Претензия досудебная

Претензия, Или как  наказать банк
Досудебное урегулирование

Скажу только, что этот районный город был старинным, с героической историей и множеством древних церквей и соборов.
 Какого-то крупного производства в городе не было, люди жили за счет продажи туристам немудреных сувенирных поделок, за счет собственных огородов и садов, которые в здешних местах давали отличные урожаи.
Как и положено в XXI веке, в городе было очень много банков.
 Вернее, филиалов крупнейших российских банков. Денег у населения практически не было, хранить в банках было нечего, но филиалы почему-то росли как грибы после дождя. Только что на этом месте стоял полуразвалившийся домишко и глядь - за месяц домишко превратился в приличный банковский офис с вывеской, охраной на входе и шеренгой дорогих машин у ворот, принадлежащих сотрудникам банка.
 По утрам сотрудники - мужчины приезжали на работу в строгих костюмах и галстуках, дамы - в модных нарядах. Приезд на своей иномарке был священным ритуалом, своеобразным жестом приобщения  к высшей банкирской касте, поэтому приезжали все, даже те, кому можно было за пять минут дойти до работы пешком. Лопни, но держи фасон, пел Леонид Утесов! Поэтому лопали, но держали.
Был в древнем городке и небольшой бизнес.
Провинциальный бизнес строится исключительно на продаже и перепродаже, купил в областном центре или в Москве подешевле, продал у себя подороже. Не важно что: продукты, одежду, мебель, машины - все что угодно, прибыль формируется за счет разницы в цене и начинается прибыль примерно с 10 тысяч рублей. То есть, если за день, что маловероятно, или за неделю, что вполне возможно, продал товара на 10 тысяч - сразу вырисовывается прибыль. Пусть небольшая, но прибыль, этакий  наварчик, который впоследствии позволит закупить больше товаров, продуктов, бытовых электроприборов - всего. Кое-что остается и в кармане предпринимателя.
Самым "крутым" предпринимателем в городе был Вячеслав Серостанов. Ему принадлежали три продуктовых магазина, сток-магазин, торгующий конфискатом, похоронное бюро и кабельная сеть местного телевидения. Телевидение транслировало 40 центральных каналов, на обычную же антенну можно было с трудом смотреть только два - РТР и 1 канал. Понятно, что от клиентов не было отбоя, услуга предоставлялась всего за 150 рублей в месяц.
Поначалу Серостанов даже завел корреспондентов и ежедневные новости, но быстро отказался от расточительной затеи. Новостей в городе было оскорбительно мало, а рекламы вообще никакой. Местные предприниматели упорно не хотели себя рекламировать. Они даже готовы были приплатить Серостанову, только бы об их бизнесе нигде не упоминалось. Серостанов два месяца платил корреспондентам зарплату, потом скрупулезно все просчитал и прослезился. Доходов никаких, одни убытки. Корреспондентов он разогнал, оставив только трех дежурных в операторской, которые круглосуточно следили за качеством транслируемой картинки и оперативно устраняли возникающие неполадки.
В середине левитановской золотой осени у Серостанова возник конфликт с одним из банков. Не буду распространятся, что именно не поделили банкиры и предприниматель. Скажу только, что речь шла о несправедливых, по мнению Серостанова, комиссионных платежах и оплате - тоже несправедливой - за обслуживание счета. Все это тонкие юридические материи, совершенно не интересные читателю.
Конфликт возник как-то сразу, до этого Серостанов не имел к банку никаких претензий, а банк с удовольствием обслуживал выгодного клиента. Очевидно, аналитики банка все еще раз просчитали и решили, что с процветающего бизнеса можно брать больше, чем брали ранее. Решили в одностороннем порядке, и Серостанов был очень удивлен и рассержен столь несправедливым финансовым выпадом.
Когда бизнесмен публично заявил о своем несогласии с действиями банка, ему вежливо но твердо и не без ехидства сказали: "Пишите претензию, мы ее будем рассматривать 60 дней, а потом все равно откажем". То есть прямо так не сказали - откажем, однако намекнули на отказ весьма прозрачно.
 Серостанов был возмущен до глубины души и решил бороться до конца. 
Он сразу сообразил, что банкиры не учли главного - того, что он был монополистом в поставках тесаного камня для памятников, фундаментов для могильных цветочниц и всего прочего, необходимого для достойного погребения на местном кладбище. Свои юристы быстро нашли зацепку в законах, где ничего не говорится о том, что претензии и другие документы должны писаться на бумаге. Серостанову очень понравилась эта зацепка и он решил проучить банк на всю жизнь. Со мной, де, шутки плохи, я вас научу любить Родину, бизнес и меня, Серостанова!
