Зыбкая Глава5

Глава 5

Вдруг Дики с удивлением подумал: «А что же я все смотрю в стену, если там, за дверью, целый мир? Лес, птицы, которых я еще не видел? Может, и озеро там есть?» Эта мысль пронзила его как молния, и он легко поднялся на ноги. Сразу же зачесалось ухо, в носу засвербело невыносимо, и Дики чихнул. Очень громко чихнул, или так показалось в тишине дома, отчего рыжая кошка вздрогнула и отскочила в сторону. Кошка? Но Тая черная, значит, это не Тая.
- Как тебя зовут, кошка?
- Думаешь, она ответит тебе? – ухмыльнулся отец. Он уже поднялся с пола и покачивал головой вправо-влево, разминая шею. – У каждой вейлы своя кошка. Если появилась кошка, то и вейла скоро явится.
- Почему?
- Не знаю. У вейлы спросишь, она-то точно знает почему, – он подошел к Таке, ладонью провел по её лбу. - А сейчас давай-ка пойдем к самоходке собираться в дорогу.
- Сейчас, я только… - Дики выскочил из дома в поисках подходящих кустов. «И штаны не забыть снять, а то вдруг я уже заразился беспамятством той стороны, вот и пялился на стену и ничего не хотел!»
По пути к самоходке он увидел еще одну кошку, черную с белыми лапами, и вспомнил, что придет не одна вейла, а две.
- Эй, Дики! Ты где там? – отец уже достал из кузова два бака. – Вот, набери воды.
- А где?
- Вон там у леса есть ручей.
Дики взял баки, повернулся, сделал пару шагов и остановился:
- А какой на той стороне лес?
- Такой же, как и здесь.
- Жаль, - вздохнул Дики. Ему так хотелось увидеть какой-нибудь другой лес, из настоящих деревьев, по которым можно забираться вверх. Но настоящие деревья – яблони  – росли только в поселках. Да и то потому, что были нужны людям. Там, где нет людей, некому вычищать землю от бабмбука. Конечно, у него вкусные стебли, листья широкие и мягкие, из семян кашу варят…
- Но это вовсе не настоящий бамбук, - так отец говорил однажды, когда самоходка застряла на заросшей дороге. -  Настоящий сгинул давным-давно, да и вообще не рос в этой местности. А то, что сейчас называют бамбуком – это дальневосточная гречиха. Она и в древние времена вырастала огромной, а теперь погода позволяет ей превратить весь мир в высоченный лес.
Но Дики плохо запоминал бессмысленные для него названия и слова, поэтому  и забыл об этом разговоре, только сейчас почему-то вспомнил…
- Сын, очнись. Иди за водой. Пойми, мне трудно быть здесь. Так что поторопись.
И Дики побежал за водой. Все думал: а вдруг отец не выдержит и прыгнет в Зыбкую, пока сын набирает воды? И торопил воду в ручье: быстрей, быстрей заливайся. И злился на свои руки, потому что мокрые отяжелевшие баки все время выскальзывали. И ругался на плотные заросли бамбука за то, что мешали двигаться быстро… Увидев, что отец развернул самоходку и что-то проверяет в движке, вздохнул с облегчением. Баки сразу стали легче, лес – не таким плотным.
- Вот. Набрал.
- Быстро ты управился. Ну, теперь надевай рюкзак, я закину в него баки.
- Зачем? – Дики накинул на плечи лямки, повернулся к отцу спиной. – Я думал это тебе в дорогу.
- Я наберу себе где-нибудь по пути. А это для тебя. В Зыбкой очень хочется пить, а есть не хочется совсем. Но дело не только в жажде. Не тяжело?
- Нет, - Дики пошевелил плечами, примериваясь к рюкзаку. Он еще ни разу не носил его, а зачем, если все грузы везет самоходка? – Непривычно просто.
- Ну, придется тебе привыкнуть. Постой еще ровно, я подтяну лямки. Так вот. Зыбкая что-то меняет в воде. Когда ты выйдешь на ту сторону, вода превратится в лекарство от любой болезни. Стоит дать человеку глоток, и он выздоровеет, чем бы не болел.
- И Таке я тоже принесу воду?
- Если вернешься. Ты можешь и там остаться, а кто-то из стражей донесет глоток воды для Таки с той стороны на эту. И она уйдет в свой в поселок, если, конечно, захочет. Поэтому постарайся пить поменьше, чтобы вылечить как можно больше людей.
