Когда нет крутых гаджетов..

Дорожные байки
     Как-то довелось мне ехать на поезде из Самары в Оренбург.  Времени в пути  немного, обустраиваться с комфортом как в поездах дальнего следования  не было смысла. В вагоне непривычно тихо: не бегают и не кричат ребятишки, не висят на поручнях, не прыгают с верхних полок, мамы на них не шикают, пытаясь успокоить. Нигде не поют дембельских  песен, не ходят буфетчицы из ресторана, предлагая всякую всячину. Вагон будто вымер. Тишина.
 
     По дороге к кипятильнику, куда направилась за очередным стаканом чая, поняла причину космического безмолвия: все от мала до велика смотрели в экраны своих гаджетов,  слушали музыку, играли, учили билеты, переписывались в контакте, писали отчеты, что-то считали. Даже двухлетний мальчишка нажимал на мамином смартфоне  цифры, расширял крохотными пальчиками экран и в десятый раз смотрел свой любимый мультик. Каждый был настолько увлечен своим индивидуальным виртуальным миром, что не замечал ничего вокруг,  никто не замечал его.
 
       Приходилось скучать в одиночестве. Стала наблюдать за своими соседями. Все люди немолодые, кто-то решал кроссворд, кто-то читал журнал, двое заканчивали немудреный дорожный ужин, одна женщина пыталась с кем-то поговорить по телефону, но связь была недоступна. Она недовольно кинула телефон в сумку и огляделась:
 – Скучаете? А раньше, помните, в длительной поездке купе становилось настоящей семьей? Совместные ужины,  бесконечные разговоры, дети становились общими, прощались как с родными? Куда все делось? Люди стали менее эмоциональны, более сдержанны,  крутой телефон с Интернетом заменил прелесть живого общения.
 – Насчет эмоций вы абсолютно правы,  – поддержала разговор  красивая крупная женщина  в очках.  – Меня зовут Зоя Тимофеевна. Я бывшая актриса и знаю, что такое настоящие чувства и сильные эмоции. Всегда вспоминаю один случай из глубокой юности, когда испытала катарсис от воздействия искусства. Когда училась в институте, то была самой старшей в группе, самой большой,  воспринималась молоденькими девочками только что  со школьной скамьи как оплот надежности, как скала. Сессия подходила к концу, нервы  на исходе, и тут, на  счастье, приезжает театр из Ленинграда. Мы купили билеты на четыре спектакля, последним был «Вий» по Гоголю. Смотрим спектакль. Мои девчонки потихоньку повизгивают, я же иронизирую: «Как в условиях сцены они покажут полет Панночки в гробу? Это невозможно». И вот кульминация. Одновременно раскрываются и падают стенки гроба, веночки взлетают и отлетают в стороны.  Панночка садится в гробу, свет меняется с желтого на зеленый, раздаются крики каких-то мифических существ  и душераздирающая музыка. Девочки тоже одновременно с визгом с двух сторон бросаются на меня и повисают на моих плечах. Одновременно со всем этим слышится оглушительный вопль. Это  кричала я. Можно сказать, сорвала все аплодисменты. В этой истории очень важным является слово одновременно.

      Когда  смех стих, разговор поддержала женщина с журналом:
 –  У меня есть похожий случай. Ездила я с детьми на экскурсию в Пятигорск «По лермонтовским местам». С нами был сопровождающий из турагентства, очень эмоциональный и доброжелательный человек. Вечером по программе посещение кино. Показывали голливудский фильм «Бездна». Нам, неискушенным советским зрителям, не знакомым со спецэффектами, картина с муренами, акулами, подводными съемками, наркотиками,  старинными украшениями, показалась страшной. Мой сосед боялся по-настоящему: закрывался шапкой, прятался у меня за спиной, сползал по креслу на пол, хватал меня за руки, коленями и пятками испинал кресло впереди сидящей женщины. Когда мы вышли на улицу, он долго смеялся, посочувствовал мне и незнакомой женщине, а потом рассказал:
 – Это я еще спокойно смотрел фильм. Помню фильм «Тринадцатый председатель». В деревню во время коллективизации прислали нового председателя, тринадцатого по счету.  Двенадцать человек до него убили. И вот сидит он за столом и что-то пишет. Светит керосиновая лампа. Вдруг в окне появляется бородатая голова в черной лохматой шапке, сквозь морозные узоры светятся полные  ненависти глаза. Двенадцать председателей убивали именно через это окно. И я закричал: «Ложись!» Смех взорвался как бомба, никого уже не интересовала судьба тринадцатого председателя, все пытались меня разглядеть, некоторые встали и  начали мне хлопать. Так, к сожалению, я не узнал концовку этого фильма.

