Один на миллион

- Вы знаете, юноша, что сильно пахнете? - сказал маленький носатый человек, вместо приветствия, входя в кают-компанию.
- Да что Вы говорите, неужели розами? - мрачно съязвил я.
- Нет, отнюдь, не розами и даже не ландышами серебристыми. - ответил он невозмутимо - Вы пахнете вчерашней попойкой. Главная нота Вашего аромата дрянной табак, перегар от виски это нота сердца, ну и шлейфом несвежие носки.- Носатый уселся в кресло и понюхав содержимое моего бокала, продолжил всё так же невозмутимо - Яблочный сок? Одобряю. Мммм... - он на секунду задумался - микс из “Семеренко” и “Славы победителю” свежевыжатый, вполне нормально с похмелья, хотя капустный рассол и эффективнее.
"Вот же сволочь. Лучше бы привлекли к этому делу собаку" - вяло думал я, захотелось ему врезать, но у меня даже говорить сил не было. Голова жутко болела после вчерашних возлияний. К тому же отключившись около трёх ночи, я проспал всего часа два, и был разбужен телефонным звонком, который противным голосом шефа, велел мне немедленно явиться в космопорт для получения инструкций.

- Иванов Иванов - вздохнул шеф, глядя на мою помятую одежду и физиономию. - У нас срочное дело. Вот, быстренько входи в курс, - и протянул мне пухлую папку. Потом, видимо, пожалел и изложил краткое содержание в устной форме.
Оказалось, что мне предстояло найти некоего Зыбалдона Хрума. Он умыкнул какой-то ужасно ценный артефакт из частной коллекции весьма уважаемого и известного во всей галактике археолога, и испарился.
- След его теряется где-то в районе Проксима Центавры. - продолжил своё повествование шеф.- Но главная проблема заключается в том, что этот Хрум сириусянец, а сириусянцы могут изменять свои конфигурации моментально и без усилий. Вот только что ты беседовал с тучным лысым усатым отцом семейства, и тут же бац, и перед тобой юная блондиночка. Хорошенькая, хотя и с усами. Ты успеваешь только моргнуть, а усов у девицы уже нет, да и не девица это, а лошадь серая в яблоках, и тыгыдык-тыгыдык, только её и видели. В общем, единственная возможность его опознать - по запаху. И нет, Иванов, не нужно бежать к Пузикову за Бобиком. Да потому, Иванов, что собаки не могут распознать этот специфический запах, только человек и то далеко не всякий, один на миллион. Так что давай, давай, в темпе на борт служебной космояхты, там тебя уже ждёт твой уникальный напарник.
"И повежливее там с ним!"Услышал я уже на бегу.
А ещё через час мы летели к рукаву Ориона, где на одном из спутников красного карлика Проксима Центавра засел  сириусянец, из-за которого мне сейчас приходилось терпеть общество этого надменного уникума. Да ещё и выслушивать, что от меня, видите ли шлейф вонючих носков.

Я сделал глоток сока и сухо представился.
- Сергей Иванов, лейтенант земного филиала межгалактической полиции.
- Мойдодыров Глеб Валентинович. Нюхач.
Он энергично потряс мою протянутую руку и вдруг улыбнулся совершенно детской улыбкой.
- Мне жаль, что я оказался лучше собаки - будто прочитав мои мысли, сказал он. - Давайте на ты,Сергей, всё-таки работать вместе предстоит.
Лететь до Проксимы Центавра b было около 1,3 парсека, то есть трое земных суток. Я выпил таблетку аспирина и пошёл к себе в каюту. Проснулся я только утром следующего дня от голода. Приняв душ и надев наконец свежую одежду и чистые носки я отправился в кают-компанию завтракать.
 
Мой напарник уже сидел за столом и пил кофе.
- Сергей! Ну наконец-то! - радостно воскликнул он.-
Присаживайся, кофе замечательный, аромат безукоризненный - Мойдодыров поднёс чашечку к своему мясистому носу и с шумом втянул воздух - Букет из карамели и горького апельсина, с травяным оттенком саванны. - он блаженно улыбнулся.
Оставшиеся два дня пути мы с Мойдодыровым развлекались тем, что с завязанными глазами угадывали состав поданных блюд по запаху. Я угадал только два раза: яичницу с беконом и жареную картошку. Глеб Валентинович же, своим уникальным носом, мгновенно распознавал все составляющие. сложнейших блюд. Конечно я проникся. Так что по прибытии на Проксиму b мы были почти друзьями.

Поиски сириусянца заняли неделю и были похожи на приятную и увлекательную экспедицию. Мойдодыров радостно принюхивался к запахам незнакомой планеты и пытался сассоциировать их с уже привычными земными. Он так увлёкся местной флорой, носился от цветка к цветку, то наклоняясь, то выпрямляясь, похожий на здоровенную носатую пчёлку, что мне показалось, совсем забыл о деле. Но “пчёлка” Мойдодыров трудилась не зря. К концу недели, на одной из живописных полян, Глеб Валентинович вдруг напрягся, принюхался и повёл меня в сторону корявого почти лысого дерева с большим дуплом. При этом он не выходил из роли “пчёлки”.
- Это он? - косясь на лысоватого представителя местной флоры, негромко спросил я  напарника.
- Угу, Хрум, собственною персоною - так же тихо ответил Мойдодыров и склонился к очередному псевдолютику.

Через несколько минут я сковал сириусянского “Буратино” силовым полем и доставил на борт космояхты. Артефакт  был при нём. Этот межгалактический “гений” преступного мира посчитал наилучшим тайником собственное дупло.

- Ну, прощай, Сергей. Ты знаешь, у тебя очень увлекательная профессия - Мойдодыров улыбнулся. своей детской улыбкой и пошёл к выходу из космопорта.
А я стоял и смотрел, как удаляется этот маленький смешной человечек. Один на миллион.