Какие-то дурацкие шутки 19

Вечером я заглянул к Моему Другу. Он, по своему обыкновению, лежал на диване и читал какую-то книгу. Я подошел поближе и поинтересовался: – Что читаем?

Друг поднял глаза от книги и уставился на меня. Я сразу определил – он не в духе. Друг опять обратил глаза к тексту, дочитал и перевернул страницу.
– Да так, сочинение одного современного писюна.

– Кого? – переспросил я удивлённо.
– Ну, писателя. И, между прочим, наверное, неплохого. Уже двадцать страниц прочитал, а так и не понял, куда и к чему он клонит.

– Я тоже не понял, как ты его назвал? У него что, ерундовская фамилия?
– Нормальная у него фамилия. – Друг положил закладку, закрыл книгу и отложил её в сторону. – Но он же писатель, следовательно, «писюн».
– Почему ты так говоришь?!

– Да потому что всё, производимое писателем можно назвать одним словом – «ПИСЬ». Кем бы он ни был и что бы ни писал, он всегда создаёт буквопись, слогопись, словопись, фразопись. Вот сочинил он замечательный абзац – получите первопись, сочинил другой – нате вам «пись-пись», накропал третий – «пись-пись-пись». А если измыслил сотню абзацев – тут уж целый ПИСЕПАД низвергается на читателей.

Друг оживился, я почувствовал, что расположение духа его стало улучшаться. Решив поддержать процесс повышения его настроения, ввернул, – а как же тогда быть с писательницами? У них же нет того, что есть у писателей.
– Чего у них нет? – вопросил Мой Друг. – Есть прекрасные писюньи. И всё что надобно у них имеется.   
– А писюна-то у них нет. Какие же они без него писюньи?!

– М-да… кто же они такие, наши милые литераторши? – Друг опустил голову и задумался.
– Я, кажется, знаю выход. Если и женщина, и муж её, оба занимаются литературным трудом и, соответственно, писетворчеством, то мы вправе назвать её писюньей, поскольку муж её – писюн. А вот если женщина создаёт свои писетворения одна, без мужа писюна, то можно наречь её именем «ВЕЛИКАЯ ПИСЬЯ». 

– Ах, вот так вот, ну что ж… Но может им не совсем понравится такое их уж слишком необычное определение? .. 
 И мы с Другом засмеялись. Настроение его, наконец, вошло в норму.