Угнетенные. Небесные почтальоны

  Наслаждаясь бреющим полетом, пилот истребителя наблюдал как проносятся внизу острые зубцы каменного ущелья. Мерно гудящий двигатель успокаивал напряженные нервы. Из радиоприемника над головой доносился хриплый голос дежурного, отдающего приказания другим участникам боевой операции.
«Авиатор сто сорок семь, как слышите, прием». – Прорвался сквозь шум помех голос капитана.
Цитикурс Мбого вздрогнув, открыл глаза. На широком экране волнами разбегались красно-синие огоньки.
«Разворачивайте машину, у вас новая цель! Координаты передаю импульсно-электрическим сообщением».
Тук-тук-тук. Тишина и затем как будто маленький оркестр состоящий из одних барабанщиков заиграл странную мелодию, похожую на пулеметный огонь. Цитрикус Мбого зубами сорвал с руки кожаную перчатку и поймал бумажную ленту, которую выплюнула из щели в приборной панели печатная машинка. Он поднес ее к лицу и несколько минут смотрел на бледные фиолетовые буквы.
«Авиатор сто сорок семь, подтвердите прием сообщения». – Из раздумий его вывел резкий голос дежурного.
«Прием сообщения подтверждаю. Координаты внесены в вычислительную машину. Курс взят».
  Когда на горизонте появилась первая группа истребителей, Олли побежала домой. С самого утра ее не покидало чувство беспокойства. Она знала, что что-то должно произойти. Барабаня маленькими кулачками по массивной металлический двери она кричала: «Откройте, откройте же, сюда летят машины зачистки!»
  Дверь открыл отец. Наполовину расстёгнутая клетчатая рубашка, растрепанные седые волосы и съехавшие с переносицы очки. Он прижал дочку к себе.
«Я знаю, знаю». – Прошептал он, гладя девочку по голове.
  На кухне кипел самовар, и женщина в каштановом свитере склонившись над плитой помешивала длинной ложкой ароматный отвар. Время от времени она наклонялась и открывала дверцу шкафа, чтобы достать с полки баночки с разноцветным порошком.
«Летят, проклятые, собирай вещи». – Мужчина появился в дверном проеме, всколыхнув цветастую занавеску.
«Но они ведь сказали, что война закончилась…» - Женщина в каштановом свитере вытерла руки об передник. На ее лице читалось недоумение.
«Бери дочку, теплые вещи и спускайся в подвал».
  Цитрикус Мбого заложил крутой вираж. Старый истребитель задрожал и на приборной панели зажглась красная лампочка.
«Авиатор сто сорок семь, до цели два километра. Подтвердите координаты удара».
«Гуля два траектория сброса зарядов готова».
«Копье Судьбы, в строю».
«Аксельбант к бою готов».
  Счетчик, определяющий расстояние до цели стрекотал, а стрелка неумолимо приближалась к красной отметке: «Беззащитны, они беззащитны…» - Шептал пилот, забыв отключить радио передатчик.
  «Авиатор, повторите!» - Голос дежурного вывел Мбого из ступора. Он до упора вдавил педаль в пол и машина, взревев, понеслась вперед, к своим жертвам.
  В подвале было сыро и темно. Две лампочки на потолке тускло освещали большую комнату до отказа заполненную людьми. Дети плакали, молча сидели рядом с родителями, некоторые играли на грязном полу. Дверь открылась и на лестнице появился человек в военной форме. На голове у него была металлическая маска с запыленным треснувшим светофильтром. Он спустился вниз.
  «Жители суверенной неприкосновенной республики его величества Могго Мазока, вынужден сообщить вам, что сегодня, в три часа дня нам объявили войну. С сегодняшнего дня в городе вводится военное положение…» - Голос человека из-за маски звучал приглушено. Олли не прислушивалась к словам, но понимала, что случилась беда. Солдат говорил долго. Иногда взрослые охали. Женщины хватались за сердце, а мужчины возмущенно кричали, спорили друг с другом. В какой-то момент в подвал заглянул другой солдат и что-то сказал своему товарищу на незнакомом языке.
