Причуды судьбы

 
      Ему снился пляж на берегу Камы. Не современный, а тот старый советский: с застрявшими в грязном песке пожелтевшими огрызками яблок вперемешку с окурками папирос и пустыми бутылками, с яркими покрывалами, расстеленными у воды и распластанными на них потными телами. И смуглый спасатель, успевший за короткое лето вырвать у неяркого солнца прочный уральский загар. А еще почему-то снилось море, гладкое, спокойное, и огромный пароход, выбрасывающий кольца сизого дыма. Легкий ветер играючи подхватывал их и быстро перемешивал с редкими облаками, плывущими по высокому небу. Вздрогнув от резкого гудка парохода, Михаил Сергеевич открыл глаза, и картинка тут же исчезла. Он протянул руку и заткнул телефон, потревоживший его сигналом будильника.
      Михаил Сергеевич повернулся к спящей рядом жене и поцеловал её в нос. Поцеловал просто так, без каких-то чувств, а по сложившейся за долгие годы традиции.
Жена недовольно поморщилась и проворчала:
- Я еще посплю, завтракай без меня.
"Кто бы сомневался", - хмыкнул Михаил Сергеевич, сунул ноги в тапочки, накинул халат и пошёл на кухню. Распахнул окно, закурил и посмотрел на часы. "До поезда еще полно времени. Все успеваю", - подумал он. То ли свежий летний ветер, ворвавшийся в квартиру, то ли первая затяжка вызвали легкое головокружение и дрожь в груди.
       Сегодня Михаил Сергеевич уезжал в командировку. Вроде ничего необычного, он часто мотался по разным городам в поисках новых партнеров по бизнесу, но эта поездка вызывала беспокойство и сильное волнение. Он ехал в Пермь, где родился и вырос, где прошли детство и юность. Как-то незаметно пролетело тридцать лет с тех пор, как он, попрощавшись с друзьями, сел в самолет и улетел в Москву к невесте. За это время он приезжал в Пермь только один раз - десять лет назад на похороны мамы. Пробыл два дня: проехал на такси по центральной улице, заглянул в старый двор и умчался обратно, даже не успев толком пообщаться с приятелями.

      Михаил Сергеевич затушил сигарету, вытащил из шкафчика бутылку армянского коньяка и сунул ее в собранную накануне дорожную сумку.
"Вдруг в поезде пригодится", - подумал он и пошёл в душ.
Когда он вышел из ванной комнаты, жена сидела на кухне за столом.
- Я уж думала, что ты все приготовил, - широко зевнув, сказала она, - но нет так нет, пойду пока умоюсь.
Михаил Сергеевич достал из холодильника масло, красную икру, нарезку колбасы и сыра. Бросил в чашки пакетики с чаем, налил кипяток и принялся делать бутерброды.
"Скорее бы уехать! Хочу домой, в Пермь", - подумал он и тут же поймал себя на мысли, что произнес слово "домой" о городе, названия улиц которого уже начали стираться в памяти.
- О, чаёк уже налил, молодец, - сказала жена.
Она зашла на кухню, обернутая большим махровым полотенцем.
- На сколько едешь?
- Две недели, Алла, - ответил Михаил Сергеевич, - а может, и… В общем, как получится.
- Что получится? - спросила жена, усаживаясь за стол, - выкладывай.
- Нечего пока говорить. Мне надо все взвесить и еще раз подумать.
- Как знаешь, - сказала Алла, отодвинула чашку и ушла в комнату.

      Михаил Сергеевич лукавил, он уже все обдумал и давно решился уйти от жены. Но решиться - это одно, а вот выполнить задуманное - это совсем другое. Именно поэтому, он поедет в город детства и сыграет в необычную рулетку: будет бродить по улицам, общаться с друзьями и ждать знака свыше. Может, это будет интересная встреча, а может, предложение о работе, да хоть что, пусть даже землетрясение, но знак обязательно должен быть. И тогда он просто не вернется в Москву, а позвонит Алле и скажет: "Все! Я остаюсь дома".
Михаил Сергеевич вызвал такси, оделся и крикнул:
- Алла, я уехал.
Алла вышла из комнаты и подставила щеку для поцелуя.
- Счастливо! - сказала она.
- Пока! Созвонимся.
Он подхватил сумку и вышел из квартиры.

       До Ярославского вокзала доехали на удивление быстро. Ни пробок, ни аварий и, попав в "зеленую волну", затормозили на светофоре всего один раз.

