Чужие мысли. Глава 3

 Михаил старался не отставать от "Логана" с одним разбитым задним стоп-сигналом и заляпанными грязью номера. Он уже знал куда она едет, но чувство погони заставляло его сердце биться чаще. Мужчина радовался этому ощущению: в его скучную, никчемную жизнь оно добавляло хоть какое-то разнообразие. Но также как радовался, он его ненавидел. Он знал, что девушка обречена: ярость и злость переполняли мужчину. Он превратился в запрограмированного робота, единственной задачей которого было слово: "Убить". Убить не кого-нибудь, а эту девушку. И смерть ее должна произойти в жутких мучениях.
 "Значит я урод? - пальцы впились в руль. Костяшки побелели. - Ты считаешь, что я страшилище? Нет, я сделаю так, что твое лицо будет намного страшнее моего. Ты будешь умолять меня о пощаде."
 Он улыбнулся, обнажая почерневшие зубы. Глаза вертелись в глазницах, как два бешеных волчка. Он перешагнул грань, за которую не переходил уже почти год. Им овладело чувство мести, ненависти ко всему миру. Мысли девушки опять пробудили его ото сна. И за это ей придется заплатить.
 - Сама виновата, - хрипло произнес Михаил сам себе, - правда?
 Он посмотрел в узкую полоску зеркала заднего вида. Он увидел глаза без ресниц и бровей, и красноватую кожу, похожую на сморщенный, подсгнивший помидор...
 - Это твоя кара, за то, что произошло, - любил говорить его отец, когда напивался. Когда погибла Алена он часто напивался, а мама часто плакала у себя в спальне. - Ты виноват в ее гибели.
 "Чертов сукин сын...Как ты мог? Как ты мог! Как ты мог оставить ее одну?" - мама никогда не обвиняла Михаила в смерти сестры, но она не знала, что если она ничего не говорит - это не значит, что Михаил ее не слышит. Ведь именно после смерти сестры, когда ее забрал пожар, он стал слышать мысли других людей.
 - Это твоя кара, - очередная бутылка упала на ковер рядом с креслом и отец уставился в сына захмелевшим, злым взглядом. - Твое лицо - это твое наказание.
 Да, он оставил Алену дома одну. Да, он ушел с друзьями смотреть как "Шустрые торпеды" играют в финале за кубок города по баскетболу. Но как все они смели обвинять его в том, что он специально оставил сестру дома одну? Ведь он любил ее! Всем сердцем. Если бы он знал, что все так произойдет, он бы остался дома. Он бы сидел рядом с сестрой и оберегал бы ее от любой опасности.
 Но зачем они все говорили так о нем? Он был маленьким мальчишкой, который еще верил в то, что ни с кем из его близких никогда не может случиться ничего плохого. Он не верил ни в бога, ни в Сатану. Он верил в силу пластмассовых солдатиков, да в прочность крепостей из снега, которые с друзьями они выстраивали зимой. Слово "смерть" он слышал всего лишь пару раз и считал, что эта какая-то противная женщина, которая заставляет плакать хороших людей. И как они все смели говорить, что это он во всем виноват?
 Он виноват, что оставил Алену одну. Но в пожаре, который произошел, он был виноват не больше, чем глобальное потепление виновато в исчезновении белых носорогов в Африке.
 Он сам мог обвинить родителей в том, что они оставили маленьких детей одних, а сами уехали в город развлекаться. Была десятая годовщина их свадьбы, поэтому они решили провести тот день одни. Михаил мог обвинить каждого жителя деревни в том, что когда горел его дом, они все стояли и лишь молча наблюдали. Толпа людей, которые пришли лишь только поглазеть, чтобы потом рассказать тем, кто не видел этого зрелища. А Михаил был единственным, кто не испугался яркого огня, пышущего жаром. Его глаза слезились, в воздухе стоял невыносимый запах гари, но ему казалось, что он слышал крики сестры. Замерев от страха, слыша эти ужасные звуки, он оглядел толпу односельчан, которые тихонько перешептывались за его спиной. Он увидел их лица, осуждающие взгляды, которые обжигали его не меньше, чем зарево пожара.
 "Это ты во всем виноват" - словно говорили они. Но тогда он еще не слышал чужих мыслей, поэтому мог только предполагать. Он заплакал.
 - Миша! - снова он услышал голос Алены, а за ним детский плач. Пожар шумел как дикий ураган. Шум съедаемого огнем дома разносился по всей деревне, но Миша готов был поклясться, что слышал голос сестры. Он кинулся к дому, вытирая рукой слезы, наплевав на осторожность и на свою жизнь. Жар становился все невыносимей, огонь буквально нависал над ним, своими языками пытаясь лизнуть мальчика за светлую макушку, но он бежал. Вбежав по лестнице, которой еще не завладел огонь, он взялся за дверную ручку. Мальчик не успел почувствовать как она была раскалена, как кожа на ладони зашипела. Он дернул дверь и в тоже мгновение в лицо ударил огненный неудержимый вал, который словно поджидал его за дверью. В глазах вспыхнул яркий свет. Нос, губы, щеки, уши, лоб пронзила ужасная боль, будто на лицо ему вылили кипящую воду. Огненная волна безжалостно откинула его от дома на несколько метров, что его и спасло. Крича от боли, хватаясь изувеченными руками за лицо, он пытался еще подняться, чтобы броситься назад в дом, потому что крики сестры продолжали звучать у него в голове.
 Сестра погибла, а через несколько дней, когда Миша находился в больнице, где врачи безуспешно пытались собрать остатки его лица, он стал слышать голоса.