Переход. Эпизод 12

«Ну? Скорее, скорее, Солнышко моё, беги к маме!», - это нежный и теплый голос проникал в меня со всех сторон, стекал патокой в ушные раковины. Солнечный свет заливал всё вокруг. Умножая яркость вымазанных в зеленой гуаши кустов. Я была счастлива и неслась на встречу маме, спотыкаясь о разбросанные в песочнице игрушки. Прижимаясь к ней обхватив руками шею, я чувствовала, как радостно бьётся её сердце! «Ну что, красавица, потопали домой? Попрощайся с ребятами!», - этот голос слова музыка звучал в моей голове. Мы шли и шли, по оранжевому городу, я то и дело подпрыгивала, пытаясь нарочно наступить маме на ногу. Она же старательно пыталась не замечать этого озорства.  И улыбаясь, держала меня за руку… «Нет!!! Не надо отпустите!!!» Я лежала на большом столе, скованная по рукам и ногам. Меня окружали люди в халатах, похожих на те которые носили повара в нашем детском саду. Только у этих поваров на лицах были маски. Один из них, взял шприц. Я ужасно боялась уколов. Потому завизжала, что было силы. Сильная рука накрыла мой рот, в шею с резкой болью ворвалась игла. Мой голос исчез! Рука отпустила мою голову. Я хотела кричать, но не могла. Словно рыба я хлопала губами. А потом, потом меня стали сжимать в тисках. Кости ломались усыхая. Я становилась меньше. Боль стала привычной. Крика не было слышно. Но он был, в моей голове, надрывный обреченный вой, умирающего малыша… «Кали, Кали, очнись! Не плачь, всё уже кончилось!», - Игорь, тряс меня, пытаясь привезти в чувства. От этих рывков, я прикусила язык, жаркая соленая кровь брызнула в рот, стегнув рецепторы отрезвляющей болью. Сон, всего лишь сон. Тот старый кошмар прошлой жизни. Я обвела взглядом платформу. Крыж изрядно потрёпанный полз в мою сторону. Игорь вымазанный багровой краской, глядел на меня с испугом. На плитах в неестественном положении лежал смотритель. «Вы всё-таки справились с ним?», - сказала я, едва ворочая языком. «Нет, он сам свернул себе шею, ты же знаешь ворлаки не стабильны в зверином облике. Нам просто повезло. Больше всех досталось Крыжовнику.» Тирс, как раз подполз к нам и виновато смотрел на меня: «извини, я хотел, как лучше, а оно вона как…» «Ты молодец Крыж! И ты Игорь тоже! Спасибо вам!» «Во всяком случае, к нам не будет вопросов у патруля. Мы его не убивали, это самоубийство. Вон и стегл всё записал.» - произнес Игорь указывая на фиксатор событий. «Ты как себя чувствуешь? Вот возьми, это восстановительные капсулы. Их у нас всего две. Одна моя, вторая твоя. Но ты возьми обе, дай тирсу мою, без него мы бы вряд ли выжили.» таблетки были горькие, в купе с раненным языком ещё и обжигали кожу. Крыж слизнул с руки. Глаза его округлились и он принялся елозить лапами по голове. Изгой ушел в станционное здание.