Коты-Самоубийцы

В прошлом люди прибегали к помощи частных детективов, когда с определённым делом не справлялась полиция. Затем научно-технически прогресс упростил технологию сыска. Полиция стала работать качественнее, а детективам осталась исключительно грязная работа по поиску информации. А сегодня, в век информационных технологий, когда почти любую информацию может предоставить интернет, частные детективы окончательно были вытеснены журналистами. И вот вам пример. Статья с сайта одного из таких журналистов.

Коты-самоубийцы

Помню момент, когда только завёл свой блог. Он очень быстро приобрёл небольшую популярность благодаря нескольким по-настоящему бомбическим материалам, за которые я до сих пор горжусь и готов приводить в пример. А всё потому что я целенаправленно шёл к своей цели и не взялся бы за это дело, не зная, что основательно к этому подготовился.

В моей деятельности всё зависит от присылаемых мне электронных писем. Это бесконечный потом тем и материалов, без которых я ни за что не справился бы. За это я благодарен как своему быстрому старту, так и тебе, дорогой читатель, за твою безутешную тягу и любопытство к расследованию каких-то странных событий.

Я делаю всё бесплатно в обмен на отказ от анонимности, желая рассказать всё в точности так, как оно есть, со всеми достоинствами и недостатками обращающихся ко мне читателей. Поэтому это скорее хобби, чем работа.

Но с ростом популярности вырос и поток присылаемых сообщений, которые в последнее время мне всё труднее фильтровать и обрабатывать. Кажется, я и потерял надежду на то, что наступит день, когда в мои руки попадётся очередной взрывной материал, который будет интересен каждому.

Но всё это просто жалобы типичного начинающего журналиста. А вот на днях ко мне пришло очень интересное письмо следующего содержания:

«Здравствуйте.

Я житель небольшого поселения Санки в Ленинградской области под Санкт-Петербургом.

Я никогда не писал письма, особенно журналистам, поэтому немного растерян. Не знаю, что писать.

У нас город небольшой, на сорок тысяч человек. На нас обрушилась трагедия. Творится какая-то нечисть. У нас во всём городе коты начали массово совершать самоубийства сбрасываясь с моста по улице Фрунзе вблизи железнодорожных путей.

Пожалуйста, помогите нам разобраться, что происходит. Я не верю в всё сверхъестественное, в отличии от многих жителей моего родного посёлка. Было бы круто, если кто-нибудь дал всем понять, что здесь ничего такого нет. Но разобраться некому. Вся надежда только на Вас.

Заранее благодарю за внимание. И прошу, ответьте как прочтёте, даже если Ваше решение будет отрицательным.»

Я немного подкорректировал письмо, чтобы вам было проще читать, не меняя суть.

Признаюсь, сначала я вообще не придал значения этому письму. И нередко удаляю все письма одной стопкой, не просматривая содержание каждой. Мне достаточно просто ознакомиться с адресантом и темой сообщения.

Но письма не исчезают бесследно. На случай моей халатности они хранятся в корзине. Иногда я её просматриваю, когда мне позвонит какой-нибудь коллега и сообщит, что я проигнорировал присланную им важную заметку. В один из таких моментов я заметил, что вдобавок удалил и просьбу читателя.

Восстановив письмо, я его внимательно прочёл, но и содержание меня не особо вдохновило. Знаете, у меня появилось ощущение, что я не зря всё-таки удалял его. Оно казалось мне нелепым по всем возможным пунктам.

Хотя я и скорее блоггер, чем журналист, но всё-таки я пытался подражать требуемым стандартам профессионализма и ответил, что мне недостаточно предоставленной информации и что готов буду заинтересоваться этим делом, как только мне пришлют больше информации.

В этом деле главное оперативно и грамотно обработать информацию. Но наличие важной и правильной информации ещё важнее.

Я не обратил внимания и на то, как ко мне вскоре пришло очередное сообщение от этого же отправителя. В нём уже не было текста, только прикреплённые файлы со скринами различных газет самых разнообразных дат, как недавние, так и пятидесятилетней давности.

Это было уже куда интереснее. Без истерик очевидца. Статьи советской газеты, написанной рукой мастера. Лет пятьдесят назад до печати иных и не допускали. Мало о чём можно было писать в то время. Поэтому лучшими были не те, кто умеет нарыть информацию, а кто лучше других её умеет оформлять.

В это городе и правда на протяжении уже практически сотни лет периодически погибали коты, сбрасываясь с моста. Нередко кто-то из местных жителей отпускал своих любимцев на охоту. Всё-таки кошачьим жизненно необходима свобода, в отличии от собак.

Затем я начал рыть в сети информацию на предмет новостей из этого странного посёлка. Вскоре я нашёл множество записей, в том числе в социальных сетях, о случаях, когда даже толстые домашнее коты, казалось бы, потерявших представление о том, что такое активный образ жизни, также сбрасывались с этого моста.

Меня это заинтересовало. Я уже был точно уверен, что данный материал не подстава. А главное моё чутьё на что-то интересное и уникальное вновь заработало. Оно меня никогда не подводило.

Я написал своему собеседнику, чтобы он мне выдал свой номер телефона, и позвонил ему:

Ж У Р Н А Л И С Т. Да, здравствуйте, Владимир?

В Л А Д И М И Р. Да, а Вы Филипп?