- А если мне будет очень-очень хотеться пить, то как…
- Если вейла поймет, что ты думаешь об утолении собственной жажды больше, чем о нуждах других людей, то просто перестанет держать под тобой песок.
- Зачем ты врешь, Страж?
Голос был тихий, певучий, но Дики все равно вздрогнул от неожиданности и резко обернулся, задев рюкзаком отца. Позади них стояла вейла. Высокая. Нет, просто чуть выше женщин, которых Дики обычно видел в поселках. Голова без волос. Глаза большие и какие-то прозрачные. Сама тонкая, вся узкая как молодая поросль бамбука. Да, именно так. Поросль всегда выглядит слабой, а потом вдруг превращается в дерево, которое даже ураган сломать не может. Вот и в вейле была какая-то внутренняя сила, которая держит её, тонкую, и не дает сломаться. Рыжая кошка терлась о штанину её комбинезона.
- Вейла несет миру жизнь, а не смерть. Это Зыбкая забирает тех, кто думает только о себе. Уезжай, пока совсем не заврался.
Отец как-то сник, не стал спорить, и словно стал ниже ростом:
- Да, сын. Это всё Зыбкая. Пойду, взгляну на неё, на последок…
- Нет! – Дики схватил его за руку. – Не ходи! Пожалуйста! Вейла, скажи ему, чтобы не ходил!
- Вейла не вмешивается в решения других людей, - все так же спокойно ответила вейла. И Дики сразу разозлился на нее за это спокойствие. Было в нем что-то такое же безразличное как в том Дики, что смотрел неотрывно на серую стену.
Отец вдруг развернулся и крепко обнял сына:
- Ты будешь настоящим Стражем, Дики. Я сделал все, чтобы ты стал таким. Мне и вправду пора уезжать.
- Только не уезжай очень далеко. Иначе я буду искать тебя совсем долго, когда вернусь.
Отец отпустил его, залез в самоходку и крикнул оттуда:
- Подойди-ка, Дики. Вот, возьми. Мне она не нужна, я выучил окраины этого мира почти наизусть. А тебе пригодится, - и тут же обвел на карте карандашом два поселка:
- Я буду где-то здесь. Обещаю ждать.
- А ты больше ничего не хочешь рассказать сыну, Страж? Он должен знать о…
- Нет, вейла. Я не могу. Скажи ему сама, если это действительно важно, - крикнул отец из кабины.
Самоходка резко сорвалась с места и покатила прочь. Дики сначала хотел смотреть вслед, пока она не исчезнет из вида, но откуда-то с неба навалилась такая тяжесть, что он сел на землю, согнул колени и спрятал в них лицо. Кошка подбежала, стала тереться о ноги и мурчать. Дики не глядя положил ей на голову руку, чуть погладил. Вейла тоже подошла, села рядом и провела рукой по его волосам:
- Наверное, у тебя рюкзак тяжелый, вот и трудно с таким стоять, да?
- Угу, - буркнул Дики, не поднимая головы. Не хотел, чтобы вейла видела его слезы. И не хотел, чтобы она убирала руку.– А ты – моя мама?
- Не знаю. Мы не запоминаем детей.
- Почему? Вам все равно?
- Нет смысла любить только своего ребенка, если можно любить всех-всех детей мира.
- Странно.
- Нет. Если ты разделяешь мир на свое и чужое, то любишь только маленький кусочек под названием «свое». А если не разделяешь, то любишь весь мир целиком.
- А мне не нужны все мамы в мире. - - он наконец поднял голову и посмотрел на дорогу. Самоходка уже пропала, даже облака пыли не осталось. Дики скинул руку вейлы и резко поднялся на ноги. - Мне нужна только одна моя мама! И отец - только один!
От его крика кошка шарахнулась в сторону и выгнула спину, а вейла лишь улыбнулась и плавно поднялась с земли. «Ну точно – как поросль. На нее наступают, а она выпрямляется как ни в чем не бывало. Не вейла, а ветка!» - подумалось Дики, и злость пропала. 
- Если ты отдохнул, то отправимся на ту сторону. Чем раньше уйдем, тем быстрей ты вернешься к отцу. Иди за мной.

продолжение http://www.proza.ru/2017/07/30/250