        Михаил Сергеевич остановился у вагона и протянул билет проводнице.
Немолодая женщина в новенькой серой форме была похожа на маленькую мышку, защищающую вход в склад с зерном. Она долго проверяла билет и паспорт, наконец, убедившись, что все в порядке, улыбнулась и сказала:
- Проходите! У вас шестое купе.
- Спасибо, - ответил Михаил Сергеевич, - а много народа в вагоне?
- Вы и еще двое мужчин в первом купе. Сейчас в спальные вагоны мало кто билеты берет. Дорого. Да и лето, все в Москву стремятся. Вот мне непонятно, почему сюда полные идем, а обратно три- четыре человека едут. А куда остальные деваются? Приедут и цепляются за что придется, лишь бы остаться. А Москва же не резиновая!
- Да, да, - согласился Михаил Сергеевич и поднялся в поезд. Проходя мимо первого купе, он увидел двух мужчин в спортивных костюмах. Они выгружали из большой сумки еду и бутылки с виски.
"Надолго затарились, - усмехнулся Михаил Сергеевич, - видимо, до конечной станции едут. Шесть суток. Это же можно с ума сойти. Лица какие-то недовольные. Наверное, не зацепились в столице.
Он зашёл в свое купе, поставил сумку под сидение, раздвинул занавески и сел.
"Не зацепились, - подумал он, - а я вот зацепился. Так, что столько лет отцепиться не могу. А может, и не хотел?"
Михаил Сергеевич открыл бутылку минеральной воды, стоящую на столе, наполнил чашку и выпил. Он хорошо помнил тот день, когда все началось.

      За год до окончания института его вызвали в деканат.
- Присаживайся, Миша, - сказал декан, - надо поговорить.
- Слушаю, Иван Геннадьевич.
- Я наблюдаю за тобой с первого курса. Ты большой молодец. Что думаешь после диплома делать?
- Так долго еще, не думал.
- А я вот подумал, - сказал декан, - с твоей светлой головой надо уезжать в столицу. Это город невероятных возможностей, там ты точно найдешь себе применение и выбьешься в люди. А что в Перми? Застрянешь в мастерах и будешь на стройке алкашами командовать. Хорошая перспектива?
- Да уж, хорошая, - улыбнулся Миша, - но как в Москву-то попасть?
- А я тебе скажу как.
Декан нажал кнопку селектора и сказал:
- Машенька! Принеси нам пожалуйста чай.

       Он дождался, пока секретарь принесла на подносе и поставила на стол два стакана чая в витиеватых подстаканниках, и продолжил.
- В общем, так, Михаил! Есть у меня в Москве товарищ - крупная шишка в Министерстве строительства. Он попросил меня подыскать молодого толкового парня: симпатичного и смышленого, чтобы женить его на своей дочери. Понимаешь, он человек известный и около дочурки крутятся в основном охотники за его связями и богатством. Вот он и решил выдать её замуж за человека из провинции. Ясно?
- Ясно. Но, Иван Геннадьевич, у меня девушка есть - Катя. Да и планы у нас серьезные.
- Миша! Ты нормальный? Ты в Перми с этой Катей что будешь делать? Нищету плодить? Ни квартиры, ни работы, ничего. А так - Москва! Тесть тебя будет двигать вверх, и квартиру купит, и машину, и дачу. Ну поживёшь с его дочерью, оперишься, на ноги встанешь. Потом разведешься и перетащишь в столицу Катю свою, на все готовое, да и сына моего потом подтянешь. Усвоил?
- Иван Геннадьевич! - возмутился Миша, - но это же неправильно! Нечестно!
- Миша, причем тут эмоции? Это называется делать карьеру. Это твой шанс. Лестница в небо. К деньгам, власти, почету! Ты подумай до завтра и реши. Ну, все. Допивай чай и ступай. У меня дел еще полно.

       Михаил Сергеевич открыл глаза. Поезд равномерно раскачивался и набирал ход. В купе вошла проводница и еще раз проверила билет. Аккуратно свернула его и сунула в прямоугольную ячейку кожаной папки.
- Желаю приятного пути, - сказала она. - Через полчасика принесу чаек. Хотите?
- Конечно, - ответил Михаил Сергеевич.
Ему показалось, что в эту минуту он ощутил во рту горький вкус того чая в кабинете у декана.

