Такая вот жизнь, и такое кино... По дневникам 15

                23 июля 1987 год

  Мы находимся в Сочи, в санатории «Актёр», территория  которого так  похожа на Рай на Земле. Совмещаем приятное с полезным. Лёня работает над сценарием о Михаиле Врубеле. Я сегодня получила по почте письмо от ... Лёни с предложением сниматься в фильме о Врубеле в роли цирковой  Наездницы Анны Гаппе. В письмо были вложены лепестки роз и подписано: «Знакомец». Когда-то я поздравила моего мужа с днём рождения и подписалась «Незнакомка».  Лёня, получив открытку и  не узнав моего почерка, который я постаралась изменить, не придал открытке никакого значения, смяв её и небрежно бросив. Тогда я не призналась ему в авторстве, а призналась только сейчас,  вот он мне и «отзнакомил». Мы как дети радовались шутке-письму от «Знакомца»! Баловались, гримасничали...
 На территории санатория вдоль дорожек, выходящих на берег моря, посажен  цветущий огромными малиновыми цветами-колокольчиками кустарник. Ветви этого густо усыпанного цветами  чудо-кустарника гнутся к земле от  тяжести. Я такое обилие  цветов на одном квадратном метре видела разве что только   в Киевском  Ботаническом саду в розарии, в пик цветения роз... Кроме того,   перед нашим корпусом расположен аквариум под открытым небом  с плавающими  в нём разноцветными рыбками, аквариум окружён цветущей  белоснежными цветочками  клумбой. Какая красота!! Наши окна с высоты 15 этажа выходят окнами на море. Мы  «обречены» любоваться неповторимыми солнечными  закатами  и морскими  пейзажами ... Прошлой ночью была гроза. Нас разбудил красивый раскалывающе-бархатный голос грома. И мы, дрожа от страха, ослепляемые молниями то открывали дверь на балкон, то закрывали. Потом начался «потоп  с градом». Ух, силища! Наутро кусты с цветами-колокольчиками сильно осыпались, ветви пригнулись к дорожкам, как бы не желая прощаться с цветами, разбросанными вокруг. Я насобирала осыпавшиеся цветы  и вложила их сушиться в книгу Суздалева о Врубеле для гербария. А вечером, перед грозой, мы с Лёней были свидетелями необычного, ну просто фантастического явления природы! Мы сначала долго не могли понять, что это?
В сумерках, над экзотическим кустарником  вдруг появились мерцающие разряды, похожие на движущиеся в разных направлениях искры. Они вспыхивали  и гасли, вновь загорались и гасли... Мы долго находились под гипнозом от плавающих в воздухе мистических огоньков. Ощущение было действительно необычное, странное.
-Это души праведников, - неожиданно произнёс Лёня.
-Это светлячки, - сказал кто-то в темноте, - ночью будет дождь.
-Действительно! Ведь это светлячки! Как я сразу не догадался! - воскликнул муж.   
  Мы ещё долго любовались этим чудом природы, я даже  пыталась « ловить » огоньки, непрестанно «аккомпонируя» танцу светлячков  своим смехом...
 А ночью была гроза, ливень и град. Светлячки, наверное, успели спрятаться? Мне не хотелось думать, что мы были  свидетелями их последнего  танца...
  Лёня  наконец-то отдыхает по-настоящему. Он стал красивым, радостным ребёнком лет пяти, увеличенным до размеров взрослого. Любит подолгу смотреться в зеркало, обожает  новые вещи, очень радуется, когда меряет их, не может удержаться от искушения съесть  свежую булочку, не равнодушен к  мороженному, особенно фруктовому, может съесть от пяти и более порций за один раз.  Мы прихватили с собой акварельные краски и альбом на отдых. Лёня учит меня писать море акварелью. Хвалит меня, говорит, что я способная ученица. Я попросила его, чтобы он сам нарисовал море, ну, как «мастер», как опытный художник. Лёня  с азартом  принялся за работу. Он нарисовал  зонтик на пляже морском, говоря при этом, что я «реалистка», а он  «сюрреалист». Постепенно зонтик превратился в лицо, обращённое в небо, появился оранжевый нимб вокруг лба. В процессе написания картины он радовался и восклицал:
-Посмотри, какой цвет! Какие глаза! Как талантливо! Ты так не сможешь!
  «Мастер» постепенно добавлял что-то  в рисунок и, в конце концов, дорисовав на лице усы и  бороду,  заявил, что это его «Автопортрет». Вот так всегда, сколько раз он рисовал, учил меня технике рисования, а заканчивалось его личное творчество  «Автопортретами». Какая-то мания величия! Интересная информация для психологов! Шутка! Ха-ха!
 Что касается сценария о Врубеле, то Лёня пока что набрасывает «рыбу», концентрируется на том, о чём бы он хотел снимать кино, о каких аспектах личности и жизни художника, читает, отбирает материал из книг о Врубеле,  привезенных нами  из Киева. После отдыха  он собирается ехать к сценаристу Романовскому в Москву с  предложениями   своего  видения  фильма о художнике. Лёне уже начали сниться эпизоды из фильма. Приснился ему сон, что он  является как бы консультантом, знатоком темы  о Врубеле. И во сне Лёня   стал с уверенностью говорить кому-то про  такие понятия как церковь и цирк, там купол и там, там арена и там и что  художник Врубель  в какой - то момент своей жизни  перестал видеть разницу  между церковью и цирком. Это были первые проявления   душевной  болезни художника. Вот так, через сны,  будущая картина уже входит в контакт с кинорежиссёром Осыкой...
 Несколько раз  во время нашего отдыха мы ездили с фильмом «Войдите, страждущие!» на встречи со зрителями. Встречи были очень тёплыми, и кинопрокатчики попросили нас  ещё раз «прокрутиться» с картиной по Крымскому полуострову. В нашем номере санатория опять стоят букеты цветов: гладиолусы, ромашки и, конечно же, розы. Я попыталась даже рисовать акварелью букет фиолетово-сиреневых гладиолусов, но это оказалось для меня сложновато, море получается у меня гораздо лучше.
   На берегу моря мы с Лёней постоянно ищем красивые камушки. Он даёт им названия: «Зачатие», «Профиль пустыни», «Гаппе». Однажды мы выложили из камушков радугу, ведь камни всех семи  цветов имеются в наличии. Камни по насыщенности цвета  не  яркие, а скорее,  пастельные. «Пастельная радуга», - красиво звучит...
  Каждый раз, принимая концентрический душ на пляже санатория, мы любуемся мини-радугой. При принятии этого душа, тело человека окольцовывается настоящей  радугой, возникающей в веере водных брызг.   Восторг!
   Лёня хорошо плавает, я - не очень, но вдохновлённая мужем рискнула плыть за ним до «буя». Теперь плаваем туда регулярно. Ещё нам очень понравилось носить друг друга под водой «на руках». Смело можно сказать, что мы «ношенные друг другом на руках»... После просмотра нашей картины в санатории «Актёр»  отдыхающие называют меня Марусей или  Машей... Я отзываюсь на это имя.  Когда мы  прощались с санаторием, наши хозяйки-сестрички Мария Ивановна и Валентина Дмитриевна  сказали нам на прощанье:
-Машенька, Леонид! В  вашу пару да ещё кого-нибудь, третьего, с такими же сияющими глазами! Вы же генофонд страны, вы обязаны иметь своё продолжение! Приезжайте следующий раз к нам с ребёночком!


