Человеческая душа потёмки

Я снова пришел в свою березовую рощу (она моя, потому что я последний, кто думает о ней), со своим маленьким внуком. «А кругом весна, неба синева, солнце бьет в глаза и шу-мит листва. Нам бы жить да жить, жить бы да любить…». Я снова и снова повторяю эти слова из песни, которые так «созвучны» моему настроению. Какая поэзия! Какая мелодия! Какая прелесть эти старые березы (они для меня также молоды, как в годы моей юности), цветущий луг, по которому бегает мой внук. А как дышится, как думается среди этой красоты. Я даже не обращаю внимание на кучи мусора, которые зимой были скрыты под снегом. В голове тесно мыслям, рой идей, самых фантастических, но реализуемых, потому что человеку все по силам, всё доступно. Вот одна из них, которая стала навязчивой идеей, вернее моей мечтой…
Почему бы не возродить мою рощу? Она снова станет «нашей», посадить новые бере-зы и другие деревья, превратить ее в парк для отдыха, а не для «пикников». Боюсь, если это не сделать, то на этом месте вскоре появятся особняки наших (чужих) нуворишей. Наша (родная) власть с готовностью продаст эти несколько гектаров земли, а, может быть, отдаст в качестве вознаграждения за «добросовестный многолетний труд» своим людям. «Как не порадеть род-ному (нужному) человечку!» Конечно, за мзду - это жизненное кредо любого чиновника.
Так кто же возьмется за этот тяжкий, неблагодарный труд, связанный с беготнёй, просьбами и унижением? Но те, кто танцевал здесь, строил волейбольную площадку (Слава Никитин), пел песни о «заречной улице» (Валя Дашковский), обнимал свою «березку» (Воло-дя Логинов), приносил в рощу каждый вечер скрипучий проигрыватель и пластинки (Петя Покровский), следил за порядком (Ваня Слюсарев) уже никогда не придут в рощу. «Иных уж нет, а те далече…». Я остался один. Эта сумасбродная мысль уже много лет не дает мне по-коя.
…Ромашка подбежал ко мне и протянул пластиковую бутылку из-под пива (опять эта пресловутая бутылка!). Весеннего настроения как не бывало. Это уже не поэзия, друзья! Это наша реальность, повседневная действительность. И я молю бога, чтобы эта бутылка была первой и последней в его руках.
Мы подошли к куче мусора у кострища (после «пикника») и бросили бутылку. Роман снова убежал на лужайку, моментально, наверное, забыв об этой куче человеческих отбросов. Как хочется, что этот маленький человек никогда больше не видел подобные кучи на Земле. Но я вижу её каждый день, катаясь на лыжах в роще, когда прихожу туда, чтобы насладиться минутами сладкой тоски по ушедшей юности, вижу, как она становится все выше и выше. Да что говорить: каждый житель нашего городка видит мусор в придорожных канавах и улицах своего города. Даже зимой снег не может скрыть «с глаз долой» отходы нашей цивилизации, расщепившей атом и создавшей искусственный интеллект. Видимо, наша цивилизация еще не достигла такого уровня в своем развитии, а мозг человека настолько «засорен» мыслями о вы-живании, что не способен избавиться от отбросов своей «творческой» деятельности. Мозг че-ловека сейчас обременён совсем другим заботами: как создать искусственный интеллект, ис-кусственный «мозг», чтобы он работал вместо его природного биологического. И сбудется мечта Маниловых и Обломовых, и иже с ними. Хотя я думаю, что скоро появится и искус-ственный человек, мыслительный механизм которого будет создан из подобного «мусора». Однако через некоторое время такой «человек» сгниет от ржавчины, как мой автомобиль, и его выбросят на свалку. Слава богу, я не доживу до этого. Не кажется ли вам, друзья, что Все-вышний «создавал» человека таким же образом из материального сырья (не хочу говорить: из такого же «мусора»). Можно создать искусственный интеллект, но как создать искусственную «душу», которая не поддается никакому словесному определению. Поистине, душа - это бо-жественное начало в человеке?
Мы пришли с внуком домой, веселые, румяные, с волчьим аппетитом. Конечно, Ро-машка забыл об этой бутылке. Но я не забыл: уже много лет я натыкаюсь на брошенные бу-тылки в роще и хожу мимо этой кучи мусора, которая, кажется, становится уже выше… Эве-реста.
«Кто виноват?», «Что делать?» - задаю себе эти извечные вопросы русского интелли-гента, вернее, русского человека. Эту идею я обмозговал и «увековечил» на бумаге (думаю, что эти записки когда-нибудь найдут историки). Наконец я «созрел» и решил «достучаться» до властей. Эта мысль меня вдохновила на этот «подвиг» и несколько дней я летал словно на крыльях.
А ведь так просто, дорогой друг, «власть употребить», которую мы выбираем, «сажа-ем» себе на шею, а её представителей кормим и поим (порой сладко и до пьяна), убрать эти кучи мусора и на их месте посадить деревья.