Ж У Р Н А Л И С Т. Да, так точно. Слушайте, Владимир, присланный Вами материал меня очень заинтересовал и я готов буду выехать в Ваш город. Только скажите, Вы могли бы меня встретить там?

В Л А Д И М И Р. Да, конечно. В любое время.

Ж У Р Н А Л И С Т. Отлично. Тогда я сброшу Вам СМС с датой и временем прибытия моего поезда, а там мы уже созвонимся, хорошо?

В Л А Д И М И Р. Да, конечно!

Мой собеседник был явно воодушевлён. Он подозревать не мог, что, отправляя мне письмо, вскоре ему уже придётся встречать меня на ЖД-станции. Что ж, ну вот такой вот я человек. Азартный на жизнь.

Ж У Р Н А Л И С Т. Тогда до скорого. Только учтите, что я не помчусь в скором времени. Приеду где-то в течение следующей недели. Хорошо? Это Вас не затруднит?

В Л А Д И М И Р. Да нет, конечно! Будем с радостью ждать!

Через неделю я уже был там. Этот посёлок был одним из тех, которые я называю наследством советской эпохи. Здесь всё было пахло временами застоя.

Здесь была всего одна станция электрички, возле которой состав останавливался всего на пару минут. Едва успев выскочить, я начал оглядываться. Вокруг сплошной депрессняк. Платформа состояла из сколоченных бетонных плит, положенных (но не укреплённых) на металлическую конструкцию. Вокруг никого не было. Станция была пустой. Вместе со мной даже никто не покинул состав. Я приехал сюда один.

«Ну что за дыра?» — подумал я с разочарованием.

Набрав номер того самого мужчины, который мне писал, я не смог до него дозвониться. Мне уже стало казаться, что это просто оказалось чей-то глупой и не смешной шуткой, подставой. Как вдруг с третей попытки наконец-то сняли трубку.

В Л А Д И М И Р. (сонливо) Да?

Ж У Р Н А Л И С Т. Владимир, это Вы?

В Л А Д И М И Р. Да, а кто меня беспокоит?

Ж У Р Н А Л И С Т. Это Филипп Алмазов. Вы мне писали, помните?

В Л А Д И М И Р. Да-да, что-то случилось?

Ж У Р Н А Л И С Т. Я вроде как отправил Вам сообщение, что я приеду сегодня к десяти часам утра.

В Л А Д И М И Р. (удивлённо и спохватившись) Сегодня?! А сколько время?

Ж У Р Н А Л И С Т. Десять часов, Владимир. Я уже прибыл. Стою жду Вас и никак не могу до Вас дозвониться.

В Л А Д И М И Р. Ох, чёрт! Стойте, никуда не уходите. Я скоро буду.

Собеседник повесил трубку.

«Ну что за тип», — подумал я.

Минут через пятнадцать к остановке подъехала белая десятка. Из неё вышел молодой человек, лет двадцати, сильно взволнованный. Ещё только на подступе ко мне, он обратился:

В Л А Д И М И Р. Филипп, здравствуйте.

Ж У Р Н А Л И С Т. (неуверенно и отстранёно) Да, здравствуйте.

В Л А Д И М И Р. Это я, Владимир. Простите меня, пожалуйста, за то, что я поставил Вас в столь неудобное положение. Просто проблемы одна за другой навалились на меня. Я просто забылся.

Ж У Р Н А Л И С Т. Да ладно, ничего страшного, не так много времени потеряли. Да и Вы оперативно среагировали. Просто я уже бояться начал, что Вы меня обманули.

В Л А Д И М И Р. Нет-нет, что Вы. Садитесь, я Вас сейчас довезу.

Этот молодой человек был очень низким. Ростом приблизительно сто шестьдесят пять, если мерить на глаз. У него были короткие вьющиеся чёрные волосы и густая щетина, как продолжение причёски. На его слегка горбатом длинном носу, располагались стильные чёрные очки. Машина у него была старенькая, но в очень хорошем состоянии.

В Л А Д И М И Р. Я отвезу Вас сначала ко мне домой, Вы не против? Я оставлю там машину, а за одно угощу Вас чаем.

Ж У Р Н А Л И С Т. (неуверенно) Нет-нет, не стоит.

Мне уже хотелось оказаться на месте происшествия.

В Л А Д И М И Р. Да Вы не беспокойтесь. Мы всё успеем. Я живу недалеко от того самого моста. Собственно, поэтому у меня столько беспокойства на его счёт. Тем более, Вы же с дороги, а я плохо Вас принял. Должен же я хоть как-то компенсировать.

Ж У Р Н А Л И С Т. Хорошо. Только если не на долго.

Несмотря на то, что Санки были крупным посёлком, Владимир жил в небольшом одноэтажном доме, примерно похожим на небольшой деревенский дом, но без своего участка. Как будто это был обыкновенный жилой дом, но только с одним подъездом и одной квартирой.

Ж У Р Н А Л И С Т. Это Ваш дом?

В Л А Д И М И Р. Да.

Ж У Р Н А Л И С Т. Удивительно.

В Л А Д И М И Р. Что именно?

Ж У Р Н А Л И С Т. У Вас частный дом?

В Л А Д И М И Р. Да.

Ж У Р Н А Л И С Т. А где же участок?

В Л А Д И М И Р. А вот. Такая вот странная система.

Владимир ответил неоднозначно. Его неразговорчивость внушала мне сомнения. Но уже через пару минут, выйдя из автомобиля, он продолжил объяснять.