               
               
                26 августа 1987 год                               
 Умер Иван Миколайчук. Это случилось 3 августа. За несколько дней до его ухода мы с Лёней  побывали в доме Ивана и Марички. Иван был похудевшим, слабеньким, но на протяжении нашего визита старался поддерживать беседу, попросил у Марии водки. Она сильно разбавила водку водой и подала ему стакан.
    Леонид принёс  с  собой   роман  «Соль земли» польского автора  Юзефа  Веттлина. Этот роман о  гуцуле  времён  первой мировой войны  порекомендовал  Леониду  польский  кинокритик Януш Газда в письме, который прислал накануне нашего посещения квартиры Миколайчуков. Роль гуцула, тихо и мирно служившего на железной дороге, пока судьба   не забросила его  в горнило войны,  как будто специально была  написана для Ивана.
- Эту роль может сыграть только Иван Миколайчук, - сказал  мне Лёня, прочитав роман. - Отец Ивана был железнодорожником, как и гуцул в романе, это тоже не случайное совпадение.
    Для   меня в фильме по роману « Соль земли» Лёня   тоже наметил  роль молодой женщины, любившей героя. Я   всегда  мечтала сниматься с Иваном Миколайчуком, этим  уникальным актёром. Мы с Лёней уже  знали  диагноз болезни Ивана, но верили, что ещё может случиться чудо и болезнь отступит. Во время нашего посещения квартиры  Миколайчуков, Лёня  стал говорить Ивану об этом романе, о роли, о том, что только он способен сыграть эту потрясающую роль. Иван оживился, глаза его наполнились жизнью, но не надолго. Вскоре он устал и откинулся на подушку.
-Сегодня  годовщина  нашей свадьбы, - сказала Мария.- 25 лет мы вместе  прожили!
-Поздравляем, выздоравливайте! Прочитай роман и готовься к роли! - сказал Лёня.
    Мария грустно смотрела на нас, Иван выглядел плохо, на лице были какие-то красноватые пятна. И я  отметила  про себя, что Иван уже  почти  не излучает  жизненной энергии. Мне   подумалось, что он уже  начал свой       переход  «туда, за Завесу, отделяющую живых от мёртвых», он  похож на  «отмирающую  клетку». Больно и грустно. Ведь ему  только 46 лет! Врачи поставили диагноз: рак…Сколько нереализованных ролей, сценариев и идей! Неужели уже  ничего нельзя сделать? 
 Я вспомнила, как Иван когда-то критиковал вышитый мной « рушник». Я  использовала для вышивки  традиционный  рисунок украинского старинного
 « рушника», но нитки по  цвету  подобрала такие, какие  мне « подсказало сердце».
- Де ти бачила такі кольори в українських рушниках? Рожевий та фіолетовий ти використала замість червоного та чорного! Червоний-то любов та радість, а чорний-то журба та розлука?  Все  це є символи та знаки!
 Мария тогда стала меня защищать:
- Світлана  молодець, що взагалі   спробувала   вишити рушник. Мені він дуже подобається, красиво вийшло, ніжно і романтично…
- А, нічого ви не розумієте! Одним словом,  баби!
  И ещё  вспомнилось, как приехала моя мама на знакомство с зятем к нам в Киев. Разочарование её было велико  тем, как выглядел Лёня и тем, в какой крошечной квартирке мы жили. Она надеялась, что если   зять по профессии  кинорежиссёр, то и условия жизни должны быть шикарными. А нам даже негде было её положить переночевать  в нашей однокомнатной квартирке. Мария Миколайчук предложила моей  маме отправиться  на ночлег к ним. Находясь в гостях у Миколайчуков,  мама стала делиться  своими соображениями  по поводу   моего замужества. Иван разоткровенничался с ней:
- Я спитав у Льоні перед весіллям із Світланою:-« Нащо ти псуєш дівчині життя? Вона  гарна та молода!» Льоня мені відповів:-« П’ять років, десять з нею проживу, але то будуть Мої щасливі роки». Вони з Світланою  насправді щасливі разом.  Я думаю, що якби не ваша дочка, то не відомо, що було б з Леонідом. Вона врятувала його… для всіх нас.   
  После этого разговора Иван подарил мне ещё одну, по-видимому, свадебную  вышитую  «белым по белому» старинную женскую  сорочку, которую надо было  тоже « слегка отреставрировать»…   
   На следующий день  после посещения больного Ивана, Лёня  уехал в Москву к сценаристу Романовскому писать сценарий о Врубеле. Позвонил мне уже  после встречи с писателем, и  я  по голосу поняла, что он сильно  огорчён:
 - У Романовского «свой Врубель», мои наброски   на эту тему не вызвали интереса у сценариста. Я  принял решение обратиться к Параджанову с предложением совместного написания сценария.
 Сразу же, как только я поговорила с мужем  по телефону, позвонила Мария Миколайчук  с горькой вестью:
-  Умер Иван.
   Я тут же об этом сообщила  Леониду. Он в этот же день прилетел самолётом из Москвы, забежал домой на полчаса и умчался организовывать похороны.
   В два часа ночи Лёню  привезли домой какие-то незнакомые мужики в очень сильно пьяном состоянии, он не мог говорить. Я впервые видела мужа  пьяным и очень растерялась, не зная, что делать. С трудом дотащила его до кровати, раздела кое-как и уже не смогла заснуть до утра, мысли кружились в голове, недоумение, страх и отчаяние то и дело заползали в моё сердце.
  Рано утром Лёня  проснулся раздражительным и в ещё не протрезвевшем состоянии поехал на киностудию незадолго до похорон Ивана.
   Хоронили Ивана в три часа со студийного щорсовского корпуса.  Природа «плакала», лил дождь, на кладбище все присутствующие промокли от дождя и слёз, над гробом держали зонты. Говорили речи под аккомпонимент дождя, многое показалось ненужным, нелепым. Лёня  руководил съёмками похорон.
   Уже после поминок, когда мы с мужем  приехали к себе домой, он просил у меня прощения за выпивку, обещал больше не пить.
   Параджанов на похороны не приехал, прислал телеграмму: «В моей памяти Иван Миколайчук бессмертен».
  Мария  Миколайчук  осталась без средств к существованию, без работы, по этим причинам хотят забрать Тарасика, приёмного сына Миколайчуков. На киностудии создана комиссия, которая будет заниматься этими вопросами. Лёня вошёл в эту комиссию...
  Параджанов приехал только 11 августа. Остановился в студийной гостинице. Мы увиделись с ним у могилы Ивана, куда приехала Мария Миколайчук с Валей Ковальской. Параджанов говорил об Иване, как о нежном человеке, в котором соединилась мужская и женская красота. Затем он высказал сожаление, что Ивана похоронили не на Буковине, ведь сердце его всегда было там, в Чортории, среди гор и смерек, среди своих братьев и сестёр, матери и односельчан. Сергей Иосифович высыпал на могильный холмик, где теперь будет вечно покоиться Иван Миколайчук, землю  с могилы Грибоедова в Грузии.
