Котя

                Лена возвращалась из магазина. Возле дома она отобрала у ребятишек маленького котёнка. Довольная больше котёнком, чем покупками, Лена принесла его домой,  и мы с ней стали его разглядывать. Это был полосато-тигровый кот, с чёрной кляксой на носу. От кошкиной тити он был уже отъят, но самостоятельно есть ещё не умел. Мы показали кота детям. А те быстро сообразили, как с ним обращаться. Для начала, дали ему имя Котя. А кормили из пипеточки. Кот захлёбывался молоком, пытался вырваться из рук, и больно царапался.

                Хвостишкой кот управлять тоже не умел. Он торчал у кота, как жало скорпиона, цеплялся за портьеры, и кот,на крашеном полу, буксовал всеми лапами. Его любимым занятием было изучать нос Лены. Он забирался по её платью или кофточке, до самого её подбородка, и трогал нос лапой. Лена хохотала, а кот пытался шипеть на неё, да так смешно, что я невольно улыбался, глядя на эту живую картину.

                Мальчишки склеили из ватмана дом для Коти. Написали на нём «Гостиница». Кот, прилично подросший, буквально за короткий срок, изорвал дом в клочья. Мальчишки пожаловались маме. Она сказала, что наверное ему в домике тесно было.

                Тогда мальчишки склеили ещё один дом, более просторный, постелили в него маленький матрасик. Но и этот дом Котя изорвал. Зато, матрасик он перетащил в мусорное ведро и там спал. Чем оно привлекло кота? Одному ему было известно.

                Котя обладал огромной прыгучестью. И породы он был не тигровой, а, скорее —   рысьей, поскольку мог бы допрыгнуть до люстры, если бы ещё подрос. Он легко взлетал с пола на стол, со стола на шифоньер. А с шифоньера на пол. После молока он перешёл на жареную рыбу и играл ей, словно, пойманной мышью. Подпрыгивал вместе с ней, ловил тушку лапами, а потом, с диким рычанием, съедал.

                Вдобавок к домашней рыбе, он ловил мух на подоконнике.  Удар лапой был у кота точный. Он бил в то место, куда должна была сесть муха, и никогда не промахивался.
 - Видимо, мама у Коти была дикой кошкой. Потому и сам он дикий, – сказал я в адрес кота. Он бы может и не был таким агрессивным, но Алёше нравилось гладить его против шерсти.
- Это чтобы он пушистым был, – надменно ворчал Алёша. А Котя бросался на него, как на злейшего врага.
 
                Зато, Максима кот уважал. Тот гладил его, как положено, по шерсти, при этом приговаривая:
 - Котенька, хорошенький, тигрёнок мой маленький…
И Котя, довольный, мурлыкал и ластился к Максиму.
- Доброту он лучше понимает, чем издёвки, – говорил старший брат Алёшке, но тот и слушать не хотел.

                А ещё, излюбленным Котиным местом был ученический портфель. Он прятался там, среди учебников и тетрадей, и считал, что его никто не видит. Но хвост! Он выдавал место нахождения кота.
- Знать, Котю тянуло к обучению, – так заключили мальчишки. Кот лез в тетради, пытался  отобрать у Максима и Алёши ручки, а те не отдавали. Потому  тетради украшали постоянные каракули.

               Любил Котя играть в детские игрушки. Для начала, он их воровал у детей, хватал  зубами и удирал.  Особенно ему нравилось таскать  пластмассовую самоходную мышь. Он ловил её, как настоящий охотник. И при этом глаза его алчно блестели. Но видя, что мальчишки стараются не обращать на кота внимания, он бросал украденную игрушку и приходил за другой.

               Мальчишки считали его симпатичным котиком. Им нравилась его пушистая шёрстка, мягкое брюшко. И глазки у Коти были понимающими. Мальчишки играли с котом в догонялки, в прятки. Котя с удовольствием включался в детские игры.

               А как-то, Алёша и Максим сидели на диване и смотрели мультики. На коленях у них стояло по тарелке с рыбой. Это была единственная пища, которую Котя ел, кроме мух, конечно. Максимину рыбу кот не тронул, а съел Алёшину и даже тарелку чисто вылизал. Алёша, увлечённый фильмом, конечно же не видел Котиной агрессии.  А кот, потом, стал подлизываться к мальчишкам, мурлыкать, тыкаться мордочкой под мышки, щекотать усами уши и лизать шершавым язычком макушки.

                Алёша сначала осерчал, а потом, проревевшись, дал полизать коту свою ладошку. Лена, видя такое дело, принесла Алёше ещё рыбы. А тот великодушно угостил кота. Друг ведь.

                Однажды, распрыгавшись, кот закрылся в туалете. И как он умудрился? Ума не приложу. Защёлка тугая была, и взрослому человеку не всегда поддавалась. А тут… щелчок, и кот оказался взаперти.

                Как я ни старался вразумить его, чтобы он снова ударил лапой по защёлке, но в обратную сторону, кот не понимал. Он только понял, что надо орать и грызть зубами злополучный затвор. Но вдруг, опять щелчок, и… дверь в туалет открылась.
- Здравствуй,  Котенька! – обрадовались мальчишки. Да и мне случилось облегчение. Так уж не хотелось дверь ломать!

                Кота и купать приспособились. Сначала все руки у меня и Лены были в укусах и царапинах. А потом мы начали укладывать Котю на деревянную решётку. Её используют, чтобы сидеть в ванне. Зато, Котя кусал и царапал её, сколько хотел. Его и намылить можно было, без кошачьих эксцессов, и смыть мыло из душика, протереть полотенцем. А уж улечься спать он мог и без нашей помощи.

                Как-то жарким летним днём мальчишки увидели, что Котя идёт с балкона, а на мордочке — пена.
 - Папа, смотри, что это с ним! – закричал Максим.
 Я увидел, что Котя еле стоит на ногах.
 - Пьяный ваш Котя, скипидару, видимо, напился, – определил я.
 - Как это, пьяный? – возмутился Максим. – Кто его напоил?..
 - Да никто. Сам отведал. Опрокинул бутылку со скипидаром, что на балконе стояла, и налакался из лужицы.
 - И что теперь делать? – спросил озабоченный Максим.
- Попробуем промыть ему желудок…

                Я налил в Котю воды, встряхнул его несколько раз, потом, вылил воду в ванну. А кота отжал, как половую тряпку.
- Теперь ему проспаться надо. Алкаш столько не выпьет, а он осилил. Крепенький котик. Головка, правда, поболит немного, но ничего страшного. Впредь, будет знать, что творит, – смеялся я. А Котя отзывался раскатистым храпом.


Хорошим был котиком, наш воспитанник, но пришлось с ним расстаться –  семья уезжала из Навои. А Котю забрал мой коллега по работе, и назвал его почему-то Никанором. Как он объяснил потом, это настоящее имя взрослого кота.
 - Надо было Котю с собой забрать, – твердили мне мальчишки и подрастающая дочь Света. – Жалко котика. И он к нам привык, и мы к нему.
- Жалко, конечно, но… – и я тяжело вздохнул.

                А Максиму, в вагоне, по ночам, как он сам мне потом рассказывал, Котя  мурлыкал на ушко свои кошачьи сказки и щекотал своими усами. Максим просыпался и видел, что рядом, кроме Алёши,  Светы и нас с Леной, никого нет. Он тихо плакал до самого восхода солнца, вспоминая своего друга…

                06.07.17г.