      Он вышел в коридор и встал у окна. Промзона закончилась. Маленькие домики и деревья мелькали перед глазами. Разогнавшийся поезд мчался все дальше и дальше от Москвы.

     Вернувшись в купе, Михаил Сергеевич вспомнил, как впервые увидел Аллу. Девушка ему сразу не понравилась: длинный нос, узенькие, как щелочки глазки, и короткие ежиком волосы. Он даже хотел развернуться и уехать домой, но, вспомнив слова декана о том, что надо делать карьеру, начал уговаривать себя, что это все временно. Он пробьется на верх, а Катя все поймет и подождет.

 И закрутилось.

     Расторопный папа Аллы перевел будущего зятя в Москву. Как это получилось, Миша не знал. Он просто забрал документы в своем институте и сдал их в деканат Московского строительного. Сыграли пышную свадьбу в ресторане "Арагви", а после торжества поехали в новую трехкомнатную квартиру, подаренную тестем. Диплом Миша защитил на отлично и получил распределение в крупный строительный трест, который находился очень далеко от дома. Но и тут тесть позаботился о молодых. На семейном обеде в один из выходных дней он, широко улыбаясь, вручил зятю ключи от автомобиля "Волга" и в очередной раз напомнил, что ждет внуков.
О Кате Михаил больше не вспоминал, а к Алле просто привык.
 
      Перестройку встретил легко: бросил работу и занялся бизнесом. Торговал строительными материалами. В пору повсеместного дефицита поднялся быстро. Конечно, не все было гладко. Прокурорские пытались посадить, а бандиты - вообще убить, несколько раз взрывая его машины. Но он всегда выкручивался и выходил сухим из воды. Конечно, помогал тесть. К тому времени его хоть и поперли из министерства, но он, как серый кардинал, сидя на даче, управлял судьбами людей.

       Пятидесятилетний юбилей Михаила праздновали пышно. Именинник в шикарном костюме встречал гостей у входа в ресторан.
- Сколько еще народу придет? - спросил он у жены, изображая на лице улыбку.
- Столы накрыты на сто сорок человек, и все сказали, что обязательно будут, - ответила Алла, раскланиваясь перед очередным пришедшим гостем.
Михаил сидел за центральным столом и рассматривал собравшихся.
"Да что же это такое? - подумал он, - кто эти люди? Зачем они пришли? Пятьдесят лет. Как я живу? У меня же даже друзей нет. Я один. Совсем. Жива была мама, пусть не виделись, но я знал, что она есть. А теперь? Мамы нет, детей нет, любви нет. В чем счастье? В деньгах? Этого у меня достаточно, и что? Зачем? Зря я тогда из Перми уехал. Погнался за призрачным счастьем, а, возможно, оно было рядом. Может, Катя и была той, с кем было бы тепло. А может, махнуть в Пермь? Найти её и все вернуть. Развестись с Аллой, и начать жить с начала".

       В тот вечер Михаил отогнал от себя эти мысли и продолжал натужно улыбаться гостям. А вечером лежа в кровати он сказал жене:
- Алла! А может, ребенка из детского дома возьмём? Девочку.
- Ты, что, из ума выжил? - спросила жена, - на старости романтики захотелось? Или решил для себя любовницу вырастить? Спи. Кобель. Она отвернулась от Михаила и мгновенно заснула.

А вот ему не давали спать мысли:
"Это я-то кобель? За все годы один раз встречался с другой женщиной. Да и то, потому что показалось, что нашёл родственную душу. Так мы с ней пообедали пару раз, и все, она же замужем была. А насчет романтики Алла права, но скорее не романтики, а человеческого счастья захотелось. Душевности и тепла. Все. Еду в Пермь. Решено".

     Исполнить задуманное не получилось, бизнес не отпускал. А скорее всего, он сам откладывал поездку, которая могла оказаться прыжком в пропасть. А возможно, просто страх слететь с проторенной годами накатанной колеи и оказаться в чем-то новом, неизвестном не давал сдвинуться с места, и еще он боялся чувств, которые обязательно накатят, когда он будет гулять по знакомым улицам, таким родным, но уже чужим.
       Неделю назад его увезли на "скорой" в больницу - сильно болело сердце. Правда, все обошлось, но доктор сказал:
- Все, уважаемый. Первый звоночек прозвенел. Пора подумать о здоровье. Берегите себя, и рекомендую только положительные эмоции.