В Л А Д И М И Р. Знаете, мне этот дом достался от моих бабушки и дедушки по наследству. Почему дом оказался без участка, я не стал разбираться, но я быстро успокоился, узнав, что здесь это норма. Не знаю, кем было придумано это, но так оно и есть. Мне принадлежит только земля под домом, сам дом и земля под окнами, с один метр.

Ж У Р Н А Л И С Т. Интересно... Когда вернусь домой, обязательно поищу информацию об этом. Очень уж интересно.

Если снаружи это и казалось хозяйским домом, то изнутри это выглядело как обыкновенный советский деревянный барак, хорошо обустроенный снаружи. Подъезд был точно таким же, вплоть до запаха. Единственное, что двери вели не в квартиры, а комнаты. Даже домофон был установлен. Забавно. Зачем?

В Л А Д И М И Р. Проходите, чувствуйте себя как дома.

Затем он отлучился по нужде, а я остался осматривать его комнаты. Чувствовать себя как дома здесь было невозможно. Здесь было одновременно с одной стороны слишком просто и дешёво, а с другой слишком красиво и поэтично. Словно я оказался дома у своей бабушки. Знаете, эти бабушки, которые трудились на благо советского государства в колхозах, из последних сил пытаясь хотя бы свой дом обустроить по старым традициям. Дом Владимира был больше всего похоже вот на это.

В Л А Д И М И Р. (кричал откуда-то) Знаете, я должен Вам признаться, что я до последнего момента не верил, что Вы приедете. Я даже пребываю слегка в состоянии шока. Я ведь истинный фанат Вашего блога. Я читал каждую Вашу статью. Поэтому и решил написать Вам. Так что, не знаю, можно сказать, что для меня это честь, что я могу помочь Вам в создании нового какого-то материала.

Ж У Р Н А Л И С Т. Я буду Вам только благодарен за это.

В Л А Д И М И Р. Да ладно Вам. Не велика моя помощь, на самом деле. Давайте лучше пьём чаю и за дело. Хорошо?

Ж У Р Н А Л И С Т. (улыбнувшись) Хорошо.

Владимир показался мне очень дружелюбным и милым человеком для своего возраста. Я привык знать, что вся молодёжь, живущая за чертой крупных городов, только то и делает, что спивается. Да и то в самом лучшем случае. Проблема наркомании — проблема в первую очередь молодёжи. Я живу по правилу, надеяться на лучшее, готовиться к худшему. Поэтому, сохраняя опасения на случай какой-то подставы, я искренне радовался тому, что видел перед собой достойного для своих лет человека.

В Л А Д И М И Р. Ну что? По сто пятьдесят и пойдём?

Нет, нет, нет. Я шучу. Он не говорил этого.

В действительности хозяин был более, чем вежлив. Он был очень смущён моим присутствием, поэтому почти ничего не ел, хотя для меня накрыл целый стол. Видимо, не зная наверняка, что именно я буду, просто разложил передо мной всё, что было. Мол, выбирайте сами. Ну что ж, я не из брезгливых и не из стеснительных. Предложили, я соглашаюсь.

Ж У Р Н А Л И С Т. Может Вы расскажете что-нибудь поподробнее?

В Л А Д И М И Р. Ну что тут скажешь? Бабки искренне считают, что их котов туда зазывают призраки. Но оно и не удивительно. В их возрасте думаешь только о смерти. Идея призраков им уже не мешает заснуть, а наоборот, убаюкивает.

Ж У Р Н А Л И С Т. Вы не верующий?

В Л А Д И М И Р. Ну, как сказать. Не думаю, что даже в шестьдесят лет можно об этом уверенно утверждать, не говоря уже о моём возрасте. Я как бы не верующий, но и атеистом себя назвать не могу.

Ж У Р Н А Л И С Т. Агностик?

В Л А Д И М И Р. Это кто такой?

Ж У Р Н А Л И С Т. Это человек, считающий, что отвергать что-либо не стоит, но и утверждать наверняка тоже нельзя.

В Л А Д И М И Р. Нет-нет, если это определение какой-то позиции, то это странно. Как можно быть убеждённым в отсутствии убеждённости? Бред же, нет?

Ж У Р Н А Л И С Т. Ну, я агностик.

В Л А Д И М И Р. Так как Вы это описали, это скорее кажется страхом взять на себя ответственность при потребности иметь ответ. Нет-нет, я верю только в то, с чем я сталкивался. Как-то это характеризовать я не хочу. Но призраков на этом мосту точно никаких нет. Я проверял. А бабки, Вы же знаете, им лишь бы верить. Они просто берут и верят. А когда ты им говоришь, ну пойдём, старая, я тебе покажу, что там никого нет, они все как одна говорят, что это им ненужно. Им так удобнее.

Ж У Р Н А Л И С Т. Конформизм.

В Л А Д И М И Р. Слушайте, давайте без этих терминов. Я из-за них идиотом себя чувствую.

Ж У Р Н А Л И С Т. Ну это что-то вроде консерваторов, которые верят в то, что состояние, так скажем, неизменности является наиболее подходящим.

В Л А Д И М И Р. Да нет. Если Вы имеете в виду бабушек, многие из них скорее революционерки. Ну, знаете, ругают всех за всё, что попало. А жить им осталось не много, поэтому готовы геройствовать. Хотя все мы в любом возрасте геройствовать горазды. Поэтому я не сказал, что это их убеждённость. Скорее какой-то потаённый страх. А инстинкт нам говорит, что всё для молодых. Поэтому смерть старика считается какой-то нормой, а смерть молодого трагедией, даже в одних и тех же условиях гибели.

