Дерзок и опасен

Подруг не выбираю. Жизнь сама подбрасывает. Нежданно - негаданно.
Живу на восьмом этаже (седьмой год), она - на четвертом.

Свела нас судьба в связи с неожиданной смертью одной неприкаянной души... она дружила с погибшей.
Надежде лет так... за шестьдесят.
Боевая. Разговорчивая, но не болтушка. Себе на уме. Это замечательно - не люблю людей пустых,  не умных, несостоявшихся.

Надежда с полугода воспитывала внука, Никиту.
Сейчас мальчику четырнадцать.
Мальчиком назвав этого монстра, я, конечно, сначала обманулась его внешностью.
Хорошо одет. Симпатичен. Высокий ростом. Как-то заходил ко мне, бабушка что-то мне просила его принести - мы посидели, поболтали, правда - ни о чем.

Сегодня проснулась, как обычно, рано.
Поставила тесто на булочки Синнабон, мужу пообещала к утреннему кофе. Старалась и тесто подошло таким, приятным на ощущения, когда ладонями похлопываешь  по кусочку в муке, а оно дышит.  К девяти утра у меня были готовы булочки, сварено варенье из луговой клубники. Запах от вазочки с вареньем - одурманивающий. Приятно кушать, а еще приятнее угощать.

Звоню в девять часов утра Надежде:
 - Приветствую. Извините, что беспокою рано.
 - А я вчера ждала звонок.
 - Тогда извините, что поздно. Стол накрыт на двоих. Жду.
 - Чем заслужила?
 - Уважаю.
 - Тогда иду.
У меня правда стол накрыт. Чай налит. Жду соседку.
Пьем чай, едим булочки с вареньем.
 - Хочу поделиться своим горем. Можно?
Я оторопела:
 - Надь, поделись.
 - Внука воспитываю с пеленок, мать его в тюрьме, а сын мой им не занимался, работа ответственная.  Мы с дедом в него душу вкладывали, но последнее время как черт в него вселился. Не помогает нам. Денег дай. Велосипед купи. В бассейн пойду, в спортзал. Компьютер дай, сидит в нем по половине суток, учиться некогда. Мою пол, скажу:
 - Никита, помоги, попылесось.
 - Сама пылесосишь.
 - А тут, жду пенсию А ее все нет и нет. Мне приходит СМС. У меня Сбербанк Онлайн. Пошла в банк, узнать. А у меня уж снята пенсия, восемнадцать тысяч. Только сейчас мне дошло, что это внук снял.
Только это пережила, он меня послал и деда, бывшего работника ФСБ, так нецензурной бранью покрыл... что мы  с дедом заболели. Посылает нас и туда, и сюда. Вот что нам делать? Мы же его вырастили с пеленок. Он то мамой меня зовет, то бабушкой. А разнервничался, что его прихоть не исполнила - сказал:
 - Ненавижу.  Тупым ножом сердце тебе вырезал бы. Пошла ты на ...

Она заплакала. У меня кожа на спине и на руках дыбом встала от ужаса. И я плачу.
 - Сдавать его придется в приют. Отказываться от опекунства. Мы с дедом боимся, что он ночью нас убьет. А что от него можно ожидать?
Она отказалась от опекунства и Никиту приехали и забрали в приют. А сердце её, оно материнское, жалеет его, непутевого. Поехали в приют, отвезли внуку полные сумки еды. Он их отнес в комнату. Попрощался с бабушкой. вернулся в комнату, а в его продуктах мальчишка роется, лет девяти. Голодный.

Никита  повел мальчишку в сан. узел, заставил достать из унитаза кал и приказал есть, а сам снимал на смартфон, скинул видео знакомой, а она разместила в интернете. Надеждина знакомая смотрела этот ролик и плакала.
Волосы на моей голове шевелились, пока она мне это рассказывала.
У нее звонит сотовый.
 - Он, Никита.
 - Мам, забери меня, - слышу - плачет он.
 - Не могу, только через три месяца можно брать на выходные. Закон такой.
 - Нет такого закона. Да пошла ты на ...
Он отсоединился.
Пауза. Мы не можем говорить. Плачем обе.
 - Надя, ты его любишь. Прощаешь. А он пользуется.
 - Да.
Она засобиралась. Уходя, говорит:
 - Он меня оскорбит. А через пять минут:
 - Ну, прости. Дай денег на лимонад, на сок, купи мне велосипед.
В приюте Надежде сказали:
 - Он - дерзок, опасен.