Чужие мысли. Глава 1

 Все повторяется. Не успел Михаил зайти в супермаркет как в голове зазвучали их мысли. Многоголосый шум был похож на работу множества радиостанций, которые неизвестный техник переключает как ему вздумается.
 "Если бы они все знали, как они мне ненавистны!", - думал Михаил. Стиснув зубы, он пробирался по узким проходам между покупательских полок. У него начала болеть голова - как всегда, когда он оказывался среди большого скопления людей. Их назойливые мысли поражали его голову, съедали изнутри, заставляли страдать не только голову, но и душу. Если была бы возможность он бы громко закричал. Но мужчина знал, что нельзя привлекать их внимание, иначе их мысли превратятся из пустых и рутинных в злые. Он больше натянул капюшон на лицо и двинулся дальше.
 "Надо купить еды и убираться отсюда. Снова в тишину. Снова в мой домик в лесу, где кроме щебетания птиц и жужжания насекомых, ничего не проникает в мою голову", - слова, которые он произносил сам себе, немного успокаивали.
 "Фу, ну и урод!", - эта мысль стрелой врезалась в его голову. Он даже на мгновение замер. Но это еще можно было терпеть, он еще мог себя контролировать. Схватив с полки несколько банок тушенки, он быстро направился дальше.
 "Тебе бы в цирке выступать. В шоу уродов!", - услышал Михаил. Но слишком тихо, уже позади себя. Оборачиваться и смотреть в лицо обидчика он не стал: он может не удержать себя в руках. Накидывая в корзинку различные продукты, сильно потея, мужчина хотел поскорее убраться из магазина. Злые мысли  уже начали возникать в их головах, а это могло привести к печальным последствиям.
 Михаил почувствовал знакомое чувство печали и боли, которые опять взгромоздились на его плечи. Так было всегда, когда он встречал людей, которые в мыслях не скрывали своего отвращения к нему. Давно он не чувствовал эту ношу, стараясь как можно меньше появляться на людях и давно он не ощущал насколько больно этот груз впивается в его плечи.
 Их мысли - это была его кара за то, что он натворил в детстве. Это он внушал себе, так он пытался оправдать всех этих людей. Он знал, что они только думают о нем плохо. Никто из них не посмеет сказать гадости ему в лицо.
 "Но разве от этого лучше? Их мысли словно их слова, - знакомая вспышка загорелась где-то в глубине души. Но Михаил постарался побыстрее ее потушить. - Нет, они не виноваты."
 На кассах были очереди. По пять-шесть человек выстроились змейками. Покупатели, скорчив кислые гримасы, переминались с ноги на ногу и держали в руках корзинки с покупками. Михаил выбрал самую дальнюю кассу, у стены. Он надеялся остаться как можно менее заметным.
 "Ну и страшилище ты, парень, - услышал мужчина приятный женский голос. - Тебе бы показаться к врачу".
 Михаил крепче сжал корзинку и задрожал - его снова заметили. Он снова стал объектом чьих-то нападок.
 "Хотя по твоему внешнему виду не скажешь, что ты можешь позволить себе врача."
 Мужчина опустил глаза, стараясь лучше себя разглядеть. Длинное серое пальто, протертое в нескольких местах не светилось новизной и чистотой. Наоборот, грязные пятна располагались там и тут. Огромные ботинки с расцарапанными носами выглядывали из-под пальто. Они были покрыты толстым слоем грязи. Ботинки не видели щетки и обувного крема уже несколько лет. Еще и шарф, грубо связанный, пахнущий дымом от костра, который Михаил надевал, чтобы скрыть ужасные шрамы на шее. В общем, внешний вид его очень сильно походил на вид какого-нибудь бродяжки. Но что поделать - его всегда неохотно брали на работу. Разве что на какие-нибудь грязные, черновые работы, от которых отказывались даже самые отчаянные "работяги". Последний раз ему приходилось чистить выгребную яму, куда несколько лет сносили отходы. Вонь стояла невыносимая. Его стошнило прямо на переработанные продукты жизнедеятельности человека. А запах настолько впитался в его тело, что он чувствовал его потом пару недель.
  "В фильмах ужаса у тебя была бы главная роль какого-нибудь монстра", - продолжал милый голос. - Черт, как я могу быть настолько жестокой? Он, наверное, очень несчастный человек."
 Очередь продвигалась очень медленно. Казалось кассирша не выспалась, все она делала очень медленно. Медленно брала продукты, медленно пробивали деньги в кассе, медленно произносила слова. А может это само время замедлило свой ход? И время решило посмеяться над ним?
 "Нет, но надо все же признать, он очень страшный"
 Михаил глубоко вздохнул и сглотнул. Ему захотелось выкинуть немногочисленные продукты и убежать прочь. Сжать уши руками, чтобы быть подальше от этих мыслей. С трудом он справился с этим порывом, стараясь сохранить как можно более спокойный вид.
 Перед ним оставался один человек. Спасительный выход становился все ближе. Мужчина перед ним пробил лишь пачку сигарет. Всего лишь одну пачку! Он быстро ушел. Но также Михаил ощущал, что мысли слева от него не утихали, а значит тот, кто нелестно думал о нем, тоже приблизился к кассе.
 В голове кассирши не было ни одной плохой мысли про Михаила. Возможно она уже научилась не различать лица покупателей. Возможно они все слились для нее в одно общее лицо: вечно хмурое, скучное и недовольное. Или возможно сейчас ее занимали больше мысли о своем сыне, который в очередной раз принес вчера из школы двойку и снова по математике. По крайней мере об этом она подумала, когда кассовый аппарат с неприятным звуком пробивал хлеб и тушенку.
 "Страшилище!"
 Михаил не выдержал. Мужчина резко начал преображаться. От неловкости и смущения не осталось и следа. Он почувствовал то, что пробуждалось в нем всегда, когда таких отвратительных мыслей становилось чересчур много. И он никогда не мог себя контролировать в такой ситуации. Вспыхнуло чувство ненависти, которое дремало где-то в глубине его души и возможно всегда бы находилось там, если бы он не слышал мысли других людей. Он посмотрел налево на соседний кассовый аппарат.
 Напротив него стояла симпатичная девушка, которая выкладывала на покупательскую ленту различные продукты: от жестяной банки "Кока-колы" до свежего журнала "Космополитан". Девушка резко виновато убрала глаза вниз, когда Михаил посмотрел на нее. Она начала выкладывать продукты быстрее. А Михаил продолжал съедать ее глазами.
  "Ты узнаешь это, сука, каково быть на моем месте!", - зло подумал он, невольно сжимая в руках банку тушенки.