   Мы показали Параджанову фильм «Войдите, страждущие!» на киностудии. Ему понравилась картина, он стал хвалить меня за роль Маруси, сказал, что ему говорил оператор Сурэн Шахбазян, что я хорошая актриса, в чём  он  и убедился:
-Ты такая хорошая актриса, что даже лучше, чем фильм, в котором снималась. Я шучу, фильм получился!
 Параджанов пожелал мне не потерять всего того, что было в образе Маруси:
-В этой роли проявилась твоя человеческая суть, оставайся такой же искренней, доброй, любящей, светлой и радостной! Лёня, тебе повезло со Светланой!
 Сергей Иосифович сразу же решил сделать мне подарок и вынул из кармана горсть жемчужин:
-Сделаешь крестик себе на шею из этих жемчужин.
-Спасибо, только как я сделаю? - пролепетала я.
-Хорошо, я сделаю, - и Параджанов спрятал жемчужины в карман.
  Лёня заговорил о сценарии про Врубеля и Параджанов согласился       подумать, почитать «рыбу» сценария, написанную  Осыкой.
 Весь следующий день мы провели с Сергеем Иосифовичем, побывали в Кирилловской церкви, на птичьем рынке, на Подоле у «Самсона», в мастерской у Николая Рапая, скульптора и художника. На протяжении всего дня Параджанов поражал нас фонтаном импровизаций, творческого воображения, удивительными рассказами-новеллами, сопровождающимися  неповторимой параджановской пластикой. Гений, самородок, талантливейший художник... Вечером он собрал всех друзей у могилы Ивана. Вокруг могилы  Параджанов зажёг множество свечей. Говорили об Иване, о творчестве. Сергей Иосифович как всегда был в центре внимания. Разъехались с кладбища поздно вечером...
 Уже дома я почувствовала какую-то пустоту, как будто из тебя выбрали всю энергию до капельки, я потеряла ощущение себя, своей личности, Лёня поделился со мной теми же ощущениями. Через некоторое время мы стали делиться друг с другом своими размышлениями:
-Мне кажется, что Параджанов круговращает творческую  энергию, встряхивая,  таким образом, души людей и   разрушая   стереотипы, из  которых  люди не в силах вырваться  сами, - высказала я своё предположение.
-Стрессы творчеством, - продолжил мою мысль Лёня.
-Фантастический человек!
 Я долго не могла заснуть, и светлые мысли закружились в моей голове. О том, что я счастлива с Лёней, что у нас есть взаимопонимание. О том, что, наверное, самое большое счастье в нашей земной жизни, это взаимная любовь мужа и жены: растворяться друг в друге, в чистоте, нежности, верности. Познав такую любовь можно идти в своём духовном развитии выше. Мне подумалось, что любовь к мужу, это ключ к познанию Вселенской, Божественной любви! Начинаешь острее чувствовать и видеть красоту Земли, всего живого на ней! Возникает любовь, всепрощение и сострадание к людям, какими бы они ни были! Я наполнилась чудесными светлыми энергиями и блаженством, моё состояние можно было назвать - «эйфория счастья» и мелькнула мысль, что возможно  благодаря общению с Параджановым  я пребываю сейчас в этом удивительном состоянии. Он «просветил, встряхнул » меня своей светоносной  творческой энергией и  обнажилась моя суть, моё сокровенное духовное ядро...
 Утром следующего дня Юрий Ильенко записывал на магнитофон воспоминания Параджанова о годах, проведенных в тюрьме. Вспоминал он об унижениях, о вытравливании всего человеческого у заключённых. Страшные рассказы-новеллы. До какого чудовищного предела может дойти человек, до какой подлости, жестокости, гнусности? Мерзость, тупость и дикая жажда властвовать - вот основа взаимоотношений в тюрьме. И из всего этого ада Параджанов вырвался с белыми крыльями за спиной и венцом из белых роз на челе!
   Прощаясь с Киевом, Сергей Иосифович подарил мне «приз» за роль Маруси:
-Я не успел сделать тебе крест из жемчуга, поэтому выбирай себе кольцо, какое нравится; или вот это - с камнем, напоминающим цвет пустыни, или с зелёным нефритом под цвет твоих глаз...
 Мне по размеру подошло кольцо с зелёным камнем. И ещё подарил мне чудесную алую розу с прелестным бутончиком рядом, на отростке мощного, длинного  стебля. Я подумала:
-Суждено ли этому бутончику - младенцу стать розой? Суждено ли мне раскрыть свой творческий и духовный потенциал?
 Через  некоторое время  после отъезда Параджанова в Тбилиси, роза, подаренная Сергеем Иосифовичем,  вдруг  осыпалась лепестками на клавиатуру фортепиано, когда я играла «сонату» Моцарта, а бутон  расцвёл, превратившись  буквально за день  в прекрасную, с чудесным запахом розу. Я восприняла это как чудо, как мистический знак свыше!





                10 сентября 1987 год
  Начало осени. Мы с Лёней побывали на празднике, который праздновало Небо, на  Осеннем Небесном  Балу!
 Празднование началось  по дороге на дачу, куда мы ехали  в машине Славы Тышковца. Облака на чисто-голубом небосводе были выложены как крылья ангелов, обнимающие  землю. Они  своей  нежностью и  красотой лечили  израненную душу Земли. Ну, а на бал Небес мы попали, когда отдохнувшие и радостные уже возвращались с дачи в Киев. Это был невиданный мной доселе калейдоскоп из облаков-лиц, облаков-фигур, воздушных городов и многоэтажных замков - облаков!!!
  Особенно замечательна была карусель заката. Рыжая облако-женщина с огненной гривой « взывала» с небес, её огромный раскрытый рот  «орал» что-то Земле. Серо-синие облака высунули огненные  «жала» из своих сомкнутых пастей. Это было, по всей вероятности,  войско «рыжей».  На них «пошёл в атаку» порывистый  Ветер и вскоре «войско» рассеялось, распалось ...По всему небу летали  рваные клочья облаков, окрашенные  в рыжий цвет.
  После того, как солнце ушло за горизонт, тьма стала клубиться причудливыми всадниками, животными, звериными масками, завоёвывая Небо. Уходящие солнечные лучи окрашивали облака сиреневыми, фиолетовыми, палевыми, охристыми оттенками. Это был бал, которым руководил Ветер. Долго солнечные лучи не покидали Небо, долго Небо не отпускало их...
 Мы прекрасно отдохнули глазами и душой при  поездке. Кроме неба радовали наши  глаза  синь Каневского моря, красная стерня гречихи, тронутые золотом осени деревья... Красиво, счастливо, полно!!!
 Лёня всё время после похорон Ивана Миколайчука занимается вопросами, связанными с его именем. Ему пришла в голову идея установить в селе Чортории, где учился Иван, скульптуру, вылепленную с Ивана нашим замечательным скульптором Анатолием  Фуженко в 1967 году. Скульптуру в своё время приобрёл один из музеев Киева. Для этого необходимо было, чтобы музей подарил скульптуру Союзу Кинематографистов, а затем Союз подарит её школе.