Ж У Р Н А Л И С Т. Кстати, о смерти, а у Вас много тут покойников?

В Л А Д И М И Р. У нас? В смысле посёлке?

Ж У Р Н А Л И С Т. Да.

В Л А Д И М И Р. А Вы как думаете? У нас вся российская провинция в одних мертвецах. Кладбища больше крупных посёлков. Потому что мужики тут только то и делают, что пьют спирт да курят какую-то солому. Вся Россия в трупах. У нас тут поэтому стариков то и нет. Одни старухи. Мужья их у всех давно посдыхали все. Может быть, они на то и надеются, что там у них мужья бродят? Утешают себя так.

Ж У Р Н А Л И С Т. Я, так понимаю, у Вас тоже погиб домашний питомец?

В Л А Д И М И Р. Да, и не один. Причём только коты. У меня из живности осталась только доставшаяся от дедушки собака. Престарелая. Пимпа. Ей лет семнадцать уже. Она едва ноги переставляет. Вся заплыла жиром. Не хочет двигаться. Полагаю, что скоро и она умрёт следом за хозяином. Правда, ведёт она себя так не от скорби. Она всегда такой была. Удивительно, что ещё не ссыться под себя. Хотя, чувствую, скоро и эта проблема ко мне нагрянет. Но что делать? Буду ухаживать за собачкой до самой смерти. Так уж получилось, это единственная живность доставшаяся мне от дедушки. И знаете, я с радостью завёл бы кошку. И Пимпа поживее хоть стала бы. Но, понимаете, я хоть и не верю в бредни старух, но кошки то от этого меньше сбрасываться не станут.

Ж У Р Н А Л И С Т. А при Вас животные сбрасывались с моста?

В Л А Д И М И Р. Нет. Котам по лету нужна свобода. Особенно по маю. Дома оставлять их пагубно. Вот мы и отпускаем их на свободу. Даже с риском смерти. Не знаю, по-моему смерть хорошая цена для свободы. Не знаю, насколько это их выбор, бросаться или нет, но совершают они это по своей воле.

Ж У Р Н А Л И С Т. А есть кто-то, кто был свидетелем происшествий?

В Л А Д И М И Р. Думаю, что да. Если постараться, то можно будет найти.

Ж У Р Н А Л И С Т. Поймите меня правильно. Если нет свидетелей, по крайней мере человек двух, то это может быть чем угодно. В том числе это может быть и дурацкая шутка подростков. Почему бы и нет?

В Л А Д И М И Р. Я тоже об этом думал. И тоже спрашивал наших, местных, что они думают по этому поводу. Но мне достаточно было этих вырезок из старых газет, чтобы убедиться в обратном.

Ж У Р Н А Л И С Т. Тем не менее, я хотел бы отмести все возможные варианты только посредством опроса свидетелей. Как думаете, можете мне это устроить?

В Л А Д И М И Р. Да, конечно. Если хотите, я могу сейчас же обзвонить всех и договориться о встрече. Что скажите?

Ж У Р Н А Л И С Т. Да, будет замечательно.

Владимир тут же взялся за свой стационарный телефон и начал обзванивать своих согорожан. Его разговор представлялся мне монологом из его ответов.

Но мне этого было достаточно, чтобы понять, насколько этот город замкнулся на себе. Пригласившему меня поклоннику было тяжело разговаривать со знакомыми ему людьми, пытаясь навязать всем им свою помощь, пускай даже в виде меня.

Как я уже высказался в диалоге с Володей, люди здесь очень консервативны. Им сложно было заставить себя вечером выйти из дома, если они привыкли эту часть дня тратить на ужин и посиделки перед телевизором.

Но мне нужен был живой свидетель происшествий. Я всё ещё никак не могу поверить в то, что животные способны вот так вот просто или по какой-то невозможной причине сбрасываться с моста. Молодой парень понимал это, поэтому неотступно бился в поиске людей, которых с горем пополам нашёл.

В Л А Д И М И Р. Всё. Мне удалось договориться о встрече с двумя людьми.

Ж У Р Н А Л И С Т. И кто это?

В Л А Д И М И Р. Марья Ивановна, соседка по дому. Жуткий человек.

Ж У Р Н А Л И С Т. В каком смысле?

В Л А Д И М И Р. Она кошатница. Ну, знаете, она из тех самых женщин, которые не состоялись в жизни, поэтому разводят десяток кошек. Полагаю, Вы понимаете о чём я. Полагаю, Вы также понимаете, что каждый уважающий себя житель посёлка обходит её дом метров за пятьдесят.

Ж У Р Н А Л И С Т. Понятно. А кто второй?

В Л А Д И М И Р. Мой друг. Вернее, знакомый. Учились вместе в одной школе.

По голосу было нетрудно догадаться, что Владимир недолюбливал этого человека. Даже имя его не назвал. Но я не стал допрашивать. Полагал, что узнаю уже всё непосредственно при встрече.

Ж У Р Н А Л И С Т. Знаешь, я тут подумал. Что-то у меня нет особого желания встречаться с этими Вашими знакомыми. Какие-то сомнительные они свидетели. Может быть, мы для начала поедем на этот мост и осмотримся, что там и как?

