О жене Константина Коровина Анне Фидлер

                В Русской частной опере Константин Коровин встретил свою будущую супругу  Анну Яковлевну Фидлер.  Венчание художника и певицы состоялось в 1897 году. В том же году у них родился сын Алексей. Бытует мнение, что брак был случайным, он был молод, она была хористкой в Харькове.

                Анну Яковлевну вы можете увидеть на полотне «Бумажные фонари». В письмах и записных книжках Константин Коровин сетует на непонимание в семье, с женой. Тем не менее Анна Яковлевна перенесла с ним все тяготы жизни в эмиграции.
 Брак был странный и грустный. Коровин ни разу не написал ее портрет (по крайней мере таковой неизвестен), ни разу не упомянул се на страницах своих очерков и рассказов, где проходят все близкие ему люди. Он долго жил с ней тайно, не оформляя брака, и венчался, кажется, уже после рождения ребенка (сын Алексей появился на свет в 1897 году). Никогда не приводил к ней друзей, хотя остальные его романы (и до, и после женитьбы) протекали открыто и весело.
 
               Дарил ли он ей драгоценные камни, которые очень любил за красоту игры и сам постоянно носил? Известно, что жене своего лучшего друга, когда были деньги, дарил драгоценности с сапфирами и жемчугом, упрекая Серова, что тот не покупает Ольге Федоровне украшений. Хочется думать, что и Анне Яковлевне перепала эта толика мирских радостей. Радостями же семейной жизни, видимо, она оказалась обделена.
 
               По отдельным сохранившимся воспоминаниям, она любила мужа, но была слишком мещаниста и совсем не понимала его. «Живет Костя одиноко, - писал в дневнике Переплетчиков в 1902 году, - есть у него подруга Анна Яковлевна, любит она его до самозабвения, переносит все его чудачества и капризы». Конечно, и богемистый художник для семьи, как говорится, не подарок.
 
           Но и у него были серьезные причины постоянно бежать из дома. В 1910 году Коровин писал: «...Она подрывает всю нравственную основу человека. Все ложь, обман, насилие, приставание, прочие свойства... Усталость позы, лень, невнимание и презрение даже к делу,- во всем, чем я занят». Последнее было особенно больно Коровину и, вероятно, полностью отвращало от жены, связь с которой не прерывал только из-за сына.

       Всеволод Мамонтов писал: «Знаю хорошо, как он обожал сына Лешу и как бестолково воспитал его». Он же замечал, что беспорядок в квартире Коровиных был «невообразимый» и приходилось только удивляться, как это допускает его жена. А дочь Серова вспоминала, что Коровин нередко прибегал к отцу, вызывал его на лестницу и там, взволнованный, обсуждал с ним свои семейные конфликты.
 
         Такие отношения сохранились до конца дней. Правда, во время войны и революции трудности, да и возраст изменили Анну Яковлевну. Она стала тучной и «сумрачной» женщиной, которая взяла на себя тяготы бытовых забот о муже и сыне-калеке.

            Жизнь на чужбине оказалась крайне тяжелой. Несмотря на почти поденную работу, денег постоянно не хватало. Сын его, Алексей, тоже ставший художником, был инвалидом (в юности попал под трамвай) и в придачу страдал манией преследования. Он даже поколачивал отца из-за того, что тот мало зарабатывал. Жизнь семьи стала еще тяжелее после того, как у Коровина родился внук.
            Художник находился в постоянном поиске средств к существованию. Он умер в 1939-м от внезапного сердечного приступа во время одной из первых бомбардировок Парижа немецкими войсками. За два года до смерти Коровин с грустью говорил своему знакомому о жене: «Она ничего не понимает! Я одинок. Поймите: я — одинок!» Похороны Коровина напоминали похороны бездомного, так как помочь деньгами семье никто не захотел…
        Конечно, он и сам, наверное, был виноват. «Написанные художником прекрасные розы достаются публике, шипы остаются дома», - писал Вышеславцев.