«Сидите здесь и не высовывайтесь!» - Крикнул он, вытащил из-за спины здоровенную железную трубку и выбежал на улицу, забыв закрыть дверь. Какой-то мужчина из толпы, бранясь, побежал вверх по лестнице и захлопнул тяжелую створку. А потом, потом началось самое страшное.
  Цитрикус Мбого вывел истребитель из-за горы и увидел город. Маленькие домики, тесно прижавшиеся друг у другу соседствовали с огромными особняками, увешанными разноцветными флажками. Вокруг городских стен раскинулась зеленая долина, а горы вдалеке сияли на солнце алмазными снежными шапками. В нескольких километрах от города располагался ударный штаб. Оттуда, после того, как истребители сделают свою работу, двинутся войска ИККАсонА, чтобы завершить операцию.
«Сигнал к началу операции подтвержден, расчехляйте турели, мальчики!» - Крикнул дежурный, рассмеявшись. Цитрикус стиснул зубы и ударил кулаком в стену кабины.
«Турели к бою готовы, вечеринка начинается!»
«Так точно, за ИККАсон!»
«Покажем вонючим аборигенам чего мы стоим!»
Красная лампочка продолжала гореть, но два тумблера рядом, с треском отбросили защитные колпачки.
«Вас приветствует автоматическая система боя ИККАсон. Для того чтобы начать операцию зачистки, пожалуйста, включите питание турелей. Два тумблера, расположенные на приборной панели рядом с радиомаяком включат вычислительные машины и приведут пулеметы в боевую готовность. В случае если вы желаете взять управление боевыми аппаратами на себя, сообщите код боевого подразделения и машины дежурному. Внимание! Бездействие или нарушение служебного долга во время боевой операции приведет к уничтожению этого летательного аппарата. Благодарю за внимание. ИККАсон. Честь. Награда. Доблесть…»
«Месть…» - Пробормотал Цитрикус Мбого. Времени на раздумья оставалось все меньше. Вот-вот остальные пилоты пересекут черту за которой начнется безумие. Истребитель, движимый многоцилиндровым двигателем, изрыгающим из себя потоки гари, с огромной скоростью летел к городу. Разноцветные флажки впереди становились все ближе, а в увеличительном стекле прицельной системы было видно, как на зданиях, ощетинившись оружием, стояли солдаты, готовые бороться до конца.
  Когда первый пилот включил автоматические пулеметы и дал предупреждающий залп, чтобы разогнать людей с белыми флагами, сгрудившихся на улице у одного из домов, Цитрикус Мбого решился.
«Код три два шесть пятнадцать, истребитель сто сорок семь. Запрашиваю разрешение на ручное управление системой огня». – Приемник сразу же зашипел и дежурный, в голосе которого чувствовалось легкое недоумение, дал добро.
 «У меня есть пять минут, до того, как они поймут, что происходит и превратят мое корыто в решето…» - Думал Мбого, разворачивая истребитель и заходя в хвост Алексу Сотраку, лучшему вояке эскадрильи, который, не щадя патронов поливал близлежащие к нему дома свинцовым дождем.
«Что за…какого черта здесь происходит? Помогите!» - Только и успел вскрикнуть пилот, когда услышал легкий, мерный стук пулемета у себя за спиной. И в ту же секунду стекло в кабине треснуло и тело пронзила жуткая боль. Боль разрывных снарядов, приготовленных для отрядов сопротивления. Сперва хорошенько прицелившись Цитрикус Мбого ударил в систему управления отчего истребитель Сотрака накренился и начал терять высоту. Затем, переключив снаряды в бронебойный режим, он снизился и выстрелил еще раз, целясь в кабину пилота. Следующей целью стала машина Гуля. Огромный, неповоротливый бомбометатель, на боку которого красовался огромный черный лев вдруг отчего-то начал клевать носом. Толстяк, сидящий за штурвалом злобно зыркнул в зеркала и обнаружив огромную пробоину в правом двигателе завизжал, как свинья.