В Л А Д И М И Р. Хорошая идея. Тогда, поедем прямо сейчас?

Ж У Р Н А Л И С Т. Да. Было бы неплохо.

Мост находился в пятидесяти метрах от железнодорожной станции. Он был таким же древним и хрупким как и всё в этих Санках. Каждая деталь этого города, каждая конструкция казалась лишь одним из элементом карточного домика или одной из множества косточек домино, разложенных одна за другой — стоит только дотронуться, только колыхнуть что-нибудь, как всё тут же обрушится, весь посёлок провалиться под землю.

В Л А Д И М И Р. Вот это место.

Он застал меня этим врасплох. Я чувствовал себя неуверенно. Не только потому что я находился в незнакомом мне городе, где приняли меня не самым лучшим образом, да и по словам разумного человека здесь были только чуть ли не одни дикари, но и по той причине, что всё вокруг мне казалось чем-то неприкасаемым. В том смысле, что лучше стоит ничего не трогать.

Я ещё долго оглядывался по сторонам, пытаясь найти в этой общей картинке окружающего меня мира что-нибудь необычное. Оказавшись в подобной ситуации, я чувствовал себя взволнованным и растерявшимся. Словно мне предстоит сдавать экзамен, к которому я сомнительно готов.

В Л А Д И М И Р. Ну что? Видите, что-нибудь?

Ж У Р Н А Л И С Т. Даже не знаю. Мост как мост.

Хотя это не так, это далеко не обычный мост. Он был сооружён над глубоким заросшим оврагом. Подойдя к самому краю, я взглянул вниз. Метров пятьдесят, не меньше. Было очень высоко.

Ж У Р Н А Л И С Т. Скажите, а есть ли какой-нибудь способ спуститься вниз?

В Л А Д И М И Р. Да. Но только длинный, в обход.

Ж У Р Н А Л И С Т. Ничего страшного. Мы никуда не спешим. Можете меня отвести?

В Л А Д И М И Р. Да, конечно.

Был самый пик периода расцвета основных диких культур. Настоящее бедствие для всех аллергиков. Меня это не коснулось. Спасибо родителям за хорошие гены.

С детства я мог отличить хороший лес от плохого. В хорошем земля была мягкой, усыпанной листвой, шишками и кустами лесных ягод. Плохой лес состоял целиком из высоких папоротников и крапивы. Подобное нередко встретишь вблизи городов, где местные жители бесцеремонно оставляли сугробы мусора прямо на природных массивах. Именно таким был лес, находящийся под злосчастным мостом, ставшим обителем котов-самоубийц.

Когда мы были уже внизу, я, стараясь аккуратно обходить все эти заросли, начал ощущать как под моими ботинками стало что-то хрустеть, на подобии сухих палок, но только меньше по размерам и больше по количеству. Так я обнаружил, что шагаю по скелетам умерших котов. Их было множество. Запах был отвратный. Потому что часть из умерших ещё даже не успела до конца стлеть, а некоторые только начали разлагаться.

В Л А Д И М И Р. Ужас какой.

Ж У Р Н А Л И С Т. Вы ещё ни разу здесь не были?

В Л А Д И М И Р. Нет, конечно. Я хоть и не верю в местные байки, но, знаете, всё-равно как-то страшновато было спускаться сюда.

Я в ответ лишь посмеялся.

Я долго осматривался вокруг, но никак не мог найти здесь чего-то особенного. В моей голове крутились разные мысли. Никаких призраков я пока что не видел. Поэтому мог только предполагать, что животных сюда могли завлекать другие животные, на которых они могли охотиться. Но ни грызунов, ни птиц здесь не было. Словно действительно какой-то мрачный склеп. Только они трупы и лесной мусор. Мёртвое место. Но невзначай я заметил, что вместе с кошачьими останками и крапивой здесь ещё благополучно росли сильно пахнущие кустарники.

Ж У Р Н А Л И С Т. Скажите, что это за растения?

В Л А Д И М И Р. Вы разве не знаете? Это же валерьяна.

Ж У Р Н А Л И С Т. Валериана? Вы серьёзно? Здесь?

В Л А Д И М И Р. Ну да. Она же ещё тот сорняк.

Ж У Р Н А Л И С Т. Вы разве не знали, что в Вашем лесу растёт валериана?

В Л А Д И М И Р. Знал. Но ведь лес это дело такое. В одной её части может расти одно, а в другой совершенно другое, понимаете? Откуда мне было знать, что она и здесь растёт?

Ж У Р Н А Л И С Т. Вы понимаете, что это может означать?

В Л А Д И М И Р. Что?

Ж У Р Н А Л И С Т. Коты же по особенному реагируют на неё. У них от неё сносит крышу. Она для них натурально как наркотик.

В Л А Д И М И Р. И что?

Ж У Р Н А Л И С Т. Как и что? Это как два плюс два. Стоит только сложить. Это может означать, что коты сбрасываются с этого моста под воздействием пьянящего запаха цветущей валерьяны. Как никто за столько лет не додумался до этого?

В Л А Д И М И Р. И правда...

Ж У Р Н А Л И С Т. У Вас в посёлке ещё где-нибудь растёт это растение?

В Л А Д И М И Р. Думаю, да. Стоит лишь поискать.