 Иван позировал Фуженко, когда ему было 26 лет. Мне сейчас столько же. «Встреча во времени»...
  Лёне удалось договориться с музеем. Кроме этого он съездил в Черновцы, в горисполком с просьбой присвоить  имя Ивана Миколайчука  сельской  школе, в которой он  учился. А заодно попросил в горисполкоме  пенсию для матери Ивана и бесплатный показ в селе Чортория фильма  «Теней  забытых предков» Параджанова, в котором в главной роли снимался Иван. Оказалось, что  копии фильма «Теней »   были уничтожены сначала в Украине, а затем  по всему  Советскому Союзу. Есть только негатив и одна копия в « Белых столбах», в Москве. Вот эту копию и попросил Лёня для показа. Все надеются, что её привезут, желающих посмотреть картину огромное  множество. Люди в кинотеатрах Украины оставляют заявки на просмотр этой картины. Лёне пришло в голову добиться ретроспективного показа фильмов с участием Ивана Миколайчука  и под это « дело» заказать копии фильмов, которые были уничтожены или «лежали на полке».
 На 5 сентября была запланирована поездка в Чорторию для передачи скульптуры школе. Лёня уехал туда раньше, а я поехала с нашими киношниками. В купе со мной ехали Люся Лемешева и  пьяный скульптор Анатолий  Фуженко. А в соседнем купе ехала скульптура... Это было мистическое зрелище... Ощущалось незримое присутствие Ивана. Его друзья, соратники, знакомые тут же, в купе в присутствии скульптуры пили водку, закусывали, ругали власть, осуждали не поехавших, рассказывали наперебой киношные истории, а  Иван-скульптура с ягнёнком на руках и  с улыбкой «Джоконды» смотрел на всё это, покачиваясь под стук колёс... Все постепенно пьянели, громкость разговоров усиливалась, общее внимание переключил на себя   Роман Балаян, рассказывая  со своим армянским акцентом что-то остроумное и забавное... В конце концов, устав от всего этого я ушла спать на свою верхнюю полку в соседнее купе... Компания ещё долго не могла угомониться...
 В Черновцах нас встречал Леонид Осыка. Мне сразу бросилось в глаза, что он старается что-то скрыть от меня, только поздоровался и сразу же убежал под предлогом «дел». Вскоре к нам присоединился и  Параджанов. Он прилетел самолётом из Тбилиси.
   В Чортории нас уже ждали представители местных властей и группа с  телевидения, приглашённая  Лёней. Снимали нас без конца и везде... Сначала мы побывали в начальной школе, где    учился Иван. Его первая учительница вспомнила один забавный эпизод из жизни маленького школьника-Ивана:
-В школу приехал инспектор с проверкой. Строго осмотрев всё, он собрался уже   уезжать и тут поднял руку Иванчик и сказал:- «Залишайтесь з нами, ми ще б вам заспівали!»
 Затем мы пошли пешком к дому  Ивана. Там нас уже ждали.  Вдоль всего дома стоял специально сбитый для этого случая длинный-предлинный стол, который ломился от всевозможных блюд... Мария Миколайчук как-то рассказывала, что Иван мечтал поставить стол от Чортории до Киева и угощать всех друзей, всех добрых людей за этим столом... Я вспомнила об  этом, когда увидела этот необыкновенно длинный стол возле дома Ивана... Зажгли свечи, стали говорить речи. Лёня, сидевший со мной рядом стал нервничать, что говорят много, нудно, ругают власть, особенно Кость Степанков и  Иван Гаврилюк... У  Леонида  вдруг пошла носом кровь. Я отвела его в дом, уложила на кушетку, но ему становилось всё хуже и хуже, таблетки не помогали, он вдруг попросил... рюмку водки и я всё поняла... Лёня пил все эти дни, и скрыть от меня пытался именно это... Я была потрясена! Когда ему после порции алкоголя стало лучше, мы присоединились ко всем и пошли на могилу отца Ивана. Опять съёмки, речи, потом долгое прощание с родственниками  Ивана. Лёня опять стал нервничать, что все пьяные, что долго прощаются. Мария Миколайчук, видя моё расстроенное лицо, тихонько отозвала  меня в сторону и пригласила посмотреть на любимое место Ивана. Мы обошли дом  Ивана,  и перед нашими глазами предстала мини-гора с мини-лесом из маленьких стройных смеречок. Это было чудесно! Небольшая  миниатюрная горка, а напоминает Карпаты. Такого красивого места как этот холм и двор дома Ивана нет, наверное, во всём селе, да и не только в селе! Это место пробуждает фантазию и творческое воображение! Именно в таком месте должен был вырасти наш великий артист, которого природа наделила   лучшими и характерными душевными и духовными  качествами, свойственными украинскому народу!  Он  стал олицетворением национального Духа  Украины! Пройдёт, наверное, ещё немало лет, прежде чем  появится актёр по силе  таланта, поэтичности  и красоте равный Ивану! Такие актёры очень  нужны Украине, это «лицо» Украины, это «комплимент» Украине!
 В Черновцах, куда нас привезли на автобусе вместе со всеми гостями, Параджанов сразу же забрал нас с Лёней к себе в номер гостиницы. Он торжественно вручил Лёне Осыке «приз» за картину «Войдите, страждущие!», сделанный собственными руками из корня дерева. На мраморной подставке был установлен деревянный «сагайдак» (так назвал сайгака Сергей Иосифович), во лбу у него «зажглась звезда» оттого, что « он наступил  на колючку саксаула». Полюбовавшись нашей реакцией на «приз», он попросил кого-то с телевидения сделать фотографии на память «об этом знаменательном событии-вручении приза». Нафотографировавшись, мы ушли к себе в номер... Лёня чувствовал себя ужасно, у него болела голова, по всей вероятности у него опять был приступ высокого давления. Я предложила вызвать «скорую», но он наотрез, даже как-то агрессивно отказался, мне пришлось сбегать в аптеку и купить лекарства, понижающие кровяное давление. Вскоре он уснул... Наутро чувствовал себя очень плохо, но, тем не менее, решил ехать на торжество по  случаю передачи скульптуры  школе.
   Передача скульптуры состоялась торжественно и трогательно. Говорили речи, девочки в белых передниках  с огромными бантами, вплетенными  в косички, дарили гостям и местной власти  цветы, телевидение снимало и брало интервью. Лёня, организовавший всё это мероприятие, тихо стоял  с краю делегации из Киева  и мучился невыносимой  головной болью.  Ко мне вдруг   подошёл Роман Балаян и сказал:
-Если любишь человека, то любить его надо  таким, какой он есть, со всеми его недостатками...
 Я ему ничего не ответила...
-Правда, у меня замечательная жена? - спросил подошедший к нам Лёня.
-Правда, - сказал,  глядя мне прямо  в глаза Балаян.
 А на 40-й день после смерти Ивана мне приснился сон: вижу Ивана как бы в коконе света молодым и одухотворённым, как в своём первом появлении на экране в «Тенях забытых предков», где он крестится в церкви. Он балансирует руками, будто учится ходить... Я спрашиваю: «- Как вы там?». А Иван отвечает мне: « - Всё хорошо! Я не ожидал, что попаду  Так Высоко!!!»