      Выйдя из кабинета врача, Михаил Сергеевич сел на кушетку, достал телефон, заказал номер в гостинице "Прикамье" и оформил билет в вагоне СВ до Перми в один конец.
       Вагон покачивался. Михаил Сергеевич открыл глаза. Небольшой чайник, который уже давно принесла проводница, выплескивал из носика коричневые капли заварки. Они плюхались на белую салфетку, лежащую на столе и расплывались по ткани, вырисовывая замысловатые узоры.

    "Надо же, заснул, - подумал Михаил Сергеевич, - заснул, как ребенок, прислонившись головой к окну. И выспался по-настоящему хорошо. Он поднялся, накинул на плечо полотенце и пошёл в туалет. Чтобы окончательно проснуться, умылся холодной водой, вытер лицо и посмотрел в зеркало.
"Все у меня будет хорошо", - улыбнулся он и открыл дверь. Перед ним стояла молодая женщина. Она отпрянула от неожиданности и растерянно сказала:
- Привет! Извините. Я думала, что свободно.
- Это вы меня простите. Задумался.

     Он отошел в сторону и пропустил незнакомку. Сердце радостно застучало. Он услышал знакомые интонации. Сказать слово "Привет" так, чтобы оно прозвучало как "Преет", могла только настоящая пермячка.
"Ну, вот и началось", - радостно подумал он и зашёл в купе. Бросил полотенце на полку, налил в чашку остывший чай, залпом выпил его и встал в коридоре у окна, дожидаясь попутчицу.

Женщина вышла очень быстро. Она улыбнулась Михаилу Сергеевичу и пошла по коридору в свое купе.

"Если она сейчас выйдет и встанет у окна, подойду и заговорю", - решил он. - А если не выйдет? Значит, не судьба.
Женщина вышла минут через пятнадцать. Она вновь улыбнулась и, встав к окну, взялась за поручни. В коридоре включился свет.

"Это тоже знак, - подумал Михаил Сергеевич, - чтобы я мог получше ее разглядеть".
Попутчице было лет тридцать пять, каштановые волосы крупными кудряшками закрывали шею, сквозь легкую ткань сарафана просматривались черты спортивной фигуры.
- Вы в Пермь едете? - спросил Михаил Сергеевич.
- Да. А вы?
- И я в Пермь. Давно там не был. Лет десять.
- Десять лет? - переспросила женщина. - Так вы город не узнаете. Все изменилось.
- Надеюсь, в лучшую сторону?
- Конечно. Дома строятся, дороги, да и чище стало намного.
- Вас как зовут? - спросил Михаил Сергеевич.
- Катя, - ответила женщина. - А вас как?
Сердце Михаила Сергеевича предательски вздрогнуло.
- Михаил, - ответил он. -  Знаете, Катя, а пойдемте в мое купе, поговорим. Расскажете мне про наш город.
- Я с удовольствием. Соседи за стенкой, судя по звукам, сильно пьют и разговаривают так громко, что я даже читать не могу. Я сейчас кое-что возьму и приду, - сказала Катя и зашла к себе.

       Михаил быстро зашёл в купе, посмотрелся в зеркало, вытащил из сумки бутылку коньяка и поставил её на стол.
- А вот и я, - сказала Катя. Она прижимала к груди огромный пакет. - Давайте поужинаем. Я перед поездом не успела перекусить.
- Отлично! Хотя я думал пригласить вас в вагон-ресторан.
- Не. У меня все есть. Тетя в дорогу собирала, она считает, что мне надо поправляться. Так что еды здесь на целый вагон хватит. Вы пока распаковывайте, а я у проводницы чай попрошу.
Михаил Сергеевич вытаскивал из пакета еду: копченую колбасу, сыры, куски жареной курицы, помидоры, огурцы и домашние печёные пирожки.
"По-моему, это не то что знак свыше, это судьба", - улыбаясь, подумал он.
Катя вернулась через несколько минут с большим чайником чая.
- Вот выпросила у проводницы, чтобы десять раз не бегать, - сказала она и, увидев стол, воскликнула:
- Как вы все красиво сервировали, словно в ресторане. Здорово! Как будто праздник.
- Да, опыт есть, - грустно сказал Михаил Сергеевич, вспоминая постоянное приготовление завтраков, он дождался, пока Катя устроится за столом, и сел напротив.
- Вот, у меня коньяк есть, выпьете?
- Нет, спасибо. Я не пью. Папа у меня пил, видимо, и мою порцию выпил.
- Я тоже не пью, уже давно. Взял с собой, вдруг попутчик интересный встретится.
- Или попутчица, - засмеялась Катя. – Ну, раз мы не пьём, значит, обойдемся без брудершафтов и церемонных поцелуев. Предлагаю перейти на "ты".
Друзья называют меня Тюшей. Это сокращенно от Катюши. Можете так меня называть. А вас как друзья называют?
- Ну, во-первых, не вас, а тебя, а во-вторых, открою секрет - друзей у меня нет. Поэтому зови меня, как тебе захочется.
- Нет друзей, это плохо. Хочешь, я буду твоим другом? - спросила Катя и протянула ему бутерброд с колбасой и сыром. Она налила чай и спросила:
- Тебе сахар положить? Сколько кусочков?
Увидев удивленный взгляд Михаила Сергеевича, сказала:
- Но ведь нет таких магазинов, где торговали бы друзьями, и поэтому люди больше не имеют друзей. Кажется, так написал Экзюпери? Да, Миша?
"Господи! Какая она удивительная!"- подумал Михаил Сергеевич.