И вот я в кабинете такого представителя, главы администрации нашего городка, быв-шего города, а теперь городского поселения (прошу не путать с поселением ссыльных в ста-линских лагерях на Колыме). Мелькнула, как молния, мысль: может когда-нибудь потомки назовут его именем нашу возрожденную березовую рощу, ставшей Парком культуры и отды-ха. Что ж, надо подумать!
Меня встретил лучезарной улыбкой (его только недавно избрали на этот пост, хотя уже отчитался о своей работе на четырех полосах местной газеты) довольно молодой человек в цивильном костюме средней руки бизнесмена. Хотя я ворвался в кабинет без очереди, без записи (к нашим «властным» руководителям надо записываться в очередь за несколько дней).
«Я вас слушаю», - сказал он, не вставая протянул руку, как и полагается государ-ственному человеку при исполнении. Я подробно описал бедственное состояние рощи, изло-жил своё предложение о возрождении рощи и создание на ее основе (месте) парка. Предложил свои услуги в качестве директора, сторожа, смотрителя, дворника (на общественных началах), но с официальным статусом.
Персидский поэт и мыслитель Саади говорил: «Если ты идешь с хромым, то подни-май ногу, чтобы его хромота не была так заметна. Если споришь, беседуешь с дураком, сдер-живай себя (свой язык), чтобы не была заметна его глупость». И я всегда придерживаюсь этой заповеди мудрого человека. Наш разговор с «головой» города закончился на оптимистических тонах. Будем надеяться. Ждем-с, мой друг! Нам не привыкать: мы ждём всю жизнь.
Ждали целый год. «Голова» не сдержал своё слово: он даже не ответил на моё пред-ложение, хотя, по закону, чиновник обязан отвечать на запросы своих избирателей.
И вот я снова (мысленно) в зале ожидания. Прокручиваю в голове предстоящий диа-лог, хотя знаю, что с чиновником трудно найти общий язык. Излагаю суть моего предложения возродить нашу рощу и превратить в парк с волейбольной площадкой или теннисным кортом, беговой дорожкой и беседками. Мой собеседник вроде не возражает, вроде согласен с моими доводами: в нашем городе (не могу называть его поселением) остался единственный зеленый уголок, где можно гулять и «отдыхать» от земных забот. Снова предлагаю свои услуги в каче-стве официального уполномоченного без заработной платы. На лице «головы» гримаса удив-ления.
Понимаю. Спрашиваю: «Конечно, в бюджете города нет денег на эти цели?»
Нет ответа.
«Может быть, следует привлечь спонсоров?» (наш «голова» богатый человек: совла-делец крупнейшего торгового центра в городе).
Молчание (продолжительное).
«Может быть, следует привлечь общественность?
Скрытый зевок и дробь пальцами по столу (время для обдумывания).
«Возродим рощу и назовем вашим именем наш будущий парк!» Конечно, я не сказал ему, но подумал об этом. А как мне хотелось «ударить» по его тщеславию, самым чувстви-тельным струнам души «слуги» народа!
Мы ещё долго говорили о благоустройстве города, о том, что в городе плохие дороги, нет канализации, грязь и мусор на улицах. «Голова» соглашался, качал головой, улыбался. Но ответа на мои конкретные вопросы я не получил, и наш виртуальный диалог закончился. И я ушёл.
Задаю себе (в пустоту) последний вопрос: «Почему у торгового центра «Апрель» (он его совладелец) летом кучи мусора, а зимой кучи снега. В то же время цены, как и эти кучи, «растут не по дням, а по часам». Ответ напрашивается сам собой: хозяин заглядывает в своё заведение, очевидно, только для того, чтобы собрать арендную плату с торговцев?
 Кстати, о ценах! Еще в 19 веке, во времена Тургенева и Достоевского, русская чинов-ничья элита и дворянская аристократия выезжали летом в Европу «на воды», буквально окку-пируя все курортные города. И там наступал «ценовой» кризис, как у нас в период разного ро-да санкций.  Для местных торговцев и лавочников наступали «золотые времена»: они подни-мали цены до небес. Знают: русские, которые приезжают на «отдых» в Европу со своими ща-ми, слугами и …цыганами, не считают деньги ни в своих карманах, ни в карманах государ-ства и купят, и съедят всё, что им не предложит цивилизованная Европа. А для европейского обывателя наступали не лучшие времена. «Ох, уж эти «русские цены» - ворчали Жаны и Фри-цы, Жизели и Луизы.
Поистине, всё возвращается на круги своя: сейчас русская бизнес-элита, вернее нуво-риши, отправляются на отдых в Старый и Новый свет с икрой, водкой и …девочками. 
…На одной из улочек какого-нибудь Баден-Бадена встретились две немецкие бюр-герши. Одна, всплеснув руками и закатив глаза, спрашивает:
 «Гретхен, опять у тебя новая шляпка. Где же ты её отхватила? Наверно в Париже? За-видую тебе!»