      Взрывы смеха долго не утихали. Сквозь слезы  слышалось слово «Ложись!», и тогда смех становился сильнее. Из соседнего купе н нам подошла моложавая стильная женщина и сказала:
 – Позвольте принять участие в вашем веселье. Хорошо, когда человек умеет безудержно и со вкусом смеяться.  Смех – вещь заразительная. Он дает жизненную энергию и ощущение, что жить – просто.  Давайте и я вас познакомлю со своей историей. Это сейчас я автоледи, разбираюсь не только в моделях машин, но и в их технических характеристиках, возможностях, по тому, как едет автомобиль, могу многое сказать о характере водителя. А несколько лет назад я различала «Оку», «Ниву», все остальные машины были «Жигули» и иномарки. Естественно, что главной характеристикой был цвет. У нас была белая «Нива». Я пошла в супермаркет, а муж остался ждать меня в машине. Как всегда, набрала всего и понемногу. Нагруженная пакетами и сумками, открыла дверцу, через голову кинула на заднее сиденье пятикилограммовый пакет стирального порошка, в ногах уместила два пакета с мукой, на коленях разместила сумку с покупками, откинула освободившейся рукой челку и бодро сказала: «А теперь поехали!» На меня с удивлением смотрел незнакомый мужчина, он не в силах был что-то сказать, только глаза его все больше расширялись,  челюсть отвисала, лицо удлинялось. Я начала торопливо собирать сумки, извинившись, вышла из машины. Наша «Нива» стояла в двух шагах, в открытой дверце я увидела смеющегося мужа.   Повторив те же действия уже в своей машине, я спросила: «Что же ты меня не окликнул?» Он спокойно сказал: «Хотел посмотреть, чем это все закончится!» А закончилось это таким хохотом, что муж не в силах был завести автомобиль еще минут десять. На нас как на городских сумасшедших смотрел незнакомец, а потом долго провожал нашу машину взглядом до поворота.

    – Чего только не случается в дороге! У каждого, наверное, есть с десяток историй, когда тебя в трудной ситуации могли выручить лишь отзывчивый водитель или просто смех, –вступила в разговор жена единственного в  купе мужчины, который от приступов смеха стал красным и   обмахивался взятым у супруги веером. Картина, прямо скажем, комическая и добавила присутствующим градус веселья. Женщина начала свой рассказ:
 – Это давняя история. Я была на курсах в областном центре.  Они закончились рано, и я приехала на вокзал с надеждой уговорить проводников проходящего поезда взять меня без билета.  Ехать нужно  всего четыре часа, и сердобольные женщины иногда брали зайцев в плацкартный вагон. Но сегодня они были неумолимы, боялись ревизоров.  И вдруг на перроне встречаю студента с моей улицы, Он с билетом и едет домой на один день за деньгами, как-то они быстро закончились во время сессии. Произошел обмен: я отдала ему всю наличность, а он мне –  билет. Сижу в вагоне, радуясь, что скоро буду дома. Появились ревизоры, я спокойно протягиваю билет. Слышу  «Студенческий?», не соображая, что этот вопрос задан мне. А я ведь не студентка!  Повели  к проводникам. Напрасно я взывала к совести, объясняя парадоксальность ситуации. Закон неумолим. На первой станции меня высадили из вагона. Ужас! Вагон первый, остановился где-то в степях, вокзала не видно, началась поземка. И нет денег! Вдруг навстречу идет железнодорожник, окликнул меня, выслушал, поверил и сказал: «Я тебя сейчас доставлю на родину». Что-то сказал по рации, идущий по соседним рельсам товарняк остановился. Мой спаситель сказал машинисту: «Захватите комсомольского работника», – помог взобраться  в электровоз. И я  была дома раньше пассажирского поезда.
 