Ж У Р Н А Л И С Т. Вот и отлично. Прежде, чем делать какие-то выводы, нужно будет поставить эксперимент. Найдём хороший куст валерианы, парочку котов и посмотрим как они реагируют на неё. Желательно, конечно, хорошей, крупной и цветущей. Поможете?

В Л А Д И М И Р. Интересно. Конечно же помогу. Найду всё, что потребуется.

Ж У Р Н А Л И С Т. Вот и отлично. А теперь давайте выбираться от сюда.

Вскоре мы вернулись обратно к дому Владимира. К моей неожиданности его за это время успели потерять, хотя мне показалось, что в этом городе он был совершенно одинок. Либо моя мнительность поддалась возможно наигранному одиночеству.

Так или иначе у входа в этот странный дом уже стояло несколько человек. Старуха, мужик в старых лохмотьях и подросток. Этой старухой была та самая кошатница, которую предлагал в качестве свидетеля Владимир. До этого было несложно догадаться по запаху. Следуя такой логике, подростком мог оказаться также предложенный в качестве свидетеля знакомый Владимира. Для меня загадкой оставалось только то, кем является этот мужик.

С Т А Р У Х А. Володя! Каково чёрта я тебя жду?

А Володя тем временем в первую очередь поздоровался с молодым парнем, а уже потом ответил ей:

В Л А Д И М И Р. Извините, пожалуйста, Марья Ивановна. Мы с Филиппом, известным столичным блогером, съездили на мост.

С Т А Р У Х А. И что? Нашли что-то новое?

В Л А Д И М И Р. Да! И ещё как!

Ж У Р Н А Л И С Т. Ну, я не стал бы так спешить с выводами. На самом деле у меня лишь появилась версия, которую ещё требуется проверить.

С Т А Р У Х А. (скептично) Надо же. Что ж, посмотрим, что у вас получится.

Затем к Владимиру подошёл тот самый незнакомец, мужик в лохмотьях, и обратился к нему:

М У Ж И К. Слушай, тридцати рублей не найдётся?

В Л А Д И М И Р. Что? Мужик, ты кто?

М У Ж И К. Да я не знаю. Тут что-то все стоят. Вот я и думаю, чего бы и мне не постоять то? Ну так что, найдётся?

В Л А Д И М И Р. Нет, конечно. Вали от сюда.

М У Ж И К. Да ладно тебе, ты чего, я же так, а ты ругаешься.

В Л А Д И М И Р. Отвали я тебе говорю!

М У Ж И К. Ладно-ладно.

Я не успел спросить у Владимира, почему он так с ним разговаривал (ведь у всего всегда есть своя причина), потому что, закончив с этими пришельцами, он сказал:

В Л А Д И М И Р. Давайте пройдём ко мне домой.

Так и не представив нас друг другу, Владимир пошёл вперёд вместе с этим незнакомым мне молодым человеком. Я чувствовал себя несколько неловко от всей этой ситуации. Не любил я, когда существует хоть какая-то недосказанность, даже если ей предстояло вскоре завершиться.

В Л А Д И М И Р. Познакомьтесь, Филипп, это Виталий, мой лучший друг. Виталий, это Филипп, журналист из Москвы.

В И Т А Л И Й. Приятно познакомиться.

Ж У Р Н А Л И С Т. Взаимно.

В Л А Д И М И Р. Виталий тоже читает Ваш блог. Возможно, не так активно, как я. Но тоже заинтересован в том, чтобы вся эта ситуация распуталась. Он согласился помочь в нашем деле.

Ж У Р Н А Л И С Т. Эм. Здорово! Рад такому росту активизма. Знаете, я слегка проголодался. Может быть мы куда-нибудь сходим и пообедаем? А во время обеда обсудим все наши планы? Что думаете? У Вас в городе есть какое-нибудь приличное заведение?

Владимир и Виталий задумчиво переглянулись, пока дружно не спросили друг у друга:

В И Т А Л И Й. МакДональдс?

В Л А Д И М И Р. Да, МакДональдс.

Ж У Р Н А Л И С Т. (удивлённо) Что? У вас в городе есть МакДональдс?

В Л А Д И М И Р. (с изумлением) Ну конечно. Это же МакДональдс. Где его только нет.

Ж У Р Н А Л И С Т. И правда. Что ж пойдём-те.

В американском обществе фаст-фуд всегда являлся заведением не просто быстрого, но и удобного, безопасного, чистого и дешёвого питания. Но та стремительность, с которой МакДональдс проникал во все уголки нашей планеты показал, насколько велика разница между некоторыми странами. Несмотря на то, что данные заведения считались ресторанами для низшего класса, самым дорогим оказался американский МакДональдс. Но дорогой он оказался лишь относительно. При той же относительно дешевизне, индийский Мак для индийцев был одним из дорогих ресторанов. Это в первую очередь показывало разрыв между странами и их национальной экономикой. Россия же в этом вопросе всегда была чем-то между. Местный фаст-фуд был ни дорогим и ни дешёвым. Он был чем-то, куда люди ходят периодически просто для желудочного удовольствия. Удовольствия, конечно же, сомнительного. Это как сходить в аквапарк, только желудку. Итоговый кошмар такой же. Удовольствие тонко сочетаемое с рвотными позывами от укачивания.