 «И не спрашивай, подруга. Мне только что привезли её из Парижа» (хотя она купле-на в ближайшей лавке), - отвечает другая.
«И сколько стоит?» - выпытывает первая.
«И не говори: уплатила «бешеную» цену, конечно «русскую».
«Ох, уж эти русские! Понаехали тут», - ругаются итальянские, французские, немец-кие и прочие шведские обыватели, выкладывая «русскую цену» за какой-нибудь предмет до-машнего обихода.
С тех пор в бытовом обиходе в европейских странах появилось выражение: «выло-жить русскую цену». Как всегда, виноваты русские.
Кстати, два слова о русских щах, с которыми наряду с водкой, икрой и …медведями тогда ассоциировали Россию в Европе.
У одного забытого писателя есть рассказ о том, как русские «делают бизнес» за гра-ницей. Некий разбогатевший купец из вольноотпущенных крепостных крестьян решил попы-тать счастья за рубежом России. Он отправился в Париж, где открыл магазинчик (по-русски лавку) и стал продавать русские щи в …бутылках. Конечно, он «вылетел в трубу». Но зато смеялась вся Европа и …Россия тоже.
Чем торгуют сейчас, мой друг, русские бизнесмены в Европе? Не щами в бутылках, а нефтью и газом в трубах! И европейцы не смеются, а радуются и требуют: дай больше нефти, газа, древесины, угля, алмазов, железа, водки, икры и …русских мозгов. Посмотрим, как они будут «смеяться», если Россия «закроет свою лавочку» в Европе!? Санкции, однако!
 О, времена! О, нравы!
Однако вернёмся к русским чиновником, которые не торгуют щами, а продают свою совесть. «Зачем мой собеседник пришел во власть? - спрашиваю себя. Помню: он был обыкно-венным мальчишкой, который бегал по моей улице в школу, затем через несколько лет стал крупным (по меркам нашего города) бизнесменом, как и его сын (владелец недвижимости). Слышу ответ (из пустоты): может быть эта первая «ступень» для восхождения на «вершину» власти? Но он ведь «слуга народа»? У меня нет ответа.
Но история России богата примерами проявления нашими чиновниками истинного благородства и добродетели, патриотизма и верного «слуги» Отчизны, о которых нам поведал историк, известный бытописатель Москвы в книге «Старая Москва» М. И. Пыляев.
…В 1771 году одну из столиц Российской империи постигло ужасное бедствие: в Москве открылась страшная мировая язва: в город была занесена из Турции чума. Болезнь ко-сила людей тысячами, опустошая целые кварталы. Умерших не успевали даже хоронить: их просто оставляли на улицах.
Обезумевшая чернь поддалась на провокацию: какой-то безумец обвинил во всех бе-дах церковников, и толпа бросилась избивать и убивать служителей церкви, растерзав даже архиепископа Амвросия. В городе вспыхнул бунт, «кровавый и беспощадный». Паника была настолько сильны, что из города бежали главнокомандующий, губернатор и полицмейстер. Императрица Екатерина направила в Москву генерала П. Д. Еропкина с наказом навести по-рядок в городе и локализовать очаги эпидемии. Генерал подавил бунт и наказал зачинщиков, которые учинили грабежи и погромы. Эпидемия пошла на спад. Генерал принял строгие меры по ликвидации очагов болезни.
По усмирении бунта Еропкин послал Екатерине донесение, испрашивая прощение (подумать только!) за кровопролитие. Императрица милостиво отнеслась к генералу и награ-дила его Андреевской лентой через плечо (одна из самых почетных наград), дала 20 тысяч рублей золотом и хотела пожаловать ему 4 тысячи душ крепостных крестьян. Но генерал от-казался, сказав: «Состояние имеем. К чему нам набирать лишнее». Екатерина не удовлетвори-лась этим ответом и сказала ему: «Вы ничего не требуете на угощение Москвы, не задолжали ли вы? Я заплатила бы ваши долги».
Генерал ответил: «Нет, сударыня! Я тяну ножки по одёжке, долгов не имею, и что имею, тем угощаю. Да статочное ли дело: мы будем должать, а ты, государыня, станешь за нас платить долги».
Вот так! Можем ли мы, мой друг, найти таких «слуг государевых» среди наших гу-бернаторов (чиновников). Последний по времени вопиющий по масштабам факт взяточниче-ства и казнокрадства в современной России, который потряс всю страну, случился с губерна-тором Сахалина, имя которого, не сомневаюсь, войдёт в историю российской бюрократии.       
Не хлебом единым жив человек! Поистине, человеческая душа - потёмки.
PS
Администрация городского поселения Апрелевка поддержала предложение журнали-ста Б. И. Федорова превратить в городской парк историческое место – березовую рощу на за-падной окраине города. (газета «Основа» за март 2016 года).