Через пару дней Серостанов выставил банку претензию, в письменном виде, как и требовалось.
Тихим воскресным вечером на тяжелом грузовике Претензию провезли по городу. Возле запертого офиса банка Претензию аккуратно выгрузили из кузова и с помощью тяжелого крана установили на крылечке, как раз под вывеской со временем работы банка.
В понедельник утром началось главное, то, над чем вволю посмеялся весь город. Быстро выяснилось, что Претензия немножко мешает работникам банка попасть в родной офис. Хотя Претензия была сама по себе довольно скромной - небольшая, центнеров в пять мраморная плита, на которой, собственно, и  была выбита претензия к банку. Со всеми реквизитами, включая адрес Серостанова для надлежащего ответа.
Банкиры сначала растерялись, потом возмутились, потом вызвали милицию.
 Милиция в небольшом городе - это разговор особый. Я говорю милиция, потому что полиции еще не было, как не было никакой переаттестации. Муниципальных милиционеров единственного в городе отделения  все жители знали в лицо. Милиционеры служили на одном месте лет по пятнадцать-двадцать и тоже прекрасно знали всех и вся. Они хорошо понимали, с кем можно и нужно ссориться, а кого лучше не трогать во избежании негативных последствий.
 Серостанова уже лет пять не трогали, трогать себе дороже, поэтому милиция подошла к разбору факта водружения камня философски: никакого преступления здесь нет, на лицо   гражданско-правовые отношения.  Это ваши личные дела, решайте вопрос с предпринимателем в суде общей юрисдикции, а еще лучше у мирового судьи.
Милиция уехала, Претензия осталась на крыльце.
Худенькие секретарши, коих в банке было две, сумели-таки проскользнуть в полуоткрытую дверь. Директор филиала, отличавшийся мощным телосложением и выдающимся животом, даже не предпринимал попыток проникнуть на свое рабочее место. Он приказал убрать Претензию любым способом до десяти часов утра.
 Приказать легко, выполнить приказание трудно. Выяснилось, что все тот же Серостанов был единственным в городе владельцем многоосного трейлера-крана, без которого вывести Претензию не представлялось возможным.
Тогда банкиры проявили сноровку и вызвали к офису трактор. Претензию подцепили тросами и попытались хотя бы сдвинуть в крыльца на улицу. Но тут в процесс вмешались наши знакомые милиционеры, которые опять появились у дверей банка. Трактористу и наиболее ретивым поборникам справедливости было строго указано на недопустимость захламления проезжей части. Самый главный милиционер, сорокалетний капитан, пригрозил банку  штрафом.  Банкиры отступили.
Самым дородным из них пришлось проникать на рабочие места через окна. Клиенты банка вежливо отказались от этой затеи и предпочли пойти в другие банки. За весь день не было ни одного клиента, зато весь город  угорал со смеху, смакуя подробности пикантной ситуации. Как водится, молва здорово приукрасила конфликт, появились колоритные "подробности", которых в действительности не было. Репутация банка пошатнулась.
На следующий день судья городского суда, выслушав жалобу банка, отказался в порядке обеспечительной меры требовать у Серостанова аннулировать претензию. Более того, выяснилось, что банк не имеет права отвергать претензию по мотивам использования не бумажных материалов. Банк должен поместить ее в архив и срочно рассмотреть в соответствии с собственным порядком и уставом.
На свои рабочие места банкиры опять пробирались через окна, и на сей раз под любопытными взглядами многочисленных зевак. И многочисленные комментарии от них же.
На третий день нанятая банком бригада рабочих с отбойными молотками все-таки раздолбала  Претензию до кусков перевозимых размеров. В этот же день Серостанов позвонил в банк и вежливо поинтересовался результатами рассмотрения претензии. Результатов не было. Ничего вразумительного банкиры не могли сказать. Тогда Серостанов пообещал выставить новую претензию, уже на трех страницах. Директор филиала срочно собрал старших сотрудников. Два часа за закрытой дверью решался сложнейший вопрос: как быть, что делать и кто виноват. В конце концов банк решил не доводить дело до новой Претензии и срочно отменил для Серостанова все комиссии.
Так что досудебное урегулирование может быть очень эффективной мерой в отдельно взятом старинном городке.
Сергей Муравкин