«Нас атакуют свои! Преда-а-а-а-тели-и-и!» - И треск помех тут же сменился суровым голосом главнокомандующего.
Генерал Октавиан лениво развалившись в кресле, больше похожем на трон, чем на рабочее место, потягивал мускатный чай. На полу рядом с ним храпел пес.
«Чего еще?» - Угрюмо бросил он служащему, сующему под нос телефонную трубку. Полевой не ответил. Он стоял рядом не шевелясь и боялся вздохнуть. Собака подскочила и взвизгнув укатилась на другую сторону комнаты, когда генерал рывком поднялся с кресла и не своим голосом закричал: «Я сказал взрывайте их к чертовой матери! И загоните в город ходячие танки. Сотрите их к дьяволу с лица земли!»
Первым полыхнул истребитель Копье Судьбы. Синее пламя охватило двигатели, а затем перекинулось на корпус. Гоккос Ммундо, сгорая в напалмовом вихре прошептал: «К дьяволу ИККАсон, я желаю смерти Императору!»
Цитрикус Мбого с удивительным спокойствием, уверенный в правильности совершенного поступка, наблюдал из окна кабины за разворачивающимся в воздухе хаосом. Он знал, каковы будут последствия и потому, перед тем как в последний раз нажать на курок, пилот совершил молитву, с которой жители его народа провожали в последний путь умерших, сжигая их на костре. Цитрикус отпустил штурвал и закрыл глаза.
«Аксельбант вызывает борт сто сорок семь. Прием». – Рука пилота метнулась к радиоприемнику, настроенному на защищенную частоту.
«Поворачивай машину сейчас же. Не делай резких движений». – Цитрикус бросил взгляд на зеркала, и сначала не увидел ничего кроме облаков. А затем, как будто из ниоткуда, сзади появился блестящий на солнце нос истребителя.
«Этот канал невозможно прослушать. Следуй моим указаниям. Бомба на твоей машине все еще заряжена, но нам удалось на некоторое время прервать канал связи. Когда я скажу, снижайся. Ты должен изобразить падение». – Приемник замолчал на некоторое время, а затем вновь ожил и голос добавил:
«Тебе лучше поверить мне, если хочешь сохранить жизнь. Приготовься, сейчас я начну стрелять. Они наблюдают за мной, поэтому будь готов к жесткой посадке».
Цитрикус инстинктивно пригнулся, когда за спиной затарахтел пулемет. Он ожидал, что перехватчик сосредоточит огонь на двигателях, но к его удивлению бронебойные заряды молотили в хорошо защищенную заднюю часть истребителя.
«Давай!» - Пальцы крепко сжали штурвал и мир вокруг на мгновение потерял краски. Где-то вдалеке раздался взрыв и когда зрение прояснилось, пилот увидел стремительно приближающуюся землю.
  Дверь открылась и на пороге появились солдаты, ведущие связанного человека в синем комбинезоне. Отряд сопротивления, в котором сражался отец Олли, соорудил штаб в старой церкви, неподалеку от главной площади. Натиск имперской армии становился сильнее с каждым днем, и партизаны несли большие потери. Ежедневно в большую комнату с заколоченными окнами, освещенную свечами, приносили раненых бойцов. Олли иногда заглядывала за занавеску и видела, как высокий человек в белом халате ходит вокруг лежащих на полу тел, изредка доставая из кармана устройство напоминающее пистолет, для того чтобы сделать укол.
  Человек в синем комбинезоне не сопротивлялся. Он шел по коридору с гордо поднятой головой, из глубоких ран на лице сочилась кровь. Увидев чумазую девочку, закутанную в плед, держащую в одной руке потрепанную книжку, а в другой винтовку, Цитрикус Мбого улыбнулся. Олли смотрела на него не отрывая взгляда, а когда конвой прошел мимо, юркнула в щель между стеной и шкафом. Человек в синем комбинезоне оглянулся и тут же получил затрещину от солдата.
«Пошевеливайся, имперская крыса! Тебя ждет виселица!»
