Друг Колька

Кольке семь лет. Он живет и учится в детском доме. Родители, в  отличие от многих здешних ребят у него есть. Они живут на кошаре в небольшом уютном доме. Родители пасут овец, выхаживают молодняк.
Еще несколько месяцев назад для Кольки не было радостней мгновений, чем те, когда отец доверял ему подержать на руках маленького ягненка. Длинноногий, с упругой блестящей шерсткой, он неуклюже толкался мокрым носом в ладонь, приводя мальчика в восторг и умиление. Все было хорошо, кроме одного – школа находилась в соседнем селе – слишком далеко от дома. Возить его туда возможности не было, добираться пешком и в дождь, и в снег он бы не смог. Вот и пришлось идти на вынужденную меру.
Пойманной в ловушку птицей почувствовал себя мальчик, когда однажды утром родители объяснили,  что учиться Кольку отвезут в районный центр – в детский дом. Домой можно будет приезжать только на каникулах.
-Ну, друг мой Колька, давай прощаться, - отец то ли скупо  улыбнулся, то ли грустно нахмурился. Обнял сына и, не оглядываясь, пошел к воротам.
Потом, уже, будучи директором этого самого детского дома, Николай Семенович, так станут величать Кольку, очень тонко и точно будет определять наличие или отсутствие у ребенка необходимости в эмоциональной близости. Случится это лет через тридцать. А пока Колька таращил глаза на ссутулившуюся спину отца и не понимал: зачем он здесь. Плакал мальчик без слез. Так необходимая ему эмоциональная близость, таяла с каждым шагом отца, исчезала вместе с ним.
-Доминируй над ленью, властвуй над страхом, побеждай свою слабость,- через три десятилетия с того дня будет говорить своим подопечным Николай Семенович.
Пошаговая инструкция компьютерной игры «США против Германии», претерпев изменения, обрусев, приживется в условиях детского дома и поможет каждому ребенку почувствовать личную ответственность за собственную жизнь.
-Со мной пойдешь, - это был не вопрос и не приглашение – констатация факта.
Прозвучала фраза из уст мальчишки с обгоревшим на солнце  носом, который стоял перед Колькой, поглядывая куда-то в сторону.
-Ну,  быстрее, ты! – Мальчик нетерпеливо тянул новичка за рукав, туда, где сбились в стайку другие дети.
Подойдя ближе к сидящим на корточках ребятам, поводырь с облупленным носом подтолкнул растерявшегося Колю в спину. Вместо знакомства ему быстро объяснили правила игры в ножичек, и процесс начался.
В результате сумка, в которую заботливые мамины руки уложили кое-что из вещей, да конфеты с яблоками, перекочевала в чужие руки.
- Искореженные модели поведения не приговор: нужно работать, думать, исправлять, - скажет в будущем своим коллегам Николай Семенович.
- Тю,  нюни распустил, - насмешничали «победители». Вот теперь обида, досада, и горечь расставания с отцом прорвались слезами открыто, гневно, безутешно.
- Дай ему пинка, скорее успокоится, - советовали «облупленному носу».
-Агрессия – это болезненный сигнал, а не черта характера, станет он  потом объяснять молодым учителям.
А пока на помощь к уже не сдерживающему рыдания мальчику шел, прихрамывая, нынешний директор детского дома Михаил Иванович Покровский. Он с первого взгляда оценил ситуацию. Склонился над озорниками, которые мгновенно стали послушными, усмехнулся, не поверив в показную кротость, присел, взял ножичек, в один присест отыграл сумку и передал ее новичку.
Колька изо всех сил прижал сумку к груди. Это была последняя ниточка, связывавшая его с домом, родителями, смешными ягнятами. Мокрыми от слез глазами, полными невысказанной благодарности,  он смотрел на своего избавителя.
- Не дрейф, парень, прорвемся, - сказал ему с улыбкой Михаил Иванович.
 - Отец-то с матерью дома тебя как называют? – после этого вопроса вся ватага ребят с интересом, наконец, то взглянула на Кольку.
- Друг мой Колька, - ответил мальчик потеплевшим голосом, вдруг осознавая, что успокоился,  и мальчишки эти показались ему своими.
Спустя десятилетия Николай Семенович (нынешний Колька) будет объяснять молодым коллегам, что у детей есть зависимость от чужих оценок их поведения. Без  чуткого внимания мудрого неравнодушного взрослого такая зависимость может обернуться двумя крайностями: сформируется модель поведения «все плохие» или того хуже «я плохой».
Семилетнему Кольке до уровня и должности Николая Семеновича было еще шагать и шагать, расти, узнавать, формироваться. Но уже тогда под добрым взглядом Покровского он почувствовал за себя ответственность. Многое объяснял  ему этот ласковый говорящий взгляд.
Пришло осознание, что родителями он не брошен. Просто теперь пришла пора учиться самостоятельности. А еще он вдруг понял, вернее, почувствовал, что вот прямо сейчас надо угостить ребят и директора детского дома мамиными гостинцами. Он открыл сумку и без сожалений теперь, даже с некоторой радостью и облегчением стал расставаться с яблоками и конфетами.
Михаил Иванович вместе со всеми хрустко откусывал от яблока ароматные кусочки. Колька с удовольствием услышал, что теперь игра в ножичек в детском доме запрещена. Он грыз сочное яблоко и с его сладким вкусом возвращались утерянная  радость, спокойная уверенность в том, что все будет хорошо. «Другом Колькой» его  стали называть не только все обитатели детского дома, но и потом, уже,  будучи в должности его директора эта добрая кличка прикрепилась к нему сквозь десятилетия.