 Ему хотелось плакать.

"И ведь таких людей много, я просто мчался мимо, не замечая их. Работа, деньги, семинары, тренинги, литература по бизнесу и детективное чтиво в командировках. А ведь кроме этого есть милые человечки, такие как эта Катя, цитирующие "Маленького принца". Нет. Теперь я её не отпущу".
- Тюша, а ты замужем?
- Нет. Мужа нет. Квартиры нет. Живу у подруги Ленки. Только ничего не спрашивай. Ладно? Я когда-нибудь позже все расскажу. Если, конечно, захочешь.
"Позже расскажу - мысленно повторил Михаил Сергеевич, - выходит, я ей нравлюсь, значит, будет продолжение".
Они просидели всю ночь: ели, пили чай, рассказывали смешные истории из жизни и хохотали. Ближе к утру договорились, что после вокзала разъедутся и встретятся в восемь вечера у ЦУМа. Катя пообещала устроить Михаилу трамвайную экскурсию по городу.
- Отлично посидели, Миша, - сказала она. - Я пойду спать, мои соседи, наверное, все выпили и утихомирились. Спасибо за прекрасно проведенное время.
Катя встала на цыпочки, поцеловала Михаила Сергеевича в щеку и вышла из купе.
 
      Михаил Сергеевич выключил свет и вытянулся на полке.
"Ну, вот все и решилось, само собой. Услышал Бог мою мечту и исполнил ее. Разведусь с Аллой. Куплю на первое время квартиру в Перми и начну строить дом. И будем мы с Катей-Тюшей жить. Может, еще и родим. Да, жизнь только начинается".
Он закрыл глаза и тут же заснул.

        Поезд медленно подкатывался к перрону железнодорожного вокзала "Пермь 2". Михаил Сергеевич и Катя стояли у окна и разглядывали встречающих.
- Вон, Ленка стоит. Смотри. - крикнула Катя, показывая на стоящую у столба красивую женщину в джинсовом костюме. В одной руке она держала сигарету, в другой сжимала белую розу. Увидев Катю, Лена щелчком отправила окурок в урну и замахала цветком.

Они вышли из поезда.
Лена бросилась к подруге и прижала ее к себе.

     Дорожная сумка выпала из его рук. Михаил Сергеевич смотрел на женщин, слегка открыв рот. Подруги, не замечая никого вокруг, целовали друг друга в губы.
- Ой, Ленка, познакомься, - сказала Катя, - это Михаил, мой попутчик. Я ему обещала город показать сегодня вечером. Покажем?
- Покажем, - ответила подруга и протянула Михаилу Сергеевичу руку. - Здравствуйте, Михаил, я Лена.
- Здравствуйте, - сказал он, приходя в себя, - Так вы эти?
 Он замолчал, подбирая слова.
- Да, Миша! - улыбнулась Катя, - и такое бывает. Ну, мы побежали. Встречаемся в восемь у ЦУМа. Пока!
- Пока! - прошептал Михаил Сергеевич. - Ему очень захотелось выпить.
Но так и не открытая бутылка коньяка осталась в поезде, последний вагон которого растворялся вдали.


 Растворялся вместе с мечтами о том, что все еще можно изменить.




3.07.2017г.