Уже будучи в заведении, которое любой приличный человек должен обходить стороной, когда каждый из нас заказал то, чего хотел (я лично не решился взять что-нибудь ещё, кроме большой чашки капучино), мы сели за свободный столик в самом дальнем углу заведения и без замедления начали обсуждать ближайшие планы:

Ж У Р Н А Л И С Т. В общем, я хочу провести эксперимент. Проверить, насколько сильно манит к себе валериана котов. Собственно, для этого нам нужны коты. Чем больше, тем лучше. Неправильно будет полагаться на случай, нам нужна чёткая и выверенная статистика. Также нам нужна будет непосредственно сама валериана. Идеально было бы её нарвать прямо от туда же, под мостом. Я, к сожалению, не разбираюсь в растениях. Не знаю, на какие виды или типы она может разделяться. Рисковать не будем, нарвём прямо там же. Ещё нам нужны будут мешки, желательно несколько, три или четыре. Можно и пять. Главное, чтобы не мало. Один мы наполним валерианой, а другие оставим либо пустыми, либо наполним чем-нибудь ещё. Можно будет и обыкновенной травой, всякими сорняками. Главное не валерианой. Привяжем мешки к столбам и посмотрим, подойдёт ли хоть к какому-нибудь из них кошка. Ну что? Что думаете?

В Л А Д И М И Р. План отличный!

Ж У Р Н А Л И С Т. Реализовать сможем?

В Л А Д И М И Р. Да, конечно, без проблем.

Ж У Р Н А Л И С Т. Вот и отлично. Единственное, что меня беспокоит, это то, что кошки всё-таки не собаки. Они не будут так рьяно по чутью искать и делать то, что мы от них хотим. С собаками было бы проще. Беспокоюсь, что проблематично всё может выйти.

В И Т А Л И Й. С другой стороны, если эта валериана действительно настолько сильно привлекает к себе внимание кошек, что они готовы бросаться с моста, то вряд ли нам вообще потребуется их как-то направлять к мешкам. Либо они сами учухают, либо версия эта окажется неверной.

Ж У Р Н А Л И С Т. Да, согласен.

Вскоре, когда всё уже было приготовлено к эксперименту — Владимир нарвал той самой валерианы, Виталий нашёл несколько котов, а я приобрёл в ближайшем магазине промтоваров мешков и досок. Мы отправились подальше от города, чтобы никто из местных жителей не помешал нам. А то будут ещё задавать вопросы или, куда хуже, подумают, что мы живодёры какие-то и помчатся на помощь к бедным котам, даже не представляя, что таким образом содействуют их трагической гибели.

Ж У Р Н А Л И С Т. Ну что? Готовы?

Вопрос был риторическим. Точнее предупредительным. Потому что всё уже давным-давно было готово. Я задал вопрос как только установил столбики, к которым прикрепил мешки, наполненные разнообразными вещами (кроме одного с валерианой), убедившись, что Владимир с его другом успели за это время закрепить клетки с котами. Так что, спрашивая, готовы ли они, говоря о моральном духе, конечно же, они уже давно ждали того часа, когда можно было начать.

Коты уже несколько часов просидели в клетках, после того как самыми извращёнными способами были выловлены Виталием. Сказано это без осуждения, потому что чтобы поймать представителя одного из самых изворотливых хищников в природе, человеку требуется задействовать весь свой потенциал паршивого животного, хитростью облапошивая его. Но от этого запертое в клетке существо лишь сильнее звереет. Дикого кота поймать вовсе невозможно. Только если при помощи предварительно расставленных в лесу специальных ловушек. Однако, будь он пойман в клетку, стоит только открыть её, как он тут же пулей выскочит наружу. Три секунды и его хвост уже мелькает на горизонте.

В Л А Д И М И Р. Выпускать?

Ж У Р Н А Л И С Т. Подожди. (отходя от мешков к клеткам) Не хочу спугнуть их своим присутствием. Давайте выпускать по одному.

Виталию удалось найти из неоткуда с десяток самых разных котов. Мне лишь остаётся надеется на его добросовестность и что он не взял чьего-либо хозяйского питомца.

Стоило нам только открыть клетку с первым котом, тот тут же умчался со скоростью ни чуть не уступающей дикому. В считанные секунды он убежал прочь от нас и скрылся из виду.

В И Т А Л И Й. (разочаровано) И это всё? Поверить не могу.

Ж У Р Н А Л И С Т. (успокаивая) Что ж. Может быть этот кот настолько труслив, что не способен что-либо замечать вокруг себя. Надо будет проверить ещё некоторых.

В Л А Д И М И Р. Может быть дать им успокоиться?

Ж У Р Н А Л И С Т. Сомневаюсь, что они успокоятся в клетках. И не думаю, что это сыграет какую-либо роль. Надо выпустить хотя бы второго.

Но стоило мне только подойти ко второй клетке и протянуть руку к замку, как меня тут же остановили.

В И Т А Л И Й. Стойте!

Ж У Р Н А Л И С Т. Что?

В И Т А Л И Й. (показывая на мешки) Смотрите.

Ж У Р Н А Л И С Т. (ничего не разглядев, переспросил) Что?

В И Т А Л И Й. Похоже, что наш кот возвращается.

И правда. Выпущенное на волю кошак, полминуты назад умчавшийся от нас галопом, стоял в стороне за мешками как вкопанный, принюхиваясь.

В Л А Д И М И Р. Похоже, что он почувствовал валериану.

Ж У Р Н А Л И С Т. Не спеши с выводами.

«Но было бы неплохо», — подумал я про себя.