 – Как тесен мир!  – воскликнула моя соседка, листавшая журнал.  – Я думала, что мой случай в Париже единственный, выясняется, что нет. Итак, дело было в Париже. Я заблудилась на Монмартре и опоздала на экскурсионный автобус. На такси добралась до Марсова поля и решила там дождаться наших. Вечерняя прогулка должна начаться отсюда, и я  спокойно стала ждать   светового шоу на Эйфелевой башне. Действие завораживающее, незабываемое, я не стала искать автобус, решив добраться до отеля на такси. Вволю налюбовавшись игрой света на башне, пошла искать такси. Первый же таксист объяснил, что в пригороды такси не ездит, это  далеко. В центре Парижа, без знания языка, города, ночью! Долго стояла перед схемой метро: все  непонятно. Негромко, но внятно проклинала себя, метро, Париж. Услышав знакомые выражения и идиомы, подошла русская девочка и нарисовала  схему дальнейших действий. Все так понятно и легко. Еду, до конечной станции две остановки. Ура! В какой-то момент замечаю, что в вагоне одна, в других вагонах тоже никого. Где-то посреди французской степи электричка останавливается. Кое-как спрыгнула со ступенек вагона на насыпь и…пошла вперед. Навстречу идет машинист в форме. Он был так удивлен моим решительным видом дойти по насыпи несколько десятков километров до городка. Взяв за локоть, потащил за собой, втащил в кабину машиниста, посадил рядом с собой. До станции я восхищалась на русско-англо-французском языках французскими мужчинами, их надежностью и благородством и бесконечно благодарила своего спасителя. На перроне встретила девушек из группы, вместе с ними села в вагон. Через минуту девчонки сорвались и вылетели из вагона.  Оказывается, поезд, так же как и предыдущий, дальше не пойдет. Если бы была одна, так и каталась бы, наверное, то в одну, то в другую сторону до утра! Что ни говори, а без знания языка можно здорово разнообразить свое пребывание за рубежом!


 – Наконец-то, девчонки,  и я вас могу повеселить, – мужчина отдышался и перешел к рассказу.  – Наверное, про таких, как я, рассказывал Задорнов. Как он учил мужика спрашивать « Quanto costa?» «Сколько стоит?», а тот выдал в магазине «Cosa nostra». У меня тоже проблемы с языками, я их не знаю,  запомнить ничего не могу. Мы сейчас едем из Италии, там отдыхали семь дней. В первый же вечер за ужином попался. В ресторане подходит официантка и предлагает набор блюд, потом выполняется заказ. Иностранцы уточняют рецепты, дают комментарии,  долго выбирают. А мне есть хотелось очень. Как подозвать девушку, не имел представления. Потом решился и крикнул:  «Мадам, ням-ням!» и показал, что это значит. Все рассмеялись. Но с тех пор нас обслуживали первыми,  и прозвали нас «Мистер и миссис Ням-Ням». Второй случай произошел на железной дороге. Решили самостоятельно посетить соседний городок. На электричке доехали без проблем, посетили музей. А выход оказался не там, где вход. Смотрю по сторонам, знаю – за сувенирными лавками вокзал, а как туда пройти, не вижу. Подхожу к полицейскому и говорю: «Синьор, ту-ту!» и называю город. Он улыбнулся и показал рукой на поворот, откуда начиналась дорога на вокзал.

– А вначале он хотел сказать: «Чух-чух!» Представляю, что бы мы услышали и увидели вместо вежливой улыбки, –  закончила этот семейный рассказ супруга.
   Полвагона умирало от смеха. Люди повторяли междометия, и новые волны смеха сотрясали  слушателей. Многие оторвались от  гаджетов и стали невольными участниками безудержного веселья.

    Мы окружены энергией солнца и  света,  добра, общения, действия, энергией одиночества, безверия,  пустоты. Энергия  есть у всего, с чем сталкивается  человек.  Да и человек сам сгусток энергии.  Он выбирает нужную ему энергетику и живет с ней.  Какова  энергия смеха? Наверное, самая сильная и мощная, если люди объединяются, радуются, общаются, становятся более открытыми, доверчивыми и свободными. Смех рождает эмоции и сам становится эмоцией. А человек, как известно, «не хлебом единым жив», а жив он эмоциями. Смейтесь, господа, смейтесь!