                10 ноября 1987 год

  О том, что мою кандидатуру выдвинули на кинофестиваль «Молодость» в конкурс на звание Лауреата фестиваля за лучшую женскую роль, мы узнали по приезду из Самарканда. Мы с Лёней были в составе правительственной делегации «Дни культуры Украины в Узбекистане» со своей картиной «Войдите, страждущие!». Наша делегация летела специальным рейсом  на самолёте для правительства. С нами летели всевозможного ранга чиновники, а также творцы различных жанров. Мне особенно приятно было видеть среди эстрадных исполнителей  Назария Яремчука. Он, конечно, необыкновенный человек, одарённый свыше и красотой, и талантом, и прекрасным характером. Он весь как бы «сияет»  добром и любовью к людям. Очень гармоничный человек, на мой взгляд. В Самарканде нас повезли на экскурсию по городу. Мы посетили останки обсерватории Улугбека, подземную часть его  «прибора» для наблюдения за небесными светилами. Побывали в мавзолеях 11-16 веков, среди которых выделяются своей красотой женские мавзолеи, особенно поразил нас мавзолей старшей жены Тимура с нефритовым надгробьем и отреставрированным золотистым орнаментом. А ближе к вечеру нас привезли на площадь Регистан, в «сердце» Самарканда на светомузыкальную композицию в фонтанах. Очень красивое, захватывающее дух представление! Калейдоскоп из цветной подсветки фонтанчиков и классической музыки! Вода в фонтанах взлетала ввысь  в ритм музыки, сила фонтанных струек реагировала на силу звучания оркестра, а   подсветка, состоящая из всех цветов радуги, каждый миг менялась  с какой-то замысловатой последовательностью,  всё это усиливало  впечатление от звучания классических  музыкальных произведений, которые звучали  в записи, естественно! Было бы  впечатление от концерта ещё сильнее, если бы музыку исполнял «живой  » симфонический оркестр ...Во время представления к нам подошёл Назарий Яремчук и с восхищением заговорил о фильме Леонида «Каменный крест»:
-Я ваш давний поклонник! Это мой самый любимый фильм, - сказал певец.
 Меня поразила открытость, искренность и сердечность, с которой Назарий делился своими впечатлениями о ранних фильмах Юрия Ильенко, « Теней» Параджанова, «Вавилона» Ивана Миколайчука и фильмов Леонида Осыки.
 А на следующий день во время обеда в красивом узбекском ресторане был импровизированный концерт на маленькой сценке-эстраде. Звучала живая узбекская музыка, танцевали прелестные танцовщицы в национальных костюмах, а затем хозяева пригласили наших артистов выступить  «вживую», а капелла, без микрофона. Оксана Билозир наотрез отказалась, а Назарий Яремчук без лишних уговоров вышел на сценку, и восхитительная украинская народная песня зазвучала в ресторанчике. Голос у него чистый, ровный, сильный, с бархатистым тембром и  поёт он «сердцем»! Сплошное наслаждение и гордость за наши таланты слушать такое выступление! Ему долго аплодировали, на «бис» он спел «Червону руту» и сел на своё место за столиком.
-Кто ещё споёт? - спросили хозяева.
-Иди, спой! - сказал мне Лёня.
 Я поднялась и пошла на сценку. Я, конечно, волновалась, шутка ли, петь после Яремчука, «звезды первой величины»,  «короля украинской эстрады», но я взяла себя в руки  и зазвучала в зале ресторана моя украинская народная песня «Хлопці - молодці». В зале была хорошая акустика, и голос мой звучал звонко и задорно. По лицам людей, сидящих в зале, я поняла, что никто не ожидал, что я так пою...
-У тебя хороший голос, - сказал Назарий, когда мы ехали в автобусе   в  гостиницу.
 А вечером был концерт украинской делегации, во время которого мы с Лёней сидели в первом ряду зрительного зала. Когда было выступление Назария Яремчука, он пел, постоянно обращаясь к нам с Лёней:
-Я пел для вас, - сказал он после концерта.
 Поездка в Самарканд оставила у меня  яркие, глубокие впечатления и навсегда будет связана с именем Назария Яремчука, красивым и нежным  сыном Украины!
 А в Киеве меня ждал сюрприз - меня выдвинули на конкурс «лучшая женская роль»  кинофестиваля  «Молодость». Я с нетерпением ждала результатов конкурса. Главой жюри кинофестиваля был грузинский кинорежиссёр Резо Эсадзе, а в составе жюри была писательница Виктория Токарева, Мащенко-наш директор киностудии и другие киношники. Отрывки из фильма «Войдите, страждущие!» показывали для жюри в 11 часов утра. Мы с Лёней пошли на просмотр, руки у меня были холодными и мокрыми от волнения во время просмотра. Кроме наших отрывков из фильма, показали ещё отрывок из картины Кайдановского «Евангелие от Марка», где дебютировала девочка, которая тоже принимала участие в конкурсе, как и я. Сразу после просмотра к нам подошёл Резо Эсадзе и сказал, что ему очень понравилась моя работа в роли Маруси. На следующий день было закрытие кинофестиваля и вручение призов лауреатам. Мне с самого утра позвонила Лена Парфенюк из  Союза кинематографистов и сообщила новость: я стала лауреатом конкурса за лучшую женскую роль кинофестиваля «Молодость», вечером будет вручение призов, я  обязательно должна присутствовать на закрытии  и сесть в первый ряд зрительного зала. Я ликовала! Лёня поздравлял меня! Я стала готовиться к вечеру. Сделала причёску в парикмахерской, надела новый костюм бежевого цвета, купила по такому случаю новые туфли под костюм. Глаза мои сияли, меня переполняли эмоции! Какое счастье, первая главная роль и уже получаю  приз имени  Наты Вачнадзе, великой грузинской актрисы! Я видела приз во время открытия кинофестиваля: яркое керамическое яблоко с листочками. Я поставлю его на пианино. Будет очень красиво смотреться!
 Мы приехали в Дом кино, и я села в первый ряд, как мне  сказали по телефону. Началось вручение призов Лауреатам. В центре сцены стоял столик, на котором стояли керамические изделия-призы  за разные номинации конкурса, а яблоки за лучшие мужскую и женскую роли стояли рядышком с краю стола и ожидали своих хозяев. Мы с Женей Пашиным, ему тоже сообщили, что он лауреат за мужскую роль, сидели рядом на первом ряду. И вот, наконец-то наши яблоки остались одни на столике. Сейчас! Сейчас вызовут меня, а может быть первым будет Женя? Я затаила дыхание!
-Кинофестиваль «Молодость» прощается со своими зрителями и участниками, до новых встреч!!! - прозвучало со сцены.
 Заиграла музыка, зрители стали подниматься со своих мест. Мы с Женей переглянулись. Наши яблоки сиротливо стояли на столике в центре сцены, свет на сцене погас... Полная растерянность и недоумение ...К нам подошла звонившая нам Лена Парфенюк:
-Извините! В последнюю минуту отменили вообще номинацию за лучшие роли. Подробностей я не знаю...