Кот начал неуверенно приближаться к расставленным мною столбцам, всё тщательнее принюхиваясь, пока вовсе медленно не подошёл к мешку X. Мы втроём внимательно приглядывались к его действиям. Вскоре, поняв, что находится в мешке, он неожиданно начал рвать его когтями.

В Л А Д И М И Р. Может выпустим второго? Чтобы удостовериться.

Ж У Р Н А Л И С Т. Давайте выпустим двоих. Посмотрим, что будет.

Выпущенные следом два кота также бешено рванули прочь. Но в процессе панического старта они столкнулись лбами, от чего, испугавшись, помчались дальше в разные стороны и также исчезли из виду. Уже прекрасно всё понимая, мы стали дожидаться, когда эти два ополоумевших зверя вернутся назад. Так и произошло. По прошествии чуть больше двух минут, они уже были возле мешка. Ни один из трёх котов даже не обратил внимание на расставленные рядом фальшивки. Слишком уж сильным был манящий запах.

В И Т А Л И Й. Имеет ли смысл выпустить остальных?

Ж У Р Н А Л И С Т. Ну не оставлять же их в клетке. Давайте выпустим их. Но так или иначе поставленной задачи мы достигли.

В Л А Д И М И Р. И что дальше? Что будем делать?

Ж У Р Н А Л И С Т. Не знаю как вы, а я свою роль выполнил. Я выяснил, в чём на самом деле заключается проблема и напишу об этой статью. Что с этим делать, решайте сами. Хотя я на вашем месте спустился бы обратно вниз и выстриг бы все кусты валерианы, чтобы больше ни один кот не сбрасывался с моста.

В Л А Д И М И Р. А Вы разве нам не поможете?

Ж У Р Н А Л И С Т. А что там помогать то? Ладно, раз уж на то пошло дело, если вы оперативно примите решение и найдёте все необходимые для этого инструменты, то без проблем, помогу конечно же.

В Л А Д И М И Р. Здорово.

В И Т А Л И Й. Так чего же мы тогда ждём?

Ж У Р Н А Л И С Т. И правда. (выпуская котов) Полагаю, нужно будет забрать все клетки и мешки? Или можно оставить?

В И Т А Л И Й. Да, можно оставить. Местные всё-равно быстренько разберут, как только обнаружат это всё бесхозным.

Прежде чем приступить, пожалуй, к самой муторной за весь этот день работе, мы потратили где-то около часа на то, чтоб вернуться назад и как следует передохнуть. Взяв с собой серпы, косы и мешки, мы отправились под мост, где нас поджидала злосчастная валериана. Мы косили её нещадно, даже не обращая внимание на усохшие кошачьи останки. Под нашими ногами хрустели не кости умерших котов, а само прошлое. Мы не брезговали его ворошить, понимая, что это циничная жертва в пользу спокойного и благополучного будущего. По крайней мере такие мысли крутились в моей голове в молчаливом процессе тяжёлой работы вырубки растений. Мои же новые приятели могли быть просто не из брезгливых, делая то, что делают, без задних мыслей.

В какой-то момент, когда мы уже почти закончили с истребление основной части сорняка, будучи уже настолько уставшими, что каждого из нас одолевало желание только сесть и не двигаться, послышались истошные кошачьи стоны.

Ж У Р Н А Л И С Т. Вы слышали это?

В И Т А Л И Й. Что именно?

В Л А Д И М И Р. Я слышал.

В И Т А Л И Й. Да что именно вы слышали то?

Ж У Р Н А Л И С Т. Кошачий стон.

Впервые за всё время пребывания в посёлке я искренне перепугался. Не знаю почему. Ведь это был просто звук. Оглядевшись вокруг, я даже не нашёл ни единого признака присутствия кошачьей особи. Но слышали бы вы только этот звук. Истошный стон кота, словно его прорезают насквозь чем-то тонким и острым, в самое мягкую и нежную часть тела, не убивая, а лишь доставляя невыносимые муки агонии.

Из-под куста вырубленной валерианы медленно вылез кот. Он тащил своё истощённое тело своими передними лапами. Задняя часть его туловища была растерзана. Окровавленный и измученный чёрный кот с белыми пятнистыми проблесками. Это он издавал этот сводящий с ума стон.

В Л А Д И М И Р. Что с ним? Что он делает?

Я не знал, что и сказать. В тот момент я пребывал в таком шоке, что не мог даже отступиться назад и оглянуться на ребят, словно страх овладел мною с головы до ног.

В Л А Д И М И Р. Филипп? Витя? Чего вы молчите?

Я разделял истерику Владимира, но никак не мог иначе среагировать, помимо молчаливого подчинения инстинктивному ужасу.

Послышались ещё звуки. Стоны и скрежет. Я словно утопал в нескончаемом океане гудения адской агонии. Следом за этим котом стали выползать отовсюду другие, состояние которых было не лучше. Растерзанные тела самых разных питомцем со скрежетом прорезали в моей душе отверстие.

Закричав, Виталий побежал назад. Его друг, поглядев на него, чуть ли и сам не сорвался с места, но затем посмотрел на меня. Я стоял на месте не шевелясь. Не знаю, что со мной было в тот момент, но я, даже уже желая подчиниться инстинкту, никак не могу подчинить своей воле тело. И если бы не рука Владимира, взявшая меня за плечо и развернувшая к себе, я так и стоял бы там, внизу, на какой-то грани между живым и мёртвым.