахально добавил: «Выполнено».
Согласно договорённости, телефонировал об окончании Шкл`ярову домой. Он сдержанно похвалил — и без промедлений выдал мне новое распоряжение: составить «План работы сменного инженера на ноябрь 1975 г.» (утвердит сам, напечатать наименование должности следует целиком: «Заместитель командира-инженер»).
Эге (хмыкнул я себе тихонечко под нос), а пот`ом потребуется «План на декабрь»… а ещё пот`ом «План на январь»… и «План на февраль»… и «План на март»… — значит, прямо по Высоцкому складывается обстановка:
                …Опять! Не будет этому конца!..
А вслух выкрикнул в микрофон МТТ:
— Есть!
                * — * — * — * — *
В ноябрьский план своей инженерской деятельности «засадил» я 5 строчек:
1. Работа по «Плану стажировки» — по 26.11.75
2. Знакомство с личным составом расчёта — 13.11.75
3. Беседа с личным составом расчёта на тему «Роль социалистического соревнования в выполнении поставленной задачи — обеспечивать бесперебойную связь» — 17.11.75
4. Принятие социалистических обязательств на 1975-76 учебный год — 18.11.75
5. Подведение итогов работы расчёта за месяц — 30.11.75
Предполагаемые даты выполнения и в одном, и в друг`ом документах назначал-выставлял, исходя из того, что «рулон» моего времени на «точке» будет разматываться регулярными 4-суточными кусками:
— на протяжении первой п`ары суток 24 час`а (в несколько заходов) отдай дежурству при аппаратуре РРС;
— на протяжении второй п`ары суток 24 час`а (с одного захода) отдай дежурству по ч`асти.
Таким образом, пребывать мне в технической зоне предстоит 13-го и 14-го ноября, 17-го и 18-го, 21-го и 22-го, 25-го и 26-го, 29-го и 30-го.
В жилой зоне (с проверочными «загулами» в техническую) — 15-го и 16-го ноября, 19-го и 20-го, 23-го и 24-го, 27-го и 28-го.
Чего там Лёвка говорил про выходные? Когда таковые состоятся?
Новый звон`ок в квартиру Шкл`ярову с докладом (и заодно — с вопросом про выходные) я не мог себе позволить, ибо по штатской привычке придерживался интеллигентского пр`авила: «От 9-ти в`ечера до 9-ти утра без крайней-экстренной нужды не беспокой людей по телефону» (мои ЧНЭ показывали уж`е 21:10).
Весьма скоро привычка эта обнажила свою нелепость, порочность, а в отдельных ситуациях ещё даже и пагубность.
                * — * — * — * — *
Утром в четверг 13.11.1975 зампотех утвердил мне «План работы сменного инженера» на остаток м`есяца, командир сделал то же самое с двухнедельным «Планом стажировки» — и (слегка перефразирую Высоцкого)
                …терпеливый «летёха» пошёл месяц`а
                составлять из ритмичных секунд…

К о н е ц    р а з д е л у    I - му    в    г л а в е    5 - ой    р о м а н а

© Аффтар, 2017.

© Явные и неявные заимствования из текстов песен В.С.Высоцкого даны здесь с опорой на расшифровки магнитозаписей, датируемых 1968 и 1971—1974 гг.