 И  только через несколько дней Лёня узнал причины отмены номинации. Оказывается, что Резо Эсадзе, глава жюри сразу выдвинул мою кандидатуру на «лучшую женскую роль». Все его поддержали. После отъезда Резо в Тбилиси,  писательница Виктория Токарева спросила обо мне:
-Откуда эта чудесная актриса?
-Это жена кинорежиссёра Лёни Осыки, - ответил Николай Павлович Мащенко.
-Жена кинорежиссёра? Банальная ситуация! Муж  «тащит» жену на лучшую роль! Терпеть не могу жён режиссёров! Можно как-то пересмотреть решение жюри? - спросила  Токарева.
-Уже нельзя. Глава жюри Резо Эсадзе подписал решение жюри о Лауреатах...
-Что же мы можем ещё предпринять, чтобы не давать этой жене кинорежиссёра приз?
-Надо подумать, - сказал Мащенко.
-А можем мы вообще отменить эту  номинацию? - спросила неугомонная  писательница.
-Тогда пострадает ещё один актёр, лауреат «за лучшую мужскую роль» Евгений Пашин, он простой, талантливый актёр, за его спиной никто не стоит!
-Ничего, если талантливый, то когда-нибудь ещё снимется и получит свой приз. Отменяем номинацию! - твёрдо сказала Виктория Токарева.
 Мы с Лёней не стали обсуждать эту ситуацию, мы просто постарались «забыть» о ней. Перед нашим отъездом в Москву мы случайно столкнулись в вестибюле Союза кинематографистов с Мащенко, у него было что-то неладное с глазами, белки глаз были красными, воспалёнными:
-Это всё Токарева, я не был инициатором отмены номинации, - стал вдруг оправдываться Николай Павлович.
 Мы с Лёней дружно промолчали.
-Видела, что у него с глазами? Это его Бог, наверное, наказал, - сказал Лёня, когда мы вышли из Союза кинематографистов.
 В Московском Доме кино мы с Борисом Хмельницким ужинали в ресторане (мы с Лёней приехали на дни Украины на ВДНХ с нашей картиной и жили в гостинице постпредства) и вдруг к нам подошёл Резо Эсадзе:
-Вот увидел вас и обрадовался! Ещё раз хочу поздравить Светлану с призом Наты Вачнадзе! Я вынужден был уехать в Тбилиси, и не присутствовал на вручении призов! Поздравляю от души!
-Я не получила приз!
-???
-Номинацию отменили после вашего отъезда!
-Это же безобразие! Они не имели права! Нет! Это невозможно!
-Как видите, возможно!
-Интересно, а чем аргументировали?
-Что я жена кинорежиссёра, мне не положено…
-Но ведь вы по профессии актриса?
-Да, актриса театра киноактёра, меня на фестиваль выдвинула киностудия имени Довженко, мы даже и не знали, это было как сюрприз после приезда в Киев из Самарканда!
-Это всё Токарева! Она не любит жён режиссёров!  Не обращайте на неё  внимания! Это замечательно, что есть такой  творческий  союз, как ваш! Желаю вам новых совместных фильмов и успеха! Как долго вы ещё будете здесь, в Доме кино? Я ещё к вам подойду, не прощаюсь, - сказал Резо Эсадзе и вышел из ресторана.
Через некоторое время, когда мы уже поужинали и пошли в просмотровый зал на картину Висконти «Людвиг», к нам опять подошёл Резо Эсадзе и вручил мне прелестную голубую шкатулочку из натурального камня, предназначенную для хранения драгоценностей:
-Это вам, Светлана! За роль Маруси!
 Я, восхищённая неожиданным подарком, открыла шкатулочку, там лежала небольшая записочка в виде киноэкрана с розовой окантовкой по краю,  и красными чернилами было написано:
   «Войдите, страждущие! Личный приз Светлане Князевой, удивительно запоминающемуся таланту с верой и надеждой на голубое будущее!
                Резо Эсадзе (подпись) 1987 год»




               



                20 января 1988 год

   Мы в Ереване, на открытии персональной выставки Параджанова. Банкет  творчества и восторга!!! Огромное количество людей присутствует на открытии. Сергей Иосифович как всегда-неотразим! Вдоль стен, на которых расположены коллажи  Маэстро, стоят  столики с угощениями. Сухофрукты, орешки, излюбленные параджановские гранаты, гроздья винограда, фрукты  красиво выложены  на огромных подносах.  Тут  же   стоят бутылки с грузинским вином. Началась торжественная часть, много и красиво говорили друзья Параджанова. Сергей Иосифович вдруг взял белого цвета электроскрипку и  стал профессионально  играть какую-то чудесную мелодию. Посетители были в восторге! Мы с Лёней стали рассматривать параджановские коллажи, расположенные на стенах, тюремные рисунки, меня  поразили  портреты заключённых, выдавленные на  крышках от молочных бутылок (крышки были сделаны из грубой алюминиевой  фольги). Здесь были куклы в невероятных нарядах, шляпы, искусно украшенные всевозможными украшениями и много-много замечательного и неожиданного увидели мы на этой выставке... Вдруг услышали какой-то шум, возню у входа в помещение музея. Мы издалека увидели Амирана Думбадзе, сцепившегося с каким-то человеком, они явно дрались. Параджанов бросился их разнимать. Кто-то из посетителей выставки закричал:
-Кровь! У него разбито лицо!
 У Амирана кровью залило лицо, вскоре выяснилось, что у него рассечена бровь, а  разнимавший  их Параджанов тоже пострадал, у него появился   огромный синяк под левым глазом
-Пожилые люди, а ведут себя как дети, - сказал кто-то рядом.
Мы подошли к Параджанову:
-Вино кончилось, гостей не чем угощать, а он дерётся с этим идиотом. Амиран, что будем делать с вином, лучше мне скажи!!!
-Дай мне полтора часа, и я самолётом доставлю тебе вино из Тбилиси! Сколько ящиков?
-Хорошо, я думаю, ящиков шесть хватит...
 Амиран Думбадзе, давний друг Параджанова, вышел из музея добывать вино... 
Пока мы  с Лёней и Гришей Гладиём общались с друзьями Параджанова, любовались его работами, пили, ели за банкетным столом, Амиран вернулся  с обещанным товаром. Параджанов воскликнул:
-Амиран прилетел с вином из Тбилиси!
 Из Тбилиси или нет, но обещанные  шесть ящиков с грузинским  вином  стояли вдоль стены. И банкет с новой силой продолжился до поздней ночи.
 Переночевав в гостинице, мы утром сели в машину «Нива» Амирана Думбадзе и поехали в Тбилиси через горный перевал. Ехали мы с Лёней и Гришей Гладиём на том месте, где должны были быть задние пассажирские сиденья, но сиденья были сняты Амираном, там лежало только  детское одеяльце, на котором мы и  разместились втроём.
-Я там  ящики с продуктами  вёз из Тбилиси для выставки Параджанова, поэтому сиденья снял, вы уж извините за неудобства...