Доктор Гумусс включил лампу и внимательно осмотрел порезы: «Ничего серьезного, тебе очень повезло. Развяжите его». – Приказал он. Солдаты напряглись. Они не хотели разделить участь пленника. Нехотя один из них подошел к Цитрикусу и со всего размаха ударил его в живот.
«Это чтобы не было желания убежать…» - Крякнул он, доставая из-за пазухи острый нож.
«Дай его мне!» - Доктор вырвал нож из рук солдата и взмахнув им крикнул: «А теперь вон отсюда!»
«Нам приказано отвести его на виселицу…»
«Даже и думать не смей об этом! Мне нужны люди. Передай командиру, что я хочу оставить его у себя». – С этими словами доктор вытолкал растерянных бойцов за дверь.
«Так-так-та-а-ак… - Цитрикус Мбого поднял голову и сощурился от яркого света. – Значит это ты помог нам победить во вчерашнем сражении? Знаешь, если бы не твое вмешательство нас бы похоронили здесь заживо. Хочешь чаю?»
Человек в синем комбинезоне кивнул.
Затарахтел механический нагреватель и вскоре комната наполнилась мягким ароматом незнакомых трав.
«Как тебя зовут?» - Доктор сел на скрипящее кресло и достал из ящика железную кружку.
«Цитрикус Мбого».
«Ты ведь не отсюда, да?»
«Что вы имеете в виду?» - Настороженно спросил пилот.
«Ты выглядишь как прилетевший».
«Откуда вы знаете?»
«Тебе знакома песня Таргариен Звездный?» - Чайник пронзительно засвистел, и доктор вскочил с кресла, чтобы снять его с нагревателя.
Пока высокий человек в белом халате возился со странным устройством, напоминающим осколок неразорвавшейся бомбы, Цитрикус Мбого осмотрелся. Комната, в которую его привели была большим полуподвальным помещением. У стен стояли деревянные шкафы со стеклянными дверями, внутри которых на длинных полках стояли баночки и пузырьки. На полу лежали коробки, одеяла и разноцветные ковры. В дальнем конце комнаты были столы, на которых громоздилась пирамида какой-то аппаратуры. На стенах висели фотографии, карты, и нарисованные от руки плакаты, изображающие демоническое существо с длинными щупальцами. Под каждым была надпись: «НЕ ДАДИМ ИМПЕРАТОРУ ЗАПУСТИТЬ ЩУПАЛЬЦА В ДЕЛА СУВЕРЕННОЙ РЕСПУБЛИКИ!»
«На вот, пей». – Доктор протянул Цитрикусу серебристую кружку из которой шел пар.
«Закусить нечем, вынужден тебя огорчить. Знаю, ты голоден…» - Он достал из кармана черный пакет и высыпал из него на стол черные кружочки.
«Я знаю, это не похоже на еду, но, поверь, здорово утоляет голод». 
Цитрикус смахнул на ладонь горсть синтиката и не раздумывая отправил ее в рот, запив обжигающим отваром. Он знал, что произойдет потом. За ним придут солдаты и одурманенного, неспособного сопротивляться, отведут на виселицу.
«Я включу тебе песню, а ты внимательно слушай и засыпай».
Сначала он еще мог видеть доктора, который куда-то ушел и через некоторое время вернулся, поставив на стол импульсно-электрический проигрыватель из динамиков которого доносилась странная музыка. Цитрикус Мбого не мог разобрать слов, но мелодия отчего-то была хорошо ему знакома. Постепенно музыка становилась все громче, а очертания предметов вокруг стали теряться в белесой дымке. 
  Ему снился сон. На равнине, окруженной высокими горами, стоял погрузив шасси глубоко в снег огромный истребитель. В небе ослепительно сияло полуденное солнце. Ледяной воздух обжигал лицо, врывался в легкие, замораживая тело изнутри.
«Хорошая получилась посадка, Тресиль. Знать бы еще в какую часть планеты нас занесло…» - Услышал Цитрикус голос. Он не сразу понял, что этот голос принадлежит ему.