 Рядом с ним, на переднем сиденье ехала его красавица жена Нина. Про Нину нам с Лёней рассказывал Параджанов забавную историю:
-Амиран увидел красавицу  Нину и влюбился в неё. А она была ещё школьница, девятый класс заканчивала. Он предложил ей пожениться, когда ей исполнилось 16 лет, а на свадьбу подарил ей аттестат о среднем образовании. Купил... В десятый класс ей незачем было идти...
 Нина  действительно обладает  незаурядной красотой, про таких говорят: «глаз невозможно    отвести»! Хотелось и хотелось её рассматривать! Белая кожа, огромные глаза с густыми  длинными ресницами, идеальной формы носик и рот, классическая грузинская красавица! Надо же, Бог сотворил такое чудо! И при всей этой  красоте Нина добрая, сердечная, но  с достоинством, знает себе цену!! Прелесть!
   У Амирана опухла рассеченная бровь. Он  с явным чувством вины терпеливо выслушивает упрёки  на грузинском языке от прелестной, юной жены:
-Воспитывает, - сказал Лёня.
 Забавно было наблюдать за ними.
 Машина выехала к Севану, мы попросили сделать остановку, и вышли к изумительному озеру, окаймлённому заснеженными горами. Солнце светило нещадно, больно было смотреть на снежную белизну и бирюзовую гладь. Очков с затемнёнными стёклами ни у кого не оказалось... Устав от рези в глазах, мы сели в машину и поехали дальше  в Грузию ... По дороге я  заговорила с Лёней о своём желании поискать для меня  красивые  сапожки в магазинах  Тбилиси. Наш разговор услышала Нина и предложила поехать в магазин при ЦК Грузии, там у Амирана были друзья. Приехав в Тбилиси, Амиран сразу же порулил к магазину при ЦК. Совместными усилиями мне подобрали шикарные кожаные  импортные сапожки, с   натуральной цигейкой внутри и каучуковой  подошвой.  Я о такой красоте и не мечтала! После этого мы взяли курс на  Котэ Месхи № 7 к Параджанову, который по нашим подсчётам уже должен был прилететь из Еревана самолётом.
   Лёня собирался обговорить с Сергеем Иосифовичем сценарий о Врубеле. Сценарий мы с Лёней писали в домах отдыха Подмосковья: Болшево, где проходил семинар кинематографистов и в Матвеевке. На семинаре в Болшево присутствовали кинорежиссёры Эльдар Рязанов, Кира Муратова, Говорухин, Эмиль Лотяну, другие кинорежиссёры, которых я не знала в лицо, а также писатели Дудинцев, Коротченко, в общем «элита». Мне было интересно послушать выступления этих талантливых и неординарных людей. Они спорили, ругались между собой, что-то доказывали друг другу.  Эльдар Рязанов высказал опасение, что кинематограф скоро вообще может  «рухнуть», развалятся все  киностудии и кинопрокат, « благодаря перестройке».   А мы с Лёней, когда нам надоедали эти ссоры и разговоры подолгу гуляли по снежному лесу, валялись в сугробах, пока мороз не загонял нас в наш номер и писали сценарий о Врубеле. Во время написания и придумывания эпизодов мы  ощущали  нечто мистическое, вроде бы как  « дух» Врубеля  принимал  участие в создании сценария. Иногда что-то не шло, казалось, что « духу»  Врубеля  что-то не нравится, что-то не устраивает, не соответствует его характеру, не так всё происходило. А иногда всё писалось легко, эпизоды рождались спонтанно,  целые сценки жизни возникали перед глазами Лёни, иногда  ему снились готовые эпизоды. Я как всегда записывала сценарий от руки в огромную тетрадь. Когда в творческих муках и «совместном полёте» мы закончили писать сценарий, Лёня задумался и сказал мне:
-Я напишу в титрах своего сердца твоё имя золотом, как участницу в создании сценария о Врубеле! - потом, подумав, поправил: - Выкарбую!
 Параджанов уже прилетел домой, как мы и ожидали. Мы попрощались с Амираном и Ниной и сразу же взялись за работу: стали читать сценарий Параджанову и Гладию. Гриша был очень похож на Врубеля, Лёня отметил это ещё во время съёмок  фильма  «Войдите, страждущие!». Он  и затеял-то  снимать эту картину по той причине, что есть исполнитель роли Врубеля. Такую картину можно снимать только тогда, когда есть подходящий актёр. Сценарий, в общем, удовлетворил Параджанова, некоторые эпизоды решено было доработать, а некоторые переписать. Сергей Иосифович тут же стал придумывать яркие, эмоциональные эпизоды, я поспешно стала  записывать их  в тетрадь. Сергей Иосифович как малое дитя радовался работе над сценарием. Лёня тоже сиял от удовольствия! Оба они « светились» изнутри, шутили, смеялись! На ночь Параджанов закрыл нас на ключ, как бы играя в игру «надзиратель и заключённые». Утром я проснулась и увидела Параджанова, сидящим на стуле у изголовья Гриши, он явно любовался спящим актёром. Гриша очень красивый, есть на что посмотреть.
-Почитайте мой сценарий «Ашик-Кериб», я приступаю к съёмкам в сентябре.
 Сценарий был выше всяких похвал, это было прекрасно, я словно искупалась в сказочном роднике. Дай Боже, чтобы Параджанов смог снять этот фильм так, как он этого хочет! Это будет великолепный подарок зрителю. «За один такой гениальный сценарий простятся, наверное, многие грехи всему человечеству»! - подумала я.
 В Киев мы прилетели с огромным картонным коробом, в котором находились кахетинский виноград, гранаты, сочные груши, зелень, сухофрукты, орехи, грузинское вино «Киндзмараули». Всё это по просьбе Параджанова закупил Амиран, он же и отвёз нас в аэропорт на своей «Ниве».





                1 февраля 1988 год.

  За это время Лёня съездил в Москву, успел напиться до нечеловеческого состояния. Мне позвонила  по этому поводу Зинаида Ивановна, мать Бориса Хмельницкого. Чего только я не передумала, не перечувствовала  из-за этого сообщения! Как горько я плакала!! Лёня закодировался от алкоголизма за месяц до нашего с ним знакомства у знаменитого целителя Александра Романовича Довженко, живущего в Феодосии. Три года прошло... Лёня впервые «развязал» во время похорон Ивана Миколайчука. Мне не приходилось в своей жизни видеть близких или знакомых мне людей в таком ужасном состоянии опьянения. Мой отец Александр Васильевич практически не пил и не курил, иногда, на праздник, выпивал 50 граммов самогонки, которую моя мама сама «гнала» из сахарного песка. 
-Чистый продукт, - говорил мой отец.
 Моя бабушка тоже  делала «чистый продукт» из сахарного буряка. Я с детства помню соединённые между собой краями огромные чугунки, загерметизированные тестом в месте соединения, трубочку, выходящую из дна верхнего чугунка, на табуретке стояла трёхлитровая банка, в которую стекала тонкой струйкой самогонка. «Гнала» бабушка  в основном на праздники и для продажи на свадьбы и похороны, подзарабатывая, таким образом, « лишний» рубль. Предпоследний муж бабушки Василисы дед Володька любил выпить, но сильно пьяным я его не видела. Иногда  он, слегка захмелев, любил погонять мою бабушку «для профилактики» вокруг дома с каким-нибудь «дрыном » в руках. Бабушка, убегая от него, громко причитала, все соседи с удовольствием наблюдали за спектаклем. А потом  я слышала, как  бабушка с нескрываемой гордостью говорила соседке Фросе:
-Он меня так любит, так ревнует, что гоняет вокруг дома, как собаку...
 Однажды моя мама приехала  в гости и увидела этот спектакль...  Поверив в опасность, грозившую бабушке, схватила табуретку и ударила отчима сзади по голове, тот упал...
-Что ты наделала? Никак убила деда! Он же не по правде бегал за мной! Это так, от скуки! Он меня за всё  время нашей совместной  жизни пальцем не тронул! Он так меня люби-и-и-л! - запричитала бабушка.
 Стали трясти деда и поливать водой из ведра. Он очухался:
-Что со мной?
-Ты ударился о косяк дома! Сознание потерял! - схитрила бабушка.
 Лёня же в пьяном состоянии ужасен: настоящее бесчувственное бревно... И последствия выпивки внушали серьёзные опасения за его здоровье: у него повышалось давление до невероятных показателей 220-240 ,болела голова, тошнило, шла носом кровь. Сестра Лёни Нина Михайловна как-то разоткровенничалась и рассказала о приступах, похожих на эпилепсию ещё до кодирования. При таких реакциях на алкоголь помогала лишь ещё порция алкоголя, чтобы сосуды мозга расширились. И всё это приводило к длительным запоям изо дня в день. Замкнутый круг...
 Я была в отчаянии и решила позвонить в Феодосию, к целителю Довженко, посоветоваться. Трубку взял его верный помощник и ассистент Пётр Архипович. Я рассказала ему о нашей беде, тот огорчился и сказал, что велика вероятность того, что Лёня может погибнуть:
-На ваше счастье Довженко сейчас находится в Киеве, немедленно обращайтесь к нему!
 Лёня приехал из Москвы на следующий день. Вид у него был виноватый и болезненный. Чтобы как-то загладить свою вину он «забросал» меня подарками: норковой пелериной, французскими духами, красной шифоновой кофточкой, украшенной стразами... Я сдержанно поблагодарила его и пригласила на « серьёзный разговор»... В результате этого «серьёзного разговора без нотаций» Лёня позвонил в гостиницу и договорился о встрече с Довженко. Целитель был рад видеть Леонида Осыку, но испугался, когда тот сообщил ему, что « стал пить».  Как выяснилось позже, Александр Романович испугался  оттого, что подумал, будто  у Лёни ещё не закончился срок кодирования, в таком случае даже сам Довженко ничем не смог бы помочь:
-По моему опыту из ста случаев 96 заканчиваются  смертью, если нарушаешь раньше времени кодирование!
-Срок моего трёхлетнего  кодирования закончился почти год назад, - успокоил его  пациент Осыка.
 Александр Романович стал расспрашивать обо мне, о жене, на что Лёня похвалил меня, сказав, что я прекрасный человек. Довженко заулыбался и   сказал ему:
-Я  это вижу, потому, как вид у вас  счастливый!
 Но прежде, чем назначить новое кодирование он спросил:
-Уверены ли вы в своей жене? Не может ли она оказаться причиной нарушения Кода, ведь речь идёт о жизни и смерти?
-Уверен! - твёрдо ответил Лёня.
-Ну что ж, назначаю вам повторное кодирование на первое февраля. Вы должны очистить организм от предыдущего алкогольного отравления. Пейте соки, компоты, чтобы поскорей вывести из крови отраву, ведь алкоголь-отрава, вы согласны со мной? Алкоголь убивает миллионы ваших клеток, и ваш организм выводит ваши убитые клетки около двадцати дней через мочу и испражнения! Если вы продержитесь и не напьётесь за это время, то я закодирую вас на пять лет. Вообще-то те, кто были закодированы мной первый раз, уже никогда не возвращаются к выпивке, но у вас какой-то особый случай! Может быть, у вас была операция до кодирования, у вас все внутренние органы на месте?
-У меня вырезали одну почку, я с одной почкой живу уже пять  лет.
-Я понял причину. При первом кодировании вы не сказали мне об этом обстоятельстве, поэтому и стали вновь пить... А что было с почкой, может быть что-то наследственное? Какой диагноз?
-Я упал в подземном переходе, поскользнувшись на металлических рельсах для детских колясок, и произошло размозжение почки. Случайный прохожий спас меня, ему не понравилась моя «смертельная бледность» и он отвёз меня на «такси» в больницу. Врачи, осмотрев меня, сразу же  положили на операционный стол, сказав, что попади я к ним на полчаса позже, меня  бы уже нельзя было спасти!
-Ничего случайного не бывает. По-видимому, Бог заботится о вас, вам предстоит сделать ещё много хороших фильмов. Знаменательно, что этот год-год тысячелетия  Крещения Руси. Я надеюсь, что это будет последнее кодирование в вашей жизни. Жду вас 1 февраля! - попрощался он с Лёней.
 Все дни до 1 февраля я поила Лёню соками из морковки и яблок, выжатыми на специально приобретённой по такому случаю соковыжималке. А Лёне вдруг пришла в голову мысль снять документальные кадры Празднования  Тысячелетия Крещения Руси  и связать их со сценарием фильма о Врубеле, ведь Празднование будет проходить и во Владимирском Соборе, о котором идёт речь в киносценарии. Лёня был в восторге от этой идеи и сразу же решил попросить разрешение на документальные съёмки у самого Филарета, главы  православной церкви в Украине. Встреча с Филаретом была назначена буквально на следующий день. Я обрядила Лёню в новый костюм-тройку, белоснежную рубашку, он был красив и светел, как:
- «Ленин»! - подсказал он мне.
 Вернувшись после встречи домой, Лёня с восхищением стал рассказывать мне свои  впечатления  о мудром, светлом, смиренно-величественном Филарете, о его бороде и ясных, глубоких глазах. Филарет сказал:
-Материальное  для животных, а для людей  духовное начало, люди далеко отошли от духовного, долго возвращаться придётся ...
 Во время встречи присутствовал Николай Мащенко, как директор киностудии, он задал Филарету вопрос:
-У вас будут репетиции празднования Тысячелетия Крещения Руси?
 На что Филарет ответил:
-Репетировать можно форму, а мы имеем дело с духом, это никогда не репетируется. Это либо есть, либо нет. Мы за дух не боимся! Дух свободен, ему ничто не может серьёзно угрожать. Духовность вечна!
Филарет подарил Лёне толстую библию в зелёной матерчатой обложке с личной подписью и пожеланиями всегда пребывать с Богом. Он дал разрешение на съёмки во время празднования Тысячелетия Крещения Руси и рекомендовал ему консультанта от церкви священнослужителя и своего помощника Анатолия Затовского (отца Анатолия).
 Посещение Филарета произвело на Леонида громадное впечатление. О том, чтобы пить алкоголь в этот период не было и намёка. 1 февраля Лёня закодировался от алкоголизма на пять лет в гостинице «Украина», где по велению судьбы пребывал целитель Александр Романович Довженко...